Чёрный ход-2. Погружение... 1. Шок

Шок. Пролог


     Ветер бил в лицо, заполняя лёгкие ароматом полыни. Мимо мелькали заросли чертополоха и вовсе уж непонятных колючек. Девочка летела по тропинке, одной половинкой сознания следя за коварными кочками и проплешинами скользкой глины, а другой холодно считая оставшиеся у неё секунды. Времени оставалось мало, запасной Проход был неизученный, а погоня уже совсем рядом, за поворотом тропы. Резко свернув в сторону бараков, она прибавила ходу, помня, что этот отрезок тропинки прямой и ровный, риска подвернуть ногу нет никакого. Ещё раз свернув, выскочила на перекрёсток Северного переулка и улицы Институтской, к двухэтажному бревенчатому жилому дому с двумя подъездами под аккуратными дощатыми козырьками.

     Погоня отстала, проскочив мимо поворота, но эта отсрочка ненадолго. Он должен быть в первом подъезде, думала она, обязательно в первом. Надо быстро попасть в квартиру, без объяснений и уговоров хозяев. И как это можно сделать в недоверчивом и суровом 1932 году? Да легко! Разве что несколько экстравагантно... А другие варианты есть? Разумеется, есть, не такие рискованные, но и гораздо менее надёжные. Не до жиру, быть бы живу, подстегнула здравая мысль. Через мгновение план побега был готов. Мысленно вздохнув, она приступила к его реализации.

     На ходу расстёгивая ватник, девочка метнулась к обитой дерматином утеплённой двери, на несколько мгновений задержавшись в узком тамбуре, сбросила платье и скомкала одежду поплотнее. А ведь рекорд по скорости на раздевание, однозначно рекорд! Написать Гиннесу, что ли, подать заявку? Ты живой сначала останься, напомнила умная мысль.

     Она прислушалась. На улице пока тихо. Приоткрыла дверь, с силой отбросила тёмный ком в сторону. Влетела в подъезд, поёживаясь от прохладного воздуха, затормозила на первом этаже. Дверь направо, дверь налево, которая наша? Так... Направо? Нет, не тут. Налево?  Нет, и не тут тоже!  Значит, второй этаж? Взлетела на второй этаж, подскочила к двери справа. Тут?  Нет, не тут! Налево? Ага, есть! Налево!!

     Забарабанила в дверь и тут же метнулась на чердак, уже слыша стук сапог по дощатому настилу во дворе. Нагнулась, сдёрнула, не расстёгивая, один бот, некогда возиться со шнурками! Слёзы брызнули от боли.  А, ерунда, второй бот так же больно обдирает кожу, слёзы посыпались градом.

     Слёзы – это хорошо, слёзы, это сейчас то, что надо, хладнокровно отметила здравая мысль. С площадки из квартиры задаётся голос, спрашивают, кто пришёл. Кто, кто, «Я», кто же ещё? Внизу у подъезда  послышались возгласы. Ага, кажется, нашли одежду. Время стремительно утекает, невидимые песчинки падают вниз, отмечая тающую надежду на спасение.  Внизу хлопнула дверь. Ворвались разом, глухо громыхнула дверь, внизу завозились, ругаясь. Ага, раньше надо было думать! Вход-то широкий, двухстворчатый,  а в тамбуре дверь узкая, теперь  толкайтесь там, в тесноте, а не в обиде. Спасибо за дополнительные секунды. На площадке, не дождавшись ответа, приоткрыли дверь, выпустив наружу полоску света и теплую волну вкусных запахов. Некогда спускаться, прыжок через перила вниз, прямо к двери. Шарахнулась вглубь квартиры молодая женщина в фартуке поверх домашнего платья в горошек. Шарахнешься тут, когда под аккомпанемент мужского мата сваливается, как снег на голову, растрёпанная и зарёванная тринадцатилетняя девчонка, вся в голом!

     Облегающая недлинная, до бёдер, белая футболка и невидимые из-под неё крошечные трусики по нынешнему времени не в счёт. Голая девчонка, голая  и всё тут! Попробуй не впустить! Обогнув замешкавшуюся хозяйку, нежданная гостья белой молнией прошмыгнула внутрь, замерев на мгновение в тёмном коридоре, сразу метнулась влево, на кухню. Не успевшая открыть рот женщина прикрыла дверь и побежала следом. Гостья, метнувшись поначалу к окну, развернулась, подпрыгнула, задрав подбородок, заглянула за потрескивавшую растопленную русскую печку и, не теряя ни секунды, взлетела по лавке, оттолкнулась босой ногой от дощатого стола, скользнула головой вперёд в запечье, на полати.

