Рождественский гусь

Мы жили в эпоху тотального дефицита. Нельзя сказать, что ничего не было. Просто надо было уметь достать. Не случайно работники советской торговли относились к привилегированному сообществу, от которых зависел достаток в вашем доме.
Пожалуй единственный город, который по тем меркам не испытывал дефицита основных продуктов, была столица нашей Родины – все же Москва считалась витриной самого справедливого и гуманного общества в мире. Сотни  тысяч приезжих ежесуточно штурмовали столичные магазины, обеспечивая свои семьи и знакомых дефицитными товарами. Так была выстроена логистика. В числе штурмующих были и командировочные, которые получали  задание не только от своего руководства, но от домочадцев, вследствие  чего они испытывали двойной гнет ответственности и озабоченности.
В те годы часто приходилось по служебным делам бывать в Москве. Одна из таких командировок пришлась на предновогодние дни. Успешно справившись с заданием руководства, в оставшееся время до вылета решил посвятить выполнению не менее важного задания своих домочадцев. Тут, к счастью, в одном из центральных гастрономов на прилавок были «выброшены» утки, которые имели белее менее приличный вид.
У нас в городе покупка птицы считалась большой удачей. К тому же внешний вид этого полуфабриката вызывал чувство глубокой скорби. Создавалось впечатление, что на птицефермах преднамеренно создавали невыносимые условия для итак короткого века жизни кур и гусей, вследствие чего они с радостью шли на эшафот или заканчивали жизнь самоубийством.  А тут такое везение – гуси имели достаточно породистый вид и, судя по всему, закончили свою земную жизнь с надеждой доставить радость своим будущим обладателям. Решил купить сразу два гуся.  Бережно обернув их в газетную бумагу и уложив в авоську, продолжил охоту за дефицитным товаром. Главное, теперь, сохранить приобретенные тушки в первозданном виде. Благо, погода была морозная. Шел небольшой снег. До отлета самолета оставалось шесть часов.
Проходя мимо междугородней телефонной станции, позвонил домой и сообщил о чудесном приобретении. Пришли к согласию, что гусь с яблоками станет украшением новогоднего стола. Решили пригласить родственников и знакомых.
К этому времени тушки приобрели достаточно окоченевший вид, что вселяло надежды на их успешную доставку к месту назначения.
За два часа до отлета прибыл в аэропорт, прошел регистрацию и стал ждать объявления на посадку. От  скопления людей в здании аэропорта было тепло. С трудом втиснулся на освободившееся место на скамье в зале ожидания. Жду объявления на посадку. Пора бы!
К этому времени тушки уже потеряли былую упругость. И тут объявление диктора о задержке долгожданного рейса по погодным условиям не на шутку меня озадачило. В городе, куда я летел, был густой туман. Вылет был задержан на два часа. Вероятно, авиадиспетчеры надеялись, что за это время бора неожиданно повернет в сторону южного города и существенно изменит там метеобстановку.
Сама по себе задержка вылета, мало приятная вещь, а тут еще проблема с гусями, которые начали приобретать свойства пластичности. Надо было что-то  решать. Беру вещи и авоську с бесценными гусями и выхожу из здания аэропорта. Мороз усиливался и стал пробирать меня до основания. Но что не сделаешь ради спасения гусей. Ведь в свое время, говорят, гуси спасли Рим. Надо отвечать добром на добро.
Через 30 минут пребывания на морозном воздухе тушки вновь стали приобретать упругость. Возможно, процесс их закаливания следовало бы продолжать, если бы не окоченевшие ноги. Пришлось вернуться в здание аэропорта. Место на скамье пассажиров было уже занято. Пришлось стоя ждать сообщение авиадиспетчера.
Из очередного объявления диспетчера стало ясно, что бора не повернул в сторону южного города, а густой туман по-прежнему окутывал взлетную полосу.
 За время пребывания в здании аэропорта гусиные тушки вновь потеряли свою упругость. Пришлось вторично покинуть здание уютного аэропорта и подвергнуть обессиленные тела тушек повторному замораживанию. Такая циклическая термообработка тушек возможно и благоприятствует повышению их вкусовых качеств, но трудоемкость самого процесса, а также окоченевшие конечности, заставили заняться поиском более кардинальных решений. К тому же, не было ясности, когда, наконец, в южном городе рассеется туман, и самолету дадут разрешение на вылет.
На аэропорт опустились сумерки. Подходила к концу шестичасовая задержка рейса. Тогда и пришла совершенно очевидная и гениальная по простоте мысль, как обеспечить сохранность гусиных тушек – надо просто закопать их в снег. В таком естественном морозильнике они могут храниться хоть до весеннего паводка, а до начала объявления посадки в самолет тем более. Я был потрясен этой мыслью. Осталось выбрать место временного захоронения. Чтобы не привлекать внимания многочисленных пассажиров, я украдкой обследовал территорию аэропорта и под одной из сосен выбрал место, куда должен был поместить к тому времени уже размякшие тушки. Заметать следы не пришлось. Снег усилился и вскоре следы и место захоронения были надежно спрятаны под толщей снега. Вернулся в здание аэропорты. Можно было расслабиться. Не отказал себе в чашечке кофе. Жизнь налаживалась. Даже удалось занять освободившееся место в зале ожидания. Ночь вступила в свои права. Рейс был отложен на очередные два часа. Можно и вздремнуть.
Я погрузился в нирвану и полностью отключился от мирской суеты. Усталость давала о себе знать. Проснулся я под бездушное объявление диктора о завершении посадки на мой рейс.  Я вскочил, как ошпаренный. Утро вступало в свои права. Бегу  к месту захоронения тушек. Снег по колено. Наконец-то достиг сосны, под которой должны покоиться многострадальные тушки. Страх, что самолет улетит без меня, делает мои действия хаотичными и непредсказуемыми. Скорее, скорее! Рукам, ногами разгребаю снег. Их нигде нет. Может это не та сосна? Может не тот аэропорт? Может злосчастные гуси обрели вторую жизнь и  улетели в теплые края!? Не знаю как они, но я точно могу не улететь. В отчаянии, весь мокрый от напряжения бросаю эту затею и бегу в аэропорт. Успеваю вскочить в лайнер под неодобрительный взгляд стюардессы.
За мной захлопывается дверь. Самолет взмывает ввысь, и уже через два часа под крылом самолета вижу знакомые постройки родного города.
Представляю встречу с родными и их недоуменный взгляд, смешанный с чувством глубокого разочарования по поводу бесследно исчезнувших рождественских гусей.