Дипломат. Шестая глава

«Иней  его  укрыл
Стелит  постель  ему  ветер …
Брошенное  дитя»

















Валера  Карпухин  очень  гордился  и  одновременно  стеснялся  своего  отца,  строгого,  сурового  генерала.  Командующего  во  время  Великой  Отечественной  войны  бригадой  легендарных  «Катюш»  и  получившего  две  звезды  Героя.  Отец  с  раннего  детства  определил  ему  будущее  профессионального  военного,  и  не  мыслил  иного  для  своего  единственного  сына.  Валера  не  принимал  такого  императивного  решения  и  всем  своим  существом,  как  мог,  сопротивлялся  отцовской  воле,  замкнувшись  в  себе.

Отрадой  для  него  стала  математика.  Валерий  находил  удивительную  красоту  в  поэзии  цифр,  в  стройности  и  неумолимости  математических  истин.  Он  с  удивительной  ясностью  понял,  что  всё  на  свете  жиждется  на  математике,  и  все  человеческие  знания  фундаментально  основаны  на  математическом  аппарате.  Прочитав  книгу  о  судьбе  молодого  гения  Эвариста  Галуа,  погибшего  в  21  год,  но  поднявшего  алгебру  на  недосягаемую  высоту  для  своего  времени,  Валерий  Карпухин  еще  больше  влюбился  в  математику,  мечтая  разрешить «вечные»  теоремы,  в  частности  теорему  Ферма.

Его  отец,  за  долгое  время  привыкший  к  безусловному  подчинению,  давил  на  сына  всем  своим  могучим  прессом,  и  Валерий  окончательно  отстранился  от  него.  Вопреки  воле  отца  он  поступил  на  физмат  МГУ,  и  они  перестали  сначала  разговаривать,  а  затем  и  общаться.  Валерий  Карпухин  переехал  в  общежитие  МГУ,  хотя  дядька  предлагал  ему  жить  у  него.
Там  он,  наконец,  вкусил,  голодную,  но  очень  веселую  студенческую  жизнь,  с  её  пирушками  под  дешевое  вино  и  сырок  «Дружба»,  и  погрузочно -  разгрузочными  работами   Москва -  Сортировочной,  поскольку  стипендии  катастрофически  не  хватало.
Но  больше  всего  его  радовали  долгие  споры  за  доской,   которую  они  исписывали  до  дыр,  доказывая  невозможное,  придумывая  новую  математическую  модель  вселенной  и  всеобщую  теорию  поля,  о  которой  мечтали  все  великие  математики,  они  же  физики,  такие  как  Декарт,  Бор,  Ландау и  многие,  многие  другие.

Его  вечно  занятая  мать  Елена  Николаевна  Карпухина,  профессор -  нейрохирург,  любила  сына,  но  не  придавала  особого  значения  размолвке  мужа  с  сыном,  считая  нормальным,  что  последний  выбрал  свой  путь  и  живет  полуголодной  жизнью  студента.  Она  исходила  из  своих,  экстремальных  условий  жизни,  продиктованных  условиями  своей  работы.
А  вот  дядя  Петя  вечно  ругался  со  своим  старшим  братом  по  этому  поводу,  но  так  и  не  сумел  ничего  ему  доказать  или  просто  объяснить.

На  факультете  Валерку,  долговязого,  тощего  как  будто  только -  что  удравшего  из  концлагеря,  и  вечно  голодного,  считали  чуть  ли  не  сиротой,  и  одна  девушка,  пожалела  его.  Полина,  так  её  звали,  с  чисто  материнской  жалостью  начала  его  подкармливать,  как  сказано  у  великого  Сказителя  «она  его  за  муки  полюбила,  а  он  её  за  состраданье  к  ним …».  С  тех  пор  их  видели  только  вместе.  Очень  хорошенькая  блондинка,  она,  между  тем  отличалась  редким  даром  к  математике,  и  они  часто  спорили  до  хрипоты,  до  полного  разрыва  отношений.  Но  быстро  забывали  о  размолвках,  и  ей,  кроме  Валерки,  никто  не  был  нужен.

Лишь  однажды  ревность  больно  кольнула  в  его  сердце.  Когда  к  нему  в  общежитие  пришел  двоюродный  брат  Славка,  и  его  Полинка  замерла,  не  в  силах  вымолвить  ни  слова.  К  своему  единственному  брату  Валерий  относился  как   родному,  с  нежностью  и  покровительством,  и  конечно  видел,  какое  тот  неизгладимое  впечатление  производит  на  девиц.  Но  не  ожидал,  что  жертвой  будет  и  его  такая  независимая  Полинка.
А  Славка,  казалось,  ничего  не  замечал,  и  девичьи  взгляды  его  не  тревожили.  Притворялся,  конечно,  сукин  сын?  А  может,  просто  умница,  нашел  единственно  правильное  поведение!
-  Что,  понравился? -  спросил  он  Полину  после  ухода  кузена.
- Красив  парнишка!  Но  в  высшей  математике  ни  хрена  не  шарит! -  и  она  бросилась  Валерке  на  грудь.
И  всё  же  иногда  он  замечал,  что  она  некстати  задумывается,  и  как -  бы  невзначай  заводит  разговор  о  Славке.  Откуда  он,  кто  он,  а  кто  его  родители?  Самое  смешное,  что  о  родителях  Валеры  ни  полслова!   Сирота!   Знала  бы,  что  его  папаня -  заместитель  союзного  министра,  маршал,  главком  ракетных  войск  стратегического  назначения.  И  Валерий  страшился  этого  её  знания.

