Изгои. Глава 27

Город Баден–Баден. Германия.

Серебристый седан «Volkswagen Passat» мчался по тихой улице, где располагались поместья немецких нуворишей. Перед низкими заборами стелились зелёные лужайки. Тропинки к калиткам были вымощены вековым булыжником. С той стороны заборов были видны обширные земельные владения с гостевыми домами, летними беседками, бассейнами, лунками для гольфа, конюшнями, гаражами,  вертолётными площадками и будками для сторожевых собак. Поместья немецких толстосумов включали в себя всю ту роскошь, о которой простым смертным можно было только мечтать. К одному такому роскошному особняку подъехал «Volkswagen Passat», затормозив у калитки. Фасад особняка скрывался в тени раскидистых вековых деревьев. 

Водительская дверца седана распахнулась, и из салона выскочил невысокий мужчина лет шестидесяти, одетый в клетчатую рубашку и белые брюки. Он захлопнул дверцу седана и подошёл к калитке. Молодой охранник с кобурой на ремне распахнул калитку и впустил гостя во внутренний дворик. Гость открыл дверь поместья своим ключом и очутился в просторном холле, который был освещён старинными люстрами. Гость пересёк холл и замер у мраморной лестницы, ведущей на второй этаж. Рядом с лестницей стояли два больших чемодана.

—Маргарита Антоновна, спускайтесь! У нас мало времени! Пора в аэропорт!
—Одну минуточку, Серёженька, я пуговицы на юбке застёгиваю, — послышался старушечий голос.
—Жду! — крикнул гость и попробовал приподнять чемоданы. — Ну и дела! Тяжеленные! Что вы в них напихали?

Боковым зрением Сергей заметил бабулю, которая спускалась по ступеням, держась за перила. Сергей подал бабуле руку.
 
—Маргарита Антоновна, осторожнее. Вот так. Давайте вот сюда. Ещё чуть–чуть. Очень хорошо.

Хозяйка поместья преодолела ступеньки и с облегчением ступила на мраморный пол. Это была невысокого роста старушенция с морщинистым лицом и кожей желтоватого оттенка, сплошь испещрённой сосудистыми «узелками». Хозяйка поместья была одета в розовую блузку и коричневую юбку. Обута фрау была в чёрные туфельки на низкой платформе. На морщинистом лице бабуси наблюдался минимум косметики. На её голове красовалась химическая завивка, поверх которой была водружена белая кружевная шляпка.

—Спасибо, милок.

Бабулька прислонилась плечом к косяку одной из многочисленных дверей холла и приветливо улыбнулась, обнажив ряды белоснежных зубов вставной челюсти.

—Может, останетесь дома, Маргарита Антоновна? Я могу всё отменить.
—Нет, — твёрдо заявила старушонка.
—Я боюсь за вас, мама. В вашем–то возрасте, и лететь в такую даль. У вас гипертония, и ряд хронических болезней. Вы можете не выдержать перелёта. Прошу вас, мама, останемся дома.
—Нет и точка, Серёженька. Не будем начинать всё с начала. Я чувствую себя удовлетворительно, а посему, способна выдержать перелёт. Мой личный врач это подтвердил. Всё ли ты организовал?
—Абсолютно всё. В Шереметьево нас встретят мои российские друзья. Они отвезут нас с вами на подмосковный аэродром, где будет ждать специальный двухместный вертолётик. Кстати говоря, в аэропорту нас будет встречать местный  врач.
—Мне не нужен врач, — обиделась бабка и схватилась за золотую ручку входной двери. — Я уверена, со мной будет всё нормально.
—Если вы затеяли авантюру в России, я должен быть уверен в удовлетворительном состоянии вашего здоровья, мама. Как вы не понимаете, я же волнуюсь за вас.
—Благодарю тебя, Серёженька. Ты и твои дети, единственное, что осталось у меня под конец жизни. Без поддержки Криса и Лейлы, без твоей поддержки, не знаю, что бы я сейчас делала. Я осталась одна на старости лет. Я доживаю свой век в огромном поместье, который достался мне после смерти второго супруга. Я прожила без детей, которых у меня не могло быть в принципе. Всю жизнь от этого страдаю,  не могу простить своего отца. Мой отец виноват в моих жизненных неурядицах! Отец испортил мне всю жизнь!!

Из глаз Маргариты Антоновны брызнули слёзы. Сергей обнял старушку.
 
