Дополнительные 120 часов. Total S

(Отрывок)

    26.

    Министр обороны продолжал пребывать в унынии и печали. Сидя за своим блестящим большим рабочим столом, он обхватил голову руками и думал о грозящих последствиях, если проект прогорит…
    «Ну, зачем? Зачем?! Зачем я влез?.. Зачем сунулся? Амбиции… Где были мои мозги в день, когда заявился этот проходимец?! Консультант… Помощник хренов. Советник. Да что он мне насоветовал! Полезное хоть что-то было?! О репутации он моей заботится. И кто только его сюда послал? И хоть бы хны! У меня карьера рушится – а ему по барабану! Встал перед телевизором – и стоит. Пялится. Будто делом занят. Анализ проводит. Тоже мне аналитик нашёлся! И где он до меня работал? Шут гороховый… Он уже должен был все мои проблемы уладить – а он и не шевелится! Смотрит новости. С канала на канал щёлкает. Смотрит что-то… Что там показывают? А, одно и тоже, ничего нового… Хорошо, хоть от меня отвязались… Здесь, правда, он молодец, помог, обращение составил… Вот опять меня показывают… А вроде, даже хорошо получился… Ох, как бы эта съёмка последней не оказалась… Ой, посадят, ой, посадят!.. Что будет! Что будет!... Мам родная, зачем я только в эту политику сунулся?!.. Предупреждали ж меня, а я власти захотел. Как нехорошо, как нехорошо! И нелепо. Глупо. Сидел бы на стуле ровно, не дёргался… А тут советник этот… Нелёгкая принесла. Демон-искуситель проклятый. Вот чего он там встал? Сказать, что ли, ему, чтоб уже… отошёл… Так ответит, что мешаю. Статист чёртов… Ох, не ругаться бы, сердце что-то шалит… Это ж какой скандал пресса раздует!.. Коррупция! Мошеннические схемы вывода капитала! Распродажа государственного имущества за гроши! Откаты. Взятки. Казнокрадство… Господи, откуда я это всё знаю?.. А я знаю всё. Так уж вышло. Шкуру сдерут – когда всё на поверхность всплывёт… Что делать, как быть? Консультант молчит. Говорит, ещё не всё потеряно… Ха, ему легко говорить! Кто он такой? Никто. Появился из ниоткуда, исчезнет в никуда, а мне пропадать тут одному. Расхлёбывать кашу… Хоть бы дельное что сказал, а не в телевизор таращился! Ведь на всех каналах мусолят и мусолят, будто событий больше не было. Международная обстановка не стабильна, про неё-то хоть слово сегодня будет? Кругом воюют, постоянно где-нибудь эпидемии вспыхивают, а они про ракету да про ракету!.. Хотя пусть болтают! Поговорят – да успокоятся… Главное, тихо переждать, пересидеть… Лишь бы меня не задело, лишь бы меня не тронуло!.. Ох, как сложно незаметным в такой истории остаться… Ох, как сложно!.. Особенно, когда такой пост занимаешь. Надеюсь, этот насмотрится и придумает, как мне выкрутиться. Если не придумает – зачем он нужен тогда? Трепло. Язык без костей. Ненавижу таких людей. Даже не повернётся, не скажет хоть слова. Вы посмотрите на него, ещё и посмеивается! Что ты там смешного нашёл?! Что?! Ничего смешного…Повернулся спиной – и стоит, внимания не обращает. Где работа?! Его сюда консультировать отправили или что?! Помогать он мне будет, или как?! Совет хоть один даст? Опять щёлкает. Одну передачку посмотрел, теперь другую… Клипы какие-то… переключил, опять та же картина. Опять этих двоих, выходящих показывают. Надеюсь, их найдут раньше… Если они что-то видели – лучше чтобы их нашли. Почистить всё надо, подозрения отвести. Надо легенду состряпать – и журналюгам подбросить, чтоб они её обсасывали, муслякали. Чтобы люди поверили ещё… Версия нужна. Правдоподобная. Логичная. Похожая на правду… Вот. Я – и то знаю, что нужно делать, а этот помощник, будь он не ладен, телевизор продолжает смотреть! Нет бы составлять, как там это правильно называется… Концепцию прорабатывать – вот! Концепцию! Что случилось, когда, что мне говорить… Я даже это уже знаю!!! А он… Эх, и о чём только думает?...»
