Монгол

 Кажется гроза будет...
 Все небо на юге стало не просто черным, а иссиня черным!
 Удивительно здесь это явление природы. Мы уже третий день
едем по Монголии и каждый день, практически в один и тот же час,
совершенно неожиданно, откуда-то с юга, с далеких гор,
похожих на хребет динозавра, вдруг выползает чернющая туча,
стремительно надвигаясь на нас, швыряет в лицо песком,
обрывками саксаула и проливается таким ливнем,
что все вокруг покрывается водой в несколько сантиметров,
с гор сразу сходит сель и, смывая все на своем пути,
несется сплошным потоком по оврагам, низинам и просто по голой степи.
 Да... А степь действительно голая.
 Я бы сказал безрадостная.
 Сухой ковыль да колючка.
 Да пыльные дороги идущие
 неизвестно куда и как.
 Ха! Дороги... Это вообще местная,
 так сказать, национальная особенность
 Монголии!
 Дело в том, что стоит отъехать от
 Улан-Батора всего сто километров
 и они кончаются.
 Точнее заканчивается асфальт
 и вообще какое либо покрытие на ней.
 Раз и... Все!
 И бежит дальше лишь пыльная колея.
 Сначала одна. Но вот она раздвоилась.
 Потом еще. Еще...
 Выбирай любую на мягкость и симпатичность.
 Мы так и делали поначалу.
 Да вот беда...
 Идет она идет вроде параллельно
 всем остальным колеям,
 а потом незаметно, незаметно
 вдруг уходит в сторону и упирается то
 в жилище местных кочевников,
 то в скотный двор.
 Приходилось возвращаться.
 В конце концов нам это надоело
 и мы стали ориентироваться по солнцу и часам.
 Ну не по компасу же, не в лесу!
 Благо дороги эти ровные,
 можно лететь за восемьдесят,
 оставляя за собой непроглядный занавес
 из мельчайшей песчаной пыли.
 Ну, а если ямка там или лужа не дай Бог,
 шофер у нас аккуратный, притормозит, объедет.
 Мы же в кузове 66-го сидим,
 это Вам не лимузин, а суровая
 армейская машина!
 И хотя у нас отгорожено, сделано
 что-то вроде купе и на дощатом сиденье
 даже постелен войлок, а все равно...
 Если подпрыгнет машина на увале,
 то мало не покажется.
 Хотя что это я? Я же молодой.
 Мне всего 27 лет.
 А переводчику нашему, что рядом,
 возле дверцы сидит, по имени
 Алтан Хойек, вообще кажется еще 18 нет.
 Блондинистой поварихе Татьяне лет 35.
 Щебечет без умолку...
 Профессору лишь лет под 65, а может больше.
 Короче много! Вот он сидит и
 матюгается себе под нос потихоньку...

 -Везет, как скот, как дрова ей Богу...
 Куда гонит, куда гонит..?

 Начальник отряда в кабине, ему хорошо...
 А куда мы спешим?
 Мы спешим на встречу с другим отрядом.
 Ах, да, я забыл сказать, что мы тоже отряд.
 Отряд геологов снаряженных в партию.
 И за спиной нашей кучей навалены
 палатки, продукты, какие-то
 непонятные геодезические приборы...
 И эта встреча уже скоро, очень скоро,
 вон вдали видна река
 и на другом берегу должны стоять они...
 Наши знакомые геологи, которые
 в свою очередь ждут нас.
 И не беда, что солнце стремительно садится,
 мы уже почти на месте.
 Вот и берег.
 Останавливаемся...
 Приличная река. Метров 120 шириной.
 И... Какая-то...
 Я бы сказал, что воды многовато.
 Валы большие.
 Я всегда к воде не очень то отношусь,
 а точнее сказать, не люблю.
 Не люблю большой воды там,
 где не чувствую дна.
 Ведь плаваю как топор, не считая по-собачьи.
 Не знаю как кто, а я бы не рискнул.
 Нет, я не трус, но я бо...

 -Куда он лезет, куда он лезет?!-
 Вдруг раздается голос профессора.
 Вода же большая!
 -Жираф большооой, ему видней...

 Кажется это нервно напеваю я.
 Да ладно, все будет нормально.
 Вон и ребята на том берегу машут руками.
 Отвечаем тем же.
 Они еще сильнее машут, уже двумя руками.
 Да ладно, ладно, мы Вам тоже очень рады!
 Вот только, погодите, сейчас переберемся.
 Начальник сказал, что здесь по колено воды
 и он уже 30 раз пешком переходил реку вброд.
 Жираф большой, тебе...
 Слышу, как шофер включил
 понижающую передачу...
 Тронулись...
 Морда машины спрыгнула с берега.
 Стала слышна вода, бурлящая
 вокруг колес и бампера.
 Еще, еще... Камень... Еще...
 Что это за булькающий звук?
 Молча переглядываемся с профессором.
 Это выхлопная труба...
 Это же на уровне моей груди, больше метра!