—Так нельзя, Маргарита Антоновна. Вы столько лет держите обиду на своего давно умершего отца. Ну сколько можно обижаться. Вы должны простить отца. Много воды утекло с тех пор. Мама, сделайте первый шаг. Преодолейте свою гордыню и отпустите отца с миром. И тогда ваш отец больше не придёт к вам во сне. Его душа успокоится, и ваша успокоится. Вам станет легче, если вы простите отца.
—Возможно ты прав, Серёженька. Мой отец умер в далёком 1984 году, а я даже не соизволила прилететь в СССР на его похороны.

Сергей вытащил из кармана брюк носовой платок и смахнул у бабули слёзы с глаз.

—Пора бы забыть наши с отцом обиды и разногласия. Я сама это понимаю. Но ещё рано, Серёженька. Когда я исполню миссию в России, вот тогда, возможно, я прощу отца. Оставим эту тему. Хватит сантиментов. Бери чемоданы, и пошли.
 
Старушка распахнула входную дверь и побрела к калитке. Сергей понёс тяжёлые чемоданы. 


                * * *


Сергей управлял седаном и искоса поглядывал на Маргариту Антоновну, которая сидела на пассажирском месте.

—Почему Лейла и Кристиан не захотели проводить тебя и меня в аэропорт? — спросила бабуля и укоризненно взглянула на крёстного сына.
—Они бы с удовольствием, мама. Вы же знаете, мой сын Кристиан занят на своих предприятиях в Баварии, а дочка Лейла выступает с гастролями по всей Германии.
—Жалко, — расстроилась старушенция и отвернулась к окошку. — Я так хотела увидеть их обоих.
—Они передали вам большущий привет, мама!
—Я написала завещание, Серёженька.
—Маргарита Антоновна, не надо. Я об этом даже не думал.
—Всё моё имущество отойдёт тебе, Кристиану и Лейле в равных долях.
—Вы ставите меня в неловкое положение.
—Брось ты, Серёженька. Я ни сегодня–завтра окочурюсь. Кому мои богатства, земли, счета, драгоценности достанутся? Вы мои самые близкие люди.

Сергей свернул на шоссе и пристроился за такси, которое ехало в аэропорт Баден–Бадена.

—Вы уверены, мама, что мы сможем отыскать подземный город?

Седан обогнал грузовики, ползущие по шоссе с черепашьей скоростью.

—Уверена, — твёрдо заявил «божий одуванчик». — За четыре года до своей смерти отец написал мне письмо, где на конверте указал широту и долготу. Вот по этим координатам мы и доберёмся до входа в подземный город. В пункте отцовского завещания сказано: ворота в подземный город будут найдены только 26 июля, то есть, на днях. До этой даты ворота будут спрятаны электромагнитной аномалией. 
—А само письмо замуровано в стене одной из комнат дачи, которая принадлежит некоему Орлову Евгению Михайловичу.
—Верно, Серёженька. Письмо в стену замуровала лично я, когда продавала дачу.
—Ясно. Дача изначально принадлежала вам. Позже дачу купил Орлов. Письмо в стене находится с 1984 года?
—Да.
—Понятно.

Седан обогнал иномарки, застрявшие в «пробке» на одной из полос.

—Сначала мы посетим дачный посёлок и вытащим конверт из стены. Затем с координатами на руках мы доберёмся до входа в подземный город на вертолёте. А что дальше?
—Дальше мы с тобой посетим госпиталь в подземном городе, где через пару дней в тамошней реанимации будет лежать мой отец.
—А рядом со своим отцом в барокамере будете лежать и вы – новорождённая. 
—Верно, Серёженька. Ты помнишь всё, что я тебе рассказывала.
—Не забывайте, мама, вашему отцу двадцать четыре года в этой временной линии. А вам самой пара недель от роду.
—Точно подсчитал, Серёженька.

Маргарита Антоновна посматривала в боковое окошко. Мимо проносились зелёные луга, где паслись ухоженные пятнистые коровы.

—Ох, Серёженька, как же мне надоело мысленно возвращаться в тот роковой день, когда мой молодой отец и этот негодяй Орлов спустятся в подземный город и устроят возмездие местному населению. Тяжело вспоминать такое. По вине Орлова случится адский подземный катаклизм. Вместо того чтобы Орлова остановить, мой молодой отец проявил мягкотелость и позволил ему отомстить. В результате мне и моему молодому отцу крепко досталось.
—Вашему молодому папеньке не хватило смелости противостоять Орлову. Выжили в подземном аду только вы и ваш молодой папенька.
—Не только я и мой молодой папенька выжили. Был ещё один выживший. Подросток по имени Гай..
—Я не перестаю удивляться! Как вам удалось пережить чудовищный подземный катаклизм, после которого вы оказались в прошлом?
—Как мне в юности рассказывал отец, мы не были в эпицентре.