Анэстеши

                Рыжая Настя

  Солнце пекло нещадно, но  Аеринн упрямо шёл вперёд. Конечно, с магией было бы проще, но не сейчас, за ним следили, и он это чувствовал. Эта просьба исходила от его друга, они давно дружили, насколько можно назвать сложившиеся отношения между магом и падшим ангелом. Он сказал, что девочка ему дорога, значит нужно сделать всё возможное для её безопасности, и он это сделает без лишних вопросов. Из - за поворота показалась небольшая деревенька, до неё оставалось ещё около двух километров. Это немного,  по сравнению с тем, сколько он уже прошёл, вот уж поистине медвежий угол. Позади него послышался гул, на небольшой скорости, оставляя позади себя пыльный шлейф, ехал грузовик. Остановился.
- Эй, мужик, тебя подбросить? - Без единого слова Аеринн забрался в кабину.
- К кому ты, я тут всех знаю, а тебя в первый раз вижу? - спросил шофёр. - Да, живут тут у вас Лесинские, я к ним, по делу.
- А что за дело такое, я почитай всех их знакомых знаю?
- Девочка у них живёт, я за ней, - Аеринну не очень нравились расспросы посторонних, но подозрений вызывать он не хотел, потому и отвечал несколько односложно, стараясь по мере возможности быть честным.  - Ааа, Наська, ну да, живёт, - мужчина нахмурился.
-  У Лесинской Лидии Васильны. – Ну да, у неё и живёт, мамка её, сестра Васильны, умерла, при родах кажись, имя у неё ещё странное такое было, не русское. Вот Лидка и взяла её дочку к себе, на воспитание, ух и оторва растёт, глаз да глаз за ней нужен. Маг было дёрнулся, уж очень ему не понравилось слово оторва, оскорбительно звучало, для подопечной ангела - особенно, но сдержался, нельзя ему раскрывать свою личину. А водитель между тем продолжал: - Лидка с ней замучилась, непослушная растёт, и ежили кто на воспитание заберёт эту чертовку, так это лучше будет. Аеринн нахмурился и спросил:
-  Что же Вы так, о ребёнке говорите, она ведь маленькая ещё? Мужик за рулём покачал головой, невесело усмехнулся, но всё же ответил.
- Лидка ведь не старая ещё, к ней уж и свататься приходили, так она из - за Наськи всех отвадила. А мужики то путёвые приходят, да только этой мелкой все не нравятся. А Лидка не может ей отказать, всё грит что плохо будет её Настюшке, а дом того гляди развалится. Невмочь ей одной то хозяйство подымать, мужик в доме нужен, да только рыжая всё портит. Грузовик въехал в деревню, шофёр объяснил попутчику, как дойти и укатил, а маг направился к указанному дому.
  Так себе домик, наверное, когда то, он был красивым и ухоженным, ныне, впечатление было не особо приятное; с облупившейся краской на опалубленных стенах, обветшалым забором, с покосившимися воротами и, несколько запущенным подворьем для скота;  дом, являл собой удручающее зрелище. Глаз радовал только палисадник, где на ухоженных грядках цвели цветы, всех сортов и расцветок, да кружевные занавески на окнах. Из ворот выбежала девчушка, лет десяти от роду, а за ней следом семенила полная, моложавая женщина, да ещё с руганью: - ах ты злыдня, а ну подь сюды, я те всыплю, язва.  Взгляд её наткнулся на незнакомого статного мужчину, с недоумением взиравшего на эту картину. Любительница ругательств остановилась, глядя то на убегавшую рыжую девчонку то на незнакомца, спросила: - Вы к нам? - торопливо поправила сползшую на бок косынку с выбившимися прядями чёрных, ещё не тронутых сединой волос, и одновременно одергивая подоткнутую юбку. - Если ваше имя Лидия Лесинская, то к Вам, - Аеринн посмотрел вслед убегающего ребёнка, и осторожно осведомился у женщины:
- А, это ваша девочка?
- Ну, моя, а Вам зачем? - тут она охнула, прикрыв рот рукой. - Так Вы, поди-ка с проверкой, из-за соседей небось? Лесинская раздражённо передёрнула плечами, и не дожидаясь ответа продолжила: -  И чего жаловаться, растёт ребёнок и растёт, как все другие, не хуже. - Да что Вы, я просто спросил, а вообще-то я здесь именно по поводу вашей племянницы, не уделите мне время? Та расстроено посмотрела на него; - я ведь тётка её, а они мне всё твердят, что мужа нет, и одна её я не воспитаю как надо. А чего не воспитать то, вон после войны сколь баб вдовых осталось, да не с одним ребятёнком, и ничего выросли детки, - она сердито утёрла набежавшие на глаза слёзы.
- Ой, да Вы верно с дороги ну так проходите в горницу то, проходите.
Внутри дом, оказался намного уютнее, чем снаружи; домотканые половики устилали крашеный пол, выбеленный очаг на маленькой кухоньке, стол у окна накрытый расшитой узорами скатертью. В открытую дверь была видна светлица, где так же побеленные стены украшали вышитые салфетки. На железной кровати, с высоко взбитой периной застеленной покрывалом, возвышалась гора подушек с наброшенной на них кружевной накидкой, и цветы в горшках на подоконниках. - А у Вас уютно, и так хорошо, что век бы отсюда не уходил, Вашей девочке здесь должно быть очень нравится? Женщина собралась было что-то ответить, но входная дверь натужно скрипнув приоткрылась, и в помещении возникла голова с всклокоченной рыжей шевелюрой и любопытными синими глазами. - Явилась-таки, пакость лохматая, ну входи ужо, о тебе речь, - произнесла тётка беззлобно, и обратилась уже к Аеринну: - как Вас хоть звать то? - Зовите меня Сергеем, - женщина кивнула, поставила на стол чашки и вынула из духовки тарелку с горкой блинов.  - Чайку попейте, Серёжа, обеда то ещё нет, а вот блинчиками я Вас угощу,  да Вы присаживайтесь к столу то, Наська, живо руки мыть и за стол, - строго сказала тётка. - Я щас, - девочка выскочила в сени, и позже чинно вошла обратно и уселась за стол у окошка. Беседа за чаем потекла легко и размеренно, время летело незаметно. Рыжая Настя, уже откровенно скучая начала пускать пузыри в чашке, за что мгновенно получила подзатыльник от сидевшей рядом с ней тётки. После чая все вышли во двор, тётка Лида всё рассказывала гостю об их жизни, а маг согласно кивал головой в ответ. В это время, во двор вошёл коренастый мужик с зачёсанными назад волосами, и шикарными усами, смешно топорщившимися над верхней губой.