 -Стой!-Закричал профессор и затарабанил
 ладонью по передней стенке.

 Все... Поздно... Машина заглохла.
 И тут я вдруг увидел, что горизонт
 поворачивается и покачивается.
 Прип... Поплыли!!!
 В считанные секунды многотонная машина
 развернулась вдоль реки, словно лодка
 и поплыла!
 Шофер выскочил из кабины и, испуганно
 вцепившившись в дверцу от неожиданного
 напора воды, пытается удержаться...
 Оторвало...Поплыл к берегу.
 Или вдоль берега. Несет!
 Следом за ним выпрыгнул и начальник.
 Оглядываюсь на профессора, тот
 схватился рукой за сердце.
 Повариха с открытым ртом и глазами
 по шесть копеек.
 Алтан...
 Блин, монголы вообще не знают,
 что такое плавать!
 Все это проносится в моей голове
 в считанные секунды и вот я уже
 ползу назад, в кузов, пытаясь в темноте
 и в воде( уже заливает..!)
 найти хоть какие-то веревки, проволоку...
 Хоть что нибудь! Ведь никто не знал,
 никто не был...

 -Нож! Дайте кто нибудь нож!

 Ах, эти веревки от тяжеленных
 брезентовых палаток никак не отвяжутся..!
 А валы так и стучат в зад машины,
 так и наваливаются...
 Хорошо, что у машины весь кузов
 покрыт тентом и вода сечас
 долбится в стенку. Толкает машину...
 Толкает? Значит мы стоим на колесах.
 Это радует. Видимо груз намок и...
 Так... Чтобы теперь привязать к веревке?
 Удачно откапываю лопату. Пойдет!
 Выкарабкиваюсь в наше "купе".

 -Алтан, держи лопату, я полезу на кузов, подашь.
 Конец привяжи!

 Что ты там кричишь, придурок?
 Вплавь говоришь? Сейчас мы переправимся
 и поговорим на эту тему!
 Смотрю на начальника молча
 ненавидящим взглядом.
 Заглох. И это правильно!
 Держи лопату, ученый!! Метаю ее копьем.
 Удачно!
 Слава Богу, до берега недалеко,
 всего то метров десять, пятнадцать воды.
 Но какой воды? Я не трус, но я...
 И плавать не умею.

 -Натягивай сильнее!

 Так, Валерий, ты соорудил переправу,
 ты и показывай пример, как перебираться
 в воде, держась за тонкую веревку.
 Глядя на остальных... Похоже больше некому.
 Заглушая мутной водой бешеный
 стук сердца и цепляясь за веревку,
 спускаюсь в воду.
 Ноги сразу же подхватило и вот уже я,
 распластавшись, как лягушка путешественница,
 отчаянно пытаясь приподнять нос
 над заливающей лицо водой,
 перебираю руками по веревке и
 пытаюсь не дышать.
 Уф... Кажется дно... Да!
 Выскакиваю на берег и тоже,
 вместе с начальником и подоспевшим
 водителем тяну крепче на себя лопату.
 Потом поговорим!
 Вслед за мной перебралась Татьяна.
 Потом Алтан(хлебнул воды) и профессор.

 -Вернемся в Москву, я все, как есть
 напишу в отчете!-Прошипел он.

 И все...
 Глядя на вмиг погрустневшее лицо начальника,
 мне сразу как-то расхотелось вставлять
 свою реплику. Да и кто я? Его рабочий.
 Врезать бы по хорошему, да злость прошла.
 Оборачиваюсь на машину.
 Какая она кажется маленькой.
 Вода переливает через верх кузова,
 а в районе кабины заливает зеркало.
 Выше моего роста, проносится в голове.
 Передернувшись, смотрю вдоль берега, в степь.
 Кто-то идет. Кажется местный.
 Пиджак, брюки в сапоги, тюбетейка...

 -Здравствуйте,-На приличном русском языке
 говорит монгол и добавляет...
 Вода большой, нельзя, зацем?
 Завтра надо. Завтра мозно.
 Пойдем в мой юрту. Кушать, спать будем.

 И мы пошли. А машина... А что машина?
 Из ТАКОЙ КОЛЕИ не выскочит!
 Уже совсем стемнело, когда мы подошли
 к его круглому жилищу.
 Все к этому времени порядком продрогли
 и проголодались.
 Монгол быстро, из кизяка, развел огонь
 в глиняной печи, сооруженной прямо
 во дворе и поставил котел.
 Налил всем водки в эмалированые  кружки...
 Фу, какая гадость...
 Такое впечатление, что она разбавлена.

