Водный туризм. Река Мста

    Если бы меня лет тридцать пять назад спросили, что такое «рафтинг», я бы, наверное, не ответил, хотя занимался им тогда очень серьёзно. У нас тогда это называлось – «водный туризм» и считалось видом спорта, в котором присваивались звания, вплоть до «Мастера спорта СССР». Занималась этим спортом, как и горными лыжами, преимущественно техническая и научная интеллигенция, хотя, конечно, были и исключения. Я в 1975 году еще учился на 4 курсе физтеха и занимался карате, хотя меня с детства тянуло к природе и воде в любом её проявлении. С малых лет меня отец и дед таскали с собой в тайгу и тундру на рыбалку и с тех пор проведение времени рядом с озером или рекой, да еще с возможностью порыбачить, стало для меня самым лучшим подарком.
    Не помню где, но я как-то увидел объявление о наборе слушателей на курсы руководителей водных походов 1-3 категории сложности. Тогда в водном туризме существовало 5 официальных категорий сложности рек, за прохождение которых давали разряды и звания, причем было две градации: участник и руководитель. Чтобы выполнить норматив «Мастер спорта» нужно было быть участником походов всех категорий, а также руководить походами всех категорий, причём, дважды быть руководителем походов максимальной пятой категории («пятёрки»).
    Но в жизни всё было не так просто. Чтобы собрать группу, которая пошла бы с тобой не то, что в «пятёрку», а даже в «тройку», нужно было, чтобы люди имели не только соответствующий опыт, а знали и верили тебе как руководителю и организатору. Обычно в серьёзные походы ходили пару раз в году: на майские праздники и летом, в период отпуска, а всё оставшееся время готовились.
В общем, пошёл я на эти курсы. Занимались мы вечерами в течении полугода, а потом у нас должно было быть два зачетных похода: весной тренировочный, на реке Мста в Новгородской области и летом на Алтае уже на реке Убе, 3у к.с., т.е. «тройка»  с отдельными порогами пятой категории. Учёба мне нравилась. Занятия были по медицине (как оказывать первую медицинскую помощь при травмах и проч.), по организации питания, по технике и тактике сплава по рекам, по матчасти (плавсредствам и экипировке), по работе с картами и т.д. В общем, всё очень полезное не только в водных походах, но и в жизни вообще.
    Через несколько месяцев мы уже могли вязать кучу разных узлов, готовить «раскладку», т.е. планировать питание в походе на группу из расчета необходимого количества калорий, знали, как нужно на плоту заходить в «прижим» и многое другое.
    Настал апрель, и мы стали готовиться к первому нашему походу. Река Мста – это была «мекка» водных туристов европейской  части России и Прибалтики. Это - классическая «тройка» и она представляет спортивный интерес только в период весеннего паводка (апрель-начало мая). В это время большая вода делает каменистые пороги на участке от деревни Опеченский Посад до города Боровичи очень мощными и интересными, что привлекает туристов всех мастей: от семейных экипажей, не понимающих, куда они попали и какие последствия могут последовать вслед за переворотом их байдарки, до спортивных групп, тренирующихся перед сложными летними походами. Пороги тянутся около 25 км и перемежаются пространствами гладкой воды, но с довольно быстрым течением.
    Посадили нас в пятницу вечером в автобусы, загрузили туда же байдарки, рюкзаки и мы поехали. Рано утром прибыли на место и стали собирать наши «суда». Мне, как сейчас помню, досталась польская байдарка «Нептун». Узкая такая, с надувными бортами и деревянным каркасом. К слову сказать, я первый раз собирал байдарку вообще и первый же раз на неё должен был сесть. Нас предварительно разбили на экипажи и после того, как выяснилось, что я, учась в средней школе, год занимался греблей на спортивной байдарке, то меня назначили капитаном. Капитан на двухместной байдарке сидит сзади и управляет ею. Мой напарник Володя тоже был новичок, как и многие на наших курсах.
    Первые два порога на Мсте, которые мы проходили – это Малый и Большой. Вот их описание.
    «Малый порог. Порог начинается в 3 км от Опеченского Посада. Длина порога около 500 м. Главная струя идёт посередине русла, у левого берега расположена плита со сливом и валом высотой 1-1,5 метра за ним. Несколько плит есть и у правого берега. Высота волн на пороге 0,5-1 метр.
    Большой порог. Начинается почти сразу за Малым. Длина порога около 1,5 километров. За плавным поворотом вправо со стоячими валами около 1 метра следует резкий поворот налево, на котором река бьёт в отвесную скалу на правом берегу. В этом месте напротив скалы у левого берега — большая бочка, а валы по всей ширине реки имеют высоту 1,5 — 2 метра. Затем начинается еще один плавный поворот направо со стоячими валами высотой 0,5 — 1 метр. За порогом на правом берегу — пологая площадка, удобная для зачаливания».
