Начальный капитал

Время было неопределённое, но весёлое. Помните, наверное, если не очень сильно пили лет пятнадцать тому назад. А действие конкретно этой истории происходило на берегу Чёрного моря, в городе, скажем, Песчанске. 

Трое друзей собрались в любимом открытом кафе. Виталий, мастер кораблестроительного завода, Елена, медсестра  в местной больнице, и очкарик Андрюша, учитель математики в средней школе. Как вы понимаете, не самые оплачиваемые профессии в нашей стране.

А кругом махровый расцвет предпринимательства, запах чужих денег и практически неограниченные уголовным кодексом возможности.

– Я давно вынашиваю одну идею, – выпив залпом молочный коктейль, произнёс Андрюша. И рассказал друзьям о своей задумке.

Поначалу план  воспринимался  как хорошая сказка, не более того. Но во время следующей встречи учитель опять начал тот же разговор, но уже более конкретно:

– Я тут посчитал на досуге, что для открытия своего дела нам понадобится стартовый капитал в размере ста тысяч рублей.

Виталик присвистнул, нащупав в кармане джинсов последний полтинник. Лена вспомнила про копилку в форме поросенка, в которой наверняка уже лежало рублей сто мелочью. Где брать остальные девяносто девять тысяч восемьсот пятьдесят рублей, они не знали, так как у учителя денег не было вообще.

– Поехали на «Завоз», – предложил Андрюша, – есть одна идейка, надо изучить обстановку.

Рынок напоминал огромный муравейник. Торговали здесь всем – от продуктов до ковров и одежды. Лена и Виталик просто ходили и глазели по сторонам, а Андрей явно кого-то искал, тщательно изучая торгашей.

– Внимание, – сказал очкарик, – медленно и непринужденно оглянулись и посмотрели вон на того ару.

Метрах в тридцати от них толстый с пролысинами армянин бойко торговал бижутерией, цепочками и прочей блестящей фигней.

– Увидели? А теперь уходим.

И друзья, пока еще ничего не понимая, поехали, ведомые загадочным очкариком, на любимый пляж. Там, сев за свой столик под грибком и купив по молочному коктейлю, Виталик и Лена вопросительно уставились на друга, требуя объяснений.

Андрей сразу начал говорить по делу, не тратя время на прелюдии:

– Значит, так, во-первых, нам нужно изготовить тысячу бумажных пакетиков. Лена, вы в таких, наверное, даете больным порошки. Сможешь пустых достать?

– Не знаю, – ответила девушка, – попробовать можно.

– Во-вторых, Виталя, у вас ведь дома есть пишущая машинка. Надо напечатать тысячу ценников размером три на три сантиметра следующего содержания: «Корень жизни «Женьшень». Залог семейного счастья».

– Я не умею, маму надо просить.

– Так попроси, мы ей заплатим потом. Тетя Сима – человек понятливый. А я беру на себя подземные изыскания и добычу корешков непонятного происхождения.

– Андрюха, объяснишь ты, наконец, что мы будем делать со всем этим хламом?

– Зарабатывать начальный капитал.

– Каким образом?

– О, дети мои, вы будете восхищены красотой моей идеи…

Итак, через неделю Лена, бедненько и скромненько одетая, с заплаканными глазами, остановилась возле выбранной жертвы – продавца бижутерии – и жалобно посмотрела умоляющим взглядом.

Покупателей с утра было немного, и армянин быстро обратил внимание на хорошенькую девушку, явно стесняющуюся к нему обратиться.

– Что случилось, дорогая? Кто обидел такую юную красавицу?

– Я приехала из Сибири, – начала Елена свой грустный рассказ. – Родители погибли в автокатастрофе, остались мы с братом одни. Денег нет, но от папы осталось вот это, – и она протянула торгашу пакетик с корешками и заманчивой надписью.

Армянин недоверчиво повертел странную упаковку в руках и вернул ее девушке:

– Нет, дорогая моя, я такое купить не могу. У меня с этим все в порядке. Если хочешь заработать немного денег, приходи вечером ко мне в гостиницу, поужинаем, хорошо заплачу.

– Я вас не прошу покупать, дяденька. Просто торговое место дорого стоит. Вы не могли бы положить этот пакетик рядом со своим товаром, а вдруг кто-нибудь заинтересуется. Мне всего сто рублей за него отдадите, а вся остальная прибыль ваша.

– Хорошо, пусть один день полежит. Но если никто не захочет брать, извини, девушка, больше ничем тебе помочь не смогу. Хотя предложение  поужинать остается в силе.

