Тандем

Отец отчаянно хотел мальчика. Природа хотела девочку. Растерявшийся от таких разногласий сперматозоид попытался примирить такие разные стремления и создал мальчика в теле девочки. Впрочем, тогда это было еще неизвестно, и новорожденную назвали Натальей.

Пропустим период младенчества и раннего детства. Наталья достаточно рано поняла, что ей больше нравятся мальчишеские забавы. К тому же и отец, разочарованный самовольством природы, поощрял ее мальчишеское поведение, она для него была дочесын. А в общем, особо много внимания ей не уделял. Хотя передал ей многие мужские навыки. Наталья была не из тех девочек, которые бьют молотком по пальцу вместо гвоздя и не представляют, что такое рубанок и что с ним делают. Дальше – больше. По мере взросления ее тянуло не к зеркалу, а к мотоциклам. Она была единственной девушкой в городе, занимавшейся мотоспортом и регулярно занимавшей призовые места в состязаниях. До поры до времени.

Однажды, когда гонка шла по берегу моря, она не справилась с управлением и на бешеной скорости влетела в воду. Сверху упал мотоцикл. Пока ее вытащили, она нахлебалась воды, которую полностью откачать не удалось из-за травм. Самой худшей из них оказалась травма позвоночника, от которой она страдала всю жизнь. С такими травмами без разговоров дают инвалидность. Но девушка была упрямой и упорной, от инвалидности отказалась и начала заниматься по методике Валентина Дикуля. Вопреки травме и боли. И встала на ноги. Когда она переехала в Ленинград, никто ни о чем подобном и заподозрить не мог, об этом постепенно узнали только самые близкие. Тем более что тренировок позвоночника она не прекращала. Единственное, что занималась уже не по Дикулю, а по восточным методикам. Она увлеклась восточными единоборствами и вообще эзотерикой. Хотя от всех этих учений брала лишь то, что ей было полезно или интересно. В духовной их составляющей далеко не продвинулась, поскольку ей мешал критический склад ума.

Работа, учеба, занятия гимнастикой и эзотерика, музыка, литература самого широкого диапазона, увлечение фотографией и многое другое. Жизнь била ключом. Но, к сожалению, в особые подробности ее жизни до нашего знакомства я не посвящена.

Неизвестно мне также и то, когда она поняла, что за шутку сыграл с ней сбрендивший сперматозоид, сделав ее разнополой в одном теле. Я могу только сказать, что сексуально она созрела довольно-таки поздно, и не по женскому типу, а по мужскому, хотя мужских органов у нее и не было. Но и женские не развивались. Мальчишеское тело, прическа и манера одеваться – унисекс, мужской ум и мужское самосознание. Могу поручиться, что в постели с мужчиной она не была никогда в жизни. А вот в женщин она порой влюблялась, и даже иногда женщины у нее были. «Иногда» - потому, что это было до сексуальной революции. И подобные вещи отнюдь не приветствовались, а потому хранились в тайне. Я лично точно знаю про двоих, но лишь благодаря тому, что у нас были тесные контакты. В чем-то она проговаривалась, о чем-то я сама догадывалась. С одной из этих двух она даже прожила несколько лет на съемной квартире.

И знаете что? Вообще-то, таких, как она, принято называть лесбиянками. Иногда стыдливо деля на генетических и нет. Но к ней это слово шло, как к корове седло. Это был просто мужчина в женской оболочке. И не иначе.