 -Гостевая называется, десять градусов всего,-
 вставляет свою реплику начальник.

 Десять то десять, но шибает здорово.
 Наверное с голодухи.
 Когда уже там козленок сварится наконец?!
 Как? Уже?! Десять минут всего варилось мясо,
 распространяя вокруг соблазнительный аромат.
 Видимо это тоже одна из национальных
 особенностей монголов, хотя скорее всего
 из за экономии топлива.
 Да и горячее, как известно,
 сырым не бывает.
 С трудом отрывая мясо от кости,
 чувствую, как закрываются глаза.
 Спть хочется, прям жуть!
 Что, мяса уже нет? Маловато однако.
 А монголка к этому времени уже
 открывает свой цветастый сундук,
 достает оттуда...

 -Нет, нет, что Вы, мы не будем спать
 на Вашем белье, что Вы!!
 Посмотрите на нас!

 Конечно для отказа была причина.
 Белье было не просто белым,
 а белоснежным до хруста!
 Так и проспали до утра. На каком-то брезенте.
 Я и не помню, как уснул. Брык и все.
 Утро встретило нас ослепительным солнцем
 идущем прямо в дыру на крыше.
 Для трубы зимой, подумал я.
 А монгол уже несет сыр, сметану,
 которую я скорее назвал бы маслом,
 такая она была жирная и что-то еще,
 безумно вкусное, ни с чем несравнимое,
 ну просто пальчики оближешь!
 На мой вопрос, что это такое, он подвел меня
 к огромному чану, которое было до краев
 наполнено овечьим молоком и отстаивалось.
 И вот то, что было сверху, сантиметра три,
 четыре толщиной (наверное можно было
 назвать ее пенкой) и было этой вкуснятиной.
 Ммм... Божественно!
 Через полчаса, от всего сердца
 поблагодарив хозяев,
 мы шагали вдоль реки к нашей машине.
 Ух ты, да она почти на берегу!
 Нда... Надо же нам было угораздить
 прямо в пик большой воды!
 Какой берег живописный сейчас.
 Весь песчаный скос был усеян...
 Какашками. Коровьими, лошадиными,
 козьими...
 И чем больше был калибр,
 тем ближе к воде.
 Прошлепав босиком, подхожу к машине.
 Что-то она какая-то низкая.
 Раньше тянулся за замками,
 чтобы открыть кузов,
 а теперь все на уровне груди.
 В песок засосало что ли?
 Страшно представить тогда,
 сколько песка в самом кузове.
 Интересно как и кто нас будет вытаскивать?
 Вскоре начальник нашел где-то трактор Белорусь.
 Да где там! Несчастный закопался
 по самые оси своими огромными колесами,
 но наш 66-ой даже не шелохнулся.
 Решили ждать такую же машину,
 что была в соседнем отряде.
 Пока она ехала до нас несколько часов
 в объезд(не рискнул шофер лезть в брод),
 таскали вещи на берег, хотя вещами их
 конечно уже трудно было назвать,
 скорее нечто грязное и мокрое.
 И вот тогда, пока мы этим делом занимались,
 и произошло юморное событие,
 повторяющееся изо дня в день,
 наверное с неделю из-за чего
 я собственно и назвал свой рассказ
 "Монгол"
 Уж больно это запомнилось своей необычностью.
 В середине дня, пока мы переносили
 вещи на берег, смотрю идет к нам
 наш знакомый монгол.
 Здрасте, здрасте, как дела, сажаем
 за стол, угощаем...
 Благодарим тушонкой за
 оказанное гостепримство.
 Это единственное, что не испортилось,
 да и  ее у нас вдоволь,
 несколько коробок.
 Конечно лучшим подарком тогда
 (сейчас не знаю)
 была хорошая, длинная веревка,
 лучше фал.
 Но его у нас не было.
 Десять метров фала вообще
 можно было обменять на барана,
 такой это был дефицит!
 Но речь не о том.
 Получил он значит пару банок тушенки
 и сразу ушел. Молча.
 Он вообще был неразговорчивый.
 Сидел просто и смотрел,
 как мы работаем.
 На следующий день приехал другой 66-ой,
 как дернул нас с разгона всеми четырьмя
 и сразу вытащил!
 и пока мы наблюдали за всем этим
 интереснейшим зрелищем,
 видим опять монгол идет.
 Здрасте, здрасте, молча сел,
 попил чая с угощением и сидит дальше.
 Долго сидел, наверное больше часа, два.
 Не знаю, как это пришло в голову начальнику,
 но он снова поставил перед ним
 пару банок тушенки.
 Монгол молча взял, положил в карман пиджака
 и так же молча ушел.
 На следующий день мы продолжали
 приводить вещи в порядок,
 шофера перебирали двигатель машины
 (вода попала), а монгол...
 Он снова пришел, сел за стол,
 попил чая и дальше сидит.
 Мы поставили перед ним снова
 банку тушенки(на этот раз одну,
 наверное и-за угрозы того,
 что если так и дальше
 будем раздавать провиант банками,
 то рискуем остаться вообще без мяса),
 он снова молча взял и ушел.
 И так длилось наверное неделю.
 Каждый день он приходил, садился
 и сидел до тех пор, пока не получал
 наш подарок.
 Я не знаю, что это было, как назвать.
 Мы сначала улыбались, потом это
 уже стало неотъемлемой частью
 для шуток и просто хорошего настроения
 на весь день.
 Но кто знает...
 Может для них наш жест
 просто означает конец похода в гости.
 Или это такая братская взаимопомощь,
 или ещё что, не знаю.
 Но вот такая это была история.
 Или национальная особенность.
 Кстати к этим особенностям монголов
 я могу отнести ещё один очень
 интереснейший факт.
 Это не мой домысел,
 это мне рассказал Алтан.
 Оказывается, что если друг не украл у друга,
 то это плохой друг!
 Не верите? Я не вру и не привираю.
 Может это в какой-то мере объясняет
 вообще любовь монголов что нибудь украсть?
 Потому что когда я пошел в Улан-Баторе
 на рынок, купить что нибудь
 (у них тогда были отличные
 кожаные изделия и жемчуг),
 меня очень серьезно предупредили,
 что сильно воруют и что деньги
 надо положить там, где я их буду
 постоянно чувствовать и видеть.
 И точно... Пока ходишь в море
 черных голов, все нормально.
 Но стоит только остановиться,
 как тебя сразу окружает толпа
 улыбающихся щелей вместо глаз,
 наперебой предлагающих то лисью шапку
 (на самом деле она из тарбагана(сурок)),
 то кожаную курточку, то ещё что-то.
 И кольцо этих доброжелательных улыбок
 сжимается все плотнее и плотнее,
 если не отрезать все предложения сразу
 одним НЕТ, НИЧЕГО НЕ НАДО!
 Но ведь мне надо.
 И вот меня окружили...
 И вот меня зажали...
 Но я то предупрежден!
 Я хоть и рассматриваю товар,
 но прислушиваюсь ко всему остальному.
 Чувствую, лезут в карман...
 Я хвать резко за него и поймал
 за руку одного из монголов!
 Так что Вы думаете?
 Он меня похлопал по плечу и говорит...

