Откуда есть пошла...

              Решился. Выдыхаю. Слушайте.

              В очередной  раз  подивился  подозрительности  народонаселения  нашей необъятной  Родины.

              Ну  да.  В  который  уж  раз  словил  на  себе  мерзопакостный   вопросец,  сопровождаемый   не  менее  ехидной  улыбочкой -  «А ты,  Ванюша,  часом – не  еврей?» Не, ну так то, - еще какой. Фору могу дать. А все же.

              Забавно, да?  Ну  кто  бы   мог  подумать,  глядя   в  мои  очи  ясные  и  оценив  конструкцию  устройства   морды  лица,  что я -  еврей?  Все  фамилия  моя  затейливая  виновата. 
 
              ТаратИнский.  Типично нетипичная,  как  многие  думают  про  себя,  а отдельные  личности, -  так   даже  и вслух.

              Обидеть  меня  этим  подозрением,  как  истинного  интернационалиста, невозможно…подумаешь,  ну  и  был  бы,  так  что?  Всем  «обрез»  предъявлять?  Смешно,  ей-бо.  Бить то,  если  что,  будут  по  лицу,  а не  по  паспорту,  а  с  этим  у  желающих  проблемы…не  дотягиваются,  исключительно  по  уровню  спортивного  мастерства.

              Отсюда  и  вопрос  тот  участливый,  заданный  так  ласково,  ну  просто  диву  даешься – как   на  него  обижаться  то   можно?  Хотя и   гнилой,  по  сути своей.

              Ну  да   не в этом  дело.  А  ну-ка,  заделаю   я  всем  «камин-аут»,  подумалось  мне.  И вот - Откуда  есть  пошла…

              В далекие  годы,  кои  в  силу  естественных  причин, мне  помнить  не  положено,  на   заре  советской  власти,   году   этак…в  двадцать  третьем  или  двадцать  четвертом  двадцатого   века  от  Рождества  Христова,  примчались  к  пращурам  моим,  казачкам   донским  да  кубанским  -  ага,  смешанным,  в  родную  станицу    комиссары.

              Дабы  учинить   всенародную   и поголовную   перепись  всего  наличного  населения.

              Высокая  комиссия  в  составе  трех   единиц  живой  силы  разместилась   в  избе  станичного  головы  и  давай  народ   к  себе  вызывать,   в   порядке  живой  очереди.

              С  первой  партией  управились, -  пора  и перекусить.

              А  станичники,    народ   суровый, но  хлебосольный, -  знамо  дело,  поляну  накрыли.  Да  с  самогоном,  как   и положено.  О  чем  Голова  позаботился  особо.
 
              Оттрапезничали.

              Продолжили,  благо  дело пошло  не  в пример  как   веселее.

              Да  вот беда.  Начали  то  с  ближнего  конца,  где  все  просто и   понятно -  Ивановы, Петровы, Сидоровы…а  тут  начались  заморочки  с чистописанием.

              Пошли  Холмские,   Анфиногеновы,   Заставные,  Пересадские,  Камнеломовы, Пластуны…

              Это  дело  надо  было  перекурить.  Да  по  чарочке,  освежиться.

              А Голова  все  подносит.

              Вечерело. 

              Изрядно  «уставшая»  комиссия  завершала   дело  впотьмах,  подбираясь  к  дальнему   краю.

              Туда,  где  обитал   прадед   со  всем  семейством  своим   обширным.

              Вот  тут  и случилось   чудо,  до  сих   пор  памятуемое  недобрым  словом  в  семействе.

              Исхитрился  писарь,   пьянь  чухонская  (как  говорят),  всех   четырех   сыновей   прадеда  - дедов   моих, родного  да  братьев   его,  на  четыре  разных  фамилии  записать…да  как.

              Отродясь были  все    Таратаевы.  От  того  словечка  станичного -  «таратА» - что  означает  плетка-ногайка.

              А  образовалось   нечто,  покоя   до сих  пор  не  дающее,  да  чужой  беспокойный  ум  возбуждающее.

              Таранов,  Таракин,  Таратинов  и  Таратинский.  Вот  так. Не  убавить, не  прибавить.

              Исключительно  исходя  из   уровня   революционного  сознания  и   полноты   поднесенного  стакана.

              Надо  заметить, что  на  момент  сего  происшествия,  все  они  были   разного  возраста – от  двадцати  с лишним,  до   полутора,  родной   мой  деда  - младшенький,  взрослым  было  невдомек,  посему  и не  протестовали, а  с  малого  что   хотеть?
 
              Один  черт,  ни паспортов, ни справок…так…ведомость.

              Вот так  и повелось.  До  самого  расцвета  Застоя.  Когда  родные  люди  по  суду(!) родство  свое  доказывали,  чтобы  прадедово  наследие  (ага, огород,   избу  стародавнюю,  да  хомуты-вилы) по  уму-разуму  да  закону   разделить.

              А  дед  мой,  так  и понес  гордую  да  необычную  фамилию  дальше. Через  всю  войну – до  Берлина,  да  и  дальше  потом  -  аж  до самых  Курил.

              Так и я  ее  несу, всем  на  зависть.  Ну  нету  у   меня  однофамильцев.  А  если  и  есть – так  точно  - родственники.  А  еврей-нееврей,  да  хоть  марсианин,  мне  всегда  было  фиолетово.  Уж  так воспитали.


29.10.2014