Собиратель подписей

Всё ненужное, бесполезное и бессмысленное в своей жизни мне приходилось делать
самому.
Всю жизнь я бегал за ненужными мне вещами, а они молча смотрели на меня из
сумерек моего понимания и ждали.
Ждали, пока я всё сделаю сам и приглашу их поставить свои подписи.
Прожорливый голод в чепце выздоравливающего сумасшедшего скалил зубы откуда-то
из глубин моего чрева, и я сам отдавал ему приказ к атаке на мой разум, потому
что избалованная, раскрашенная и надушенная привычка к еде сидела у меня на шее
и пришпоривала мой язык вилочкой для моллюсков.
Она побуждала меня к настойчивым поискам вожделенной и румяной сытости,
нежившей свои молочные щёки на шелковых подушках трудно досягаемых далей
домашнего уюта, и радовавшей нас своим почти непредсказуемым появлением.
Из-за каждого препятствия на моём пути сверкала парча причудливых платьев такой
желанной удачи, терпеливо поджидавшей, чтобы я сам победил всех врагов и
пригласил её на дружеский пир, подставляя своё чело под багрянец её лаврового
венца из глянцевой бумаги.
Незваная любовь в маске из павлиньей кожи и страусиных перьев, придерживая полы
тончайшей туники, перепрыгивала с крыши на крышу, следуя за мной переулками и
дожидаясь, пока я, возжелав, сам приглашу её в объятия, и тогда она с гордой
готовностью и зажмурившись, сбрасывала всё, кроме алых лент, вплетённых в косы,
и прыгала прямо мне в руки.
Болезненная ревность в ночном колпаке седовласого сластолюбца замирала в тени
придорожных камней, не сводя с меня покрасневших и мрачных глаз, ожидая, когда
я сам позову её на битву с трусливой нерешительностью, расхаживающей на
дрожащих ходулях страха и неуверенности.
Унижение в балахоне из грязи и капюшоне из мерзости расписывало дёгтем рёбра
своего тощего осла и выжидало, чтобы провозгласить меня униженным, когда я сам
неосторожно или намеренно упаду к его ногам, облепленными погребальными
червями, ведь мы тогда уже были знакомы, и очень боялся споткнуться перед его
повозкой, груженой всем тем, что выбрасывалось из окон и дверей, умов и тел,
жизней и смертей.
Всё что со мной происходило, оказалось проделками моего ума, считавшего себя
нищим и несчастным, и потому приглашавшим, подбиравшим и тащившим в мой дом
всё, что попадалось ему на пыльных дорогах, улицах и задних дворах моей
извилистой и холмистой жизни.
И сейчас мне всё равно, где прячется голод или где задремала сытость, идёт ли
рядом со мной унижение или где-то прячется успех, всё равно, кто притаился за
ближайшим углом -  удача или ревность.
Сейчас я хожу по улицам, не глядя под ноги, не задирая голову к небу, и не
отвлекаясь на зазывал, со всех сторон шепчущих в уши и хватающих за локти,
показывающих украдкой или открыто свои манящие или отталкивающие подписи.
Мне до жути надоело раздавать приглашения каждому встречному шуту, чтобы он
пришёл, посмотрел, как я справился с тем, что мне не нужно даже даром, и
оставил на нём свою подпись.
И я не приглашаю их, ведь любое собирательство туманит рассудок и подрезает
крылья, а мне так не хочется упасть в пропасть, не повидав горизонт с высоты
орлиного полёта.
И всё.

26.09.2014г.