Но  Славка  вскорости  ушел  в  армию.  Зачем?  Своими  знаниями  он  часто  удивлял  Валерия.  Он  бы  легко  и  без  затей,  и  без  всякого  блата,  поступил  бы  в  тот  вуз,  который  бы  выбрал.  Но  это  его  путь!  И  Валера  уважал  решение  своего  кузена.  Такая  у  них,  Карпухиных,  упрямая  натура.  Плохо  это  или  хорошо,  может  показать  лишь  последующая  жизнь.  Даже  теория  вероятных  чисел  здесь  не  поможет.

Шли  годы,  Валерий  и  его  подруга  стали  аспирантами  на  физмате  МГУ,  их  стали  считать  будущей  надеждой  фундаментальной  математики  и  физики  страны.  Они  кропали  свои  диссертации  и  мечтали  поехать  работать  в  Новосибирск,  поднимать  необозримую  целину  науки.  Оформление  своих  личных  отношений  они  отложили  на  потом,  когда  твердо  встанут  на  ноги  в  материальном  плане.  Они  были  еще  так  молоды!


Однажды  они  отдыхали  на  турбазе  в  Дагестане,  и  их  сразил  рассвет  в  горах,  когда  фантастическая  бледно -  розовая  дымка  поднимается,  сливаясь  с  синевой  неба.  Гулкие  горы,  стремясь  снежными  вершинами  ввысь,  одновременно  падают  пропастями.  А  воздух  такой  упругий  и  тягучий,  что  его  как -  бы  откусываешь  и  медленно  растворяешь  в  себе  холодной  благодатью.  Чем -  то  горы  напоминали  им  математику,  такие  же  таинственные  и  всеобъемлющие,  каждый  шаг  к  которым  дается  с  огромным  трудом,  но  и  с  наслаждением.

Валера  и  Полина  закончили  курсы  инструкторов  горного  туризма.  Конечно,  туризм  это  не  альпинизм,  однако  самые  трудные  маршруты  сливались  с  альпинизмом  по  степени  опасности.  И  в  этот  раз,  взяв  две  недели  за  свой  счет,  они  надеялись  пройти  труднейший  маршрут  по  горе  Чегет  в  Приэльбрусье.

В  группе  собрались  опытные  туристы,  а  возглавлял  команду  лучший  местный  инструктор  горного  туризма  Серафим  Семенчук.  Многоопытный  альпинист;  говорили,  что  он  ходил  даже  на  Эверест.  Но  Карпухину  он  показался  очень  заносчивым,  и  безапелляционным,  а  впрочем,  может  в  горах  так  и  надо.  Дисциплина,  которую  Валерий  ненавидел  всей  душой.  Его  больше  привлекали  «цветы  жизни» -  хиппи,  но  в  Советском  Союзе  их  почитали  простыми  тунеядцами  и  ничего  более  в  них  не  видели.  А  Карпухин  видел  в  них  свободу,  которую  он  нашел  в  безграничной  математике.

Они  уже  шли  без  отдыха  четыре  часа,  Полина  очень  устала,  но  никто  не  просил  отдыха,  инструктору  виднее,  когда  объявить  привал.  Ветер  усиливался,  поднялась  позёмка,  и  Семенчук  пытался  связаться  с  базой  по  рации,  но  никак  не  получалось.  Наконец,  был  объявлен  привал,  а  инструктор  становился  все  тревожнее.
Надвигалась  темень,  и,  судя  по  всему,  их  догонял  горный  буран,  то  есть  метель,  заблудившаяся  в  горах;  отличающийся  резкими,  засасывающими  порывами  ветра,  опасные  своими  толчками,  сбивающими  с  ног,  и  сбрасывающими  неосторожных  путников  в  пропасти.  Становилось  все  холоднее.

-  Всё,  возвращаемся!  Иначе  будет  плохо.  Почему  же  синоптики  так  промахнулись,  хотя  в  горах  только  на  гуще  гадать!  Так …
А  где  Карпухин!  Полина,  куда  делся  твой  разлюбезный  друг!

- Он  отошел  в  сторонку,  сейчас  придет,  нужно  подождать.

