Письма

                Вотинцев Д.В.
                Безруков В.А.
               











                ПИСЬМА

















Данная переписка велась двумя выдающимися мыслителями современности Огастусом Клайпередом и Валентином Ситецом в течение последних 5 лет и затрагивает такие важные для современной науки темы как: самоотречение, взаимовыручка, человеческое равнодушие, безучастность, любовь и смерть. Авторская орфография и пунктуация сохранены для стилистического эффекта. Публикуется в форме диалога. Может быть использована в качестве материала для театральной постановки.




Огастус Клайперед. Вы слышали, Валентин? Какой-то умник из Моравии по имени Замор Гедель опроверг 2-ю теорему Гёделя. На что председатель II конгресса математиков-позитивистов (2007, Будапешт) ответил: Если, если его и запомнят в истории, так только тем, что он Гедель, а не Гёдель! Многие члены конгресса смеялись.

Валентин Ситец. Влодзимеж Полински и Вильгельм Кудр, которых Карл Эпштейн в шутку и исключительно за глаза называл жидовскими неучами, воспринимали доказательство Гёделем теоремы о неполноте как палку о двух концах, а над его высказыванием, о том, что путешествия во времени все же возможны, они публично посмеивались, называя это бабушкиной белибердой. Не с Моравии ли это все началось?

Огастус Клайперед. Некоторые исследователи наследия Гёделя работающие на кафедре психо- и соматолингвистики в Гумбольтовском Институте (в частности небезызвестные Вам Адольф Коэн и Айзик Химмель) полагают, что обе (!) теоремы Гёделя - это лишь дружеские и слегка нетрезвые шаржи на Йожика Бежика, известнейшего составителя карт Верхней Моравии.

Валентин Ситец. Немало масла в огонь было подлито выдающимся мыслителем, легендой своего времени, к тому же заядлым кулинаром, Антоном Зарутшни, почитаемым в узком кругу будапештской интеллигенции за большого охотника до шаржей и неизданных концертов Иегуди Менухина.

Огастус Клайперед. А Вы помините эту знаметиную фразу Антона Зарутшни: "Высокий уровень выполненной работы позволяет мне поставить несколько вопросов"? Фраза эта, говорят, погубила не один Лингвистический Кружок, а старика Карцевского так и просто свела в могилу. Говорят, Антон, умудрился впихнуть ее даже в свою кулинарную книгу!

Валентин Ситец. Еще Иоган Менжул писал в свое время, что наличие разного рода фраз и сентенций в научных трудах и кулинарных книгах Зарутшни совсем не объясняет ни откуда у него болгарский паспорт, ни то, отчего так рано ушел из жизни Золтан Кодай.

Огастус Клайперед. Причина смерти Золтана давно известна! Бедняка всерьез увлекся неразрешимыми парадоксами Сивериуса Скалигера (чему немало способствовал упомянутый нами Гёдель), что вызвало приступ немотивированного тремора у его жены. Золтан был рядом и стал жертвой этого парадокса физиологии.

Валентин Ситец. Некоторые злопыхатели считали этот трагический случай в семье Кодая ярчайшим примером психосоматического заболевания, указывая при этом на прогрессирующее чувство вины Золтана перед своей супругой, большинство же в тайне мечтало оказаться на его месте.

Огастус Клайперед. Еще бы! Открывавшеся ей в моменты приступов способность говорить на 26 вымерших индонезийских языках одновременно (именно так интерпретировал языковое поведение во время приступов госпожи Кодлай извеснейший польский лингвист Михица Загроб) так и не было изучена досконально. И всему виной молоточек для отбивания свиницы, так не к месту оказавшийся в руке его жены.

Валентин Ситец. Выступая в английском парламенте, Роберт Оффли Эшбёртон Кру-Милнс  однажды не к месту заявил: - Не оттого ли я жив, господа, и, заметьте, прекрасно себя чувствую, что предпочитаю свинине дикую утку. Конечно же, он имел ввиду случай с молотком и женой композитора.