 -Молодец, молодец!

 Во дела...
 Ещё они очень любят фотографироваться.
 Это их хлебом не корми!
 И так горделиво повернутся на своей
 низкорослой лошадке и так.
 И ездят они на них необычно.
 Не как мы, прямо, ноги в разные строны,
 а боком, ноги в одну строну.
 Вот такая это необычная страна и необычные люди.
 Наверное можно добавить,
 что сам Улан-Батор похож
 на наши Черемушки.
 Ну, так мы же там строили всё
 во времена Союза.
 Или под нашим руководством.
 Братская страна была...
 Вот так...
 Что ещё я забыл написать?
 Алтан и повариха болели всё лето ушами,
 грязная вода попала.
 На соседний лагерь каждый день
 сходил грязевой сель после грозы,
 они стояли ниже нас,
 на самом берегу реки.
 И каждый раз они окапывались
 и каждый раз их всё равно заливало.
 Побывали в пустыне Гоби,
 но диназавров там не видели.
 На память о той поездке
 у меня висит на стене золотое дерево.
 Кажется его было запрещено вывозить
 и кора у него действительно золотистого цвета.
 Вот и всё.
 Переводчика нашего, Алтана,
 у меня есть адрес, но я так ни разу
 и не написал ему.
 Сейчас он наверное там большой человек,
 ведь папа его был большим начальником.
 Дарга по ихнему. Наверное и Алтан тоже...
 Дарга!
 С Татьяной я больше нигде не пересекался
 надолго, хотя до этого мы были вместе
 в одной экспедиции на Кольском,
 которая запомнилась на всю жизнь
 из-за одного печального случая.
 Ну, да об этом в следующем рассказе
 под названием "Кольский суицид"
 Об остальных ничего не знаю.
 А плавать я научился!
 Правда далеко так и не заплываю,
 не люблю, когда не чувствую дна.
 Всё!

 Небо почернело... Кажется снова будет гроза...
 Все небо на юге стало черным!
 Удивительно там это явление природы...