Пачка сигарет

    Он сел на пол в паре метрах от камина, оперевшись спиной о старый диван, и притянул одну ногу к себе. Дрова в камине тихонько потрескивали, и пламя меланхолично подрагивалось в такт молчаливой песни, что доносилась тихим гулом из его души. Робкая тоска тихонько разливалась по его телу, набирая обороты, и секундами позже уверенно схватила его в своей цепкой хватке.
    Он засунул руку под диван и нашёл припрятанную им, давно забытую, старую пачку сигарет. Долго покрутил коробочку в руках, осматривая её со всех сторон, словно вспоминая, когда видел её в последний раз. Потрёпанная бумага уже рвалась по краям, а от сигарет веяло какой-то сыростью. Пачка была почти полной, почти нетронутой, но при этом  какой-то очень поношенной. Он внимательно осмотрел её и только тогда позволил себе взять оттуда одну сигарету, делая  всё настолько медленно, словно он всё ещё был не уверен в надобности всего этого. Оставшееся он отправил на своё место, под диван. Покрутив в пальцах сигарету, он вынул из кармана зажигалку и зажёг пламя. Его взгляд метнулся по маленькому огонёчку, и по губам пронеслась быстрая и очень едкая горькая улыбка. Он потушил пламя, продолжая держать сигарету в руке.
Из всех вредных привычек, он больше всего не любил курение. Он считал глупцами всех людей, которые прокуривают свою жизнь, истончают её, забивают себя смольным никотином. Главное, что он не видел смысла в том, чтобы в течение  дня терять больше часа на это бесполезное занятие. Наркотики были интересным развлечением, что-то похожее на марихуану по-своему привлекало его, но курение?  От этого тяжёлого дыма его всегда воротило, как от чего-то по-настоящему мерзкого…
    Поднеся пламя от зажигалки, он прикурил и оставил её на полу. Мгновение, он примкнул губами к сигарете, и его рот заволокло жгучим тяжёлым дымом. Опрокинув голову на мягкий диван, он выпустил струю дыма. За свои тридцать лет он выкурил всего три сигареты, эта была четвёртой. Он считал, что у него не было зависимости, но как только случалось страшное горе, он не понимая сам как, оказывался тут: на полу, напротив камина с этой пачкой сигарет. Наверное, это было самым странным видом зависимости, самым редким. Он снова прильнул к сигарете и выдохнул новый поток серого густого дыма.
    Свою первую сигарету он выкурил, когда ему было всего пятнадцать лет; он узнал о смерти своего лучшего друга, наставника, советчика и просто очень дорогого человека, отца. На похоронах он плакал, хотя был воспитан так, что мужчины никогда не плачут. Потеря отца сильно подкосила его. Полжизни назад он сидел у этого же самого камина, курил эти же сигареты, припрятанные когда-то его отцом, и пытался вместе с дымом избавиться от своей тоски и горя. Он был юн, но справился с этим. Странно, то, что он ненавидел, было его необходимым лекарством.
    Второй раз он оказался здесь спустя восемь лет уже по другой, не менее горестной и мерзкой причине. Когда все его друзья переженились, он оставался холост и кричал во все стороны, что любовь – это ещё хуже, чем сигареты, бессмысленно и бесполезно. И тогда он влюбился сам, нашёл в ней всё, чего не было в нём. У него появилась новая, цепкая и безумно притягательная зависимость. Она была словно капля росы в океане, недосягаемой неповторимой, но и при этом простой до кончиков тонких пальцев. В один день он узнал, что у неё рак. Он не помня как нашёл в себе силы, он посмотрел тогда в её глаза, спокойно и нежно, улыбнулся и обнял, произнеся только два слова «Мы справимся». Не проявил ни капли слабости, не выдал и долю сомнения, просто не позволил себе такую глупость. Когда она немного успокоилась и уснула, он приехал сюда, сел на пол и выкурил сразу две сигареты. Что его только не переполняло тем вечером, он выдохнул всё это из себя. Он вернулся к ней опустошённым от этого дерьма, готовый перетерпеть все сложности.
    На что были похожи эти восемь лет? Врачи, клиники, надежды появлялись и рушились, но его переполняла лишь голимая уверенность, что он удержит это хрупкое создание на этом свете. Это было его долгом. Он работал не покладая рук, добывая деньги на лечение, операции, успевая при этом на каждый её приступ, внимая каждой её просьбе. В какие-то моменты ему казалось, что вот-вот он свалится в холодные властные руки отчаяния, но нет, ему удавалось сохранить почву под ногами в его собственном мире. Она потеряла свои кудри и выглядела такой беспомощной, его сердце сжималось от взгляда на неё. Только её измученная, но неизменно живая и искренняя улыбка давала ему надежду.
    Она умерла пару дней назад. Ноги несли его куда угодно, только подальше, и привели снова сюда. И ему хотелось рыдать от горя, ему хотелось обозлиться на весь мир, разбросать всё по дому, разрушить часть оставшихся обломков его прежнего мира, но он сидел  на полу у камина, слушая своё молчание, вдыхая смольный дым. Он всегда шутил, что этой пачки ему хватит больше, чем на жизнь. И вот около его ног образовалась кучка окурков, он потянулся за пачкой снова, там осталась одна сигарета, одна единственная. Он в который раз за этот вечер, выдохнул поток дыма, но там внутри, было по-прежнему мерзко и больно.
     Что с ним происходило? Знал один пепел, коим был усыпан пол…