Огастус Клайперед. Хотя возможно таким образом он косвенно ссылался на известный научный труд, автором которого является его брат-близнец лорд Чарльтон. А именно на статью "Дикие утки и психофизиологические основы речевой деятельности". Злые языки поговаривают, что результаты Загроба, позже подтвержденные Зоготом, базируются целиком и полностью на данной статье, а не пророческих видениях самого Михицы.

Валентин Ситец. Не стоит, однако, забывать, что Виктор Сидл, будучи верным последователем своей собственной теории, отнесся к статье Чарльтона критически, уточнив при этом, что если бы не Загроб и Зогот, шуму вокруг нее было бы гораздо меньше. На пророческие же видения Михицы Сидл и вовсе смотрел (до появления в научной публицистике статьи «11 заблуждений Гельмута фон Гюнера») сквозь пальцы.

Огастус Клайперед. Виктор, безусловно, был, безусловно, талантливейшим ученым, "ведуном букв и цифр" (как в шутку называл его Бэйзил Пэдл на приеме в Академии в марте), но, по мнению англо-шведской группы ученых-позитивистов (в частности их лидера Маттиаса Грёбербахера) он органичивал научное познание. А статью «11 заблуждений Гельмута фон Гюнера» данные господа так и вовсе сожгли под песнопения и звон труб. Валентин, что Вы думаете о последней работе Николяса Диамантова? Некоторые приличные люди в Мадриде полагают, что она написана под цитирую: "непосредственным влиянием идей некого В. Ситца". Позволю заметить себе, что характеристика крайне небрежная, но Вы же знаете этих господ!

Валентин Ситец. Хотя Диамантов симпатичен мне как человек, мы находимся по разные стороны баррикад, и объединить нас может только любовь к итальянской еде типа фетучини. Последняя его книга мне представляется бредом, хотя я знаком только с предисловием, думаю остальное еще хуже, его идеи утопичны, у его жены склочный характер. Но, как известно, у аналитиков и представителей ученого мира, иная точка зрения на этот счет.

Огастус Клайперед. Перебирая в уме представителей ученого мира, могу, безусловно сказать, что в данном случае достаточно авторитетным было бы только мнение братьев Вилема и Витуса Трнковских. Но по приглашению королевской академии Нидерландов они уехали читать лекции по систематики и семиотике и уже третий месяц научная общественность о них ничего не слышала.

Валентин Ситец. По поводу ученого миру есть еще одна занятная история, имеющая отношение скорее к самому Виталию Андреевичу Пойме, нежели к тому, что он выдумывал, трудясь на благо одной академии наук. Как-то, вам хорошо известный, Л. С. Власин обратился к нему с одним провокационным предложением. Звучало оно приблизительно так – Выдумай-ка, братец, нам еще что-нибудь, а мы тебя еще здесь месяцок-другой подержим, не прогоним из ученого-то миру. Пойма не мог отказать.

Огастус Клайперед. Так вот она - предистория теории о фактической небинарности гласных в заударных слогах в северных диалектах коптского языка. А ведь это чуть было не опрокинуло всю теорию сингармонизма. Из всей этой истории мне было лишь известно о том, что после опубликования этой работы Пойма сменил свою фамилию на фамилию жены и стал Вуймой. Увлекшись антинаучными теориями Джеймса-Ланге в области интерпретиции эмоции и их проявлений, проф. Ситтов пришел к выводу, что не континиум всего сущего обладает свойством равновероятностного исхода, а равновероятностный исход предопределяет возникновение сущего.

Валентин Ситец. Появлению данного вывода в голове Ситтова поспособствовал главным образом Зотов (Рюмин), не признававший ни Ланге, ни Ситтова, ни сущего, как такового.

Огастус Клайперед. Еще бы! Ведь Ланге неоднократно и публично неодобрительно высказывался о Больцмане. И даже придумал шутку: "А не скажители Вы, уважаемый, как Вы будете высчитывать энтропию, если эксперимент невозможно повторить? Это субъективизм какой то!" Присутсвущие смеялись, в основном некий приват-доцент Ищенко, известный своей критикой распределения Гаусса.