    Теперь можете себе представить, как всё это проходить, если у тебя вообще всё в первый раз. Надо сказать, что мой опыт освоения спортивной байдарки мне очень пригодился. Сев в наш «Нептун» я сразу понял, что она существенно более устойчивая, чем её спортивная «сестра», но, тем не менее, оказалась достаточно вёрткой. Напарник мне и говорит: одна надежда на тебя. Обрадовал!
    Осмотрели мы предварительно пороги с берега, услышали советы наших инструкторов и по очереди стартовали в новую для нас жизнь. Скорость реки там около 25 км в час, но мне казалось, что мы просто летим, как на американских горках. Причем в Большом пороге лодка несколько раз «протыкала» двухметровые валы и нас накрывало водой, - моего матроса полностью, с головой, а меня частично. Сердце, как будто переместилось в горло и там отчаянно билось, адреналин захлёстывал так, что ничего не помню,- только, что успевал давать команды Володе и разворачивал нос на волну. В общем, пролетели. А там, сразу за Большим порогом на правом берегу единственная пригодная для ночевки площадка в этом районе. Там все и чалятся после порогов, там и вылавливают «кильнувшихся» (перевернувшихся) при прохождении порога туристов.
    Не помню «килялся» ли кто-то из наших, потому что народу было немало, но думаю, что да. Пара лодок с нашими инструкторами прошли пороги первыми и страховали всех ниже по течению, чтобы при «оверкиле» перехватить лодку и людей и вытащить их на берег. Вечерело, и мы стали разбивать лагерь, ставить палатки, собирать дрова и готовить ужин, в общем, применять на практике все полученные теоретические знания. Потом, у костра, было много эмоциональных рассказов и после выпитых 100 грамм все стали делиться друг с другом своими впечатлениями о первых порогах. Первые впечатления  всегда самые острые. Потом будет еще очень много порогов, гораздо более сложных, но первые – они всегда останутся первыми.
На следующий и последний день нашего тренировочного похода мы должны были пройти оставшийся 20-километровый участок с порогами до Боровичей. Пороги на этом участке идут один за одним, но самый сложный и красивый – «Лестница». Вот как его описывают.
    «Порог Лестница или Ровненский лежит возле деревни Ровное, хорошо видной с реки. Русло здесь делится на три протоки двумя островами. Порог располагается в левой, самой широкой протоке. Протока на три четверти перекрыта дугообразным полутораметровым сливом с большой бочкой. За ней идут еще несколько плит и мощные валы. Вдоль левого берега — чистый проход без валов».
    Мы все зачалились перед порогом и пошли смотреть на него. Он нас очень сильно впечатлил. Сидели мы и смотрели, наверное, больше часа и было на что. На реке – просто демонстрация! Байдарки, надувные плоты, катамараны и еще какие-то неопознанные объекты проходили Лестницу, причем, с разными результатами. Я там отщёлкал на фотоаппарате целую плёнку, а мог бы и больше. Никогда и нигде я больше не видел, как нырнувшая в слив порога байдарка стала вертикально носом вверх и медленно ушла под воду. После этого было видно, что «бочка» (это пенный котёл после слива, имеющий обратный вал) работала как мельничный жернов и перемалывала байдарку и всё, что в ней находилось. Чуть позже из «котла» вынырнули две каски, остатки поломанной байдарки, вёсла и гермомешки со шмутьём. Не скажу, что оверкилей было очень много, но за час я увидел их десятка полтора – два, причём переворачивались не только байдарки, но и более мощные плавсредства. Получив полное представление о возможных последствиях прохождения порога Лестница, мы пошли вверх по реке к своим байдаркам.
    Представив, что нам придется идти той же дорогой, что и все предыдущие виденные мной лодки, нервы мои напряглись не по-детски. Обойти Лестницу можно было вдоль левого берега без особых проблем, но это же значило потерять лицо и, в конце-то концов, мы сюда приехали тренироваться и набираться опыта, а опыт-то вот он – посередине левой протоки! Задача была простая – разогнаться как можно сильнее и постараться проткнуть «бочку», достав до плотной воды ниже её и дальше мощными гребками выбраться из порога. Сказано – сделано. Наш «Нептун» имел довольно узкий нос и проткнуть «бочку» нам удалось, хотя обратным валом после «бочки» нашу лодку накрыло целиком, но мы налегли на весла и выгребли благополучно. После порога причалили к берегу, а ручки то, - трясутся.
Из всей нашей школы несколько лодок, конечно, перевернулось, но безо всяких серьёзных последствий. Дальнейшие пороги до Боровичей после Лестницы показались нам уж совсем несложными. Не зря говорится, что всё познаётся в сравнении.