   А думал помощник министра обороны весьма замысловато и витиевато. Может, поэтому-то он и помалкивал, чтобы окончательно не выбить из колеи своего босса, который итак находился на грани срыва. Мозг начальника нагружать не стоит – так решил советник. До поры до времени.
    «Всё пока путём… Всё путём… Реакция СМИ на заявление министра практически нулевая, что вообще-то странно. Похоже, само событие вызвало больший ажиотаж, чем официальные отзывы государственных ведомств и контролирующих органов. Да и, в принципе, никто по поводу не выступает. МВД ничего существенного не сказало. ФСБ сухую статистику выдаёт, которую даже проверить нельзя. МЧС лишь активно докладывает о проделанных работах. Ну, спасатели на месте завалы разбирают… Похоже, только они и работают. Прокуратура, по-моему, абсолютно делом не заинтересовалась. Следственный Комитет... Ну, это то же самое, что и Прокуратура… Так, депутаты говорят… Ага, говорят, что разберутся… Вот и премьер… Хорошо, что президент в отъезде, но… Администрация президента говорит что-то… Под личный контроль, значит? Знаем мы вас!... Обзвонят просто всех и попросят отчитаться. Скоро и нам должны позвонить… Надо на опережение сыграть…»
    – Господин министр! – проговорил советник, всё также стоя лицом к телевизору и помахивая пультом, который он держал руке. – Позвоните в Администрацию президента…
    – Это ещё зачем?! – спросил встрепенувшийся глава военного департамента.
    – Так надо… Они там вам сами всё скажут, вам поддакивать нужно только будет, – ответил консультант, продолжая переключать телеканалы.
    Министр обороны про себя сильно выругался, назвав (мысленно!) помощника всеми самыми популярными бранными словами, и нажатием одной кнопки на телефонном аппарате связался управлением делами руководителя государства.
    Не успел он и слова вымолвить, как услышал в трубку:
    – «А мы только-только собрались набрать ваш номер. Знаете, наверное, какая канитель из-за этой ракеты… Президент видел ваше выступление. Он надеется, на качественную результативную работу. Общественность необходимо успокоить. Падение рейтингов из-за чьей-то халатности нам не нужно. Придётся высокопоставленных офицеров с должностей снимать. Вы должны определить, кто виноват. Такие ошибки без последствий оставлять нельзя».
    – О, да-да, конечно…
    – «А вы по какому вопросу звоните?»
    – Да, собственно, по этому и звоню, – сконфуженно, ответил министр обороны.
    – «Это хорошо. Есть что передать президенту?»
    – Да пока работы ведутся…
    Помощник тихо, но чтобы начальник слышал, промолвил:
    – Ещё рано говорить о конкретных результатах, проводим проверки, виновные будут найдены и наказаны.
    Министр повторил слово в слово.
    На том конце провода остались довольны.
    – Надо же! – донеслось до ушей помощника. – Сообразил! Кстати! Я думал, вы так и будете молчать, а ты поглядишь-таки!.. На опережение сыграли? А, ловко как! Ху, пронесло… лапши навешал… Спасибо вам. Выручили. Вот теперь я точно могу сказать, что вы помогли мне… Меня в жар бросило, когда этот трескучий голос противный услышал. Вот, руки мои потрогайте! Влажные! И лоб! И…
    – Подождите, господин министр, потом поделитесь впечатлениями, вы сильно отвлекаете меня своими праздными монологами, могли бы вы помолчать, – ответил консультант и прибавил громкости.