- Ой, Лида, да у тебя гости, я позже тады зайду.
- Постой Николай, ты по делу, али как?
- Дык, за творогом, сама вчерась говорила, шоб пришёл, - в руках у Николая была авоська с пустой стеклянной банкой.
- А тебе смотрю некогда, гости тут, - мужик недобро посмотрел на Аеринна. Тётка Лида повернулась к гостю, виновато произнесла: - Вы уж обождите, я недолго, Аеринн и Настя остались вдвоём. - А дядь Коля не за творогом пришёл, я знаю, - с важным видом произнесла девочка, искоса поглядывая на мужчину. - Как так, а зачем-же? - Да он хочет тёть Лиду взамуж забрать, а у него только банка, а молока ещё нет, Марту ведь не доили, и вот. Магу понравилась такая наблюдательность ребёнка, а ещё ему почему-то очень захотелось пить и, повернувшись к девочке он попросил: -  Настенька, а где у вас попить можно, или может сама меня угостишь?  Улыбка рыжего бесёнка расползлась по конопатой рожице. - Ага, - выдала она, на лице появилась проказливая гримаска, синие глазёнки округлились, - а Вы молочко любите?  - Аеринн кивнул головой, и рыжая бестия с воплем  «я щас», полетела в сторону загона для скота. Какое-то время он стоял и, недоумённо смотрел вслед девчушке. В это время подошла разрумянившаяся тётка Лида, а следом за ней, весь такой довольный, Николай, он степенно попрощался и пошёл восвояси. Женщина нервно поправляла опять съехавшую, на этот раз уже на затылок,  косынку. - А что, Наська, опять усвистала, - с вежливой улыбкой осведомилась она у мужчины.  Красивое лицо Аеринна было обращено все туда же, к загону, - А где вы храните молоко? - тётка Лидия проследила в направлении его взгляда. Они настороженно переглянулись с магом, и тут со стороны загона послышался дикий рёв. – Наська язва, не смей трогать Марту, - с воплем сорвалась с места тётушка, а за ней с криком, «держись дитя», полетел Аеринн, на ходу выхватывая из ножен кинжал. Когда они подбежали, их глазам предстала картина маслом; в деннике у кормушки стояла, а если точнее то почти лежала, распятая верёвками за ноги корова. Судя по воплям женщины это и была Марта, а рыжее косматое чудо уже привязывало хвост многострадальной скотинки к ближайшей жердине и приговаривало: - ну, Марточка, ну маленькая моя я же тихонько, ну дай молочка.  «Маленькая Марточка», в которой было никак не меньше двух центнеров, совершенно дикими глазами взирала  на Настю. – Ах ты, язва, что же ты с животиной то творишь, - тётка Лидия, несмотря на свою тучность, ловко пролезла между пряслами.
- Она ить токмо отелилась, вредитель ты окаянный, - девочка, зыркнув  синими глазками мгновенно отпрянула от перепуганной  коровы, юркнула мимо разъярённой тётки и, вылетев из загона спряталась за спину оторопевшего мага, посчитав того меньшим злом. – Марточка, девочка моя, ласточка, что с тобой натворила эта ведьма, - причитала тётка Лидия, освобождая натерпевшуюся «ласточку» от связывающих её  пут. Аеринн торопливо и незаметно спрятал под одеждой боевой клинок. Посмотрел на маленькую проказницу; та внимательно следила за манипуляциями озабоченной и злой тётки,  и виновато прошептала: - кажется, молочка не будет, ой, а что теперь будеееееет. - А что будет? - весело глядя на ребенка спросил мужчина, пить ему уже не хотелось. Рыжая Настя, печально посмотрела на него огромными синими глазами, затем перевела взгляд на выходившую из загона тётку, с хворостиной в руке. - Кажись, сейчас меня будут бить, а обитки в жо... туда, в общем, забивать будут. Мужчина, всего лишь секунду обдумывал смысл сказанного, а потом раздался его громовой хохот. Подошедшая к ним тётка Лидия, с недоумением взглянула на гостя, и уже без злости сокрушенно произнесла: - ну что за ребёнок такой, никакого сладу с ней нет, кыш, язва, уйди с глаз моих, затем обиженно добавила: - Вы бы так не смеялись, если бы были на моём месте, Аеринн перестал хохотать. - А ведь я и прибыл к Вам именно за этим, - он вынул из-за пазухи какие-то бумаги, и протянул их тётке Лидии.  Она прочитала, растерянно посмотрела на своего визави, затем на девочку, с любопытством слушающую их разговор. – Как же так, девочка ведь, а вы мужчина, и будете её опекуном, да ещё такой молодой, справитесь ли? Маг печально посмотрел на женщину, - Вы даже не представляете, как правы, но молодость не порок, я бы сказал, что это явление временное, да и вообще понятие относительное.  Он посмотрел на кусавшую губы Настю, - надеюсь что справлюсь. Тётка Лидия вздохнула, и прижала к себе девочку, поглаживая её по растрепавшимся рыжим волосам. - Вы её сейчас заберёте? - Аеринн только кивнул в ответ. - Ну, раз так пойду, соберу её вещи, - женщина смахнула слезы с глаз, - вы бы прошли в дом, нечего на улице глаза соседям мозолить. Да присматривайте за Наськой то, а то придётся вам её до ночи ловить. Вот так рыжая Настя попала к магу Аеринну, чтобы потом стать его ученицей.

