Колёса стучали
в далёкую даль облака уносило.
И рельсы блестели средь желтого хлеба,
летел паровоз, с ветром споря. Вполсилы.
Вагоны качались, а в них пассажиры,
народ разномастный, лежали, сидели.
Гудок всё смеялся: мы живы, мы живы!
И пух тополиный весёлой метелью.
Попутчики, двое. Молчали. Два чая.
Бутылка. Стаканы. Заспорили тихо.
Отчаянно, жестами вечер встречая,
ловили не вдруг прилетевшее лихо.
Потом, остывая, смеялись и пили,
смотрели на звёзды, на клочья тумана…
Дорога вдруг вздыбилась грязью и пылью,
земли обнажая кровавые раны.
Гудок же смеялся: мы живы, мы живы!
Но всё торопливей, почти истерично.
Вагоны качались, а в них пассажиры
в войну прибывали из жизни обычной…
Свидетельство о публикации №214102702077