За грибами!

Сказать, что сигнал будильника вырвал мое тело из объятий сна, значило бы сильно покривить душой. Ну, не хотела моя душа вырываться из этих самых объятий, как, впрочем, и тело. Все мысли были в одном направлении: чтобы  придумать такое, лишь бы никуда не ходить и поспать   ещё час:
« Какие грибы? Не надо мне никаких грибов: ни жареных, ни соленых, ни маринованных.  Да, и не люблю я грибы. И  почему  бы не пойти в лес тогда, когда ходят  все нормальные люди: белым днем, когда солнышко.… И какой  идиот всё это придумал? ».
Впрочем, про «какого-то идиота» это я зря, с горяча высказался. Вот он, если встать и в зеркало посмотреть, то все  черты   разглядеть можно.
«А ведь, действительно, ждать не будут. Уйдут, утопают, скроются. А днем в лесу только  срезанные шляпки и ножки увидишь».
Я так и не понял: элементарная жадность или дух товарищества, но что-то заставило меня подняться  и бежать  к умывальнику. Холодная вода, как известно, самое лучшее средство от всякого бреда. Раз, и на лицо, и на шею.… Уф! Подъём! Ура! Мы сегодня идем в лес!
-Всё-таки пойдешь? Поел бы тогда, - это мама. У неё, как всегда, мысли только об одном.
-Не-е. Я потом поем, в лесу.
Паёк у меня ещё с вечера собран: пара варёных яиц, черный хлеб, огурцы, соль в спичечном коробке, бутылка под воду. Воды наберу на ключике, их целых три по дороге будет. Одет я на славу: старые «школьные» брюки, «камбойка», резиновые сапоги. Размер, правда,  42-й, но у меня двое носков, не потеряю. Ну, а на голове фуражка. Это как же, в лес да без фуражки – не положено.
Для грибов в доме есть специальная корзина. Когда-то она была «бельевой», но давно уже  приспособлена под другие надобности. А название «бельевая» осталась. У нас на Томне это известная мера собранных грибов.
-Как  за грибами сходил?
-Да, так. Но бельевую принёс.
Или такой вариант.
-Слушай! Сейчас, говорят,  «белые» пошли. У меня сосед уже три бельевых домой принес.
Почему «бельевая»? Откуда такое название? Да, всё очень просто. Бельё у нас Томне стирают дома. Белое, по крайней мере. Предварительно замачивают, кипятят, а потом в оцинкованных корытах на стиральных досках: туда - сюда, переворачивай. Только пена в разные стороны. А вот полоскать носят на речку, где существуют специальные мостки, а зимой сделана прорубь. Помните из детской классики: «Полоскала по старинке бабка в проруби простынки». Так у нас до сих пор так делают.
И носят  белье в корзинах: больших, ведра на два, с удобной ручкой. Вот отсюда и название: большая корзина – непременно «бельевая» ,для грибов, маленькая – под ягоды и прочее баловство.
Моя корзина довольно старая, но еще крепкая, а недавно, для удобства ношения, я приспособил солдатский ремень. Хотя, какой он солдатский! Ремень от отцовской формы, в которой когда-то он вернулся с Тихоокеанского флота, после «действительной» службы. Ремень теперь мой, вот я его и приспособил.  Можно и через плечо носить, это когда по лесу ходишь, ну, а на маршруте – за спину её и все дела, руки свободные, маши – не хочу.
Команда в сборе, сидит на скамейке у первого подъезда. Витёк уже смолит папиросой. Он единственный из нашей команды  кто курит «в открытую». Впрочем, ему можно, он малость «того», но мы к нему привыкли: «Нормальный парень. Ну, не даются человеку науки, так что же? И без них люди живут». Витёк, кстати, уже рабочий человек, я видел, как он гордо нёс на плече какие-то трубы, слесарит где-то. Комбинат большой, он всех примет.
Нерешенным оставался главный вопрос: «Куда  пойдем»?  Выбор был, правда,  небольшим :  либо по Текстильной до Акишева, либо по Пожарной горе до Озерков. А там, через Старое село и  до Зимёнок.  Дальше, видно будет. Можно перейти шоссе и  пройтись лесом,  через  Пашкин хутор,  до Тренихи.  Второй вариант предпочтительней: идти  придется всё время по солнышку, не заблудишься, да и места не такие исхоженные. Есть шанс,  что каждый свою «бельевую» наберёт.
Пожарную гору мы одолели,  не вспотев. Даже Витёк не выдохся, даром, что куряка со стажем. И вот они – Озерки.
Говорят, что Финляндию называют «страной тысячи озер». Я не знаю, сколько «озер» у нас на « той горе», но никак не меньше двадцати. Впрочем, кто их считал. Сюда ходят за карасями. Ходят  купаться, когда вода в речке ещё холодная, а солнце палит уже по-летнему. Мужики ходят за пивом, в кафе с таким  звучным названием – «Озерки». Когда-то здесь брали глину для нашего местного кирпичного завода, ровесника Комбината, не иначе. Не возили же кирпич по Волге, на баржах, когда и глина под рукой, и люди работящие тоже имелись? Вот только почему корпуса Комбината из темно-бордового  кирпича стоят, словно бы вчера построены, а на самих кирпичиках даже трещинок не обнаружить, а изделия нашей «Киряги» рассыпаются прямо на выходе из цеха? На них и смотреть-то  страшно: все в трещинах и сколах. Говорят, что раньше люди «секрет знали». А я так думаю, что не было никаких секретов. Просто сейчас работают так. Тяп – ляп, да и за раскур.