                Рыжая бесовка

  Последующие несколько лет они прожили в глуши таёжных лесов Сибири, ведьмиными наговорами отводя глаза ненужным людям, и пресекая досужие разговоры в соседских деревнях. Девочка спокойно восприняла разлуку с тёткой, но очень тяжело пришлось Аеринну завоевать дружбу и доверие Насти, она выматывала его своими выходками. Всё чаще появлялось желание отдать её своему другу, которого Аеринн не раз поминал недобрым словом, и отказаться от сомнительной чести опекать рыжее чудовище. А ещё чаще, хотелось придушить её и не мучиться больше. Были дни, когда Аеринну приходилось отсутствовать, и Настя оставалась в доме почти одна, если не считать деда Егора,  что жил в малухе, рядом с большим домом, он и окрестил её рыжей бесовкой. В сочельник, Насте должно было исполниться тринадцать лет, и мужчина хотел устроить настоящий праздник для девочки. Ведь три года жизни в глуши, где играть ей приходилось только лишь с дворовыми псами, да с кошкой Милкой,  давали себя знать. Что видел ребёнок, кроме домашних животных, да густого непроходимого леса вокруг? Да ничего, разве что иногда Аеринн вместе с дедом Егором, брали её с собой на охоту. Да учили силки ставить на мелких животных, многих из которых, рыжая нахалка тайком выпускала.  У Анастасии и без того был вздорный характер, а со временем он испортился вконец. Вот и на этот раз, Настя подумала, что с неё хватит такой жизни. С раннего утра у неё разболелся живот, она не знала, чем успокоить то нараставшую, то стихающую боль. Ей хотелось лечь и поплакать, но из чистой вредности она этого не сделала, так как Аеринн, строго настрого запретил ей выходить со двора в его отсутствие. -  Сиди дома и читай книги, в округе медведь шатун объявился, так что со двора, ни ногой, заявил ей Аеринн. Настя  посмотрела вслед опекуну, и злорадно усмехнулась, ага, щас, как сказано, так сделано, ехидно подумала она. Запреты – не для неё. Стоило магу скрыться из виду, как она подорвалась с места, и мгновенно одевшись, выскочила из дома. Пока дед Егор возился в своей малухе, Настя быстро пробежала до сарая. Вытащила лыжи, и только её и видели. День выдался погожим; снег искрился под солнцем, и весело поскрипывал под полозьями. Настроение у неё было радужным; и боль в животе утихла и накаталась вволю, а ещё белку освободила из дедовской ловушки. Настя собралась возвращаться домой, когда совсем рядом раздался звериный рёв. По спине пробежал холодок, она не понаслышке знала, что такое медведи, Аеринн не зря мучился с ней, а тут - шатун, что ещё хуже. Медленно повернувшись, девочка посмотрела на приближавшегося к ней зверя. Оцепенение, охватившее её поначалу, спало, зато родилась паника. Забыв от страха обо всём, чему её учили дед с опекуном Настя, сломя голову ринулась прочь. За спиной слышался рык, и он подстёгивал её бежать ещё быстрее. Где – то вдалеке она услышала голос, звавший её по имени. Она слегка отвлеклась и зря; не заметив под снегом кочку, Настя споткнулась, послышался треск сломавшейся лыжины и девочка кубарем полетела в сугроб. Внизу живота разлилась боль, и с ужасом наблюдая сквозь слёзы, как к ней приближается нечто громадное и тёмное, она потеряла сознание. В себя она пришла уже в доме, в своей постели, за окном стояла ночь. Рядом на табурете, привалившись на спинку её кровати, дремал Аеринн. Она попыталась встать, но застонала от боли пронзившей её тело, казалось, что болело всё; от макушки до пяток. Мужчина мгновенно проснулся, Настя ужаснулась его виду. Под глазами залегли тени, рваная рана пересекая щёку и подбородок, скрывалась под воротом тёплой рубашки, зашитая безобразными швами. Девочка всхлипнув, протянула руку к Аеринну, сейчас она осознала, что он рискуя своей жизнью, спас её от неминуемой смерти.  - Прости меня, пожалуйста, я больше не буду тебе перечить, - плача попросила она. У мага, от удивления вытянулось лицо, он молча наблюдал, как рыжая бесовка гладит его здоровую щеку и плачет, вымаливая у него прощение. Пока она была без сознания, он многое передумал; на самом деле - жизнь, которой жили они, совсем не то, что нужно девочке её возраста. Раздевая бессознательную Настю, Аеринн обнаружил кровь на её одежде, вначале он подумал, что она всё же ранена. И только раздев до нижнего белья, до него дошло - откуда эта кровь. На следующий день, у них состоялся серьёзный разговор; мужчина жутко смущался, пока запинаясь объяснял, почему у женщин бывает кровь раз в месяц. «Будь оно всё проклято, ну приятель, ты мне и удружил. Я с тебя дорого спрошу за подобное», злобно думал Аеринн, представляя какими способами будет мстить своему другу, вплоть до кастрации.  Но с этого дня, всё разительно поменялось, а вернее изменилась сама Настя. И маг уже не знал, каких богов благодарить за эту милость. Нельзя сказать, что она изменилась в корне, она по-прежнему была своевольной и упрямой, но с некоторой долей разумности.
   После истории с медведем, Аеринну с Настей пришлось в спешном порядке  сниматься с насиженного места. Во время схватки с медведем, ему пришлось применить магию, и теперь оставаться здесь было небезопасно. Он очень хорошо помнил недвусмысленный наказ друга. Небольшое шале, в заснеженных Альпах оказалось ничем не хуже, чем добротный дом в дебрях сибирской тайги. Но в этот раз, Аеринн позволил себе нанять супружескую пару, для ухода за домом. Да и, Насте всё-таки нужна была женская забота.

