Волны ночи...

...Засверкали подозрительно в сумерках, дрожащих лунной дорожкой, зловеще, точно неведомым шепотом отбивая такт... простого побережья популярного курорта, с которого вдруг стали исчезать клиенты.
- Мы что, опять без дохода? - меланхолично-робко спросил помощник Джонатан у своей хозяйки курорта - крошечной Льюис, вновь удрученно хватающей папки с его отчетами и вздыхая над бедственно мелкими суммами, отраженными в них. - Что-то тут не то... - принялся он было сосредоточенно размышлять, как его перебили, в очередной раз за день.
Льюис, не слушая его, все торопливо строила планы самой кричащей, дорогой конструкции в надежде привлечь отдыхающих, выкрикивая некоторые слова так, что скромный и молчаливый, тот от неожиданности отшатывался с изумленно приоткрытым ртом:
- А что если нам прокопать пролив между соседним морем и этим? Вода будет теплее и клиенты довольнее... А давай!..
- Нет, это очень хлопотно позволю себе заметить... - решился вставить словечко Джонатан опять. - Я позвонил известному исследователю морей и океанов, он обещал прийти и помочь вернуть нам все, как было...
- Вот дела! - недовольно вскрикнула Льюис вновь, - Еще траться на оплату его услуг...
 - Ничего страшного, я приплачу, если не хватит… - мягко парировал Джонатан, чувствуя странную приятную привязанность к должному прибыть вот-вот исследователю…
Каково же было его удивление, что вопреки всем рисункам воображения, представлявших ему гостя суровым статным мужчиной, перед ним в скором времени появилась маленькая девушка в скромном костюме для дайвинга и тихонько поприветствовавшая его и хозяйку.
 - Значит так! – мигом нашла, что ответить та. – Ты идешь и исследуешь море сейчас же и ликвидируешь то, что послужило причиной распугивания всех моих клиентов, ясно? Не то ни гроша не получишь! – с этой внушительной речью она скрылась за недрами двери в свой кабинет; ее помощник отчего-то стыдливо засуетился у стола.
 - Где-то у меня тут была карта моря и тоже, что-то вроде аппаратуры…
 - Ну что Вы! – только и сказала девушка, пронаблюдав процессию полета мелких вещей и бумаг из стола, выдворенных оттуда, чтобы открыть обзор Джонатану, - Я сама посмотрю… Вы небось заняты очень, трудновато… Не утруждайтесь…
 - Лучше труд для рук, чем труд для совести! – ни с того ни с сего чуть не шепнул тот, юркнув в комнатку-кладовку, чтобы переодеться, - Как раз сейчас наступает вечер и Льюис не заметит моего побега…
И, не прошло и получаса, как… она робко шла за ним, отмечая странно разрушенные пристани на, казалось бы, железных сваях, мелкую бухту у гряды камней с одной стороны пляжа, точно лестницей спускающихся каскадом и ведущих к морским глубинам, усеянных маленькими пучками водорослей и светло-желтыми с черными пятнышками шариками, словно барахтавшихся в кисее воды… плавниками!
Из любопытства Джонатан протянул руку к одному из таких шариков, но девушка опередила его:
 - Осторожнее, это - рыбки-дикобразы! Если их напугать, они могут надуться и тем самым расправить свои острые колючки… Постойте, они как будто что-то охраняют… Я поплыву первой, постараюсь их отогнать… Не волнуйтесь…
Как ни противился внутренне этому тихий помощник Льюис, но светло-карие глаза исследовательницы внушали ему доверие к ее словам, явно подкрепленным опытом, и он учтиво пропустил ее вперед к груде камней, будто как хитро улыбнувшихся лунными лучиками, шаловливо пересекающимися на их гранях…
И внезапно он с притихлой опаской и более твердым осознанием того, что «что-то не то с их пляжем» наблюдал, как, безобидно и беспечно-весело, стайкой причудливых морских детишек, плескавшиеся до этого в камешках и песке, пузырьках, рыбки-дикобразы вдруг зашипели и вовсе не гостеприимно и дружелюбно быстро-быстро поплыли обратно к девушке, после того, как она бережно чуть оттолкнула их рукой от подозрительно-таинственно-заманчивой обширной и весьма низкой двери, с ехидным упорством возвращаясь и настырно впиваясь колючками в место, которое им приглянулось – то в ее руку, то в талию, то в плечо…
Джонатан не на шутку забеспокоился, от волнения спеша и путаясь в низкой шеренге кораллов, созерцая, странно-яростную и явно приносящую удовольствие ее создателям, погоню кучки этих рыбок-шариков за девушкой, которая теряла силы и от переживаний стала терять сознание; разум молниеносно подсказал преодолеть все свои кривые предрассудки ребяческих воспоминаний и помочь ей; но как?
Как на грех, под руку не попадалось ничего, кроме старого ржавого балончика с краской, поразительным образом умудрившегося затеряться среди глубин дна; и сейчас он… рассеял свое содержимое причудливым облаком, укутывающим рассвирепевших рыбок, как по команде, бросившихся со всех плавников в рассыпную (наверное, они подумали, что это притаилась их старая и не очень любезная подруга, каракатица, вечно сердитая и голодная, с которой шутки плохи).
Лишь только стайка шариков с колючками исчезла за разными далями горизонта, Джонатан, не жалея сил, бросился к девушке и вытащил ее на, близ лежащий к поверхности, камень, аккуратно уложив на его равнодушные очертания, почему-то внезапно волшебно играющие для него искорками близких звезд и легкого тумана.