На кирпичный завод брали всех. И тех, кого за «пьянку»  уволили, и тех, кто делать ничего не умел. Труд не ахти, какой сложности! Взял – положил, зацепил – потащил. Многие из наших  пацанов, кто достиг шестнадцати лет, приходили сюда подработать. Платили хорошо. Две недели поработал – и заказывай парадный костюм в ателье! Но нам до шестнадцати ещё далеко.
Незаметно, за   разговорами, мы покинули  Томну. Начинались поля, засеянные то  ли рожью, то ли овсом.  Ничего иного наша земля не родит. Скотине на прокорм хватило бы, и то ладно. Но как,  же  красиво это желтое море с голубыми  звездами васильков! Экскурсии сюда водить, так, право, больше бы проку было!
Свои первые шаги по окрестным землям я делал именно здесь, когда ходил с бабушкой в Старое Село.
Сегодня, кроме грибов, у меня было ещё и прямое задание от бабушки. Нужно было принести несколько можжевеловых веток для запаривания кадок, а ещё она просила вырезать в лесу новую «мутовку». В эпоху миксеров, блендеров и прочих кухонных комбайнов, про этот  нехитрый предмет и не вспомнит никто. А, между тем, вещь в хозяйстве, по тем временам, весьма значимая и по- своему незаменимая. «Мутовкой» взбивают тесто при приготовлении блинов. Этакий ручной «миксер» или «блендер».   Засыпал в воду муку, добавил  молока, масла, повертел «мутовкой» и -  на сковородку. А далее  - «в блин,  что хошь завернуть можно». Так нас русская поговорка учит.  Хоть пшенную кашу заворачивай!
Лес встретил нас, нет, не птичьими трелями, а  назойливым комариным гудением. В эти утренние часы они были особенно лютыми. Ни спущенные рукава, ни наглухо застёгнутая «камбойка», ни натянутая до бровей кепка не спасали от этих кровососов. Они умудрялись даже в карман залезть и там укусить спрятанную ладонь.
Оставалось одно:
-Витёк! Самолет разбился в доску. Дай-ка, друг мой, папироску!
Однако Витька на мякине не проведёшь. Он сам этих шуток-прибауток знает столько, что любому фору даст. Можно подумать, что их там, в этом самом специнтернате, только прибауткам и учили,  или это он уже по месту работы наблатыкался?
-Хрен тебе в нос вместо папирос!
Вот и весь сказ. Однако попробуем с другого бока:
-Витёк! Не жадничай! Дай подымить, а то совсем комары зажрали.
Витёк, без слов достаёт папиросы:
-На! Травитесь!
Вот ведь, может, когда захочет и по-человечески поговорить.
По географической науке наши леса проходят как «смешанные, средней полосы России». А ещё нас «Верхней Волгой» называют. Так или иначе, но леса занимают примерно  90 процентов территории нашей области. Получается,  что  мы -  лесные жители с берегов Волги. А посему, грибы, ягоды, орехи – весьма серьезное подспорье для семейного бюджета. Не баловство, какое-нибудь.  И к сбору грибов я подхожу основательно. Самая главная вещь в лесу – это удобная палочка или прутик. Под каждый кустик не заглянешь?  А вот прутиком, пожалуйста: и ельник приподнять можно, и в траве «пошорушить». Я даже сыроежки научился прутиком проверять: стоит брать или оставить? Сыроежки, они крошатся в корзине, и брать следует только небольшие, с круглой шляпкой. Наконец, по лесу через густой ельник пробираться без палки – без глаз останешься. А так, выставил её перед собой, и шагай смело, заодно и паутину соберешь. Ножик тоже должен быть всегда под рукой. Ножик в кармане не носят, когда по лесу ходишь. Лучшее место для него – между прутьев корзины закрепить. И не потеряешь, и взять близко. Осталось последнее дело: уничтожить съестные припасы, чтобы не носить их с собой по лесу. Для этого собираемся в кружок на подходящей полянке. Самые шустрые успели  ещё и ягод  набрать: земляники, черники, костяники.
И почему это лесная ягода всегда слаще? Ведь та же малина и земляника растут и в садах-огородах? Но вкус у них, у садовых  не тот. Просто так их много не съешь. Не успевает  наше северное солнце налить их сладостью. А вот лесные ягоды – другое дело. И созревают вроде бы в тени, но и запах, и вкус у них совсем другой. Соки лесные их питают особые, наверное,  воздух лесной, особенный?
После еды и комары вроде бы доставать перестали. А может, просто  я привык и к укусам, и к  гудению.  Это не наши городские чудовища, за которыми всей квартирой всю ночь  гоняться можно, а он, гад, всё равно изловчится и укусит, да так, что  шишка потом с кулак  и чешется с неделю, не меньше.
Ну, вот я и готов; сыт, обут и заветная палочка в руке. Описывать же сбор грибов я  не буду. Нет, дело не в знаменитых  «охотничьих» байках: «А вот  я однажды, не сходя с места нашёл сорок белых, и, представляете,  ни одного червивого!» « Это что, я как-то и до леса ещё не дошёл, а корзина была уже полная!» Нет, хвастать своими подвигами будем позднее, на пенсии. А я вроде бы, и не стар ещё. По крайней мере, вполне  смогу взять корзину и «махнуть» в лес, за грибами.