Валентин Ситец. Более того, в своей неосторожной и, я бы даже сказал, совершенно далекой от истины в понимании Модеста Ландрю работе «Хорошие индоевропейские слова» Ищенко позволил себе рассуждать на такие откровенные темы как синхрония и агглютинация, на которые было наложено строжайшее табу еще самим Н.С. Трубецким.

Огастус Клайперед. Спорить с Модестом, который неоднократно говорил "Мои статистические выкладки протоворечат разуму? Тогда хуже для разума!" было для провинциального языковеда и собирателя фолькора Ищенко просто неразумно!

Валентин Ситец. Высказав свое недоверие теории Джей Пи Хорна «Об адекватности и неадекватности метафоры в старых румынских книжках», академик Власенко получил серьезный отпор со стороны мыслителя. Поговаривают что его жена даже была покусана Хорном. Не кажется ли вам, коллега, что это все лишь происки Отрошко и его прихвостней?

Огастус Клайперед. Это какой такой Отрошки? Той самой, что в День Рождения Ф.деСоссюра вышла на Красную Площадь с плакатом "Долой внешнюю лингвистику" или Владлена Серафимовича Отрошко? За второго я ручаюсь, ибо он хоть и возглавляет научную школу, но знаменит прежде всего как борец с педологическими извращениями!

Валентин Ситец. Разумеется, Владлен Серафимович известен в узком кругу как человек слова, но при этом многим он известен еще и как человек провокации. Ведь именно он был причастен и к склоке доцента Юзюум с составителями третьего доработанного и наиполнейшего издания труда «Легенды о теории грамматического поля и вся правда-матушка о нем», и к трагической гибели домашних черепах Цтркевича.   

Огастус Клайперед. А как еще мог поступить доцент Юзюм (в польской транслитерации традиционно Ядзюв (см. справочник Магдинского-Богдановского)), когда узнал что у исчерпывающего труда о теории грамматического поля и пошленького (польского?) романа "Куртуазный оммаж" один и тот же автор? Имя его, кстати, до сих пор неизвестно.

Валентин Ситец. Как до сих пор неизвестен и автор уже ставшего традиционным с точки зрения Полякова-Израильевич труда « А устанавливается ли граница для содержания легитимной науки?» Но как нас заверил кружок будапештских антропологов и Айван Этвеш лично – скоро все встанет на свои места. Многих это успокоило.

Огастус Клайперед. Только не профессора Гухман! Он (или она(?) - спор об этом сорвал не одно заседание кафедры теории языкознания и литературоведения им. Сидни Шелдон в неком провинциальном лингвистическом университете) крайне отрицательно относилась к театру и всему венгерскому. В частности, ссылаясь на этимологию слова "падеж", считала что падеж это не падеж никакой, а всего лишь постфикс. ЧуднО!

Валентин Ситец. Ну, он вообще был (была) большим охотником до суффиксов и стряпни бабушки Краусшаггера , а его (её) работа «Влияние длинны суффикса деятеля в языке на уровень безработицы» в свое время положила конец распрям и недомолвкам во многих варшавских семьях.

Огастус Клайперед. Ничего удивительного! Ее (его) деятельность высоко ценил (сам!) Израиль Соломонович Ыцкий и (некто) Яков Рук, который любил говорить о творческом наследии: "Абсолютно бесполезная ерунда. Но без нее никуда. Да-с".

Валентин Ситец. Однако при детальном изучении наследия Я.Н. Рук можно несколько раз наткнуться на фразу, которая звучит приблизительно так: «Абсолютно бесполезной ерундой можно назвать любой текст, если это, конечно, не Гоголь». Все это весьма странно.

Огастус Клайперед. Да что же тут странного? Яков Никонорович говоривал так еще до того, как прослушал знаменитейший спецсеминар Голубевой-Монаткиной. Именно его а также критические замечания Я.Н. в курилке принято считать началом всевозможных изучении текста как такового. А Гоголя Рук вообще не читал. Он же не владел украинским!