 - Уезжай домой! – тепло и с потаенной радостью вдохновлено посоветовал он ей, когда она пришла в сознание, помогая подняться. – Если курорт Льюис перестанет существовать – такая ее судьба видно… Но она ведь не связана с твоей, не надо из-за нее страдать и подвергать себя опасности…
 - Но пляж приносит отдых и свежий воздух, теплое море и приятный глазу пейзаж тем, кто его посещает… - просто возразила она, чем невольно вызвала промелькнувшую украдкой улыбку у ее собеседника.
 - Льюис так уже давно забыла считать, признаться… - загадочно отозвался он, - Я не пожалею, если она меня уволит, но буду сожалеть, если ты из-за нее попадешь в беду…
 - Я справлюсь, уверена. – кротко отвела газа его собеседница, - Уже нашла двери… Они что-то подозрительное в себе скрывают, иначе бы те рыбки-дикобразы не сердились бы…
Так, слово за слово, они решили, что в дверь необходимо проникнуть и исследовать, что она в себе таит до рассвета и обнаружения их пропажи Льюис; однако просторные ворота, с трудом отодвинутые Джонатаном, не содержали за собой ничего устрашающего или гнетущего, кроме расставленных скелетов доисторических морских животных и динозавров, закрепленных на канатах; неподалеку от них, в стеклянных, переплетенных колючими шипами, клетках скучали моржи, дельфины, небольшие киты, скаты, ...
Кому необходимо было лишить море родных, кротких жителей и не оставить в нем ничего, кроме мелких агрессивных рыбок-шариков с колючками и останков древних творений, уныло и весьма печально чуть колыхавшиеся вместе с рябью морской искрящейся мутновато глади? Нечто, закравшееся в темноте того странного помещения подсказывало исследовательнице и Джонатану, что их верный ход догадок и предположений путается и поспешно-щемяще ускользает от них, что облака, дрожащие вместе с водами моря и гулкие шаги, то приближающиеся, то рассеивающиеся за дверью.
 - Прячься! – с чувством неконтролируемо потянул за собой, за крепкие недра шкафа, уставленного пустыми колбами, Джонатан, приготовившийся чутко ловить каждый миг глазами и ушами, входящий в раздвинувшиеся двери… на вид невинными и детскими шажками Льюис!
 - Как?! – шокировано вырвалось у него в разочаровании и недоумении; при наблюдении того, как она неторопливо прошлась вдоль помещения, явно любуясь жутковатыми скелетами и безразлично кидая маленькую подпитку скучающим настоящим хозяевам моря; жуликовато оглядываясь и торопясь дотронуться до кнопки выдвинувшегося из песка агрегата, ласково разговаривая с рыбками-дикобразами, очевидно нашептавшим ей на ушко о попытках посторонних проникнуть в лабораторию.
 - Ничего, маленькие! – ободряюще погладила их лукавые колючки она. – Скоро вас будут защищать большие и сильные старшие братья, - она с любовью указала на скелеты допотопных чудищ, - А слушаться они будут только меня… И клиентам моего курорта дорого придется заплатить за то, чтобы завоевать мое снисхождение следить за ними…
 - А давай… ты разрушишь скелеты! – храбро встрял ее помощник, загораживая собою девушку и подходя к бывшей хозяйке. – Представь, что за страх ты посеешь… Зачем?
 - Джонатан, глупыш! – с ехидной усмешкой спокойно отвечала та. – Если посетители будут испуганы, то и заплатят они, чтобы избавиться от страха…
И она вновь закатила глаза, сладостно воображая себе, как… перепугано бегут с пляжа отдыхающие, чуть не вылетают из воды купающиеся, завидев у самого берега живую гигантскую доисторическую змею, пугающее создание, напоминающее одновременно и лягушку, и крокодила, исчезнувших милых дельфинов и тщедушных моржей, одних только рыбок-дикобразов, очень больно колющих, затаившихся в песке, между камней, победоносно и важно, без всякой боязни проплывающих там и сям…
 - Это ведь будет здорово! – заключила она, замахнувшись рукой, чтобы нажать вожделенную кнопку, должную испустить разряд молнии и смеси субстанции, возвращающей к жизни давно умершее (исследовательница успела краем глаза подметить ее, неприятно булькающую и сипящую в проводах, подсоединенным к громоотводу агрегата и к его кнопке).
 - Не думаю! – робко сказала она, украдкой угостившая руку Льюис… колючками забывшейся дремой рыбки-дикобраза, отбившуюся от торжествующего косяка сородичей и потому без труда подхваченной ее быстрой рукой и погруженной на кнопку, которой вот-вот готовы были коснуться пальчики хитрой хозяйки курорта; мгновение и…
Пиканье от нее сменилось криками и визгами девчушки, уводимой полицейскими, приплывших на шум от падающего в дребезги агрегата (от боли и неожиданности Льюис засуетилась, замахала руками во все стороны, задевая скелеты, срывающиеся с канатов и рассыпающиеся, колбы шкафа, проливающие растаявшую навсегда зловещую субстанцию)!
А после – восторженным урчанием освобожденных моржей, щелканьем и блеском самых светлых в мире глазок дельфина, бойко прогоняющего надувшихся рыбок-шариков; кротким взглядом Джонатана, провожающую нехотя ее, открывшему для него…
Волны ночи, что...
...Засверкали мирно, сказочно-пленительно в сумерках, дрожащих лунной дорожкой, задумчиво, точно неведомым шепотом…