Заяц...

***
  Рука головного предупредительно поднялась вверх, показывая пальцами направление опасности. Все моментально замерли. Заяц, подумал Барчук. Через минуту из кустов вместо зайца показалась голова собаки, а затем и сам пёс, который с радостью подбежал к нему, как к самому ближнему, и стал неистово размахивать  обрубком хвоста и облизывать ему лицо. Все напряжённо ждали решения. Привал, знаком показал Барчук. И после того, как все собрались, послал трёх человек по разным направлениям в охранение.

  - Барчук, что делать? Пес нам не даст нормально передвигаться, может привязать его тут, убивать жалко...
  - 15 минут отдых, там посмотрим.

  Пёс, а это был довольно большой чёрный терьер или по-другому "собака Сталина", словно влюблённый глядел на Барчука умными большими глазами и не отходил. "Что, брат, есть хочешь, голодный? Голодный. Я и без тебя знаю, что голодный. Что же мне делать с тобой прикажешь, а? Мужчина устало достал банку из вещмешка и открыл её, выложив с помощью ножа всё её содержимое на свежую зелёную траву. Весна была сейчас в самом разгаре. Затем взял маленький сухарик черного хлеба и, положив себе в рот, произнёс: "Ешь, дружище, ешь". Собака, поняв, что это ей, подошла, принюхалась и, почти не жуя, проглотила всё. Барчук с грустной улыбкой наблюдал за этим процессом, ведь это была его последняя еда, а впереди минимум сутки пути.
Он осторожно подрезал кочку, приподнял в одной стороны её и загнал в землю смятую банку и крышку. Затем всё привёл в прежний вид. После этого нанёс новый грим, взамен слизанного псом, себе на лицо и дал команду двигаться дальше.

  Через день они были на месте. Пёс всё это время, к неудовольствию всех шёл в отдалении за ними, словно понимая, что он лишний и мешает приютившим его людям. Их уже заждали. Два человека проводили до руководителя местной обороны. Впервые поев за эти дни и отдохнув группа в сопровождении проводника пошла на выполнение задачи, ради которой собственно они все здесь и были.

  "Скрипка, запроси последнюю теплосъёмку", - он назвал свой и несколько квадратов впереди. Впереди было открытое поле, за ним брошенная жителями деревня, которая была на стыке двух противостояний, поэтому её постоянно кто-то обстреливал. Если в деревне кто и находился, то только корректировщики или разведка. Так и есть, три человека в ближнем доме. У дома окна в три стороны. Остаётся только одна. Барчук оставил вместо себя старшего и приказал ждать и на всякий случай быть готовыми прикрыть его отход. "Заяц, за мной", - скомандовал он псу, хлопнув по своему бедру ладонью. Собака уже освоилась и слушалась его, словно хозяина. Остальные переглянулись, но приказ есть приказ.

  Через полчаса Барчук был уже в том доме, рядом сидел Заяц, а в углу лежали трое, которым уже было не суждено вернуться своими ногами домой. По полу валялись разбросанные карты. Одного он знал лично, лет 15 назад обучал в школе выживания. Видимо, это и был здесь старший, так как двое других были раза в два моложе, совсем ещё дети. Но война не игра в поддавки, не игра в иллюзию, это игра со смертью. Кто кого обманет, кто кого перехитрит. Жалость тут почти неуместна. Все кто на войне, отлично знают, зачем они тут и с какой целью. Те, кто пришёл на войну - хищники. У них одна цель - убить другого. И места для лирики здесь нет. Есть жестокая правда войны. Все правила диктует она и только она. Не успеть на войне убить пришедшего за тобой охотника, значит самому стать жертвой. Барчук бросил взгляд на часы, сколько показывает тритиевая подсветка и набрал код на телефоне. Ответ не заставил себя долго ждать. Ответ, говорящий, что к нему едут пять человек с противоположной стороны. Видимо или смена, или, не дождавшись ответного доклада, едут узнать, в чём дело.

  Мужчина поднялся на второй этаж ближнего дома и осторожно глянул на поле, по которому на полной скорости, подняв столб пыли в небо, словно хвост, ехал внедорожник, затем спустился вниз и залег под кусты рядом с калиткой. Улица была как на ладони. Когда машина почти подъехала, терьер, словно сторожевой пёс, ринулся на неё. Джип остановился. Из него вышел человек в камуфляже и, щерясь улыбкой, почти в упор расстрелял собаку, в тот же момент он, продолжая улыбаться, сполз к колёсам автомобиля, держа руку у пробитого ножом горла и пытаясь его вытащить. Через секунду в лобовом стекле и боковых, стали появляться отверстия, одно за другим, всё это происходило в полной тишине. Слышен был только работающий двигатель. У калитки поднялся человек в балахоне, подошел к автомобилю и заглянул вовнутрь. Затем вынул свой нож из горла лежащего у машины человека и наклонился над собакой. Та была уже мертва. "Заяц, Заяц, зачем же ты выбежал дурной? А может так и лучше, а? Брат! Нам ещё задание выполнить надо, куда мы с тобой. Прощай, друг!”

  Через пятнадцать минут он был в ожидающей его группе.
  - Барчук, чего у тебя глаза красные и блестят, словно вмазал? – с улыбкой спросил один из ожидающих.
  - Пыль попала. Всё, все на базу!
  - А Заяц?
  - Отстал где-то, думаю, нагонит. Он же умный пёс, значит найдёт.


Семёновское.   25.10.14.