Листопад. Глава 12. Алина

Головная боль у вампира то же самое, что и опьянение у фейри – невозможна. Однако я как-то умудрилась её получить. Ай да я.
- Как ты себя чувствуешь? – участливо спросил женский голос.
- Жива, и ладно, - буркнула я, открывая глаза.
Небо еще было темно-фиолетовым, но инстинктивно я чувствовала приближение рассвета. Хотелось убежать, спрятаться далеко-далеко под землю – и прятаться от ярких солнечных лучей.
- Это временное, - снова проговорил голос. – Как новообращенная, ты все еще испытываешь страх перед солнцем, но теперь оно безвредно тебе, как Первейшей.
Рядом со мной на коленях сидела Мариам, не волнуясь о длинном белом платье. Оно было полностью без рукавов, хотя даже я чувствовала холод. От Мариам шел приятный запах духов, ни с чем несравнимый.
Я заметила рядом с ней коротко стриженного светловолосого мужчину лет тридцати пяти. Его голубые глаза в обрамлении светлых ресниц казались почти ангельскими.
- Я Оливер, друг Мариам, - представился он.
- Очень приятно, - с трудом выдавила я, так как желудок вдруг резко свело от боли.
Мариам это заметила и пояснила:
- Даже вампирская регенерация не может окончательно справиться с таким резким превращением в Первейшую. Тебе нужна кровь.
- И я готов выступить в роли закуски, - произнес новый голос.
Черт возьми, я не ожидала увидеть его так скоро.
Я смогла самостоятельно сесть и, прислонившись спиной к дереву, глянула снизу вверх на Данила.
- Ты-то что тут делаешь? – не сдержавшись, спросила я. И тут же в голове появился новый вопрос: - И я как тут оказалась?
- Сначала выпей крови, затем задавай вопросы, - велел Оливер.
Даниил сел рядом со мной и расстегнул куртку, откинув голову.
- Давай, лапуля, - прошептал он.
А что еще я могла сделать, кроме как укусить его? Я была безумно голодна, но сдержалась и не стала резко впиваться оборотню в шею, как кровососущий монстр. Я сдержала себя и сначала ласково поцеловала уверенно бьющуюся жилку на шее Даниила. Оборотень тут же расслабился и даже притянул меня к себе. Храбрец.
Пульс Данила участился, но не от страха, а от желания. В этот миг я поняла, что за восемь лет так и не разлюбила его. Подумав, на какие жертвы со своими моральными принципами идет Даниил, предлагая мне свою кровь, я укусила его.
Кровь оборотней пьянит вампиров. Я чувствовала приятное расслабление, усиливающееся к каждым новым глотком. Вместе с тем возвращалась и сила, и я чувствовала, что могу сделать что угодно – разложить по камешкам все небоскребы Нью-Йорка, убить всех существ в этом мире или царствовать над ними.
Я засмеялась от этих ощущений.
Даниил несколько хмуро смотрел на меня, прикрывая ладонью шею. Я подмигнула ему и снова засмеялась.
- Что с ней? – спросил оборотень.
- Разве ты не знаешь? – отстраненно спросила Мариам. – Кровь оборотня для вампира как алкоголь, причем крепкий.
Оливер опустился передо мной на колени и глянул мне в глаза. Смеяться почему-то резко расхотелось, а голова перестала кружиться.
- Протрезвела? – участливо спросил он.
- Как… Кто вы? – спросила я, поднимаясь. Я чувствовала смущение из-за Данила, но старалась вести себя непринужденно.
Мариам немного нервно поправила волосы:
- Это долгая история, так что приготовьтесь слушать.
Начал Оливер:
- Нельзя быть несколькими магическими сущностями сразу. Когда ведьма и оборотень вступают в союз, то ребенок будет либо волком, либо колдуном. Смешение невозможно. Так же и оборотень перестает быть оборотнем после превращения в вампира, а ведьма перестает быть ведьмой. Но каким-то непостижимым образом семь разных рас смогли перемешаться в Бальтазаре Бальдовино, и после своего первого убийства он активировал магию, что древнее самой Земли. В нем есть кровь вампира, оборотня, ведьмы, русалки, феи, эльфа и друида. Он подарил эту смесь трем своим детям. Ричарду Файли, Анастасии Грищенко и…
Оливер замолчал.
