Куприн в Гатчине

Куприн в Гатчине. Глава из книги "Корнет Оболенский"

Александр Иванович Куприн воспринял Октябрьскую революцию довольно сложно. С одной стороны, казалось бы, должна осуществиться его мечта о свободе народа. Россия еще не забыла его «Поединок», признанный революционным. В памяти Куприна еще остались события 1905 года, расстрел крейсера «Очаков», спасенные им большевики с «Очакова», его гневные статьи с протестом против жестокости адмирала Чухнина. Все это было.
 
Но вот свергнута уже монархия и задушена буржуазно-демократическая революция, пало Временное правительство Керенского. Россия, как выяснилось, не готова была к демократическому парламентскому правлению. Большевики многое обещали народу, но пока что шел беспощадный красный террор в ответ якобы на белый террор. Кто начал первый, установить было уже невозможно. Ясно становилось только одно — большевики уничтожали планомерно, продуманно, целые классы и в первую очередь дворянство и интеллигенцию. Трупы, горы трупов стали обычным явлением при появлении красных. Это настораживало Куприна. Он был противником любого насилия, любого террора, но Россия, казалось, обезумела. Она захлебывалась кровью. По Волге плыли тысячи трупов, истерзанных пытками, с оттрубленными головами и конечностями и, казалось, конца этому не будет. Белые, захватив какой-либо населенный пункт, обнаруживали трупы ни в чем не повинных людей. В чрезвычайках их скапливалось еще больше. Тогда белые вылавливали оставшихся красных и вешали их. Так они пытались бороться с красным террором, но это не помогало.
 
Куприн жил в Гатчине с 1911 года вместе со своей семьей — женой Елизаветой Морицовной и дочерью Ксенией, (Зина и Лида умерли в раннем детстве), с ними вместе еще жила няня — молодая дородная крестьянка Саша, пес Сапсан, кошка Ю-ю и козленок. Куприн построил дом, развел сад и огород и с удовольствием возился с землей, выращивал овощи. Жил уединенно. В 1914 году, когда грянула война, он надел офицерский мундир и пошел на фронт в действующую армию. В 1915 году его мобилизовали и отправили в Финляндию. Там он обучал солдат и командовал ротой. Через семь месяцев в Финляндии на военной службе Куприн заболел и был помещен в Николаевский военный госпиталь, после чего вернулся в Гатчину.
В 1914 году Александр Иванович Куприн с женой открыли в доме лазарет для солдат. Дочь Ксения и жена стали сестрами милосердия.
 
Прославленный и популярнейший в России писатель, автор «Ямы», «Поединка» и многих других произведений, жил после возвращения из госпиталя довольно скромно. Много работал. Общение было невелико. К нему часто захаживал местный священник, учитель гимназии и доктор. Все его соседи. Они обсуждали новости, играли в преферанс, иногда Куприн читал им свои новые работы.
 
Приход красных и приближение линии фронта нарушил их спокойную жизнь. Появился комендант Гатчины матрос Ярошенко. Местное население разделилось как бы на два лагеря: меньшая его часть поддерживала красных, большая — белых. Во дворце синих кирасир красные устроили свой Совет.
 
Один из соседей Куприна был великий князь Михаил Александрович со своей морганатической женой Брасовой. Куприн много знал о нем хорошего и ценил в нем смелость, прямоту, ум, хотя лично не был знаком, но восхищался его вызовом всему свету и царской семье в первую очередь. Великий князь Михаил женился на женщине ниже себя по происхождению, за что потерял право на престол и удалился от дворца. Жил уединенно. Временное правительство Керенского не трогало его, понимая, что он не опасен, т. к. после отречения Николая II, Михаил добровольно отрекся сам. Большевики же арестовали его. Куприн возмутился и написал гневную статью в газете «Молва» в защиту великого князя. Эта статья была замечена большевистским правительством, и ему ее не простили.
 