    На экране телевизора появилась бегущая строка, извещавшая, что в ближайшее время произойдёт изменение в программе вещания и вместо обещанного шоу со звёздами – выйдет специальная передача, посвященная событиям, связанным с прилётом ракеты…
    – А вот это уже интересно… – сказал консультант.
    – Что?! Что там такое?! – затараторил министр обороны и подбежал к своему советнику.
    На экране появился Роман Ка. Он был в студии и поправлял микрофон. Другой журналист спрашивал у него, о чём пойдёт речь.
    – «Мы поговорим о ракете, у меня в гостях будут непосредственные свидетели, их двое, должно было быть трое, но третий куда-то сбежал от нас, но пока обойдёмся, по горячим следам постараемся выяснить, что же случилось на самом деле, совсем скоро!..»    
    Началась реклама.
    Министр устремил взгляд на подчинённого.
    – Это же тот самый журналист, который тут вопросы задавал и из больницы вещал! – с порицательной интонацией проговорил он. – Вы обещали мне следы замести!
    Консультант посмотрел на начальника.
    – Я сказал генералу. Он людей послал. Вы слышали: из троих свидетелей осталось только двое. Это хорошо.
    – Но они сейчас в прямом эфире обсуждение начнут!!! А вы обещали убрать этого журналиста!
    – Э, нет-нет, господин министр, я такого вам не обещал, вы опять сочиняете.
    – Слушай ты, выскочка! – решительно заявил тот помощнику. – Если ты не разберёшься – придётся это сделать мне самому…
    Появилась заставка начала передачи.
    – Господин министр, поспешишь – людей насмешишь. Тише едешь – дальше будешь. Давайте посмотрим, что нам покажут, и я решу, что вам делать, – ответил консультант, пододвинул два стула, сел на один и предложил на втором разместиться шефу.
    Шоу началось…

    27.

    Синьор Скапино куда-то шёл. Неспешно. Всё шёл и шёл. Счёт времени он давно потерял. Да он его и не вёл. Он просто шёл. Куда? Он и не думал об этом. Он просто шёл… Он встал – и пошёл. Вроде бы, не бесцельно. Зачем-то же он встал? Вот он сидел только что, а потом… Он открывает глаза – и идёт.
    Кажется, он что-то хотел. Ему надо было куда-то выйти. То ли синьор Доктор, то ли синьор Панталоне попросил. Кто-то из них о чём-то попросил. И поэтому он встал. И пошёл. Точнее, сначала вышел. Возвращался ли он? Синьор Скапино не мог вспомнить… В голове был сумбур из обрывочных воспоминаний и тут же возникающих ассоциаций.
    Сначала перед его глазами не было ничего. Или он просто ничего не видел? Или они были закрыты… Да, они были закрыты. А потом он как прозрел!.. И увидел город. Большой. С небоскрёбами. Весь в лучах и огнях. Это был ночной город. Мегаполис. Вокруг него носились люди. Мимо пролетал транспорт. А он шёл в этом круговороте, не задумываясь о цели своего путешествия. Конечный пункт был ему неведом. Впрочем, и о начале он мог припомнить с трудом…
    Помнится синьор Доктор его о чём-то попросил… Или это всё же был синьор Панталоне? Смутно, смутно и размыто всё… Вот он протягивает руку, пытаясь прикоснуться к впереди бредущему прохожему. Но не может дотянуться до него… Мучительно он старается догнать его… Но не может приблизиться. Почему тут всё так близко и так далеко одновременно?..