-  Ждать  некогда,  будем  искать!  Мог  бы  где -  нибудь  поближе  поссать!  Всем  привязаться  веревкой  к  друг  другу,  и  разошлись.

Туристы  высматривали  щели  и  впадины  своими  фонарями,  но  ветер  становился  все  сильнее,  и  они  могли  выстоять,  лишь  держась  друг  за  друга.

-  Уходим!!!  Сейчас  мы  его  не  найдем.  Буран  стихнет,  вернемся, -  Семенчук  повел  за  собой  группу  вниз.

-  Я  никуда  без  Валеры  не  пойду!!! – закричала  Полина  и  села  на  камень.

-  У  неё  истерика,  приводите  её  в  чувство,  и  несите,  если  надо!  Чертова  дура!  Нашла,  когда  куражиться!  -  инструктор  обозначил  фонарем  путь,  два  дюжих  парня  подхватили  Полину  и  повели  её  вниз.

На  базу  они  добрались  лишь  под  утро,  грязные,  оборванные  и   обессилившие.  Едва  добравшись  до  кроватей,  завалились  спать.
Не  помнящая  себя  от  усталости,  заснула  и  Полина.  Семенчук  рванулся  было  искать  начальника  базы,  но  решил  немного  отдохнуть  и  незаметно  для  себя  уснул  в  кресле.

Проснулся  он  от  резкого  выкрика,  -  Кто  здесь  инструктор  Серафим  Викторович  Семенчук!!!
В  окна  лился  яркий  свет,  а  в  дверях  стоял  крепко  сложенный,  невысокий,  пожилой  человек  в  черном  камуфляже,  и  за  ним  толпилось  еще  несколько  рослых  мужиков,  тоже  явно  в  возрасте,  но  значительно  моложе.
С  первого  взгляда  Семенчук  понял,  что  с  этими  людьми  лучше  не  шутить.  Очень  серьезные  люди.

-  А  вы,  кто,  собственно  говоря …

-  Генерал  Карпухин,  а  это  мои  товарищи  по  службе.
Что  же  ты  проспал …  сучий  хвост!!!  Буран  уже  давно  стих!  Мы  пришли  за  Валерием  Николаевичем  Карпухиным!  Где  ты  его  оставил …  придется  пойти  с  нами  и  показать!

-  Мне  нужно  было  спасать  группу,  мы  бы  погибли  и  Карпухина  не  нашли  бы  в  такую  темень!

-  Разбираться  будем  потом.  Пошли,  время  не  ждет!

На  месте  они  были  уже  были  через  сорок  минут,  долетели  на  камуфлированном  серо -  зеленом  вертолете  хищных  очертаний,  таких  Семенчук  никогда  ранее  не  видел.
А  еще  через  десять  минут  раздался  крик  одного  из  спасателей, -  Он  здесь,  на  дне  расщелины!!!
Туда  спустилось  двое,  осмотрели  тело  и  обнажили  головы,  -  Товарищ  генерал,  Петр  Федорович!  Он  мертв,  у  него  сломана  нога,  и  наверно  он  был  без  сознания  некоторое  время.  Он  погиб  от  холода.  Замерз!

Карпухин  схватил  за  ворот  Семенчука  с  такой  силой,  что  тот  задохнулся,  -  Если  бы  ты  не  был  такой  самонадеянной  сволочью,  то  Валера  остался  бы  жить!  Тебя  бы,  паскуда,  сбросить  в  пропасть  и  засыпать  камнями,  чтобы  никто  не  нашел!!!

-  Я  не  виноват!  Если  бы  мы  остались  искать  Карпухина,  погибли   другие  люди.  Это  форс  мажорные  обстоятельства!

Группу  спасателей  встречала  огромная  толпа  туристов  и  работников  базы  во  главе  с  её  начальником.  К  Петру  Карпухину  подскакал  начальник  базы  и  пытался  что -  то  сбивчиво  объяснить,  но  генерал  не  стал  его  слушать,  а  волкодавы  в  черных  камуфляжах  оттеснили  толпу.  Прорвалась  только  заплаканная,  заспанная  светловолосая  девушка.

- Проспала  ты  своё  счастье,  девочка! – мрачно  сказал  ей  почерневший  от  горя  старший  Карпухин.

Хоронили  Валеру  Карпухина  в  Москве. Самый  близкий  круг  родственников  и  друзей.  Полины  и  Вячеслава  Карпухина  с  ними  не  было.  Но  по  разным  причинам.


Следствие  не  установило  в  действиях  Семенчука  состава  преступления.  Никто  не  был  виноват  с  точки  зрения  закона.
Несчастный  случай.


А  через  полгода  он,  спускаясь  на  лыжах  с  горы  в  Бакуриани,  не  рассчитав,  сломал  себе  шею.  Классический  несчастный  случай.