Нимагу забыть нашу встречу. Нитиряю надежды. Брюс

Борис влюбился еще в шестом классе.
На голову выше сверстников, беззаветно любимый родителями и бабушкой, умный и развитой не по годам мальчик, рано привыкший достигать и добиваться своего, наткнулся на непреодолимое.
Безответно.
Небесям было угодно так пошутить: мальчик из хорошей семьи, обладатель всех самых лучших еврейских качеств, начиная с фамилии и заканчивая способностями в музыке и математике одновременно, потерял голову от хорошенькой, вновь прибывшей в их захолустную школу девочки с розовыми щечками и аккуратным бантиком на волнистых белых волосах.

Аллочка Суворова.
Правда фамилия мамы Аллочки была почему-то Панкратова. И бабушкина тоже Панкратова.
А полководца-папу, якобы давшему девочке такую фамилию, никто и в глаза не видел. Да это и не важно.

Школные романы завязываются долго. Интересанты могут годами переглядываться, поколачивая, обижая и подначивая друг друга, прежде чем осознают причины взаимной тяги и физиологии интереса.
Детсткие любови чаще всего бывают процесом затяжным, трудным и непредсказуемым.

В нашем случае со стороны Бориса никаких неясностей не существовало. Он был сражен наповал и был готов немедленно сдаться: давать списывать, носить портфель, защищать, подсказывать и еще все что угодно, что только могло бы придти в Аллочкину хорошенькую белокурую голову.
Но был отвергнут. Бесповоротно.

Аллочка была в то время еще бабушкиной девочкой.
Вообще-то маминой, конечно.
Но мама сама была во всем подчинена своей маме, Аллочкиной бабушке, которая владела ими безраздельно.
И все трое они были Принцессами. Светловолосыми, светлокожими, с восхитительными голубыми глазами: три матрешки, одна из одной.

Когда-то Аллочкина мама тоже была маленькой девочкой.
И ее предусмотрительная красавица-мама, теперь уже Аллочкина бабушка, оставшись почему-то без мужа, воспитывала дочку тем, что пугала.
Пугала всем: чтоб ничего не трогала, ничего не пробовала, никому не верила.
И чтобы не дай бог не сломала себе жизнь. И желательно чтоб даже не поцарапала.
Но ведь жизнь же таит!
И молодая Аллочкина мама, пожизненно примотанная к материнской ноге, умудрилась таки зачать Аллочку.
За что Аллочке пришлось платить двойным тотальным гнетом умудренных опытом "он тебе не пара!" женщин.

К десятому классу Боря уже выбился из сил, достигая Аллочкиного интереса: выиграл все мыслимые олимпиады по математикам и физикам, с блеском закончил подготовительные курсы при МГУ, заработав себе тем самым гарантированное поступление на престижный факультет, пробегал стометровку за рекордной время и был нападающим баскетбольной команды.
Но на выпускном вечере опять получил отказ, приглашая ее на танец.
Аллочкино "фи, дурак!" оставалось неизменным.

Тайна неуспеха лежала на поверхности - Борис был некрасив.
Высокий, нескладный, вымахавший слишком скоро, длинные худые ноги и руки с огромными кистями, торчащими из ставших короткими за год рукавов.
И еще - он был ботаном. А этого не прощают.

Аллочка была не из категории тех, кто читает книжки. Она любила смотреть кино.
И это пристрастие сказалось на ее развитии.
Будучи сама красоточкой, она любила все красивое. А больше всего - Брюса Уиллиса.
А Борис на Брюса ну никак не тянул.
Аллочка родилась со стартовым комплексом, с базовым набором качеств, помогавшим ей заслужить любовь.
Ею восхищались все. Особенно мужчины и мама с бабушкой.
А последним же по части красоты все были не ровня.
Поэтому с выпускного вечера Аллочка уехала на заднем сиденье мотоцикла, за рулем которого сидел самый красивый мальчик из их выпуска.
Такой красивый как Брюс в юности!