    Автомобиль вылетает  перед ним, ослепляя сияющими в темноте фарами…
    Синьор Скапино в каких-то зарослях. Идёт. Но растительность мешает. Она цепляет его, обвивает, тянет назад… А он идёт вперёд. Он не хочет здесь оставаться. Он хочет вырваться. Но чем сильнее он борется – тем сильнее хватка растений. И в конце концов, они его поглощают…
    И вот синьор Скапино опять куда-то идёт. Под ногами песок. Или сухая земля. И куда делась трава? Её и в помине тут не было. Пустыня. Пустырь какой-то. Светло. Непонятно. Неужели он на улице?.. До него только сейчас дошло: он на свободе! Как он смог покинуть здание? Как он избавился от заточения? Где он оказался?.. Почему здесь нет людей?.. Как нет, он же был в городе! Была ночь, он двигался в толпе. А потом заросли. А сейчас – пустота.
    – Я тут один? – спросил синьор Скапино сам себя.
    Сомнений не было: он тут один. И по-прежнему куда-то идёт. Без остановки и перерывов.
    – Сколько это может продолжаться?
    Надо остановиться. Надо осмотреться. Обдумать… Но он не может. Ноги сами идут. Синьор Скапино тщетно пытается прекратить движение. Тело не слушается его. Творится нечто неладное. И это не нравится ему…
    Он понял, что в этом пространстве ему ничто не подвластно. Если там, в нормальной своей жизни, он был хозяином, господином, властелином, то в данном месте он был кем угодно, но уж точно не владыкой и повелителем. Тут правил кто-то иной. Кто-то другой… Синьор Скапино всё сообразить не мог, как же так получается. Кому это удаётся?.. Вопросы. Вопросы. Одни и те же вопросы: кто, как, почему?..  Но несмотря на всю его озадаченность, он всё равно продолжал идти.
    Вот вдалеке появляется что-то… Точка. Чёрная. Он видит её. Да, там какой-то объект… Надо подойти поближе. Но если случится то же, что и в городе?.. Синьор Скапино останавливается на минуту, думает: идти вперёд или повернуть обратно?
    И только по прошествии пары минут, пока он не вышел из задумчивого состояния, он понял, что смог остановиться. Да-да, он стоял на месте! Как он раньше ни старался – не выходило, но сейчас он стоял. И мог принять решение, как быть: идти или нет.
    Он оглянулся назад: всё тот же унылый вид.
    – Делать там нечего, – произнёс синьор Скапино.
    Он решил пойти к точке… Но не смог пошевелиться. Он дёрнул одной ногой. Второй. Результат такой же: стоит. Он стал помогать себе руками: обхватил одну ногу и постарался передвинуть её… Ничего не вышло. Задумка сама по себе хороша, сообразительности синьору Скапино было не занимать!.. Из всех троих синьоров он, наверное, был самым неординарно мыслящим… что частенько играло на пользу всем. В трудную минуту его идеи нередко принимались как основные, к реализации которых следует приступить незамедлительно… Но не в последние двое суток…
    Он поймал себя на мысли, что никак не может придумать… найти ответ… как быть… Уже прошло два дня… Или больше? Сначала он шёл, теперь встал… Казалось бы, только он получил возможность… Только выпал шанс!.. И на тебе – опять загвоздка: теперь он не может сдвинуться с места.
    Да, там, в обыденности, он никогда не упускал своего. Стоило кому-то ошибиться – и он тут же наносил свой удар! Быстро и молниеносно. И все это знали. И он знал… Его за это боялись и уважали. Он был влиятельный. Могущественный. Сильный…
    Был.
    А сейчас он так слаб!..
    Синьор Скапино рассмеялся… Он ощутил себя жалким и слабым. И это вызвало приступ истерического смеха…
    Взять в себя в руки его заставило то, что к нему стремительно начала приближаться далёкая чёрная точка. Точнее, он к ней. Вообще – всё. Казалось, она засасывает пространство, как чёрная дыра…
    Синьор Скапино не на шутку испугался, попытался закричать, закрыл лицо руками…
    – Матерь божья!!!! – закричал на него синьор Арлекин, рассыпавший по столу какие-то орешки. – Нельзя же так пугать! Вы откуда взялись?
    Синьор Скапино стоял в дальнем углу кабинета, в котором они заседали…   

    28.

