Записки Феникса. Часть 2. В Круге пепла

Если будут говорить, что легче пережить смерть любимого человека тем, у кого есть семья-родственники, - это не так. Очень скоро окружающие, несколько дней пособолезновав, начинают невольно выказывать недовольство тем, что ты до сих пор скорбишь. Кое-кого прорывает. "Сколько можно лить слезы?!", "держи себя в руках". Стандартные фразы.

Окружающим невдомек, что происходит внутри у того, кому они пытаются внушить мысль "отбрось все и живи". Во-первых, свои ощущения они благополучно забыли. Во-вторых, горе потери настолько велико, что окружение подсознательно боится им заразиться, как чумой. И правильно, кстати, боится. Наконец, в-третьих и в главных. Жертва утраты выпадает из привычного ритма жизни даже в том случае, если с головой уходит в работу. Внутри, в сокровенной глубине, время течет чрезвычайно медленно. То есть, сначала оно останавливается. И только когда внутри начинают происходить хоть какие-то процессы, можно считать, что человек спасен. 

После смерти мамы я ощущала себя не иначе как огромным пепелищем. Хмурое небо. Где-то угадывается жизнь, но она далеко. Пепелище мертво, выжжено глубоко в землю. Иногда над пепелищем срываются редкие, маленькие, колючие снежинки. Их поглощает, перемалывает пепел, и снежинки становятся клочками пепла, теряя форму и суть. Главная жуть заключается в том, что пепелище не мертво и не живо, оно просто есть и долго, очень долго, будет перемалывать те искры жизни, которые все-таки до него долетают.

Пройдет несколько месяцев. Пепелище останется прежним, но по краям робко взойдет чахлая травка.К осени пепелище превратится в зияющую черную дыру, поглощающую все: общение с друзьями, любовь, удовольствие, радость, злость, ярость, - абсолютно все. Пройдя рубеж "один год", я поняла для себя, что нечего и пытаться "запломбировать" черную дыру, нечего орошать обильно слезами внутреннее пепелище.

Надо просто-напросто принять эту дыру как часть себя. И научиться жить с ней.

Просто сказать - невозможно сделать.

Черная дыра коварна, сильна и беспринципна. Она посылает залпы тоски такой силы, что становится не по себе. Тоска наваливается внезапно, безо всякого повода, как медведь, со спины, придавливает тяжестью, и она настолько сильна, что готов на любые действия, лишь бы ее унять. Тоска вмиг превращает ослепительный солнечный день в вязкую хмурь, и не радует пронзительно синее небо, и не восхищает сияющий крошечным крестиком сверхзвуковой самолет. Все перепробовала я: плакать, жаловаться, пить чай, включать музыку, отвлекаться. И пришла к единственному выводу: с приступами тоски не надо бороться, следует сцепить зубы и переждать, зная, что "и это пройдет". И еще одна мысль поддерживала меня. Тоска-то тоска, да где корни этой тоски? Покопавшись, отыскала и оружие против тоски. Эх, не зря в сказках добры молодцы всех мастей копались в пещерах, под дубами, под камнями, - и только сдвинув нечто тяжелое, добирались до чудо-меча. Странно, что рецепт спасения заложен в простеньких сказках. 

Я пришла к выводу, что в разгар тоски жалеем мы вовсе не ушедшего, а СЕБЯ. Потому что, мы же не знаем, как им ТАМ, а как нам, знаем определенно. Следовательно, жалеем себя.

"Прекрати себя жалеть!" - эта установка должна стать первой и единственной для тех, кто желает выкарабкаться из подобного кризиса.
 
Второе оружие против убийственной тоски - ее принятие. Нельзя отрицать тоску. Да, тоска, да, внезапная грусть и хмурость. Ну....и что? Всем свойственно грустить, только поводы разные. Если у дерева отпилить одну из главных ветвей, оно, конечно, будет не таким, как раньше, но останется деревом. Останется неизменной внутренняя суть дерева, его природа. Это надо помнить всегда, особенно в самые черные моменты тоски.

Я уже упоминала, что пепелище внутри живет своей жизнью и по своим ритмам. Они неимоверно замедленны, по сравнению с ритмом внешней жизни. Именно поэтому людям зачастую так тяжело сразу "оклематься" после потери или кризиса. Однако неверно, что легче было бы затаиться и скорбеть. Это тоже вредно, как оказалось. В итоге, правы те,кто "за шкирку" тянет себя к привычным занятиям, или к новым, если есть силы, - без имитации следования привычному ритму жизни никогда в оный не включиться.
 
Но!   
 
Никто, решительно никто не желал понимать, что возвращение к нормальному состоянию и к обычной жизни являлось не более чем имитацией. На поддержание "фасада" уходило неимоверное количество сил. А внутри зияло пепелище, и оно тоже требовало энергии.
Да, энергии! Энергетическая обесточка - точнее не опишешь мое состояние в ту жуткую ночь, когда, примчавшись в больницу, обнаружила, что ничего сделать уже нельзя, что врачам наплевать, что это свершилось. Несколько мгновений (о, никогда их не забуду!) длилась полнейшая обесточка, когда ты, по большому счету, перестаешь существовать, есть лишь тело и инстинкты. Жуткое состояние!