Валентин Ситец. Истории литературы известны два Гоголя. Один из них был до мозга костей сатириком и писал о вологодских дьяконах и подьячих в контексте папской морали, второй же прославился тем, что создал новый литературный жанр «философическая записка как она есть». Не имел ли в виду Рук третьего Гоголя?

Огастус Клайперед. Харизма, личность, "да просто не такой как все!". Индейцы Лласы звали его "Хечупельте" - "Снежный Барс". Он скромно улыбался и придумывал об этом шутки, которые в базарный день веселили толпу, не знавшую венгерского языка. Теперь 7-е паломничество заставило его уйти. Все те, кому он придумал имена и идеи, помнят его - но вот увидим ли мы его снова? Только что вернулся с 16-го конгресса знатоков Зенда и Пушту. Оргкомитет решил почтить память Олега Францевича Пунша и его гениального труда "Нераскрытые анналы Зенда и Пушту". Научная программа была скудна, а вот пунш удался. Это отметили все, повторяя: А п(?)унш то был хорош!

Валентин Ситец. Касательно самого Олега Франциевича, многие уверяют, что он был сыроедом и не переносил пунша, что, однако, не мешало ему уважать себя как человека. Он любил, когда к нему обращаются кратко и по-людски. Принимал добродушное «Францыч», заискивающее «Олегушка», дерзкое «Кожевич».

Огастус Клайперед. Причем автором последнего (Кожевич) был некто В.И. Безматерных - сам добрейший и умнейший человек - знавший однако много о детстве Олега Францевича и его тетках.

Валентин Ситец. Но не станете же вы отрицать, что и сам Безматерных прекрасно понимал: возьми он на себя роль призрака темного прошлого Пунша, ему не дотянуть и до ближайшей зимы, ну, или, как минимум, не послушать пластинок Шостаковича. В любом случае, я думаю, лиши его Шостаковича, он предпочел бы умереть.

Огастус Клайперед. Возможно, так и произошло, ибо после публичного чтения Упанишад (на 3-е сентября), никто его больше не видел. Пунш и местный участковый были в недоумении.

Валентин Ситец. Более того, в недоумении была вся творческая элита Кракова.

Огастус Клайперед. Профессор Богдановский, единственный, сохранивший в данной ситуации хладнокровие и ясный ум, тихо смеялся и что-то записал в коричневый блакнот. Из-за этого блакнота впоследствии погибли Ядзюв и Штыков.

Валентин Ситец. Заблуждение. Штыков умер (мнение всероссийского писательского кружка) от сырости.

Огастус Клайперед. На этой версии настаивал и Маркес в первой редакции 100 лет одиночества. Потом этот эпизод был сожжен. Почему - так видимо и останется загадкой.

Валентин Ситец. Эпизод не был включен по просьбе А.Н. Купатого, друга и душеприказчика писателя. По крайней мере, на этой точке зрения настаивает сам Купатый, заручившись поддержкой К.В. Иванова, Б.С. Прокунина, А. Ю. Шлупе.

Огастус Клайперед. Аристарх Юрьевич Шлупе? Или его брат-полный тезка Аристарха Юрьевича? Первого до сих пор помнят и уважают на Балтике и Белом море, второй же - радикальный троцкист и литературный критик - подавился булочкой на улицах Монтовидео и умер.

Валентин Ситец. Речь идет ни о том, ни о другом. Это всего лишь полный тезка полного тезки уважаемого всеми первого Шлупе. Единственный в мире человек, который при выборе Трнка - Матезиус, всегда предпочитал пресные галеты.

Огастус Клайперед. То, что этот вот самый Шлупе ненавидел все чешское, нет ничего удивительного. Он же отравился суши в Праге в 1905 году.

Валентин Ситец. От этой патологической неприязни его пытались избавить и Адлер, и Фромм. К сожалению, их попытки лишь усугубили все. Дело оставалось за Юнгом, но он сам, как мы знаем, к 1922 году перестал развиваться.

