Эллинские страсти. Часть 3

Где теперь, как нас мудрец наставил,
Мертвый шар в пространстве раскален,
Там в тиши величественной правил
Колесницей светлой Аполлон.
Здесь, на высях, жили ореады,
Этот лес был сенью для дриад,
Там из урны молодой наяды
Бил сребристый водопад.....
Ф. Шиллер

Забыв все на свете, словно громом пораженный, замер Аполлон и осторожно раздвинул ветви прибрежного кустарника. Там, на берегу ручья, на плоском камне сидела удивительно красивая грациозная девушка и что-то тихо напевая, расчесывала гребнем длинные шелковые волосы… Солнечные блики плясали на ее нежной коже, на изгибах стройного девичьего тела и все ее существо дышало задумчивостью, покоем и безмятежностью…. Длинные волосы сбегали по спине и упав в ручей, струились по воде…

«Великий Зевс! Кто это?» - прошептал он, не услышав как в лесной тиши зазвенела тетива, не почувствовав, как раскаленная стрела вошла в его печень.

- Нимфа…
Это произнес не он. Это восхищенно прошептал Гиацинт, который, добежав в одиночку до истока, перешел на другой берег и пошел назад искать потерявшегося где-то друга. И теперь точно также, как и он, глазел из-за его спины, на незнакомую девушку, всю ушедшую в свою песню.
- Да, это действительно нимфа. – подтвердил Аполлон, сразу же узрев бессмертную природу этой девушки, чего не дано было ничего не подозревающему Гиацинту.
- Как нимфа? Правда что ли нимфа? Ты уверен? – опешил Гиацинт, протирая глаза.
- Как в себе самом!
- Никогда не видел ни богов ни нимф… Что за день такой сегодня?... К добру ли это?...
- Я же говорил... это лучший день твоей жизни...
- Лучший день моей жизни… - задумчиво прошептал Гиацинт. И вдруг ему почудилось, что где-то далеко-далеко будто бы печально запела флейта… – Вот уж не сказал бы… Да откуда тебе вообще знать, каким будет лучший день в моей жизни?! Уверен, у меня будут дни и получше …
И мойры у подножия Олимпа гоготнули над такой человеческой близорукостью.
- Аполлон, прошу тебя, пойдем отсюда… Не тревожь ее, глядишь, она нас и не заметит…
- Да ты что?!.. Нет такой силы на свете, которая увела бы меня теперь отсюда.   Ты только посмотри, как она прекрасна! Как стройна… как чиста и непорочна… как желанна… О Зевс Вседержитель, что со мной?!...
- Бежим, Аполлон, бежим…
Аполлон с недоумением, словно не узнавая, взглянул на него:
- От этого не убежишь… И зачем?!... - и решительно повернувшись к ручью, крикнул - Эй, красавица! Посмотри в нашу сторону!

Девушка вздрогнула, обернулась и увидела двоих юношей среди ветвей кустарника. Ни страха, ни паники, лишь удивление и легкая досада, что ее потревожили за каким-то важным и глубоко личным делом.
 
- Не бойся, мы не обидим тебя.
- Я не боюсь.
- Я Аполлон. А это Гиацинт. Мы тут состязались в беге. Не помешали? Кто ты, чудесное создание?
- Я Дафна. Дочь речного бога Пенея. Я плела косы и пела песни.
- Дочь… бога… Пенея .... – пролепетал Гиацинт, до последнего надеявшийся , что друг пошутил.

Дафна засмеялась над наивным удивлением Гиацинта, его растерянностью и тревогой - ничего не подозревающий смертный в один день узрел трех бессмертных. Ее смех серебрянными колокольчиками разлился по лесу, его подхватили птицы и понесли весть в далекие священные рощи, где мойры, сучившие пряжу, замерли с золотыми веретенами в руках. Серебристый смех Дафны полетел над холмами и долинами, долетел до пифий и поведал им о случившемся – простой смертный в один день узрел трех богов - и пифии, склонившись над чашей с водой, в которой колебался встревоженный нежный лик юноши, вздохнули и грустно покачали головами. Смех Дафны, полетел над ручьем, будя его жителей, и где-то на дне, в глубоком омуте заворочался во сне потревоженный Пеней, разомкнувший было глаз, но успокоившийся и тут же снова захрапевший, ибо это был смех дочери, а не плач.
 
Смех Дафны тронул струны лиры в руках Аполлона, и он, весь наполненный смутным гулом, оттеснив друга, ступил к ней из тени. Пламенный взор юного бога сказал ей без тысячи ненужных слов все – и кто он, и что он чувствует, и чего страстно желает.

Эрот бродил совсем близко…