- И Ане, моей сестре, - закончила я.
- Аня? Ну да, она сильно изменилась, - заметил Данил.
Я резко обернулась к нему.
- Что ты сказал?
Оборотень пожал плечами:
- На следующий день после того, как ты сбежала от меня, - Данил выделил слово «сбежала». – Я встречался с ней и Габриэлем. Они пытались держаться холодно друг с другом, но я оборотень, и я чувствовал их обоюдное желание. Если бы Аня стала такой, какой хотел видеть её дед, она бы пряталась от Габриэля за семью замками.
Я уже свыклась с мыслью о влюбленности Ани в Древнейшего, и я верила суждению Данила. Должно быть, Аня сильно изменилась. Хотелось бы поговорить с ней об этом… если, конечно, Максим не убьет меня раньше.
- Вселенная строго следит за равновесием, - произнесла Мариам. – Добро должно быть равно злу, свет равен тьме. Нельзя допустить, чтобы перевесило что-то определенное, иначе наступит хаос. Поэтому когда создание семи рас активирует свою магию, на Земле появляется магическая противоположность этого создания, равная по силе. Это либо ангел, либо демон.
Мариам замолчала, давая мне привыкнуть к этой мысли.
- Это нелепо, - уверенно произнесла я.
- Ни ангелов, ни демонов не существует, - осторожно заметил Даниил, но я слышала сомнение в его голосе.
- Это знаю даже я с моими скромными познаниями в реальной мифологии, - заявила я.
Реальная мифология – особый предмет, так любимый Аней. В нем заключается информация о существах, реально существующих или существовавших, но которые считаются мифами у обычных людей.
Мариам переглянулась с Оливером и вздохнула.
- Смотри, Алина, - произнесла она.
В миг что-то изменилось. Я почувствовала прилив магии, но раньше аура используемой магии обволакивала меня, приветствуя как ведьму, но теперь я инстинктивно опасалась её, как вампир. Вот еще одно отличие.
Данил тоже что-то почувствовал. Он придвинулся ко мне и взял меня за руку. Я даже не заметила этого, так как смотрела на Мариам. Она выглядела безмятежно в длинном белом платье. Темно-каштановые волосы её развевались от силы, возникшей вокруг неё. За спиной женщины я вдруг увидела едва заметное мерцание, но чем больше я наблюдала, тем отчетливей видны были полупрозрачные крылья. Огромные и белые, в ширину они достигали трех метров и могли полностью скрыть всех нас. От них шел мягкий свет и приятное тепло.
- Боже мой, - прошептал Даниил, крепче сжимая мою руку.
- Это все, что я могу показать, - едва заметно улыбнулась Мариам. – От большего вы оба можете ослепнуть, ибо ни одно земное существо не выдерживает полноценного вида крыльев ангела.
Мариам не пошевелилась, но внезапно крылья исчезли, и ночной лес снова окружил нас. Только сейчас я заметила, что прижимаюсь к плечу Данила. Я отступила на шаг и только со второй попытки смогла произнести:
- Так ты ангел?
- Мы оба ангелы, - поправил Оливер.
- Так вот, - продолжила Мариам. – Если создание семи рас содержит в себе больше добра, то на Землю вырывается демон – противоположность. Если больше зла – то появляется ангел. Иным путем ни ангелы, ни демоны не могут появиться на Земле – путь сюда закрыт всем нам.
- Именно таким образом вы появились на Земле? – уточнила я.
Мариам кивнула.
- Я ангел, появившийся на этой планете при активировании магии Бальтазара, отца Ани.
- Неужели Бальтазар злой? – с любопытством спросила я. Уж очень интересно, какой он, отец Ани.
- Он не злой, - покачала плечами Мариам. – Просто в нем плохих качеств больше. Бальтазар смелый, храбрый и умный, но ненависть к оборотням – к тем, что изнасиловали и убили его мать – поглотила его, и сделала жестоким и кровожадным. Совсем недавно он начал снова становиться на сторону добра, подводя меня к покою.
- Что это значит? – не понял оборотень. Впрочем, я тоже.