                Азраэль

 Горизонт вдали темнел, волны холодного моря с грохотом разбивались о скалы, на вершине одной из них стоял Падший Ангел. Ветер трепал его длинный плащ, волосы развевались бледным шлейфом за спиной. - Лидия. Из уст мужчины, это имя вырвалось как стон. И Азраэль, уже в миллионный раз пожалел, что он не человек. У простых людей век короток  и, наверное, поэтому они так торопятся жить. И ведь некоторые успевают многое сделать, за свою недолгую жизнь, создать такие шедевры, которые бессмертным не снились. А несчастливая любовь у простых смертных забывается через два – три года, по крайней мере, у большинства. « Почему же мы не можем так быстро выкинуть эту самую любовь из сердца и головы так быстро, ведь мы всесильны". Ответ до банальности прост - «…созданы по образу и подобию». Они, ангелы, были первыми, и прекрасно жили, и даже размножались, падший усмехнулся своим воспоминаниям. И только позже, гораздо позже ОН решил создать людей, как венец его мастерства. Даже несмотря на чёрную неблагодарность, Он продолжал любить  человеческое племя,  их же – ангелов, своих самых близких и верных последователей,  наказывал. Жестоко. Вот только искусству любви  творец,  в изобилии одарил не людей. Забыл что ли?  Или предвидел, что некоторые из его окружения возненавидят это его творение. Азраэль, правда, по несколько иной причине, был лишён ЕГО любви и благодати Эдема. Казалось бы сплошная нелепица, ангел смерти и любовь к женщине. Ослепительная, всепоглощающая и невыносимая – любовь. Она умерла, прекрасная в своей простоте и оттого ещё более дорогая его сердцу женщина. Много столетий Ангел пытался отыскать след её души, и ведь нашёл. Благодаря этой ЛЮБВИ, у Азраэля теперь есть дочь. И это была его величайшая тайна, в которую он посвятил лишь самого преданного друга. Только вот любимая для него потеряна безвозвратно. Свет и тьма. Они всё решили за него, он бы мог побороться, но шантаж, это неблаговидное занятие присуще всем. И Азраэль сдался. Сейчас в его душе бушевали противоречивые эмоции; боль, любовь, ненависть… он был бессилен  что – либо изменить. Свои чувства он невольно сравнил с раскинувшимися перед ним бескрайними морскими просторами. Море, как и его чувства, билось, волновалось, выплескиваясь и разбиваясь о прибрежные скалы бушующими волнами, такое величественное в своей мощи, и одновременно бессильное преодолеть береговые преграды. Ещё неслышно было ни единого звука, кроме беснующейся стихии, а он уже знал, кто сейчас появится.
– Чему обязан?
Демон, с горящими красным огнём глазами,  немного стушевался; даже опальный, ангел смерти был страшен. Власти уносить жизни, как смертных, так и нет, у него никто не отнимал. – Меня послали ОНИ. – Азраэль соизволил взглянуть на собеседника, насмешливо произнёс:  - что не так, грешников маловато, или Райские кущи обеднели от нехватки невинных душ?
- Где нефилим Аеринн?  Не сам вопрос, а то, что низший демон потребовал у него отчёта, привёл Азраэля в ярость. – Он внезапно стал выше ростом, и его огромные светлые крылья мгновенно взвились у него за спиной. – Как смеешь ты требовать от меня ответа? Из его ладоней полилось золотое пламя. Демона скрючило, и без того бледная кожа начала приобретать серый оттенок, который несмотря на сумерки был тем не менее очень заметен.  Он повалился на колени и прохрипел: - прости.. но это приказ. Азраэль в бешенстве взмахнул рукой и, нарушителя спокойствия швырнуло в морскую пучину. "Они там совсем разум потеряли"? Вокруг падшего заклубилось золотое облако, и он ангел растворился в его сполохах
 
                Любовь не картошка


Девочка росла, превращаясь в красивую статную девушку, и Аеринн иногда ловил себя на мысли, что любуется ею. В очередной сочельник, Насте исполнилось восемнадцать лет, в тот вечер камень на перстне у Аеринна засветился ярким красным светом. Это могло означать только одно - но он был готов, почти. Незаметно выйдя из дома, маг уже приготовился было повернуть кольцо на пальце, как почувствовал присутствие магии, и сразу его окликнул знакомый голос:
 - не торопись Аеринн, я решил сам наведаться к тебе в гости.
Из темноты двора, на освещённое каменное крыльцо поднялась высокая фигура мужчины в сером плаще,  со струившимися длинными волосами цвета плавленого золота, и сверкающими глазами. Аеринн смотрел на друга, и радости в душе не было, напротив, ему показалось, что надвигается нечто непоправимое. «Азраэль». На красивом лице гостя появилась усмешка, и он, растягивая слова, произнёс: - Аерииинн, ты не рад видеть меня, или мне кажется, что ты опечален моим появлением? - Нет, Азраэль, тебе показалось, - маг натянуто улыбнулся, он и сам не понимал, почему появление друга встревожило его. - Проходи в дом, представлю тебя гостям, скажи только, как тебя представить? Но Азраэль остановил его жестом руки.
- Постой, я зайду, но не хочу, чтоб меня видели.
-  С чего бы такая секретность? 
- Не хочу раньше времени тревожить нашу девочку, кстати, как ты, справляешься? - Ты мне должен, - раздражённо ответил ему Аеринн.
- Что так?