    Как бы побыстрее вам объяснить?..
    Роман Ка был известным человеком. Популярным. Медийная личность. Ньюсмейкер. По будням у него был блок аналитики в большом вечернем информационном выпуске, а по выходным он выступал в одной передаче, в которой детально и подробно рассказывал о значимых мировых общественно-политических событиях. Помимо этого, его частенько приглашали в развлекательные программки и как участника, и как судью, и как независимого эксперта. Также в одном крупном бизнес-издании он имел собственную колонку. Периодически выступал с комментариями на радио. В определённых кругах его уважали. К его мнению прислушивались. Его знало большинство крупных государственных деятелей страны. Несколько раз он даже брал интервью у президента…
    С ним считались.
    Да и внешне Роман чем-то походил на киноактёра. Поэтому, когда он принял участие в рекламной фотосессии мужского нижнего белья, – очень многие женщины просто влюбились в его тело. Ну, и надо полагать, в него самого… А ещё, говорят, Роман Ка был очарователен. Убедителен и неотразим. И имел влияние на людей. В разговорах он как в сердце собеседника проникал, до самых потаённых мыслей докапывался. Ему часто удавалось вытянуть из человека столько сведений, сколько бы ни один следователь не смог! То ли это природный талант у Романа Ка такой был, то ли и он где-то освоил методы манипулирования. Умел он расположить к себе, заставить высказать всё. Многим, кто общался с ним, даже казалось, что иногда он говорит за них, их же словами, которые они ещё не произнесли, но подумывали, или вовсе не собирались. Некое «бульварное» издание даже предположило, что Роман Ка способен читать мысли! Сущая глупость, конечно, хотя досконально в теме ни копались, да и сам журналист лишь уклончиво отшутился в одном известном шоу, выходящим по вечерам…
    И вот именно в офис такого знаменитого человека и постучал сотрудник спецслужб Иванов, мужчина тоже видный, но одновременно с этим и неприметный.
    Роман Ка не ожидал визита. Он готовился к эфиру. После разговора с редактором, он вернулся к себе. Гримёр Лена закончила свою работу. Людочка вертелась перед зеркалом. Пётр облизывался, глядя на неё. Витя хоть и был переодет в чистое, но из ступора это его не вывело.
    – Всё готово?! – спросил журналист, заперев за собой дверь.
    – Готово, – не поняв его поведения, ответила Лена. – А ты чего какой?.. Давай я тебя быстро…
    Она прогнала Людочку от зеркала, усадила журналиста и парой взмахов кисточкой и расчёской сделала его физиономию пригодной для телетрансляции.
    – Спасибо, Лена, – поблагодарил он, и стал что-то искать на столе, приговаривая: – Бегом в пятую студию! Все бегом! – Посмотрев на Петра, он добавил: – Ты проводишь Людочку и Виталия Денисовича, покажешь им, где ждать, лично за них отвечаешь, понял? А ты, Лена – веди всех, кто свободен, для массовки. А я скоро подойду… Где он?
    – Что потерял? – спросила гримёр.
    – Да галстук, красный такой… – продолжая поиски, проговорил Роман Ка.
    – Это не он у тебя под ногами? – улыбаясь, спросил Пётр.
    Роман посмотрел: да, он ногами стоял на своём любимом галстуке, в котором обычно красовался перед камерами. Подняв его, подержав в руках, он заметил, что все, даже Витя, наблюдают за ним.
    – Ну чего уставились? Я же сказал, что делать, у нас эфир вот-вот начнётся! По местам!
    Народ после его слов немного оживился, задвигался, потолкались слегка, но вышли.
    Роман проводил их долгим взглядом, пока они не удалились – и закрылся в офисе.
    Нацепив галстук, поправив воротник, он сошвырнул все предметы, что стояли или лежали на столе, – и улёгся на него. Так Роман Ка настраивался перед каждым эфиром. Закрыв глаза, расслабившись… думая лишь…
    И тут кто-то постучал.