Огастус Клайперед. 1922 год - видимо не совсем точная дата. Как отмечал сосед Юнга Георг Янг еще осенью 1922 года он экспериментировал с комическим и писал анекдоты о змеях на Анаконде. А вот к 1923 перестал выносить даже мусор.

Валентин Ситец. Анекдоты о змеях – уже были дурной вестью и плохо сказывались на самочувствии тогдашнего окружения мыслителя. Все же, 1922. «…22, октябрь, а то и раньше» - так говорили и Штейер, и Думсдейк, и братья Пакгауз.

Огастус Клайперед. Да что змеи...Микки Маус и бурудук Элвин - плоды воображения Юнга. Их рисунки подло выкрал Штейер и продал за 2 марки некому бакалейщику Диснею. Так собственно и началась та самая история с Думсдейком. Сам же Штейнер жестоко заплатил за свои обман - он не сдал тропическую медицину, с треском вылетел из университета и впоследствии умер от самолечения где-то в Всточном Конго.

Валентин Ситец. Злые языки поговаривают, что единственным человеком, который получил со всего этого неплохие барыши, был и остается Думсдейк.

Огастус Клайперед. А знающие люди утверждали что Дисней и Думсдейк - как двуликий Янус с разными паспортами.

Валентин Ситец. Ну, паспорта-то у него было три, правда, все на польском.

Огастус Клайперед. Я искренне надеюсь что третий был выписан на имя Станислава Бориславовича Ядзюва. В противном случае я потеряю к этому персонажу всякое уважение. И даже его отчаянная борьба за среду обитания барсуков с Гомельщины не будет играть никакого значения.

Валентин Ситец. Паспорт был выписан на имя некого Зуева Зуцвера. При этом в графе фамилия было вписано имя, а в графе имя был сделан робкий набросок на человека в карандаше. Странно. Говорили однако, что был и четвертый паспорт. Но все это большая загадка.

Огастус Клайперед. Зуцвер? а не дядя ли это некого Вайнера, что был родом из Вроцлавы и сочинял частушки на русском, венгерском и, что странно, одном из нижненемецких диалектов?
 
Валентин Ситец. Единственное уточнение. Сам Вайнер называл их атстекскими песнями морали. Поэтому выбор hochdeutsch был бы вернее.

Огастус Клайперед. Сам же Вайнер (он стоял, между прочим, у истоков литературного голландского. Злые языки поговаривали что такая его черта как заикание нашла свое отражение в произносительной норме Амстердама и окресностей. Иначе как объяснить, что van Gothe превращалось в vaan Goothe) считал лингвистику примитивным ремеслом.

Валентин Ситец. О чем вы говорите? Литературный голландский? Мне кажется, что и сейчас он находится в зачаточном состоянии.

Огастус Клайперед. Трагическая кончина учителя разрушила Утрехтскую школу письма - это несомненно. Больше этим вопросом никто и не занимался.

Валентин Ситец. В минувшую пятницу известный фри-джазовый саксофонист Элтон Дин дал бесплатный концерт для жителей колхоза "Ленинская Искра". Колхозники, восприняв музыку Дина как политическую провокацию, сначала оскорбили, а потом, жестоко избили артиста.

Огастус Клайперед. Зачинщиком, как позже установила полиция Чикаго, являлся некто Эдуард Драный, глава местного народного хора. А ведь все началось с безобидной перепалки о значимости и значении творчества Kate Bush.

Валентин Ситец. При обыске квартиры Драного были обнаружены и изъяты: паспорт на имя Валентины Головац, книга "Пишем невербальные стихи с Сергеем Вортюковым", хорватский разговорник, двое мужчин, по предположению следователя, европеоиды. Один из них, как выяснило следствие, в далеком прошлом доказывал Бретону, что шозизм далеко не лучшее из направлений,  что смысла поддерживать Роб-Грийе он не видит, и, вообще, не лучше ли вернуться к старому доброму автоматическому письму.