Мы с ней жили в одном доме, но в разных квартирах и даже на разных этажах. И познакомились, когда ей уже подходило к 40. Познакомились на почве общественной деятельности, решали одну острую проблему, вставшую в то время перед жильцами нашего дома. Чем и были вначале обусловлены наши тесные контакты. Но постепенно сдружились. Многое пришлось пройти вместе, но я опущу суть проблемы и наши «приключения», об этом слишком долго рассказывать, а прямого отношения к теме не имеет. Проблема была решена, после этого мы стали видеться реже, тем более, что к инженерному образованию Наталья решила добавить юридическое, и времени у нее было мало. А потом они с Ириной сняли квартиру, и несколько лет я вообще ничего о Наталье не знала. Моя жизнь текла своим чередом, свои заботы, свои успехи и неудачи, словом, как у любого из нас. Когда она вернулась домой (не знаю уж, что послужило причиной, расспрашивать я посчитала бестактным), мы обменялись новостями. Она к тому времени стала практикующим и очень успешным адвокатом, была буквально нарасхват. Ирина тоже была юристом, у них была совместная фирма. Я выложила свои новости и познакомилась с новой жилицей Наташкиной комнаты – кошкой. Да-а-а… Такой кошки я еще не видела. Это был форменный дикий зверь. Оказалось, котенка Наталья взяла еще на съемной квартире, к моменту, когда я ее увидела, ей было уже года три. Сибирская лесная. Я думаю, если бы ее в лес выпустить, она бы там все зверье расшугала. При первом знакомстве с человеком она либо пряталась в угол, либо бросалась на него. Рекомендовалось близко к ней не подходить и соблюдать осторожность. Упаси Боже всякие сю-сю. Признавала она только хозяйку, ей позволяла делать с собой все, что угодно. Но и нежности, и игры у них были совершенно дикие. Допустим, Наталья делала вид, что хочет ее ударить. Кошка в ответ делала вид, что бросается на нее. И ведь порой Наталье доставалось. Что уж говорить о нас, посторонних. Со временем кошка привыкала к тебе, но трогать ее все равно было чревато. И даже приближаться. В общем, это был полный тандем: Наталья и кошка. Обе со схожими характерами и замашками, понимающие друг друга, любящие, как ни удивительно, друг друга. И не подпускающие чужаков близко к себе. Просто в кошке не было лоска цивилизации, и она была более откровенна в своем поведении.

Меня удивило, что у кошки все еще нет имени, Наталья звала ее то Баськой, то Нюшкой, то Матрешкой, то еще как-нибудь. Я спросила: «А что, она не заслуживает собственного имени?» Наталья озадачилась: «Думаешь?..» В общем, после раздумий кошку окончательно окрестили Баськой.

Хозяйкой в доме, безусловно, была Баська. Она поднимала Наталью на работу, била ее лапами, если ей не нравилось что-то (например, что Наталья надела не те брюки или джинсы), очень придирчиво относилась к тому, чем ее кормят и вынесен ли за ней горшок. Дожидалась возвращения Натальи с работы и закатывала скандалы, если та задерживалась. Потом избрала новую форму протеста против опозданий: писала на кровать, если до 21:00 Наталья не вернулась. Наташке постоянно приходилось сушить матрасы и одеяла. И отучить Баську было невозможно, это была форма принципиального протеста.

Вот так у них жизнь и катилась, в содружестве и ссорах с примирениями. Но с течением времени Наталья моложе не становилась, стал снова напоминать о себе позвоночник, да и легкие, из которых в молодости не откачали до конца воду, стали давать себя знать. Приступы бывали такими, что Наталья по два-три дня могла лежать пластом. Кошка в это время ложилась ей на больные места и тоже лежала на них сутками, не ела, не пила. И приступы становились все чаще. Медицина ничем помочь не могла. И Наталья стала все чаще пить. Оказывается, это для нее было проверенным средством, она грешила этим еще в молодости. Алкоголь притуплял боль. Тогда, в молодости, ее от запоев заговорила какая-то деревенская бабка: просто заставила выпить при ней полный стакан водки без закуски. Двадцать лет после этого тяги к спиртному не было. И вот – снова. А бабка уже умерла. Наталья обратилась к другому целителю, живущему у нас в области. Он ей помог, но только частично, она все равно время от времени срывалась и снова ехала к нему.

Работа стала страдать, фирму пришлось закрыть, но Наталья еще работала в качестве индивидуального предпринимателя. Только вот все чаще либо не исполняла в срок договора, либо вообще стала от них отказываться. Материальное положение стало страдать. Заметила я в ней в это время и другие изменения. Она стала замкнутой и непредсказуемой, уже почти не шла на контакт, в общении требовала называть ее только «Нат», никакой «Наташи», могла неожиданно сорваться и ни за что облаять тебя по полной программе и возложить вину на тебя же. И по полгода избегать тебя. Удовольствия от такого общения, сами понимаете, мало. Я тоже стала сокращать с ней контакты, хотя и переживала за нее.

Как оказалось позже, она в это время (ей было уже около 50) влюбилась. В стоматологиню из нашей поликлиники. Конечно, со стороны той ничего не светило, она была женщиной нормальной ориентации, замужней, с детьми. Сначала она начала бегать от Наташки, потом, видимо, произошло решительное объяснение. И Наташка стала запивать еще чаще. И еще чаще ездить к целителю.

Закончилось все очень печально. Я возвращаюсь из отпуска, а мне говорят: «А Наташка-то повесилась!» Я даже не сразу поверила. Оказалось, привязала веревку к антресоли и… Веревка оборвалась. Соседи на удар не обратили внимания, спохватились через несколько дней, когда запах пошел. Тогда подняли шум.