Ровно через год, имея уже опыт участия в походе на алтайской реке Уба, имея корочки об окончании школы руководителей водных походов 3 категории, я решил собрать группу и сходить в поход на Алтай в «тройку». Для этого мне нужно было всех кандидатов в мою группу обкатать весной на Мсте. Поход у нас был пятидневный и до Опеченского Посада мы ещё 4 дня гребли по реке Валдайка и по верховьям Мсты. Поход выдался довольно экстремальным в смысле температуры воздуха, - она даже днём была отрицательная, а за ночь котелок с водой промерзал наполовину. Был даже день, когда у меня промокшая задница примёрзла к сиденью байдарки. Но это никак не могло повлиять на наш боевой настрой по прохождению порогов.
    Так вот, через год там же, на Лестнице, пройдя вместе со своей женой порог, уже я стоял на страховке, и уже мне пришлось вылавливать ребят из нашего кильнувшегося экипажа. Вытащили мы их лодку, ребята выбрались на берег сами. Стали смотреть, а каркас «Салюта», на котором они плыли, - весь разломан. Была уже вторая половина дня, а вечером у нас был поезд из Боровичей. К слову сказать, поезд был один и ходил раз в сутки, поскольку Боровичи – это тупик. Пока чинились, пока проходили оставшиеся пороги до Боровичей, пока собирали лодки, поезд наш – тю-тю, ушёл! А нам то на следующий день утром всем нужно было выходить на работу.
Ну, что делать!? Добрались до вокзала, и я пошёл на рекогнесцировку. В течение часа ходил по запасным путям, тупикам и выяснил, что к полуночи до ст.Угловка уйдёт товарняк с кирпичом. Я договорился с каким-то «перцем», и мы за час до отбытия поезда загрузились в товарный вагон. Вот как это выглядело.
На улице – минус 5-6 градусов, мы уже неделю толком не спали, устали и половина группы была сильно простужена, а у моей жены вообще была температура. Внутри вагона на поддонах лежали стопы кирпича, вот на них мы и угнездились, а в середине вагона была огромная дыра в полу, так что можно было легко спрыгнуть не на пол, а на рельсы. Сидели всё время в полной темноте на кирпичах, как куры на насестах и «прослушали» своими задницами  все стыки рельсов от Боровичей до Угловки. Как бы не было холодно и неудобно сидеть, народ стал дремать. Приходилось всех взбадривать окриками, чтобы не уснули и не свалились в дыру в полу.
    Тридцать километров ехали мы часа полтора и в момент приезда на станцию Угловка, окончательно замерзли. Выпали из вагона и побрели к маленькому домишке, зданию станции. Приблизившись к нему, я насторожился, увидев, что всё пространство вокруг здания представляло из себя палаточный лагерь. Не успевшие уехать туристы, ночевали так, как они привыкли, - в палатках. Я оставил ребят с рюкзаками на улице и пошёл на разведку. Войдя внутрь, я увидел картину из фильмов про Великую Отечественную войну. Зал ожидания был полностью забит людьми, как вагон метро в час пик: люди стояли, плотно прижавшись друг к другу, и… спали. Вот так дела!
    Прежде всего, мы кое-как впихнули наших девчонок внутрь, всё-таки внутри было тепло, а сами стали выяснять ситуацию. А она была чуть более радужная, чем в Боровичах. Да, мы находились уже на трассе Ленинград – Москва, но в Угловке в сторону Москвы в сутки останавливалось всего два пассажирских поезда. Один шел ночью, а второй утром. Нужно было доехать до станции Бологое, где останавливались все скорые поезда до Москвы. На первый поезд билетов не было, и все люди, собственно, ждали второй, чтобы уехать в Москву. Купили мы билеты, какие были, и я решил всё-таки попробовать сесть на ночной поезд.
    Выглядело это так. Перед самым приходом поезда я рассредоточил людей по перрону, чтобы было больше шансов кому-то оказаться перед открытой дверью вагона, так как поезд стоял всего две минуты, и у нас просто не было времени даже на загрузку. Вот подходит поезд, останавливается, а двери вагонов все закрыты. Понятное дело, два часа ночи. Мы бегаем вдоль состава стучим в двери, но, увы. Тут дверь передо мной открывается, и какая-то заспанная проводница недовольным голосом вопрошает: «Чего надо? Мест нет!». «Нам бы до Бологого», - отвечаю я, и выпихиваю на авансцену мою жену. Вид у неё был настолько больной, что только она могла как-то разжалобить тётку. Она выдавила из себя что-то вроде: «Пустите нас, тётенька!». «А у тебя мать есть?» – прорычала проводница. «Да я сама уже мать!» - ответила ей моя жена, что ввело проводницу в ступор. Тут, почувствовав слабину, я швырнул в тамбур рюкзак и крикнул ребятам: «Все сюда!». Через минуту весь тамбур до потолка был завален рюкзаками и поезд пошел. В эту ночь из Угловки уехали только мы. Через час мы вышли в Бологом и взяли билеты до Москвы на скорый, который шел буквально через полчаса.
    Так я понял впервые, что выход с маршрута часто бывает не менее сложным, чем само прохождение порогов.

                24.11.2012