Огастус Клайперед. Автоматическое письмо - абсолютно неприемлимое решение для языков, использующих систему записи деванагари. прогресс и сохранение бесценных памятников восточной культуры - вот то прокрустово ложе на котором оказался Роб-Грийе. Выход был найден случайно, вечером 11.11.81., за чтением статьи Жинкина о кодовых переходах во внутренней речи - так у Камасутры появились картинки.

Валентин Ситец. Реакция Бретона также вызывает ряд вопросов. Если голосовые качества биологического происхождения Дж. Трейгер смело относил к примерам паралингвистики третьего порядка, то куда же девать лингвистические закономерности при дублировании кинофильмов? Что нам теперь делать с «Acta Linguistica» Budapest? Is pantomime left?

Огастус Клайперед. Выход есть - читать и конспектировать от руки Actum Yazykoznanzy Warszawa. Это единственный путь к познанию Ding an sich (если конечно это то что нас интересует) - вот слова Давида Лейбовича. Ни больше, ни меньше.

Валентин Ситец. Известно ли вам, что предсмертная лекция Витольда Грегоровича Адмони "К черту структурно-смысловое ядро" вызвала массу споров в ученом мире? "Он выглядит как шизофреник и ведёт себя как шизофреник, потому что к нему так ужасно относились." - не об этом ли говорил Херцог?

Огастус Клайперед. Не то ли это Херцог, что Лейба Аввович Херцог? Если тот, то плюньте ему в глаза и не давайте ночлега в следующий раз при разливе Невы-реки! Как он смеет - да еще публично - заявлять, что в построении алгоритма при трех равновероятностных исходах начальная энтропия равна 1,5! Где, где расчеты-то?
А Витольда жаль. С чего это он на старости лет решил, что раз Святая Католическая Церковь заявила, что Земля - шар, он тоже может менять точку зрения! Это же НАУКА, а не шаманизм какой-то!

Валентин Ситец. А Витольда жаль еще и потому, что однажды, рассуждая о вкладе Адмони в развитие псевдонаучной галиматьи, Яков Жи, сказал, что уж скорей бы он предпочел читать на чешском "Kupec Benatsky" Шекспира, чем иметь предположительно интеллигентный разговор с вышеуказанным о судостроении.

Огастус Клайперед. И зря! Витольд происходил из старой хоть и торговой (литов. ad -объявление; moni - предприятие), но очень интеллигентной семьи. А дядя его был поставщиком имеператорского двора (то русского, то прусского - в зависимости от политической конъюнктуры).
Отличное же знание Яковом чешского легло в основу презабавного анекдота. Однажды он сподобился прочитать "Двенадцатую ночь" на чешском и потом до конца жизни считал, что Шекспир - это персонаж в пьесе какого-то Себастьяна Цезарио - то ли португальца, то ли итальянца (последних он недолюбливал). История эта стала популярна еще на втором съезде некого кружка в Праге. С подачи Матезиуса, естественно!

Валентин Ситец. Матезиус? Не тот ли это вздорный кормчий всех, мало-мальски соображающих представителей старой Праги, не раз подложивший свинью академии в виде тема-рематических отношений и членения речевых отрезков. Однако и это не вся правда. Очевидцы утверждают, что свиней наш герой подкладывал под естествоиспытателей в прямом смысле и делал это совершенно естественным образом.

Огастус Клайперед. А как же! Тот самый! И ненависть его к естествоиспытателям имеет давнюю историю. В молодости Вилем был весьма одаренным юношей и страстным поклонником Гая Юлия Цезаря, а посему всегда делал 2 дела одновременно. В возрасте 17,5 лет, осознав (весьма справедливо!), недостаток использования естественно-научных методов в языкознании, он написал глубокую работу по методологии - Experimentu na yasyzah - но сделал это (по своей старой привычке) на болгарском, используя латиницу.
Будучи не понятым (в прямом и переносном смысле этого слова), он навсегда возненавидел естествоиспытателей. Е. Курилович читал эту книгу. И восхищался.