Сентябрь стоял жаркий, но даже с учетом этого, тело разлагалось необычайно быстро. До такой степени, что судебно-медицинская экспертиза дату смерти определила на три недели раньше реальной. Пришлось вспоминать, когда ее видели в последний раз и слышали шум из ее комнаты. В крематории она была в закрытом гробу. Наверное, это и к лучшему, что мы не увидели, что с ней стало.

Еще при жизни Наталья высказывала желание, чтобы ее сожгли и развеяли пепел. Ирина очень настаивала, чтобы мы выполнили эту волю. Мы не возражали. Пепел сожженного человека, оказывается, серовато-желтый. Мы развеяли его над текущей водой. В крематории была замурована урна без праха. Для веса насыпали туда зерновой кофе, который все равно пропах. И томик Ахматовой положили. Вместо Библии. Вот это и увидят через 99 лет (именно столько хранится урна в ячейке).

Ирина сходила в церковь. Оказалось, что молиться за самоубийц нельзя, свечки ставить тоже, но можно заказывать особые панихиды. Она оплатила панихиды на 5 лет вперед.

Позже мы узнали истинную причину самоубийства. Из Натальиного дневника, который она вела практически до самой смерти. Я уже сказала, что стала замечать неадекватность. И она действительно становилась все более неадекватной, это я видела по мере чтения. Исчезала ясность мысли, она уже не могла работать, только постоянно ездила к этому целителю, Андрею, он стал для нее как наркотик. Последней каплей стали… возрастные отложения жира. Возраст есть возраст. А тело было все-таки женским, понятно, что жир откладывался в женских зонах. А до нее уже не доходила такая простая мысль, она приписывала все магии Андрея, дескать, он тайком делает из нее женщину, с женскими формами и мышлением. Поскольку она всю жизнь ощущала себя мужчиной, для нее это была катастрофа. Что-то ей подало повод к такой мысли, возможно, какая-нибудь его неудачная шутка. Она пишет: «Андрей, сволочь, что ж ты делаешь! Стоит к тебе съездить, как я все больше становлюсь бабой. Борюсь, но как только чего-то добиваюсь, ты сводишь все мои усилия на нет!» И все же ездила к нему. Зачем? Была у него незадолго до смерти. Последняя фраза ее дневника: «Андрей, с**а, б**ь, и с того света буду тебя проклинать!»

…Начали разбираться с имуществом. Большинство книг сдали букинистам, особых ценностей у нее не было, комнату после всех формальностей получила племянница. Но это потом. А тут Ирина спохватилась: «А где же Баська?!» Заглянули во все углы, обошли весь дом, в конце концов, я высказала предположение, что Наташка могла Баську просто усыпить перед тем. Ну где ее еще искать?!

И только месяц спустя, когда начали выносить ненужный хлам из комнаты, из-за отодвинутой кровати вдруг засветились два глаза. Вы представляете, кошка как-то забилась в щель между кроватью и стеной и висела там больше месяца, без еды, без питья. И все-таки еще была жива! Мы ее тут же вытащили, стали отхаживать. О, это был уже не тот дикий зверь! Она безвольной тряпкой повисла на руках у Ирины. Думаю, если бы ей в это время стали рубить лапы или хвост, она бы и тогда не сопротивлялась, разве что пискнула. На первое время я забрала ее к себе, когда ей стало немного лучше, ее увезла к себе Ирина. Я не возражала. Не уверена была, что сумею выходить Баську до конца. И условия жилищные у Ирины были лучше. А Ирина отнеслась к Баське как к святыне, видимо, в память об их с Наташкой взаимной любви. Нянчилась с ней, специально отпуск взяла, таскала ее к ветеринару. И выходила-таки.

Баська прожила еще 4 года. Она снова приспособилась под характер хозяйки. Ни буйства, ни дикости, кошка стала очень спокойной и ласковой. Хотя цапнуть за провинность все-таки могла. Умерла она от старости, если переводить на человеческие годы – в возрасте 117 лет. За три дня до ее смерти мне позвонила Ирина и сказала: «Баська явно умирает, приезжай с ней попрощаться». Я приехала. Кошка неподвижно лежала на нижней полке стеллажа, только взглянула на меня. Потом закрыла глаза. Ее раздуло наподобие футбольного мяча. Как сказала Ирина, по информации ветеринара, это несомненный признак. И действительно, скоро Баськи не стало.

Баська ушла к Нату. Надеюсь, они встретились и им хорошо.