    Потом ещё раз. Громче.
    – Что зад день! – подходя к двери, вырвалось у журналиста. – Ну, что ещё, я же сказал…
    Он открыл.
    Перед ним стоял мужчина в штатском.
    – Журналист Роман Ка, если не ошибаюсь? – поинтересовался тот.
    – Да. С кем имею… – но он опять не докончил предложение, так как ему было показано удостоверение сотрудника спецслужб.
    Роман Ка попятился назад, в изумлении. Иванов, подав какие-то знаки людям в коридоре, вошёл. Медленно. Поразившись беспорядку. С каменным лицом.
    – Вы недавно были в больнице, – начал Иванов. – Возможно, вы нас там не заметили, но и мы там были. Вы нас ненароком обошли, уведя важных свидетелей. Я всё понимаю: свобода слова, гласность, общественность должна знать всё. Но своими журналистскими действиями, вы препятствуете федеральному расследованию…
    Роман Ка на этих словах заулыбался.
    – Я что-то смешное сказал? – спросил Иванов, не поняв реакции журналиста.
    – Нет-нет, просто вы, то есть, такие, как вы, всегда говорите одно и то же, даже забавно, – ответил тот.
    – Вот что я вам скажу, уважаемый, – пытаясь настроить Романа Ка на серьёзный лад, начал Иванов. – Дело нешуточное. Государственной важности. В интересах следствия, вам стоит сказать, где вы их прячете. И самому дать показания, что вы там накопали…
    – Предлагаете сотрудничество?
    – Можете, это и так называть.
    – Какой вы ушлый, однако! – заявил Роман. – А если мне удалось от вас уйти в больнице незамеченным, как вы меня здесь нашли?
    – Да, знаете ли, по большому счёту мне вы безразличны. Мы шли туда за другими людьми. А вы влезли не в своё дело…
    Журналист подскочил к Иванову и стал говорить ему с агрессией:
    – Не моё?! Не моё дело?! Да из-за этой чёртовой ракеты я лишился машины! У меня отпуск сорвался! У меня… А вы ещё заявляете, что дело не моё?! Оно даже очень как моё! И пока я на всю страну не объявлю, из-за какого олуха я вынужден теперь купить новый автомобиль, – я не успокоюсь!  Зарубите себе на носу!
    Иванов почесал лоб. Добавить, в общем-то, нечего. Его понять можно. У него свои мотивы. Но «из-за этой ракеты», как произнёс Роман Ка, люди погибли. Много людей…
    – Вы рискуете, – сказал Иванов. – Здесь замешаны…
    – У вас есть что заявить? – перебил его журналист. – Может, дадите официальный комментарий от своей структуры? А то вы что-то отмалчиваетесь…
    – Я могу прекратить нашу дискуссию одним звонком.
    – А, угрожаете… Мне кажется, у вас личный интерес… – проговорил Роман Ка и пристально посмотрел в глаза представителя спецслужб.
    – С чего вы взяли? – отойдя в сторонку, спросил Иванов.
    – Ну, я много работаю с людьми. Уже много лет. Когда дело касается сугубо служебного исполнения обязанностей – обычно выражение у лиц не такое… как у вас. Если вы что-то знаете – то я предлагаю вам сказать об этом. Если это личное – то пусть те, под кого вы копаете, знают, что вы взяли след. Пусть все знают. Это заставит ваших врагов ошибаться! И тогда вы сможете их достать!
    Роман Ка говорил красиво. Профессионально. Журналист ещё тот! И как только он сумел понять? Где Иванов выдал себя? Где прокололся? Его учили. Обучали. Специальным техникам воздействия. Вербальным и нет. Он же умеет всё! Он же много раз пользовался приёмами… А в нужный момент – провалился.
    Иванов досадовал на свою ошибку.