Самое главное - удержаться именно в этот миг. Как ни цинично, мне помог Интернет. Там, в ординаторской, вышла в Интернет и послала весть, что мама умерла. Я не надеялась ни на какие отклики. И все же....Сам факт того, что в будущем может произойти что-то, к чему я не равнодушна, странным образом поддержал. И еще важный момент. Мне тогда казалось, что, пока мама хоть как-то дает о себе знать в Интернет, она жива. Не стоит бояться таких соображений, - они спасительны в тот миг. Да и, по большому счету, кто знает, где заканчивается жизнь и начинается небытие?

По этой же причине, я не стала соблюдать кем-то наложенный запрет на Интернет, на фильмы, на искусство в целом. Первой книгой, которую взяла в руки после смерти мамы, была "Белая гвардия" Булгакова. Первый спектакль, который посмотрела, - "Гамлет", МХТ имени Чехова, где Трухин в главной роли, а Хабенский-Клавдий все равно перетягивает действо на себя. Первая песня - Backstreet Boys, "Show me the meaning of being lonely".
 
Внутреннее пепелище впервые содрогнулось от Булгакова, обрело ощущаемые границы от "Гамлета" и стабилизировалось после сериала "Твин Пикс" (отдельное спасибо Линчу!). Главная задача - стабилизировать энергопотоки. Лучший способ- общение. Если кто-то близкий вам тоскует, попал в такую ситуацию, говорите с ним, о чем угодно, о пустяках, о теории Эйнштейна, но не оставляйте наедине с тоской. Если вы угодили в горе сами, постарайтесь обеспечить себя разговорами. есть чаты в Интернете, есть сайты знакомств для переписки. ЛЮБАЯ легкомысленная болтовня будет целительна.
 
Отсюда вывод: не следуйте ритуалам, следуйте исключительно СВОИМ ощущениям, Если вам хочется смотреть комедию - смотрите! Если хочется пойти в театр - идите. Не ограничивайте себя в поиске удовольствий, ибо самое первое, слабенькое удовольствие, будет означать, что вы можете выиграть битву не только за жизнь, но, и что намного важнее, за здравомыслие. Любые способы годятся, чтобы воевать с пепелищем. Можете петь, если это вам доставляет удовольствие, от церковных гимнов до популярных песенок.
 
И - ОСНОВНОЕ - пишите! Заведите дневник, описывайте все, решительно все. Не важно, прочитает это кто-то или нет. Признаюсь, я бы сама до этого не додумалась в том состоянии. Мне помог М. Е. П., который заставил описывать все с первого дня, мотивировав это тем, что "такой жизненный опыт должен быть систематизирован". После этих его слов, да, был момент отстраненности: тяжко тоскуя, я ловила себя на мысли, что наблюдаю за самой собой с любопытством исследователя. Такова уж моя природа - исследовать. И здесь М. Е. П. оказался поразительно прав.

И еще несколько слов о профильных форумах, где можно излиться. Да, они выполняют важнейшую роль, потому что, повторюсь, человек всегда одинок в своем горе, какие бы любящие люди его ни окружали. Но я столкнулась с тем, что модераторы одного из крупнейших форумов навязывали свою точку зрения, видимо, инстинктивно ощущая, что человек, забредший на форум, слаб и восприимчив, податлив и готов принять многое. На мой взгляд, это нечестно. Даже можно сказать, это подло. Однако сами по себе как площадка для общения такие форумы действительно целительны. Главное, не отключать у себя критического мышления.

Метания в круге пепла длились четыре с половиной недели. Явным признаком того, что вы восстановили энергобаланс и готовы к прорыву, стала сильная, четко сформированная и стабильная эмоция, которая придавала сил. Я бы даже назвала ее первым четким желанием. Как только она появляется, следует за нее ухватиться, какой бы, на первый взгляд, деструктивной она ни была. В моем случае, это была злость и жажда мести. Медикам, разумеется. (Забегая вперед, замечу, что это свое намерение осуществить удалось, потому что, в действиях медиков, как показало следствие, действительно был состав преступления). Я ощущала, что кипела злостью, но это была целительная, спасительная злость. Пусть черная, как смола, кипящая в закопченном котле, но все же, котел завис над пепелищем, в котле что-то смачно булькало, из котла вырывались узкие острые языки с багровой каймой. НАД ПЕПЕЛИЩЕМ ШЕЛ ПРОЦЕСС.
 
Теперь понимаю, что это был первый шаг к выходу из пепельного узилища. Тогда хотелось одного - мстить. У меня было ощущение, что это как бы и не мое желание (не мстительна по натуре), а желание мамы. Кто бы что ни думал, меня не особо интересует психологическая подоплека, мне важен результат: эта эмоция, это желание что-то возродили по мне.
 
Если до того мне было все равно, то с того момента стало не все равно. Появилась трещинка в коконе горя, в нее победно и многоцветно врывалась жизнь.

***

Читатель!Наверняка, дочитав эту часть, негодуешь, мол, где же мистика? Мистики в моей истории хоть отбавляй. Все случаи могут иметь вполне материалистическое объяснение, но, поначалу, все же хочется верить в чудеса. Мистику опишу в следующей части, сдобрив ее рассказом об огненном, действительно счастливом лете.
Спасибо, что был со мной.