Валентин Ситец. Касательно самого Куриловича. Одной из неразгаданных загадок ученого мира остается сказанное им незадолго до своей кончины. «Я могу писать как Джойс, играть как Джон Зорн и снимать как Стеллинг, но теперь это никому не нужно, а я слишком ленив, чтобы корчить из себя гения забесплатно. Где просо, Ирида Павловна?»

Огастус Клайперед. Мы таки обсуждаем Ежи Куриловича или его однояицевого брата-близнеца Абрама? В первом случае это загадка-мистерия над которой бьются лучшие специалисты легендарной "Комнаты 40"; во втором же случае - ответ очевиден. Вчера имел обстоятельный диалог о глубокой (духовной!) сущности всем известных событий в 2,5 часах лета от Москвы. Интеллигенция, батенька, в смятении - она не знает методов и методик как интерпретировать столь безусловный знак (в том, что это знак сомневаются только на кафедре семиотики МГГУ, но и то из-за сугубо схоластических мотивов). Думается мне, что нужно идти в народ и применить вербально-суггестивный метод известный с 6 века, а именно: "В Писании сказано...."

Валентин Ситец. Совершенно с Вами согласен, так как и «Эвклидова геометрия» и «Монада Лейбница» не могут соперничать с последним и дают лишь искаженное представление как о времени и пространстве, так и о начале начал.

Огастус Клайперед. Размышляя над простецкой фразой I ain't asked no pardon я осознал, что существует еще один универсальный метод познания и осознания сущностей (еже ли последние существуют - в чем не были уверены даже Сепир и Хомский, не говоря уже о Боасе), а именно - контаминацию избыточности. Да мне ли Вам об этом рассказывать??

Валентин Ситец. Их неуверенность и явилась причиной негодования Пор-Рояля, который, говоря по секрету, всякому познанию предпочитал хорошую тефлоновую сковороду.

Огастус Клайперед. Тефлоновая сковородка - как говорят - была причиной великого открытия! Некий ученый вдохновленный методологией Гёделя и изучением валлийского языка обратил внимание на то, что слова Wealas и Wallonia (звучавшие абсолютно отлично от слова сковородка) - по сути одно и тоже! Позже эту мысль подхватили (а по мнению Боппа так и просто украли!) Расмус Раск и Уильям Джонсон.

Валентин Ситец. Еще бы, ведь как утверждают очевидцы, Расмус Раск был не просто вором, а вором в кубе, и воровал не только мысли и идеи, но также предложения, слова и даже отдельные предлоги, о чем говорил совершенно открыто и без всякого стеснения.

Огастус Клайперед. И тем не менее деятельность Раска не была абсолютна бесполезна для европейской науки 19 века! Наблюдая за этим воровством и переосмысливая сии безобразия, англичанин средних лет с образованием доктора и доходом в 375 фунтов ежегодно придумал термин code-switching! Не признанный на родине ученого из Уэльса до сих пор!

Валентин Ситец. 375 фунтов - год были по тем временам совершенно неприличной, если не сказать больше, суммой, полезной как с духовной, так и с бытовой точек зрения: - и библию купишь (причем не самое дешевое издание), и один из домов мадам Савиньи (а к 1867 году у нее уже были филиалы и в Кардифе, и в Йорке) посетишь. Наш же герой распоряжался этими деньгами совершенно иначе и самым замечательным образом.

Огастус Клайперед. Вы абсолютно правы. Создание фоноскопа для записи наречия рыбаков острова Мэн - благородная задача, вызывающая ностальгию у думающих людей до сих пор.

Валентин Ситец. С 30-х годов феномен А.А. Харитоновой-Иванцевич волнует не только советских ученых, но и ученых запада. Существует огромное количество теорий, которые опираются на гипотезы, коих, как мы знаем, ровно две. Каково же ваше мнение, коллега?