Лена печально вздохнула и выдала очередную душещипательную информацию:

– Я, дяденька, беременная, а мой жених работал на шахте. Месяц назад он последний раз ушел в забой. Больше я его не видела.

– Вах, красавица, столько несчастий на твою бедную голову! Давай свой корешок, пусть лежит, мне не жалко.

– Я тогда пойду, а завтра утром вернусь.

Весь день Арарат даже не вспоминал про пакетик, бойкая торговля полностью захватила его. И только вечером подошел молодой человек в приличном костюме, галстуке и очках и, толкаясь у прилавка среди других покупателей блестящей мишуры, вдруг тихо вскрикнул:

– Ах! Простите, можно поближе посмотреть на этот пакетик. Откуда он у вас?

– Из Сибири привезли. Эксклюзивный товар, только у меня на всем базаре есть.

– Сколько стоит?

– Пятьсот рублей, и то только потому, что ты мне нравишься.

– Боже мой! Какая удача! Я беру.

– Забирай, дорогой, не пожалеешь. Все девушки Песчанска твои будут.

– Я из Столицы приехал.

– Тогда все девушки или мальчики Столицы твои будут, как захочешь, дорогой.

– А у вас больше нет этого корешка?

– Слушай, сейчас нет, а завтра заходи, точно будет.

– Спасибо большое, я обязательно приду…

Бедный Арарат не мог ночью заснуть, строя грандиозные планы и подсчитывая барыши. Даже пришлось пригласить гостиничную дамочку, чтобы время до утра пролетело быстрее. Но мысли торговца были заняты другим, и как гостья ни старалась, работая всеми частями тела, отвлечь Арарата ей не удалось.

– На тебе твои деньги, – сказал армянин, – и приходи завтра, у меня будет хорошее настроение – мы за два дня сразу отработаем.

Утром ни свет, ни заря торговец уже стоял на своем месте. Остальные коллеги еще и не думали выставлять товар, а Арарат был в полной боевой готовности, дрожа от нетерпения.

«Беременная сирота» Леночка не заставила себя ждать. Она снова с припухшими от слез глазками подошла к торгашу.

 Армянин протянул ей сто рублей, будто это были ключи от трехкомнатной квартиры.

– Держи, дорогая. Видишь, нашелся один сумасшедший, купил твой корешок.

Лена со слезами чуть ли не руки кинулась целовать благодетелю:

– Спасибо вам, дяденька! Сегодня нам с братом хоть будет на что покушать.

– Не за что, дорогая, – равнодушным тоном сказал Арарат, – если  есть один или два корешка, давай, поставлю опять. Может, еще какой-нибудь сумасшедший заинтересуется.

Леночка, будто не зная даже, сколько пакетиков у нее есть, начала рыться в сумочке, извлекая  один за другим.

Армянин по мере  появления их на свет тут же в уме складывал общую сумму прибыли.

– Вот, дяденька, десять упаковочек у меня с собой. Возьмете?

– Ну что ж, дорогая. Давай, попробуем.

– Хорошо, я тогда вам пять оставлю, а еще пять у меня вон тот дяденька грузин согласился взять.

– Э, какой еще грузин? Я все возьму. Даже половину денег тебе сразу отдам. Вот, возьми свои пятьсот рублей, хоть покушайте с братиком нормально. Только скажи мне честно, у тебя эти корешки еще есть?

– Да, в папином рюкзаке их много. Я даже не знаю, сколько.

– Ты, дорогая моя, пока их никому не отдавай. Пусть полежат денёк. Хорошо?

– Конечно, дяденька. Тогда до завтра?

– Иди, иди, красавица, корми брата.

До прихода вчерашнего покупателя дрожь не оставляла Арарата. Несмотря на жару, он постоянно покрывался гусиной кожей и даже один раз прикрикнул на слишком разборчивого покупателя, чего не позволял себе никогда.

Снова под вечер явился молодой человек из Столицы и нетерпеливо взглянул на прилавок, выискивая среди бижутерии корешки.

Армянин улыбнулся очкарику, как один мой знакомый Кудимыч улыбнулся бы человеку, поднесшему ему похмельную стопку.

– Специально для тебя, дорогой, принес эти корешки. Целых десять штук!

– Боже мой, я беру всё! Может, уступите? У меня всего четыре тысячи с собой. Завтра прилетает мой компаньон, он привезет деньги. Приносите весь имеющийся товар, мы возьмём оптом.