Шла Страстная неделя перед Пасхой. Этот большой христианский праздник по-прежнему отмечали в России. Весна вступила в свои права, она в этом году была ранней, снег растаял. Набухли почки, и вскоре появились первые зеленые листики, выглянуло солнце. Гатчина проснулась от зимней спячки и покрылась свежей зеленой листвой.
Накануне светлого Христового воскресенья в страстную субботу у Куприна поздно вечером собрались друзья-соседи: местный священник, врач и учитель. Расписали пульку, стали вспоминать мирное время и хорошую жизнь...

Неожиданно во дворе появилось два солдата и один человек в кожанке с маузером на боку. Они бесцеремонно вошли в дом, и тот, кто в кожанке, оказавшийся комиссаром, потребовал у Куприна документы. Куприн предъявил. Тогда комиссар сказал, что он, гражданин Куприн, арестован, и показал какую-то бумагу, добавив, что все рукописи и бумаги Куприна ими конфискуются. У гостей тоже проверили документы, но не тронули их. Увидев солдат, в комнату вошла обеспокоенная жена. «Лиза, — обратился к ней Куприн, — вот меня пришли арестовывать товарищи». Жена побледнела. «Куда ж его, за что?» — стала она спрашивать комиссара. «Пока в комендатуру», — ответил тот. — Можете собрать вещи». Один из солдат тем временем достал мешок. «Покажите ваш кабинет, гражданин Куприн», — обратился человек в кожанке и пропустил Куприна вперед. Начался обыск. Он продолжался три часа. В кабинете комиссар сгреб все рукописи и книги Куприна в мешок, вручил жене безграмотную расписку, накарябанную на клочке бумаги, и повел в сопровождении солдат в комендатуру. Гости Куприна онемели. Часы пробили три часа утра.
 
В комендатуре Куприна встретил матрос Ярошенко и когда узнал, что перед ним прославленный Куприн, автор «Поединка», вдруг широко заулыбался и сказал: «Це ж я ваш поклонник, Александр Иванович. Дюже правильные книги ваши читал. Як вас угораздило связаться с этой контрой. Це ви ж наш писатель». И распорядился поместить его в самую хорошую комнату и дверь не запирать.
 
Ночь Александр Иванович провел тревожно. Ему приснился сон, что он — молодой юнкер в Москве, вот он уже почти выпускник, написал свой первый рассказ. И счастью его не было предела, когда его рассказ напечатали. В нем он описал училище и своих наставников. Но в училище его ждал сюрприз: за свой литературный опус он был посажен в карцер.

Куприн проснулся. Стояла черно-фиолетовая весенняя ночь, было тихо. Куприн вспомнил своих друзей, борца Заикина и клоуна Жакомино. Ксения очень любила ходить в цирк, и ей доставляли неописуемую радость дрессированные лошади и вообще любые животные. Она их любила всех: и собак, и кошек, и козленка, ставшего персонажем купринского рассказа «Козлиная жизнь».
 
Куприн обожал дочь и гордился ею. Она была умная и добрая девочка. В Гатчине в комнате Ксении был построен кошкин дом, и там жила их любимая кошка Ю-ю, тоже героиня купринского рассказа. Вспомнил Куприн и Шаляпина, когда он, еще будучи молодым, приезжал к Куприным в гости в Гатчину в их дом, и Александр Иванович в шутку сватал его к их няне Саше — молодой красивой девушке. Но Саша «забраковала жениха». Вот так же, как и сейчас, был канун пасхи, утром возвратились из церкви и сели за праздничный стол. Шаляпин пел по просьбе Александра Ивановича, и это было удивительное и непередаваемое чувство, когда ты слышишь его голос. «Праздник души», как называла эти встречи Елизавета Морицовна. Маленькая Ксения слушала Шаляпина в дверях и стеснялась подойти к Федору Ивановичу. Няня Саша сказала: «Так он еще и поет! Несерьезный будет муж».
 
На следующий день всей семьей провожали Шаляпина. На перроне он пропел арию Мефистофеля. Собралась публика. Все аплодировали. Пасха была поздняя. Стоял май месяц. Началось буйное цветение сирени. В ней утопали все маленькие разноцветные деревянные дома и домишки — Большой и Малой Гатчины, дворцового парка и окрестностей.
 
