Стыдливость

Если бы до сих пор в раю Адам и Ева платонически разглядывали
друг друга, то не было бы меня. А так, хвала им за их первородный
непревзойдённый грех, ведь через необозримое разветвление и соеди-
нение их рода мне удалось появиться в пышно цветущий мир Земли и
отведать своей душой любви весьма прекрасной и необычной, хотя
все любившие выскажут мнение, что это их любовь была необычной и
необъяснимой. Согласен. И всё же моя уникальная в мире. Но в дока-
зательство моей правоты у меня ничего нет, кроме красивой кисеи снов,
укрывающей мою жизнь ещё с поры моей далёкой юности, когда, бу-
дучи стеснительным юношей, я избегал общества девушек. Тогда,
обычно, как только смеркалось, меня можно было обнаружить в своей
кровати, мечтающим о них, и вскоре крепко засыпающим, очарован-
ным их красивыми образами. Трудно предположить, чем бы закончи-
лось моё такое тогдашнее времяпрепровождение. Может быть я, ото-
рвавшись от мечтаний в реальность, осмелился бы сделать предложе-
ние одной из красавиц или же двум-трём, женился бы, заимел бы де-
тишек да и умер бы в безвестности. А возможно судьба повернулась
бы так, что умер бы ещё молодым от тоски по девичьим ласкам, тем
самым обеспечив себе какую-никакую, а известность. А может быть,
какая-нибудь проворная вдовушка соблазнилась бы мной и затрепала
бы моё юное тело до ветхости. А может быть… Что же это я опять
размечтался, делая предположения. Заканчиваю!
Конечно, всё могло бы быть, если бы в одну из ночей мне не при-
снился удивительный сон, запомнившийся мне тем, что какое-то раз-
ноцветное светило своими необыкновенными лучами через окно моей
спальни открыло мне глаза после сна, и я увидел рядом с моей крова-
тью на ночном столике письмо. Когда я взял его в руки, на меня пахну-
ло смешанным запахом многих цветов, а когда я начал читать строки,
то пишущий объяснил, что строки написаны соком цветущих расте-
ний, собранных для этой цели в нашей округе, ведь, как ещё объяснил
пишущий, что другим способом он и не мыслит писать мне, так как
любит меня, и ещё этот человек признался, что он уже не ребёнок, но
ещё и не девушка. Другими словами: просто особа женского пола,
мечтающая обо мне. С тем я и проснулся, разбуженный ярким солнеч-
ным светом, и весь день провёл в приподнятом настроении до самого
вечера, ожидая чего-то необыкновенного, но необыкновенное пришло
только ночью, во время следующего сна: в нём в моей спальне разно-
цветное светило своими лучами ласкало на столике письмо, распеча-
тав которое, я изумился. В нём между строчками мерцали звёзды, а
слова, написанные тем же неустоявшимся почерком, что и во вчераш-
нем любовном послании, излучали лунный свет. Говорят, форма опре-
деляет содержание. Верно, подтверждаю.
Любовные признания, открывшиеся мне в строчках этого письма,
потом весь день в моём уме мерцали звёздами, а лунный свет слов моя
душа, как стыдливая девушка, носила невиданным украшением до са-
мого вечера. Но, пожалуй, главным в письме был постскриптум, обве-
дённый зарёй. В нём говорилось, что написавшая мне живёт рядом со
мною в яви, но стыдится подойти ко мне и открыть своё имя, но что-
бы, несмотря ни на что, сколько бы времени ни прошло, я ждал с ней
свидания, о часе и месте которого она сообщит в каком-нибудь из пос-
ледующих писем.
С тех пор ещё засветло я ложился спать, чем навлёк на себя немало
насмешек. Но если бы кто знал, какие необыкновенные письма мне
приходилось читать во сне на протяжении всей моей жизни до глубо-
кой старости, в которых я жаждал прочесть имя женской особы, по-
тратившей на меня свою жизнь, но из-за своей стыдливости до сих
пор так и не показавшейся мне воочию.