- Он возвращает равновесие в себе зла и добра, - пояснила Мариам. – Его ненависть полгода назад стала уменьшаться, и когда он найдет золотую середину, я снова отправлюсь в Эдем.
Я задумалась, прислонившись к дереву.
- Полгода назад? – уточнила я. – Это ведь…
Мариам меня поняла, хотя я не могла закончить предложение.
- Да, Алина, это из-за Ани. Существует у смертных мнение, что мужчина всегда мечтает о сыне. Но Бальтазар быстро разочаровался в Ричарде. Не понравилась ему и Настя. Девушка была невероятно добра, и это раздражало Бальтазара. А вот Аня – настоящее сокровище по его мнению. Она, как и её отец, приближена к золотой середине, однако добра в ней все-таки больше. Анна очень похожа на своего отца, хотя сама это отрицает. Отказавшись продолжать войну отца с оборотнями, она проявила благородство, напомнив Бальтазару, что значит честь.
Вот это да. Теперь я еще больше хочу познакомиться с Бальтазаром.
- А ты, Оливер, должно быть, противоположность этого Ричарда? – уточнил Даниил. Он словно мысли мои читает, ведь я почти открыла рот, чтобы задать этот вопрос.
- Абсолютно верно, my friend, - кивнул Оливер. – Однако моя жизнь на Земле не кончится никогда.
- Почему? – спросила я.
Оливер провел рукой по своим светлым волосам и пояснил:
- Его жестокость и безрассудство не просто туманят ему разум. Он кровожаднее любого вампира и любого монстра преисподней.
- Однако Настя и Аня привели в этот мир демонов. Мы поняли, что надо действовать, когда активировала свою силу твоя сестра, - произнесла Мариам.
- Почему не раньше? – полюбопытствовала я.
- Равновесие, Алина, равновесие, - сказал Оливер. – Если ангелов два, то и демонов в финале должно быть два.
Я переглянулась с Данилом.
- В финале? – уточнила я.
Мариам в защитном жесте обняла себя руками, но ей не было холодно – по крайней мере, физически.
- Существует пророчество, - проговорила она так, что даже мне пришлось напрягать слух. – Что телесный и душевный союз сторонницы добра и демона обрушит на Землю Второй Всемирный Потоп.
- А Первый Потоп – это тот, от которого спаслись только люди на Ноевом ковчеге? – уточнила я.
Мариам кивнула.
Все чудесатее и чудесатее, как сказала бы Алиса Льюиса Керрола.
- После Потопа новым миром станут править сторонница добра и демон.  Второй Всемирный Потоп тоже самое, что вы, люди, зовете Конец Света, - произнес Оливер. – Апокалипсис, миллениум…
Я подняла руку, останавливая речь Оливера.
- Я поняла, - глянув на Мариам, я спросила: - Что значит телесный и душевный союз сторонницы добра и демона?
- Если бы Аня, сторонница добра, полюбила своего демона, то она бы заключила душевный союз. Лиза – демоница. Она появилась после активирования магии Насти, а Максим – при помощи Аниной магии.
Я едва не засмеялась, когда до меня дошло, почему Максим лояльно относился ко мне. Я ведь любимая сестра его… кхм… возлюбленной?
- А телесный союз значит, что Аня и Максим должны переспать?
Оливер передернул плечами:
- Секс обязателен, но только при искренних чувствах Ани к Максиму. Иначе никак.
Осознание планов Максима заставило меня пошатнуться:
- Боже мой, вот почему Максим вернул Аню из прошлого.
Мариам кивнула:
- Он попытался ухаживать за Аней, но быстро осознал, что её сердце занято Габриэлем. Максим хотел внушить Ане, когда она была подростком, чтобы она не влюблялась ни в одного вампира. Если бы у него получилось, то твоя сестра отправилась на поиски Бальтазара, но чувств к Габриэлю не испытывала.
Я закрыла лицо ладонями, пытаясь усвоить новую информацию.
- Мы хотели похитить девочку в конце ритуала, - продолжил Оливер за Мариам. – Внушить ей, к примеру, никогда не влюбляться в парней. Уж лучше бы она не испытывала нежных чувств ни к кому, чем к Максиму.