Огастус Клайперед. Жизнь, творчество и научная деятельность кандидата, доктора наук, академика, и члена-корреспондента (единственный случай когда степени и звания присваивались не по специальности, а по факту) оказала огромное влияние в первую очередь на Н.Я. Марра и А.Н. Лысонкова. Именно под влиянием концепции двух необходимых гипотез А.А. развивалась советская наука на протяжении всех 30-40-хх годов. Западные ученые вульгаризировали этот прорыв в науке в сущности не верно переведя выражение "приглашение рабочих бригад", которое Харитонова-Иванцевич использовала в лекционных курсах, чтобы объяснить свою концепцию.

Валентин Ситец. Это и привело к расхождению во взглядах и даже открытой вражде между почти всеми лингвистическими кружками Европы. Имели ли, таким образом, ученые запада корыстный умысел? Разумеется! Сама же Харитонова-Иванцевич в ходе научных междоусобиц не пострадала, но была вынуждена коротать свои дни под дырявым зонтом.

Огастус Клайперед. Мало кто знает но глубже всех научную концепцию А.А. воспринял белорусский студент Самуил Михоэльс, прослушавший ее курс в 70-е. Став - намного позже - главным таможенником Израиля он применил концепцию, и теперь таможенные сборы платят, покидая страну. Разумно и милосердно. Настолько сильно и объемно влияние А.А.

Валентин Ситец. Однако, до сих пор остается загадкой, отчего к столь грандиозному феномену 30-40х широкая публика современности утратила всякий интерес, и за последние 10 лет было написано лишь 3 книги о наследии А.А. Харитоновой-Иванцевич. Автором книг является некто Н.Н. Щербинский. Его первая книга называется «Все о А.А. Харитоновой-Иванцевич». Две последние имеют менее претенциозные названия и отличаются более-менее достоверной информацией: «А.А. в баснях, пословицах, загадках и научных провокациях» и «А.А. и Бермудский треугольник».

Огастус Клайперед. Коллега, Вы совершенно забыли о монографии де Бетюн "Харитонова-Иванцевич и скандинавский след" скромным объемом 40 печатных листов. Гамкрелидзе, прочитав аннотацию к этой книге, решил пересмотреть свои взгляды на прародину индоевропейцев - влияние концепции на лучшие умы все еще сильно! Сама же Харитонова-Иванцевич, как говорят, резко осудила эту монографию и даже захотела узнать, кто такой есть этот Бетюн.

Валентин Ситец. Ни к чему хорошему это знакомство не привело. И порванные кальсоны, и волочение де Бетюна лицом по земле могли свидетельствовать в равной степени как о нетерпимости А.А. к схоластике и ретроградству, так и о ее личной неприязни к нижней челюсти самого потомка Конона Бетюнского.

Огастус Клайперед. Схоластику А.А. действительно не любила, но не из-за излишнего теоретизирования (как могло показаться Смирницкому), а лишь потому, что сама не смогла решить простую в целом задачу: "Может ли всемогущий Господь создать камень, который сам не сможет поднять?". Строчка эта кардинально повлияла на всю концепцию А.А., как и ее сон.

Валентин Ситец. Однако, не стоит забывать, коллега, что в версии Матезиуса загадка выглядела несколько иначе: «Может ли всемогущий господь создать язык, в котором сам же не сможет вычленить функциональную перспективу ни единого предложения?»

Огастус Клайперед. Вопрос этот, послуживший предметом многочасовых дискуссии у постели Вилема в Праге, насмешил тем не менее жителей якутского села Хахыях (эпизод этот описал случайно оказавшийся в Якутии в 1947 году на 25 лет некто Трнка из Брно). Вычленить? В инкорпорирующем языке? Местный шаман (служивший заодно сельским старостой и партогром) чуть не умер со смеха и 2 дня не мог практиковать горловое пение!

Валентин Ситец. Не лишним будет заметить, что сам Трнка считал якутов крайне отсталой не интегрированной в европейскую культуру нацией, утверждая, что даже австралийские аборигены обладают в этом отношении рядом существенных преимуществ: и чтение Мольера вслух, и критика киноведческих лекций Разлогова.

На этом, по неизвестным для современников причинам, переписка была прекращена.