Мы разбиваемся

Снег в октябре – это неуместно. Так же неуместно, как когда во время разговора на серьезную, едва ли не трагичную тему, тебя вдруг пробирает на смех. И ты чувствуешь себя неловко и глупо, чувствуешь себя полным идиотом. Никто тебя не понимает, а ты просто ничего не можешь поделать со своим смехом.
Когда люди покидают нас, нам кажется, что это самое настоящее предательство. Мы ведь в ответе за тех, кого приручили. Нельзя вот так брать и уезжать, зная, что ты необходим кому-то здесь, в этом городе, в этом локальном мире. Что кто-то, покинутый тобой, будет не спать ночами и изводить себя до смерти, скучая лишь по тебе.
Когда от тебя кто-то уезжает, бросает совсем одного, ты злишься на этого человека. Ты хочешь убить его за это ужасное предательство. Ты ненавидишь его до самой последней минуты. Той  минуты, когда вы уже стоите на перроне, отсчитывая секунды до отправки. И в этот момент ты осознаешь остро как никогда, что рядом вы в последний раз. Да, спустя время, возможно, вы снова будете вместе, вот точно так же смотреть друг другу в глаза, разговаривать, но это будет уже не так, совершенно не так.
Тебе никогда прежде не нужен был этот человек, как он нужен тебе сейчас. И дело уже больше не в расстоянии, дело во времени, времени, которого чертовски мало. Сколько минут у вас осталось, прежде чем это гребанный поезд увезет кусок тебя самого в прошлое на-все-гда?
Помогать складывать ему вещи, застегивать молнию на уже упакованной дорожной сумке – вот что больно, больно, но терпимо. Отпускать руку, когда он садится в вагон поезда, прокручивать в голове лучшие моменты, что у вас были – но это еще боль. Потому что в настоящем времени ты не сможешь до конца осознать, что происходит. И ты понимаешь, что все же, спустя какое-то время, ты начнешь осознавать это, и ты прочувствуешь каждой клеточкой своей израненной души, что случилось с твоей жизнью в ту минуту. И тогда боль будет адской. Настолько адской, что ты не сможешь спать, будешь до смерти изводить себя ночами.
Иногда боль бывает такой сильной, что ты невольно начинаешь смеяться. Можешь просто рассмеяться по дороге домой или во время серьезного разговора. Кто-то сказал мне, что такой ненормальный смех - это психологическая реакция нашего организма. Так он пытается отдохнуть от постоянной боли, которую больше не может выносить.
Не знаю, так ли это, в любом случае, вряд ли это может помочь. Вряд ли что-то вообще может помочь, если ты потерял навсегда кусок собственной души.
Ты разбился. Земля разбилась пополам