А еще через день — это был вторник — приехал Саша Черный с женой. Они снова христосовались, ели кулич и пасху, пили рябиновку, а потом Александр Иванович достал припрятанную Бутылку крымского «Муската», и Саша Черный экспромтом написал стихи, посвященные гатчинской встрече:
Из мглы всплывает ярко
Далекая весна:
Тишь Гатчинского парка
И домик Куприна.
Пасхальная неделя,
Беспечных дней кольцо,
Зеленый пух апреля,
Скрипучее крыльцо...
Нас встретил дом уютом
Веселых голосов
И пушечным салютом
Двух сенбернарских псов.
Хозяин в тюбетейке,
Приземистый, как дуб,
Подводит нас к индейке,
Склонивший набок чуб...
Он сам похож на гостя
В своем жилье простом...   
Повторяя эти стихи, Александр Иванович заснул. Во сне увидел покойную матушку и Вдовий дом... Мать учила его, как поздравлять начальницу с пасхой, а ему очень не хотелось. Гордый и независимый характер Куприна складывался не только от татарской крови матери, но от бедности и унижений детства. Его предок Алихан пришел служить к русскому царю и, получив дворянство, остался в России. Но это было очень давно. Куприн же являлся чисто русским человеком и русским писателем.
Проснулся Куприн от крика петухов. Рассвело. Слышен был топот солдатских сапог и ржанье лошадей с улицы. Вошел улыбающийся Ярошенко, поздоровался. Принес чайник.
— Так в чем же причина ареста? — спросил Куприн.
— Да хиба их знает. Вчера звонил в Петроград, говорят, что вы написали какую-то статейку, защищали кого-то из царской семьи. Приказано доставить вас в Петроград, в Ревтрибунал.
— А можно ли повидаться с женой?
— Все можно, пока вы здесь у меня. Черкните ей записочку. Я пошлю матроса. Тильки звиняйте, жинка ваша звонила, а я не поняв, сказав, что всех арестованных расстреляли, к чертовой матери. Так что, звиняйте.
 
Через час Елизавета Морицовна, плача, бросилась на шею мужа, принесла ему теплые вещи. Он успокаивал ее, уверяя, что ничего не случится. Договорились, что нужно о случившемся сообщить Горькому. Жена рассказала, что Ксения, проснувшись утром и не увидев отца дома, расстроилась, стала спрашивать мать... Пришлось придумать его срочный отъезд якобы по делу.

В Петрограде Куприн сидел в отдельной камере. Его стали вызывать на допросы. Следователь нудно и монотонно спрашивал об одном и том же, в каком чине он служил в царской армии и почему написал статью в защиту великого князя, не является ли это вызовом трудовому народу и новому рабоче-крестьянскому правительству. Куприн объяснял, следователь записывал, но на следующий день задавал те же вопросы.
Вмешательство Горького и тот факт, что Куприн не был лично знаком с великим князем, спасла его. Горький поручился за Куприна, подтверждая, что он не является контрреволюционером и ни в каких заговорах не участвовал. Куприна освободили. Он вернулся домой в Гатчину, но еще долго не мог отделаться от неприятного чувства оскорбления его личности и беззакония.
 
Дома его встретила с радостным визгом Ксения, жена улыбнулась и, перекрестившись, сказала: «Слава тебе, Господи!» Няня Саша возмущалась, она, оказывается, ходила к коменданту-матросу Ярошенко. Сапсан, радостно виляя хвостом, облизал лицо Александру Ивановичу. Пришли соседи, поздравили его с благополучным возвращением, но в глазах их стоял страх.
 
С этого момента Куприн стал думать о том, что любая власть, начавшая с попрания личности, беззакония и террора, может привести народ к катастрофе. Позже в эмиграции он много писал об этом в русской эмигрантской печати. Это была первая стадия его разочарований в справедливости такой революции. Окончательно он все поймет после своей встречи с Ленным и Каменевым. Именно тогда созреет решение отъезда в эмиграцию.