     В подъезде приближался грохот и ругань,  кто-то ломился вверх, стуча во все двери подряд. Удар в незапертую дверь распахивает её настежь, навстречу выскочившей из кухни хозяйке вваливаются два крепких, жилистых мужика с обветренными лицами и волчьими глазами.
  – Где девчонка? – орёт один. 

     Ничего не соображающая женщина инстинктивно прикрывает собой дверь в комнату. Второй непрошенный гость отталкивает её и вваливается в маленькую комнату за кухней, в углу которой на куче одеял сидит маленькая девочка, испугано глядя на вошедшего.

     Незаметно пряча в рукаве лезвие ножа, бандит выскакивает обратно, что-то буркнув  спутнику и вываливается из квартиры. Второй, ожёгши  напоследок предостерегающим взглядом хозяйку, исчезает следом.  Женщина бросается за ним, захлопывает дверь и задвигает засов. Замерев на секунду, бросается в комнату и хватает совсем перепуганную дочку на руки, быстро ощупывает её и без сил опускается на кровать, прижимая к себе собирающуюся зареветь малышку.

     Покинувшие квартиру бандиты бегут дальше, на чердак. На самом верху, у распахнутой двери, валяется первый бот. Радостно ругаясь, оба бросаются внутрь. Первый тут же спотыкается о второй бот и привычно выпускает из рукава лезвие, зажав рукоятку в кулаке. Второй натыкается на спину замершего товарища и отступает в сторону. Достав из кармана коробок, чиркает спичкой, поднимает повыше. Рядом никого нет. Спичка догорает, обжигая пальцы, бандит, ругаясь, отбрасывает спичку в сторону и тут же зажигает следующую. Чиркая спичками, они обходят затянутый переплетением балок чердак, выбираются наружу и прячут в карман кто спички, кто нож, спускаются вниз, некоторое время смотрят на ком одежды и, от души пнув потрёпанный ватник, исчезают за углом соседнего дома. Наверху в углу чердака, куда упала первая спичка, вьётся лёгкий дымок.

     К рассвету от дома остался только фундамент, сложенные из кирпича печи и длинные накренившиеся  печные трубы. Во дворе кучками стоят соседи и немногочисленные погорельцы, сиротливо лежит спасённый скарб, по пепелищу бродят пожарные, разглядывая дымящиеся головёшки. Неподалёку видна подвода с возницей в белом халате, рядом двое в синих галифе и коричневых кителях разглядывают завёрнутые в обгоревшие простыни продолговатые свёртки. Со стороны расположенного по ту сторону переулка детского сада, растерянно глядя на остатки дома, бредёт через улицу  девочка, прижимая к груди края серого мятого халатика с белой деревянной прищепкой на подоле. Голые ноги обуты в бесформенные чуни на пару размеров больше. Опасаясь потерять обувку, она идёт, шаркая по земле ногами, оставляя за собой полосу поднимающиеся в воздух облачка серого пепла...

     Издалека она вглядывается в лица полуодетых жильцов сгоревшего дома. Затем останавливает взгляд на свёртках возе подводы. Милиция уже отошла в сторону, уступив место санитарам в некогда белых халатах. Девочка обходит толпу и пристраивается сзади, глядя на несуетливую работу санитаров у подводы. Краешком уха она слушает сбивчивые разговоры погорельцев, охи и ахи соседей. Второй этаж, слышит она чей-то голос. Со второго этажа никто не спасся, с чердака началось, вот и пожарные говорят, чердак виноват, дескать, захламлён чердак был. Второй этаж, думает девочка. На втором этаже второго подъезда жила её Подружка. Познакомились они недавно, когда девочка случайно задержалась в этом дворе, потом они частенько встречались. Девочка, общаясь с Подружкой, словно бы набирала про запас  хорошего настроения.  Подружка, наперекор окружающему её миру с суровыми нравами, была совершенно иной, умела искренне радоваться тому, что имела, находя светлое во всём, что угодно, заражая оптимизмом всех вокруг, в том числе и её. Накануне она вынужденно воспользовалась Проходом, скрывавшимся в квартире первого подъезда, так и не успев из-за этих уродов–зэков, внезапно начавших за ней охоту, поговорить вволю с Подружкой. Теперь вот уже никогда не поговорит. Со второго этажа никто не спасся. До чего же нелепое стечение обстоятельств!

     Рядом послышались знакомые голоса. Она прислушалась, с трудом отвлекаясь от грустных  мыслей, замерла, узнав голоса. Говорили давешние зэки. Она стояла совсем рядом, стоит им повернуться в сторону и... Сделав два незаметных шага в сторону, она замерла, опустив пониже голову. Только бы не заметили!