– Хорошо, брат, тебе, как самому близкому человеку, отдам по четыреста. Приходи завтра, никому, кроме тебя, не покажу, мамой клянусь.

– Отлично, мы с другом прямо из аэропорта к вам…

Пришедшая в номер к Арарату вчерашняя дамочка вылетела оттуда, получив ускорение в виде пинка под зад.

– Ты не видишь, что я сегодня очень нервный, зачем идешь? Завтра, все завтра, мы с тобой сразу за три дня отработаем, я тебе обещаю! – кричал армянин ей вслед.

На следующее утро уже гораздо менее заплаканная, но все такая же «беременная» Леночка пришла на «Завоз». Арарат бледный, с белыми от переживаний губами, тут же спросил:

– Принесла?

– А где мои деньги? Да вы, дяденька, и не просили ничего приносить.

– Вот, дорогая, твои пятьсот рублей. Надо сегодня же принести все, что есть. Покупатель приедет.

– Хорошо, мы с братиком к вечеру привезем рюкзак.

– Какое там к вечеру, сейчас надо! Вот тебе ещё двести рублей, бери такси, и чтобы через час была здесь.

Виталий, прилизанный под дебила и умело одетый в шортики и рубашечку на четыре размера меньшие, чем он обычно носил, уже сидел на скамеечке у входа в рынок. Рядом с ним лежал туго набитый рюкзачок. Он вживался в роль и, ковыряя в носу, громко читал: «Наша Таня громко плачет, злой барбос захавал мячик! Плачь, Танюха, громче плачь, на дерьмо похож твой мяч!» Покупатели быстро проскакивали мимо странного молодого человека, как мимо инфекционного бокса.

Выскочившая Лена шепнула напарнику:

– Пошли, клиент созрел!

И они зашагали в чрево рынка.

– Вах, так быстро вернулась, молодец какая, – обрадовался армянин, глядя на Виталия. – Что, братик совсем больной?

– Да, дяденька, родовая травма. Выпал на пол из рук акушерки.

Виталик, будто подтверждая слова беременной сестрички, пускал пузыри, вытирая их руками и размазывая по рубашечке.

– Ну что, сколько корешков принесли?

– Здесь ровно тысяча пакетиков, вчера вечером пересчитала.

– Хорошо, дорогая, оставляй все. Завтра приходи.

– Нет, дяденька, мы тогда с братиком с вами постоим, покупателя подождём. Я боюсь столько оставлять, это последнее, что у меня от отца осталось.

– Ты что, красавица, с ума сошла? Здесь стоять нельзя. Иди, завтра придешь.

– Не могу, дяденька. Если вы не хотите, я грузину отнесу.

– Я терпеть не могу грузинов! – вспылил Арарат, – даже не упоминай при мне про эту нехорошую нацию. Хорошо, я сейчас всё пересчитаю и заплачу тебе сразу. Что ж ты будешь с больным братом на рынке стоять.

Армянин скрупулезно проверил количество пакетиков и, отвернувшись, снял с себя туго набитый деньгами пояс. Отсчитав сто тысяч, он дрожащей рукой положил их в опустевший рюкзачок.

– Все, идите, пока я не передумал.

– Спасибо, дяденька, мы вас никогда не забудем, – всхлипывала Леночка. – Братик, благодари дяденьку.

И Виталик кинулся обнимать торговца, размазывая сопли по его кожаной жилетке.

– Все, все, уходите отсюда, сейчас покупатели приедут, до свиданья.

Уговаривать Лену и Виталика больше не пришлось. Они поймали такси и поехали на свой любимый пляж, где их с нетерпением ждал Андрей.

Арарат же прождал покупателей из Столицы весь день, а ночью опять выгнал гостиничную даму. Оставалась надежда, что самолет прилетел с опозданием, и на следующее утро армянин стоял на «Завозе», наблюдая рассвет. Только к вечеру торговец понял, что его обманули. Поэтому Арарат взял в номер литр коньяка и выпил его без посторонней помощи. Потом пошел по номерам искать давешнюю дамочку, вытащил ее из постели какого-то командировочного и дал ему по морде при попытке что-то возразить. Всю ночь он вымещал на ни в чем не повинной шлюхе свою злость и лишь под утро выгнал ее, щедро заплатив. Двое суток армянин не выходил из номера, пил коньяк и закусывал виноградом. А на третий день он, как ни в чем не бывало, поехал на рынок и поднял все цены на тридцать процентов.


(Отрывок из повести «Взрослые игры»)