- Будь я обычным человеком, да нервишки послабее, давно бы ходил седой, а твою подопечную отправил к праотцам, точнее к тебе, - маг зло покосился на ангела. - Может, поведаешь, зачем всё это было, и кто тебе эта малолетняя ведьмочка? Азраэль невесело усмехнулся, - Это моя дочь, а прячу я её от тёмных и светлых вместе взятых, - он вздохнул. - Да что я тебе объясняю, сам знаешь закон, - ангел пристально посмотрел на Аеринна, - теперь понимаешь? О да, теперь маг всё понял. По негласному закону, установленному силами света и тьмы, ангелам и демонам запрещено делить ложе со смертными женщинами, это сурово каралось, жестоко, но действенно, с тех пор, подобные случаи не наблюдались. Но вот пожалуйста, это произошло, и к тому – же родился ребёнок. до сих пор Аеринн считал, что он последний отпрыск ангела, своего отца маг никогда не знал, а мать, обычная смертная, умерла родами. Слишком тяжело, человеческой женщине родить дитя от иного. - Как ты с ней поступишь? - Аеринн, сам не заметил, как напрягся в ожидании ответа. - Позже Аеринн, поговорим позже, - отмахнулся от него ангел, - я хочу на неё посмотреть воочию, в первый раз увидеть своё дитя. После  этих слов вокруг него заклубился туман, и ангел стал практически невидим. Невидим для человеческого глаза, но Аеринн не был обычным человеком, он вообще не был человеком.  Настя забеспокоилась, когда спустя десять минут её опекун не вернулся, и направилась к выходу, но  в этот момент к ней обратилась госпожа Ольконен: - Стейси, милая, пора пирог резать, - с улыбкой обратилась к девушке почтенная седовласая женщина. Было решено, что днём они отдадут должное сочельнику, а уже вечером отпразднуют день рождения Анастасии.  - Да, конечно, именинница направилась к празднично накрытому столу, подумав; «странно, почему пирог, когда это торт, нужно спросить позже». Настя неплохо говорила по-немецки, а помимо него, знала ещё несколько языков, Аеринн позаботился на славу, обучая её всевозможным премудростям. Девушка разрезала торт, когда вошёл маг, улыбка осветила её красивое лицо, при виде своего опекуна, одновременно её насторожило серебристое облако, клубившееся вокруг мужчины. В последнее время, она очень часто думала о нём несколько романтично и это её немного тревожило, подобных эмоций она не испытывала никогда. «Она влюблена в тебя, - раздалось в голове Аеринна, - не болтай глупости, мы несколько лет живём вместе, только и всего. - Да я точно вижу, у неё глаза загорелись лишь только ты вошёл. - У неё глаза горят всякий раз, когда она собирается устроить очередную пакость. И сейчас наверняка, не исключение, ты бы пожил со своей доченькой недельку, тогда бы знал, на что она способна. - Догадываюсь, скорее всего,  характером она пошла в мать, как и внешностью, - последовал ответ, - такая же плутовка, вот только волосы; у её матушки они черные, а не рыжие. мне всё же думается, что она вся в папочку; хитрая и изворотливая,  - парировал Аеринн. - Ты, наверное, имел ввиду - умная и решительная. Эх, не любишь ты нашего брата, и сестру тоже, - притворно сокрушался Азраэль». Так они переругивались на ментальном уровне, не забывая наблюдать за праздничной суетой. «А этот хмырь мне не нравится, у него мысли гнусные, - недовольно заметил падший. Знаю, но не хотелось обижать милейших людей, этот щёголь их поздний ребёнок,во всяком случае, они хотят, чтобы так думали, спят и видят, как бы свести его с нашей девочкой, - раздражённо отозвался маг. Кстати, тебе не кажется странным, что мысли нашей рыжей ведьмочки невозможно прочесть? Я думаю, это потому, что её родная мать - земная ведьма, причём очень сильная, - ехидно заметил Азраэль, ну а папуля ангел, так что ничего странного, на мой взгляд, а тебе так не кажется, друг мой дальновидный?  А больше ты ничего мне поведать не желаешь, Аеринн начинал злиться, - возможно, ты еще, о чём нибудь забыл упомянуть?  Мать, при рождении, нарекла её именем - Анэстеши, а не Анастасия, как решила сестра. У неё неограниченные способности, но я наложил на её сознание ментальный блок. Как только она станет женщиной, в прямом смысле этого слова, её сила может вырваться из-под контроля, и в это время я должен быть рядом. Есть ещё одно - но; чем больше магии будет вокруг неё, тем быстрее к ней придёт осознание её необычности, в отличии от других людей. - Так ты что же, свечку держать будешь? - Усмехаясь, поинтересовался Аеринн. - Нет. Но буду поблизости, отдай её этот кулон, он поможет на первое время сдержать её силу. Я ведь не зря именно тебя попросил взять на себя заботу о дочери, прости, что сразу не рассказал обо всём, но у нас будет на это время. Ммм, ну и всё, кажется, вся нужная информация у тебя есть, остальное сам додумаешь, недаром нефилимом родился.  Пожалуй, мне пора откланяться, очень скоро я тебя позову, будь здоров. И насчёт хмыря не забудь, уж больно мерзкий он, - добавил напоследок Азраэль и исчез».
 Настя часто думала о том, кто её родители, где они. Однажды она подошла с этим вопросом к Аеринну, но он так ничего толком не сказал. Ей было немного обидно, но до поры до времени она решила свою обиду спрятать, у неё будет время вытянуть из него правду, но не сегодня. Впереди был нелёгкий день. Аеринн многому её научил, но первым и обязательным уроком, всегда оставалась - самооборона. В последнее время она с трудом переносила его прикосновения, и в то же время, ей хотелось постоянного контакта с ним.  Спрашивать кого-либо об этом ей было неудобно, и девушка мучительно переживала непонятные ей ощущения. Ни книг о любви, ни телевизора у них в доме не было, она   не понимала, что это - первая любовь постучалась к ней в сердце.  Как-то  весной, когда госпожа Ольконен, в очередной раз вместе с мужем приехали к ним, Анастасия обратилась к ней с вопросом: -  Магда, а как Вы познакомились с господином Паулем? Женщина оторвалась от стряпни, посмотрела на девушку поверх очков и после небольшой паузы ответила: - Мы встретились с ним в театре, в Вене, - госпожа Ольконен прикрыла глаза и мечтательно улыбнулась, потом вновь посмотрела на Настю. - Стейси, дорогая, давай мы с тобой сейчас приготовим обед, и я всё тебе расскажу. - Не получится, - с грустной улыбкой ответила девушка.
 - Что так?
В этот момент со двора её позвал Аеринн и Настя, улыбаясь, сорвалась с места, на ходу обернулась и добавила: -  Сейчас тренировка, а вот вечером я свободна, тогда Вы мне и расскажете обо всём. Женщина согласно кивнула, и подумала: «именно такая жена нужна нашему Алексу, умная весёлая и приветливая». Алекс был их с мужем приёмным сыном, но они держали это в секрете. «Мальчик и так настрадался, думали они».  Стараясь, по возможности чтобы приёмный сын не чувствовал себя обделённым, супруги шли на любые лишения,  будь то учёба в частной школе или престижный университет. Они и не заметили, как вырастили законченного эгоиста. А теперь их дорогому сыночку захотелось иметь новую игрушку - Анастасию.