Мариам ласково засмеялась:
- Однако ты и тот светловолосый вампир попутали нам все карты.
- Это был Иордан, один из приближенных Габриэля, - пояснила я. – Он доставит Аню в безопасное место.
Оливер покачал головой:
- До заката следующего дня её надо отправить обратно в прошлое. Иначе она умрет и, соответственно, нынешняя Анна тоже.
Вот черт.
- А как я оказалась здесь? – вдруг спросила я. – Последнее, что я помню – это яростный взгляд Максима.
Оливер фыркнул:
- Ты на время устранила Лизу, и мы с Мариам легко отвлекли Максима.
- А затем вызвали меня, - добавил Даниил. Заметив мой вопросительный взгляд, он покачал головой: - Нет-нет, мы не были знакомы. Просто я и вся моя стая почувствовала призыв. Обычно так могу делать только я как Альфа альф.
Мариам пожала плечами.
- Нам через час нужно вернуться к особняку Саида, - заметил Оливер. – Грядет финал, и уже к рассвету мы либо умрем в водах пророчества, либо останемся жить.
Данил вдруг спросил:
- Вы можете оставить нас с Алиной наедине?
Я почти вздрогнула. Именно этого я и боялась.
Мариам пожала плечами и, взяв Оливера за руку, исчезла в лесу.
Молчание нервировало, но я боялась его нарушать.
- Ох, Алина, - вздохнул Даниил, осторожно прикасаясь к моим плечам. – Почему ты не сказала мне о сне с Мариам? Пока ты была в обмороке, она мне объяснила твое поведение.
Я так и стояла, не реагируя на тепло рук мужчины. Не знаю, чего я опасалась – что брошусь в объятия Данила или что оттолкну его.
- Я должна была помочь Ане, - тихо прошептала я. Голос дрогнул.
Даниил прижался ко мне сзади и обнял за талию.
- Я понимаю, - произнес он мне в волосы. – Ты готова пожертвовать всем ради Ани. Это одна из лучших твоих черт.
Я усмехнулась:
- А еще то, что я классно целуюсь.
Даниил рассмеялся, и смех его заставил мое сердце биться быстрее.
- Это тоже верно.
Мы некоторое время помолчали. Теперь напряжение отпустило нас, и звуки леса умиротворяли.
- Алин, я люблю тебя, - вдруг прошептал Данил.
Я вздрогнула, а колени мои подкосились. Признание вызвало радость и одновременно обреченность.
- Мы не можем быть вместе, - произнесла я скорее для себя, чем для него. – Ты оборотень, а я вампир.
Даниил еще крепче прижался ко мне и прошептал:
- А может, я стану вампиром ради тебя?
Я повернулась и недоверчиво глянула на него.
- Ты откажешься от титула Альфы, откажешься от волчьей сущности и, что вероятно, от семьи, только чтобы быть рядом со мной… всегда?
Оборотень улыбался, но как-то грустно.
- Один раз я потерял тебя из-за собственной глупости, - произнес он. – Больше я так поступать не хочу.
Я все еще была в кольце его рук. Осторожно прикоснувшись к его лицу кончиками пальцев, я прошептала:
- Я столько раз слышала эти слова во сне, что не могу поверить, что ты произнес их наяву.
Данил прислонился своим лбом к моему и проговорил:
- Сколько раз я видел во сне твои глаза, полные слез от моего предательства.
Я тихо засмеялась:
- Это был единственный раз, когда я не сдержала слез при посторонних.
Даниил нежно прикоснулся губами к моим губам, и я ответила ему. Я так долго была независимой и несколько стервозной, что забыла, какого это – чувствовать себя в безопасности рядом с любимым мужчиной.
Я на миг оторвалась от губ Данила и произнесла:
- Я тоже люблю тебя, Дань.
Он так крепко обнял меня, что, если бы я была человеком, то сломалась бы пополам.
- Идем спасать твою сестру и весь мир, а затем я не выпущу тебя из постели целую неделю.
Я прижалась к груди оборотня, слушая сильные удары его сердца. Самый прекрасный звук, который я когда-либо слышала.
- Я на это надеюсь, Даня, очень сильно надеюсь.