Улетевший туман

…Овевает дальнюю теплую страну. Настолько красивую, что даже куколки жительниц этой страны были неописуемо хорошенькими и дорогими.
Но цена не волновала Героя. Он же покупал куколку для своей племянницы – взбалмошной девочки, не привыкшей, чтобы родственник не достал по ее капризу редкую игрушку. Она была в тот миг «единственной радостью жизни». И все это не касалось его важной предстоявшей конференции, усталости и спешки, обрамляемой уходящими неудачно такси, непробивною толпою и слепящими рассеивающими неонами глубокого ночного пира города.
В нем вот-вот рисковали закрыться бутики, торгующие теми статуэтками, столь приглянувшихся племяннице. Герой, набивая шишки, пробираясь сквозь темные зловещие ветви толпы, все же дошел до магазина, потратил почти все наличные на куколку. А после – побежал за такси, со столь редкой удачей остановившейся неподалеку, в впопыхах выронив только что купленный подарок.
Он маячил красивым платьицем среди пестрых одежд и теней, темных огней. Что еще они отобразили – вот вопрос, который почти непосещал бы голову Героя, если бы он не увидел, как к его блестящим туфлям снова мягко шлепнулась миниатюрная, смазливая копия жительницы теплой страны, подолы платьица которой были омываемы тихим красным ручейком.
Герой оглянулся и отыскал глазами неестественно прижавшуюся к каменной стенке лестницы девушку. Многие проходили мимо нее и презрительно называли «падшей алкоголичкой», «бездомной, совесть потерявшей». И никто не хотел в суете заметить, что красный ручеек шел от ее, самоотверженно облегчившей груз Героя, головы, небрежно остриженной под ураганную моду города.
Вдали мелькала еще и племянница, которая беззаботно игралась с длинным шарфом, отливающим дорогой блестящей тканью. Она, завидев куколку, быстро подбежала к Герою и потребовала показать подарок. А для него…шумы сместились в одну тишину ручейка, убегающего от толпы города.
Наверное, он устал подчиняться его законам и хотел мелькнуть своей звездочкой в тумане неона. Но улица завистливо не отпускает от себя все, что так легко можно погрузись в вечный липкий сон.
И эта цель достигнута, а родственнику взбаломошенной девочки было горько показывать игрушку – она слишком щемяще досталась… придирчивым рукам, отшвыривающим куклу и исчезнувшими в новой, сиюминутной шелковой забаве!
Герою было стыдно – он не являлся самим собой –благородным, красиво оформленным сборником доброты и щедрости. Все оказалось туманом, все растаяло перед этой простой девушкой, напоминающей о себе эгоцентричным прохожим теперь лишь красным ручейком.
Он отразился в Герое – что могло быть кошмарнее этого, в сияющем гарантией силы и сытости городе? Он откинул от себя все предстоящее, быстро изменяющееся, ради трагически-спокойного и должного – он подошел к девушке, аккуратно уложил у лестницы и вложил ей в руки куколку – чуть треснувшую от удара об равнодушный асфальт и испачканную пылью.
Да, это все, чем он мог отблагодарить девушку за многое, вернувшееся из спящей от мнимых задач души, за простое солнце, странно появившееся в чуть треснувшей куколке и в нем, за улетевший туман душного шума города