  В самом начале зимы Аеринн привёз свою воспитанницу в их небольшой городок. Встретив их случайно на заснеженной улице, госпожа Ольконен пригласила  в гости. Жили супруги в трёхэтажном особняке, когда то принадлежавшем покойным родителям Магды.
  Обедневшим аристократам, имевшим дочь на выданье, не очень льстила идея породниться с ремесленниками, пусть и богатыми до неприличия. Но бедственное положение, в котором они оказались после того, как их старший сын и наследник Клаус, проиграл практически всё состояние семьи, вынудили  дать согласие на брак единственной дочери. Клаус же, после того как не оправдал ожидания родителей, в самом начале войны с Гитлером уехал в Германию, в поисках лучшей доли. Но так и сгинул без следа. Молодые жили дружно, было видно, как они любят друг друга, лишь одно обстоятельство омрачало их счастливый союз;  у них не было детей. Лет пятнадцать спустя, уже после окончания войны с Германией, в их дверь постучала женщина с грязным свёртком в руках, оказавшимся младенцем. Назвавшись Эммой и сказав, что является женой Клауса, она потеряла сознание. Её отправили в больницу, но пролежав там пару дней в бессознательном стоянии, она умерла, никаких документов при ней не было. Супруги решили усыновить младенца, и поскольку его мать не назвала имя, они нарекли его Алексом, в честь покойного отца Магды. Сомнений в родстве не было, так как ребёнок был точной копией своего деда. Ныне, сей «благовоспитанный» отпрыск, гостил у родителей. Алекс, совершенно очарованный красотой Анастасии, или как её теперь называл даже Аеринн, Стейси, решил за ней приударить. Поэтому, когда Магда попросила его показать гостье дом, он незамедлительно воспользовался ситуацией. Едва лишь они остались наедине, он, резко прижав её к стене, попытался поцеловать. Не ожидая подобного напора, и не понимая, что этому парню нужно, девушка некоторое время стояла в совершенной прострации. Ей до жути не понравились его слюнявые губы, стало так противно, что она неосознанно с силой оттолкнула его от себя, не удержавшись на ногах Алекс, отлетел от неё на приличное расстояние, без особого комфорта приземлившись на свою пятую точку, и ударился затылком о стену. Неизвестно, чем бы закончился данный инцидент, но именно в этот момент в помещение вошёл Аеринн. Окинув взглядом немую сцену, с сидящим на полу Алексом, потиравшим пострадавшую голову,  и хмурую воспитанницу, стоящую у стены он, усмехнувшись, произнёс: - Больше не советую повторять подобные опыты, я лично её тренирую, так что в случае чего, за себя она постоять сможет. Но молодой человек не внял предупреждению, и когда его мать предположила о возможном союзе,  он сделал всё, чтобы появится на празднике в качестве гостя. Аеринн считывал его мысли, как открытую книгу, и всё больше раздражался. Молодой Алекс, несмотря на свой непутёвый характер, кажется, искренне влюбился в Стейси. Но больше всего беспокоило мага то, что он не может узнать что, думает по этому поводу его воспитанница. Он всё чаще задавался вопросом, почему так реагирует на, казалось бы, естественный ход вещей. Ведь разумнее было полагать, что рано или поздно подобное случиться. У Аеринна было много женщин, но кроме плотских чувств, он к ним не испытывал ничего. И сейчас не понимал, почему ему неприятны ухаживания этого молодого хлыща, тем более что тот, явно был полон серьёзных намерений по отношению к его подопечной, несмотря на скабрезные мысли.
 
 - Наступай, теперь выпад, шаг назад, опять выпад, - раздавались чёткие команды. Магда наблюдала за Аеринном и Стейси не без ревности и, в тоже время, восхищаясь чёткими стремительными движениями. Эти двое были  поистине прекрасной парой,  даже её Алекс, не смотря на свою юношескую привлекательность, не сравнится с силой и великолепной, звериной грацией Аеринна. А Стейси, как она красива  и также грациозна, как и её партнёр. Старая женщина давно заметила, что между этой парой возникло взаимное притяжение, какие взгляды они бросают друг на друга, и ей это очень не нравилось. Но сделать она ничего не могла, Алекс, как и всегда всё испортил. Когда после празднования именин им позволили оставить сына с ночёвкой, он ночью отправился в спальню к девушке. Сама Магда  в это время была ещё на кухне, и не видела происходящего, только лишь крик, и спустя мгновение с лестницы слетел её обожаемый сыночек. А наверху стоял Аеринн, и Магда могла поклясться, что в тот миг, глаза его гневно сверкали огнём. Она даже не успела возмутиться таким обращением со своим Алексом, как её посетила мысль о том; что он делал на втором этаже, где находились спальни хозяев. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять – что. Сердце болезненно сжалось, а стыд окрасил щёки пожилой женщины, она только и смогла сказать: - как ты мог? С тех самых пор, вход для Алекса в этот дом, был заказан. А Магда..., ну не видела она изъянов в своём приёмном сыне, он для неё был, едва ли не светом в оконце, и всем его поступкам находила оправдание. Даже после того ночного инцидента, расспросив обо всём Стейси, она пришла к  такому выводу; Алекс слишком сильно увлёкся прекрасной девушкой, и в порыве страсти наделал глупостей.  Ну,  разве можно за такое судить, он же совсем ещё ребёнок.  Магде не пришло в голову, что по сравнению с Алексом  Стейси, ещё больший ребенок. Тогда Аеринн задумался о том, чтобы отказаться от услуг супругов Ольконен, но  Пауль здорово ему помогал, и Аеринн всё медлил. В то время как  у Магды родился план, и она была полна решимости,  во что бы то ни стало, воплотить его в жизнь. Не знала бедная женщина, с кем связывается.
  - Я в душ, а вечером мы едем на охоту, ты обещал.