     Фуфайку пришлось выбросить, теперь надо быть тише воды, ниже травы. Рядом негромко переругивались бандиты.
  – Что на меня валишь, сам бы тогда пошёл в темноте по чердаку  шариться.
  – Да наплевать на неё, потом попадётся, а вот полкоробка спичек спалили, я башку тебе оторву, забыл, почём нынче спички на рынке? И нахрена зажжёнными спичками бросался?
  – Пальцы обожгло, сам бы попробовал!
  – С тебя коробок спичек, короче, понял?
  – Почему коробок, я половину вернул!
  – А проценты набежали, вперед умнее будешь.
  – Да пошёл ты!
  – Храбрый, да, пошли к Серому, он тебе ещё пару коробков штрафа накинет.
  – Да ладно, будет тебе коробок, чего сразу к Серому, к Серому...

     Она стояла, не поднимая головы. Сбоку потянуло папиросным дымком. Бандиты закурили. Она стояла и смотрела на землю, не замечая катящихся слёз. Вот, значит, как... Спички...Слёзы падали на землю и мгновенно сворачивались на серой земле в тёмные пепельные шарики...

     Надо уходить, сейчас тут больше ничего не сделать. Повернувшись боком, она пошла прямо на толпу. На неё бросали быстрые взгляды и молча расступались, перешёптываясь за спиной. Голову она не поднимала, но катящиеся по щекам слёзы были хорошо видны со стороны. Внезапно она остановилась, зацепившись взглядом за какое-то несоответствие, и посмотрела в сторону соседнего дома. Что это там такое? Под редким невысоким палисадником посреди зарослей полыни что-то чернело.

     Сделав несколько шагов, она увидела валяющийся ватник, обгоревший с одного бока. Утянутый с верёвки во дворе детсадика и плохо высохший  серый халат вымораживал тело, ватник был очень кстати. Весенние очи весьма прохладны. Оглянувшись и убедившись, что никому неинтересна, она подошла поближе, подняла одёжку и быстро натянула поверх халата, не обращая внимания на затрапезный вид затоптанного в грязь ватника. Сунув озябшие поутру руки в карманы, она направилась было к тропинке, но вновь замерла, уставившись расширенными глазами куда-то вперёд. Не веря себе, ощупала лежащий в правом кармане предмет. Отвернувшись от толпы,  медленно, боясь жесточайшего разочарования, вынула из кармана продолговатый чёрный предмет, напоминающий школьный пенал, повернула другой стороной, нажала, подождав мгновение, нажала ещё раз и убрала пенал обратно в карман. Это было невероятно, это был классический счастливый случай, это был именно её ватник, сброшенный вечор у подъезда!

     Постояв ещё некоторое время, она вытерла ладонями глаза, вынутым из внутреннего кармана фуфайки верёвочками потуже подвязала боты,  решительно развернулась и пошла обратно на пепелище. Встав сбоку от парочки разбойников, она стала терпеливо ждать, глядя  прямо перед собой сухими блестящими глазами. Через некоторое время один из бандитов ткнул сообщника в бок и лёгким движением бровей показал в сторону девочки. Тот обернулся и посмотрел в ту же сторону.

     Не теряя больше времени, она повернулась и быстро, но спокойно направилась по тропинке к повороту. Свернув к мосту, незаметно бросила взгляд за спину. Двое шли следом, не особенно маскируясь. Свернув ещё раз, она пошла по тропинке через болото, постепенно прибавляя шагу. Показался мостик через трясину. Шаги сзади приближались. Внезапно перейдя на бег, девочка лёгкими шагами перебежала мостик, слушая ускорившийся топот преследователей. Вот они ступили на мостик, бухая сапогами по дереву. Подождав пару секунд, она резко обернулась назад, пряча руки за спину.  Пара бандитов замерла посередине моста, нелепо растопырив руки. Девочка, стоя совершенно неподвижно,  шевельнула за спиной пальцами, и из рукава в ладонь выскользнул чёрный пенал. Лёгкое движение пальцем, и на пенальчике, прямо под белой, выполненной летящим шрифтом надписью "Шок" замигал алый огонёк. Через пару секунд он перестал мигать и загорелся ровным красным светом. Ещё движение большого пальца и на пенальчике рядом с первым начали зажигаться один за другим новые красные огоньки. Когда их стало десять, из торца пенала выскочила пара тонких острых металлических штырьков.  Идущий первым бандит попытался сунуть руку в карман, но тут же потерял равновесие и замер, снова растопырив руки в стороны, косясь на трясину под ногами.  Хищно улыбнувшись, он медленно–медленно пошёл вперёд,  тщательно нащупывая ногами мостик. Напарник двинулся следом. Девочка глубоко вздохнула и почувствовала тонкий запах озона.

     Она мотнула головой, стряхивая из глаз накопившиеся там слёзы, улыбнулась бандитам, покрепче стиснула с руке пенальчик и шагнула на мостик.





24.10.2014 г.
v3.05.04.15.
г. Березники