Безутешному Борису ничего не оставалось, кроме как подумать о ней всю правду. И очень расстроиться.
Вместо традиционного встречания рассвета на берегу реки, он решил было в ней утопиться.
Никогда не делайте так, уважаемый читатель! Самоубийство - абсолютно никому не нужное барокко в вашей личной жизни.
Хорошо что рядом с мальчиком оказались добрые люди, которые напоили и обогрели.
Как следует напоили. И как следует обогрели.
И через неделю, поболев головой и желудком, Борис был пораньше отправлен мудрыми и любящими родителями в Москву на учебу.
А там завертелось...

И вот Аллке уже тридцать семь.
На шее у нее мать и сын. Бабушки уже нет. Как нет и ее пенсии, на которую все они и жили.
Красавец муж? Да вот же он! С утра уже принял. Стоит покачиваясь. Улыбается счастливо. Просветлен.
Работа у него есть. И платят хорошо. Но в основном уважением.

Помнит ли она Бориса?
А как же!
Это очень просто случается - меняется фильтр социальной среды и ты прозреваешь, сразу и инсайтом.
Фильтром тем выступили соцсети в новомодном интернете.
Где Борис - успешный и известный, два раза уже разведенный, эффектный и даже красивый. Хотя до Брюса ему конечно...

Борис первый раз за много лет ехал в городок своего детства и юности.
Родители переехали в Москву сразу же после его поступления в вуз - еврейские матери тоже не очень то отпускают от себя своих детей - вот и не возникало необходимости.
Он ехал в свое детство, чтобы разобраться в себе.
Вечер встречи выпускников назначили почему-то в феврале.

А ведь в нашем климате разобраться в себе можно только летом.
В остальное время потребуется предварительно снять с себя кучу теплого шмотья, куртку и шапку, чтобы ощутить ты ли это. Все время, кроме летнего, мы не живем, а выживаем, пытаясь согреться, выехать из сугроба, откопаться, завестись, объехать заносы и спастись на обледенелой дороге.
Детские незакрытые гештальты и комплексы гнали Бориса по заснеженному провинициальному бездорожью.
Да что там бездорожье! Они всю жизнь гнали его совершать какие-то ненужные поступки, утверждаться всуе, к ужасу матери жениться на каких-то чужих для него тетьках.
Вот и сейчас в его квартире осталась какая-то Людочка или Верочка...


Аллка, с утра перемазанная грязью неведомых ей морей для умоложения ее еще достаточно молодой кожи, присела к компу, включив какую-то интернетовскую гадалку.
"Вам выпал лист клена! Вам доверят страшную тайну"- выпало из гадальной коробки и Аллка с досадой захлопнула крышку лаптопа.
На вечер встречи он пошла технически подготовленная, во всем сиянии остатков своей красоты. Но без подсказки, морально мятущаяся, неуверенная в своих желаниях с намерениями.

Они увидели друг друга еще в фойе. Так теперь после ремонта стали называть коридор на первом этаже их старой школы.
Там все встречались и начинали общаться, практически заново знакомясь.
Когда люди общаются, то ведь они реагируют не на слова. Они реагируют на интонации. И Борис боялся взять неверную.
Ну вы знаете как оно бывает: ты еще молчишь, а тебя уже неправильно поняли.
Говорил Борис. И говорил красиво: о своих делах, о своей работе, о бизнесе в условиях современной политики.
Аллка слушала, переживая сложные эмоции Анастасии Волочковой на лекции по термодинамике. И помалкивала.
Но ночью заговорила. Про то что дура. Что мать слушала. Муж гад. Жить не на что. И дыра эта! Вот бы уехать. И что теперь будет с нами? Аа?

Утром Борис ощутил, что очень голоден. И что абсолютно свободен.
Как Добби. Абсолютно и автоматически свободен!
Он припоминал, что по определению Мечникова "часто ощущение счастия служит только признаком прогрессивного паралича“, но был уверенно и безоблачно счастлив.
Выезжая из городка, он послал Аллочке шутливую смску:
"Нимагу забыть нашу встречу. Нитиряю надежды. Брюс."

Через пол года Борис женился.
На умной, успешной, известной, красивой и любящей его девушке-журналистке. Которая вскоре родила ему дочь.
На ком?
Да вы их обоих знаете! Не знаете? Подсказать кто они?
Нее. Я кремень - обещала ему молчать. Вот и молчу. Из последних сил молчу!
И не просите!)))