Аеринн с восхищением наблюдал за своей воспитанницей; вот она небрежным жестом откинула волосы с  разрумянившегося на солнце лица,  от чего на её щеках слегка проступили веснушки. Тонкие изогнутые брови слегка сошлись на переносице, на лице ярко выделялись огромные синие глаза с поволокой, обрамлённые густыми тёмными ресницами. Розовые, чуть припухлые и чётко очерчённые губы, под маленьким аккуратным носиком, могли посоперничать с лепестком розы.  Стремительно развернувшись, она направилась в дом, а маг отправился по своим делам.  После душа, переодевшись в халатик, девушка спустилась вниз, на кухню, где у плиты колдовала Магда, создавая свой очередной кулинарный шедевр. – Ну, как позанимались?  -  спросила она у Стейси, - Магда, Вы же наблюдали за нами, - хитро прищурившись, парировала девушка.  – Странно, ты не могла меня видеть, женщина недоумённо посмотрела на Стейси. – Не знаю, но я Вас видела, - беспечно ответила та, - ужасно хочется пить, сегодня такой жаркий день. – О, я приготовила твой любимый персиковый коктейль, - Магда поспешила налить полный стакан. – Странный вкус, отпив глоток, произнесла Стейси, - ничего странного, всё как обычно, не выдумывай, пей, - скороговоркой проговорила женщина.  Ты вчера жареную рыбу ела, вот, наверное, печень и шутит с тобой. Стейси выпила напиток до дна, поставила на поднос, и почти сразу почувствовала, как ноги её ослабели, перед глазами зарябило. Магда стояла и наблюдала как девушка, медленно сползая по стене, оседает на пол.
    Голова готова была расколоться, до такой степени стиснуло её дикой болью, но Стейси не могла даже пальчиком пошевелить.  Её тело словно сковало льдом, она слышала чьё – то невнятное бормотание, но ничего не могла ответить. Алекс смотрел на прекрасное лицо девушки с вожделением, граничащим с безумием. Этот молодой человек был весьма хорош собой, не глуп, а в университете за ним закрепилась слава сердцееда. Но обычно это его преследовали девицы по пятам, а не он их. Встреча с рыжеволосой Стейси, перевернула его жизнь с ног на голову.  Он сходил по ней с ума, но она упорно не замечала его, а потом ему и вовсе запретили появляться в их доме. Алекс начал чахнуть, поначалу он пытался отвлечься с другими женщинами, надеясь, что блажь пройдёт, но не тут- то было.  Тогда он обратился к матери, именно к ней, а не к отцу. Однажды  Пауль застал сына за тем, что тот пытался изнасиловать девушку, которая  приходила к ним из прачечной. С той поры Алекс знал - отец его увлечения не одобрит. Он мечтал, он грезил о ней.  В его воспалённом мозгу проносились мысли о том, как он будет ею владеть. Что он с ней сделает когда, наконец – то она попадёт в его руки.  И вот, наконец,  предел его мечтаний перед ним,  беспомощная, прекрасная, без своего цепного пса, который караулил каждый её шаг. Алекс был уверен; она его тоже полюбит, стоит ей лишь быть вдали от своего опекуна.  Сейчас она лежала на кушетке, в самой дальней из комнат их огромного особняка, неясный свет керосиновой лампы слабо освещал комнату, но вполне достаточно, чтобы  разглядеть  лежащую девушку. Алекс осторожно начал её раздевать, когда нижнеё бельё не поддалось, он зубами разодрал ткань. И теперь, она лежала перед ним обнажённая, но он не торопился.  Скинув с себя одежду, лег, прижавшись всем телом к Стейси, руки его тряслись, пока он гладил её грудь, бёдра.  А когда его ладонь опустилась на заветный треугольник, молодой человек судорожно вздохнул, между ног у него давно уже всё ныло. – Нет, нет, я не могу больше ждать, я не могу, любимая тебе понравится, - бормотал Алекс, нависая над девушкой. - В первый раз больно я знаю, вот я и сделаю всё это сейчас, пока ты не чувствуешь. Он завис над ней, и уже готов был войти в её святая святых, когда дверь с треском упала, и в тёмном проёме возникла фигура мужчины, с полыхающими огнём глазами. 
   Какой странный сон, странный и неприятный, думала Стейси, нежась в своей постели. Вспомнив о встрече с Магдой, она резко вскочила на ноги. Что же было потом, как она оказалась в постели, неужели, заболела? Накинув халат, девушка выскочила из комнаты, и замерла, ей вспомнились слова, которые она слышала сквозь тьму, слышала отчётливо, вспомнила, как чужие руки шарили по её телу. Что-то подступило  к  её горлу, и она опрометью кинулась в туалет, её вырвало. Тяжело дыша, она, держась руками за стены вошла в душ, где долго и с остервенением тёрла тело и лицо, словно желая стереть все воспоминания о произошедшем; где-то что-то громыхнуло, раздался сильный скрежет и треск ломаемой двери.  Затем последовал жуткий хруст и падение тела и заботливые руки опекуна, нежно державшие её, и его шёпот: - успел. Стейси долго лежала в постели, кутаясь в одеяло, но воспоминания не отпускали. Наконец она незаметно уснула. Аеринн  стоял у постели спящей девушки, долго и пристально наблюдая за её лицом. Его имя слетело с её губ как едва слышный шелест: - Аеринн. Он присел на край кровати и прикоснулся рукой к лицу Стейси, нежно обводя пальцем контур её губ. Перед глазами предстала картина; безумный взгляд Алекса, его лихорадочно блестевшие глаза, и слёзы, которые стекали по лицу обездвиженной девушки.  «значит она всё понимала, ей было плохо» Он с упоением вспомнил, как хрустели ломаемые кости Алекса, и повисшую на его плечах Магду, когда она пыталась остановить обезумевшего от ярости Аеринна. Ещё раз прислушался к бормотанию Стейси, всё так же повторяющей его имя.  