    – … Эфир через несколько минут! – продолжал Роман. – Если хотите сотрудничать – давайте! Я в любом суде дам показания! И свидетелей забирайте после! Но мы должны показать… Рассказать! Чтобы не было замалчивания. Чтобы расследование прошло объективно и открыто. Вы же хотите этого, я прав?
    – Вы правы, – ответил Иванов, глядя в глаза Роману Ка. – Это если рассуждать чисто с человеческой точки зрения. Но служебные обязанности мне не велят… Однако… я столько раз видел такое – во что, если поведать, никто не поверит, ха-ха… И сегодня тоже… Мне ж всё равно никто не поверит, – уверенно произнёс он. – Согласен, я приму участие в вашем шоу, а вы – в моём.
    – По рукам! – громко и радостно крикнул Роман Ка, совершив рукопожатие с сотрудником спецслужб. – Тогда пошлите в пятую студию! Там сейчас начнётся!
    – В пятую? – переспросил Иванов.
    – Да!
    – Ну, вы бегите, я вас догоню, распоряжения только дам.
    – Да вы тут не один? – удивился журналист, покидая свой офис. – Зовите своих друзей на эфир! Мне нужна массовка!..
    Иванов также вышел. Его ожидали. Отдав распоряжения, велев всем быть на связи, он приказал передать остальным, чтобы они отправлялись в пятую студию и заняли места среди зрителей.
    – Ну что ж… Конспирация к хорошему не привела. Попробуем теперь так… 

    – И как нам мимо пропускного пункта пройти? – спросил Орёл, когда солдаты вошли внутрь Телецентра.
    Стараясь ни привлекать внимания, военные выискивали возможность проскользнуть…
    – Скосим под обывателей, – ответил Сокол.
    Подозвав к себе какого-то местного работника, который шёл по своим делам, он спросил:
    – Слушай, малый, как нам на запись передачи попасть?
    – Какой? – заговорил тот быстро. – А, вы на массовку? Вам в пятую студию! На контроле скажите!
    Служащий Телецентра убежал.
    Солдаты, переодетые в гражданское, приблизились к контролёру.
    – Мы на запись. В пятую студию, – сказал военный с позывным Беркут.
    – В пятую? А чего там записывается?.. Вроде, нет никаких… Сейчас узнаем… – Он пошёл с кем-то переговариваться по внутренней связи в будку, в которой в часы простоя сидел и разгадывал кроссворды. Вернувшись, контролёр произнёс:
    – Да, действительно. Сейчас прямой эфир, в пятой студии… Набирают народ на массовку. Давайте документы, я вас зафиксирую.
    – Документы? – задал вопрос Сокол. – Не надо документы. Зачем документы? Обойдёмся без документов, правда ж, Орёл?
    – Правда, – ответил тот, направив в голову контролёра какой-то луч из предмета, похожего на карандаш. – Приятных снов.
    Не сказав ни слова, контролёр выдал солдатам пропуска, уселся в будке и уснул…
    Бойцы беспрепятственно прошли. До пятой студии. И заняли места в зале.
    – Как удачно мы пришли! Ну и где нам искать их? – спросил Беркут.
    – Надо незаметно выйти по одному… – заговорил шепотом Сокол.
    – А я думал, эти штуки не работают… – весело сказал Орёл, вертя в пальцах карандаш.
    – Спрячь, – приказал Сокол. – О-па, и спецслужб здесь… – заявил он, озираясь по сторонам. – А их больше, чем нам встретилось в больнице…
    – Не видно главного, – сказал Орёл.
    – Вон он, с каким-то журналистом болтает, – указал Сокол.
    Поодаль Иванов и Роман Ка о чём-то переговорили. Затем журналист пошёл на предварительное включение, пока велись подготовительные работы к прямой трансляции.
    – Если спецслужбы здесь – то и наши цели здесь, – произнёс Сокол. – Сидим смирно, ждём шоу… Беркут, сообщи… а, нет, подожди…
    Шоу началось.