А ведь это наверняка не последний случай, рано или поздно, но кто – то когда – то станет её первым мужчиной. И дикая  боль  пронзила его душу от этой мысли. Он уже понял, что имя этой боли она – Анэстеши, его маленькая рыжеволосая ведьмочка. А ещё он понял, что ни одному мужчине не позволит прикоснуться к его любимой. И значит выход только один, и в тот момент слова девушки положили конец его колебаниям: - Во сне Стейси также преследовали объятия и поцелуи. Боясь открыть глаза и увидеть ненавистное лицо она, пытаясь вырваться, с мукой в голосе произнесла словно молитву: Аеринн, я так тебя люблю, где ты. И услышала: - родная моя,  я никому не позволю тебя обидеть, и владеть тобой тоже. Прости. Широко распахнув глаза, она смотрела в изумлении на того, кто занимал все её мысли и чувства. «Аеринн». – Я люблю тебя, -  прошептала опять еле слышно, и потянулась к нему, ну а ему этого приглашения было достаточно. Она обняла его, оплетая его тело ногами и руками, неистово впиваясь  поцелуем в такие желанные губы. Вспышка нестерпимо ярких ощущений, обожгло её словно пламенем. Всё тело пронзило сладкой болезненной истомой, в её женском средоточии нарастало напряжение, которое требовало разрядки. И Стейси,  не в силах вынести эту сладкую муку прошептала, глядя в чёрные с алыми всполохами глаза: - пожалуйста, ну пожалуйста, я больше не могу терпеть, помоги мне. Аеринн,  нежно держа её в объятиях не смел поверить в услышанное,  - я буду осторожен, родная моя, - прошептал он  углубляя поцелуй. Руки его двинулись вдоль её тела, исследуя, лаская и познавая. Осторожно обхватил губами розовый сосок, смакуя как изысканное лакомство, затем его губы двинулись к её животу, прокладывая дорожку из поцелуев. От этих непривычных для неё манипуляций всё тело девушки затрепетало.  Огонь, разгоревшийся в её лоне, охватил всё тело. Не в силах сдерживаться она застонала, и её стон отозвался в ушах Аеринна райской музыкой. Он с наслаждением впился в крохотный бугорок её женского естества, одновременно вводя палец вглубь её тела, осторожно поглаживая внутренние стенки лона. Пытка наслаждением становилась невыносимой для Стейси, да и сам маг уже еле сдерживал себя. Оторвавшись от сладкого средоточия её женственности, он стремительно навис над ней, поняв, что она уже полностью готова к его вторжению. Не торопясь, он осторожно вошёл в неё, затем,  усилив давление, одним быстрым стремительным движением  прорвал хрупкую преграду девичества, и замер, услышав еле слышный вскрик.

  Дорогами мук

Аеринн улыбался, вспоминая их первую встречу, её взросление и первые ростки их любви. И даже обстоятельства её появления на свет, в поисках которых он, собственно и пропадал так долго, не могли омрачить его радость от встречи с любимой. Аеринн не надеялся на большую откровенность друга, в этом вопросе. Учитывая, с какой поспешной таинственностью ангел смерти послал мага на поиски таинственной девочки, он решил сам узнать все подробности. Он с любовью смотрел на прекрасную молодую девушку, которая ловко управлялась с молодым жеребцом настолько бешеного нрава, что конюхи отказывались даже пытаться его объезжать. А его юная и отчаянная протеже, со свойственной ей удалью сделала то, чего не смогли сделать матёрые наездники, не один год занимавшиеся коневодством. Увидев стоящего возле конюшен мужчину с забранными в хвост чёрными волосами, она весело крикнула ему: - Ну и как я тебе, правда, здорово вышло? Потом оглянулась на группу мужчин, в количестве пяти человек, стоящих тут же неподалёку от манежа, и крикнула им: - Всё, пари вы проиграли, так что до заката жду свой честный выигрыш. Толпа конюхов, а это были они, угрюмо перевели взгляд на ухмыляющегося Аеринна. Затем, не говоря ни слова развернулись и пошли внутрь конюшен. Рыжеволосая красавица ловко спрыгнула с взмыленного жеребца и, потрепав того по крутой шее передала поводья одному из проигравших, отделившемуся от основной группы. Девушка подбежала к магу и порывисто обняла его.
- Как же долго тебя не было, Аеринн, я так соскучилась.
 Он, не говоря ни слова, подхватил её на руки и крепко поцеловал, чувствуя как огонь желания охватывает его тело. - Не молчи, скажи хоть слово, - прошептала она глядя в чёрные глаза любимого. - Я люблю тебя, - только и смог выдавить из себя маг. Он развернулся и понёс свою драгоценную ношу по направлению к усадьбе, находившейся вблизи конюшни.
- Как сильно ты меня любишь?
- Тебе показать?
- Да, и поскорее а то я превращусь в кучку пепла, от того огня, который горит во мне всякий раз, как только я вижу тебя, - девушка вновь прижалась своими губами к его губам.
- Слушаю и повинуюсь, моя госпожа, - с этими словами он вошёл в дом со своей драгоценной ношей. Глубокой ночью, когда утихли  обжигающие своей искренностью и неистовством ласки, мужчина, приподнявшись на локте, всматривался в умиротворённое лицо любимой. – Рин, перестань на меня глазеть, - сонно пробормотала Стейси.
 – Не буду, спи родная.
«Ты не должен был этого делать, не поговорив со мной». Голос Азраэля раздался в голове у мага неожиданно. « Я не должен отчитываться перед тобой, и имею на это полное право, раздражённо отозвался Аеринн». Он осторожно, чтобы не потревожить спящую девушку,  поднялся с постели, и накинув халат вышел из спальни. На первом этаже, в гостиной, развалившись в кресле, сидел Азраэль. Аеринн молча, достал из глубин бара початую бутылку добротного старого бренди и наполнил янтарной жидкость два бокала,
- Не знал, что ты будешь шпионить за мной.
– Азраэль промолчал, и отсалютовав бокалом, отпил глоток. 
- Сначала я думал, что ты просто увлёкся, но ты  любишь её, это новость, необычно для нефилима. Кстати, сколько тебе лет, Аеринн?
– Не считал, почему тебя волнует сей вопрос?
– Староват ты, для молодой девочки, не находишь?
– Ну да, зато ты  у нас молодой да ретивый, раз сумел произвести на свет дитя, такой развалине как я подобное не под силу. Никак не отреагировав на эти слова, Азраэль, не поднимая взгляда, продолжил: - Ты встретился с её матерью, похвально. Но, несмотря на все принятые тобой меры предосторожности, тебя заметили. Я поздно узнал, теперь будем расхлёбывать кашу, которою ты заварил.
– Не может быть!
– Может.
После слов друга, злость Аеринна исчезла бесследно.


Продолжение следует.