Джонатан Фоер Жутко Громко и Запредельно Близко

Выбор темы для писателя – половина успеха. Дж.С.Фоер выбрал последствия катастрофы 11 сентября 2001 года и не просчитался. Вместе с 9-летним Оскаром автор и читатели пройдут все круги ада и вернутся если не полностью исцеленные, то на пути к выздоровлению. Ведь, как сказал последователь и оппонент Фрейда Лакан, норма это хорошо адаптированный психоз. Книги последних двух десятилетий издаются с оценками тех или иных печатных органов и авторов, в основном оценками в превосходной степени. Для читателя они не всегда безоговорочно убедительны, однако слово Салмана Рушди весьма весомо, и с ним нельзя не считаться: «В нем есть амбиция, виртуозность исполнения, головоломки, но главное – во всем, что касается изображения осиротевшего Оскара – невыносимая пронзительность. Сильнейшие эмоции потрясают по-настоящему, а не понарошку. Выдающееся литературное достижение».
Мы уже знаем культовые произведения Селинджера, Голдинга, Санаева, изображающие по существу трагичность ощущений ребенка – в мире взрослых, или себе подобных, или в условиях семейного деспотизма. Но герой Фоера существенно отличается от этих детей своей активностью. 9-летний Оскар преодолевает горе поисками (о них ниже), ибо ему кажется, что при этом погибший отец где-то поблизости. На него обрушился удар чудовищной силы, но он не погребен под обломками, он борется и в конечном счете побеждает. Оскар склонен к самоанализу и вместе с тем пытается разгадать, и весьма успешно, всех встреченных людей и даже подружиться с ними.
Легко ли читается роман? Назовем это чтением средней тяжести: повторы, неожиданная смена времен, героев и судеб, порой необъяснимость подсознательных эмоций, не всегда понятные, сделанные автором цифровые иллюстрации к книге, - все может создать эффект нарочитости и претенциозности. Но образ мальчика притягателен настолько, что он увлекает за собой читателя, читателя эмоционального, умеющего сопереживать и если не разгадывать, то мириться с головоломками как с пикантной специей к основному блюду.
Итак, Оскар потерял во время теракта 11 сентября горячо любимого отца, который был для него целым миром. Это весьма продвинутый мальчик, знает уйму вещей и прекрасно разбирается в новейших технологиях. Он умеет также вести беседу с самыми разными людьми, хотя с близкими общение несколько затруднено. Он часто плачет, чувствует гири на сердце, сам себе наставляя синяков, сознает, что не совсем здоров, но не сдается. Найдя какой-то ключ в синей вазе и слово блэк (то ли фамилия, то ли обозначение черного цвета), Оскар на протяжении всего романа ищет и находит людей с фамилией Блэк, и в конце концов одному из них ключ «подходит», он от сейфа, где лежит наследство, чудом вернувшееся к незнакомцу. Параллельно автор возвращает нас к судьбе бабушки Оскара, не менее трагичной и все же светлой. Муж ушел от нее, узнав о ее беременности, и вернулся лишь через 40 лет, когда сына уже нет в живых. Но наступает прощение и искупление, и дед с внуком раскапывают могилу погибшего Томаса, чтобы хоть что-то от него найти, но гроб пуст, Томас сгорел без остатка. После этого мальчик возвращается к матери и уверяет ее, что он выздоровеет, желает ей новой любви и фактически уверен в дальнейшей успешной жизни.
Линия судьбы бабушки нам представляется менее удачной и даже несколько выспренно-надуманной. Не потому, что такого быть не могло –жизнь может преподнести сюжеты и покруче, но из-за излишнего расчета на читательскую чувствительность. Здесь чисто американские стандарты, киношная сентиментальность и мелодраматичность. Хотя живая бабушка, и помимо своей юной любви, очень понятна и симпатична в деталях. Вот она вяжет бесконечные белые шарфы и носки внуку; узнав о теракте, пешком, поранив где-то руку, приходит к Оскару, уже догадавшись о трагедии и ложится рядом с ним под кроватью, с трудом отыскав его там. Ну, и ряд других трогательных подробностей.
Но, конечно же, находка автора – это Оскар. Оскар, которому отец писал, что сильнее всего любишь в разлуке, говорил, что если сдвинуть в огромной пустыне Сахаре хотя бы одну песчинку, то может измениться ход истории, и любил близких так сильно, что буквально за минуту до смерти звонил на мобильник жене, уверяя что он уже на улице, пусть не беспокоятся. И Оскар кладет свою ручонку на плечо незнакомой плачущей женщине потому, что так сделал бы папа. Оскар поступает вполне как 9-летний эгоист, когда приревновав мать к Рону, бросает ей в лицо, что лучше бы она была на месте папы. И с детской непосредственностью просит у нее прощения, понимая, что мстит ей не только за отца, но и за то, что часть любви, принадлежащей только ему, она отдает другому. С чисто американской последовательностью он нумерует каждую свою ложь (а лгать ему приходится постоянно), считает, сколько месяцев он отдал поискам разных людей с фамилией Блэк (шесть с половиной месяцев, потом восемь), трезво определяет, через сколько часов он преодолеет то или иное расстояние, ибо после теракта не может ездить в транспорте, избегает лифта и всего, что может стать объектом нападения.
Очень психологически тонко выписано поведение матери: зная о поисках Оскара и внешне вроде бы не интересуясь его отлучками, она на самом деле контролирует каждый его шаг, звонит людям, к которым он направляется, информирует их, поджидает сына в любое время суток. И отношениям матери и сына веришь, их внутренняя связь глубока и неразрывна.
А какую галерею человеческих портретов представил автор в результате поисков Оскара! Кроме писем Кофи Аннану, Жаку Шираку, Владимиру Путину, выдающемуся ученому и другим, мальчик познакомился с множеством людей, которые при всех своих странностях не способны причинить вред ребенку. Вот 100-летний человек с повязкой на глазу, раненый на войне, объездивший 112 стран, составивший картотеку, где каждый человек обозначен одним каким-нибудь словом (деньги, секс, война, искусство, муж и пр.); этот старец сразу же соглашается сопровождать Оскара в его поисках. Вот женщина, которая поселилась на смотровой площадке 86-го этажа после гибели мужа, именно туда подававшего ей световой сигнал во время их кратковременных разлук. Они все сродни мальчику, и он по-своему хочет их утешить, делая комплименты и даже предлагая 48-летней даме поцеловаться с ним. Подобные блестки разбросаны по всему роману, ибо это жизнь с ее контрастами, семицветной радугой сквозь туман, жизнь, насыщенная, несмотря ни на что, любовью, добротой, пониманием. На наш взгляд, иногда мерки слишком американские. Так, друг матери героя Рон не обязательно должен был быть одним из группы поддержки и потерять при автоаварии жену и дочь; уже сильно пожилым бабушке с дедушкой после 40-летней разлуки можно было бы выразить свои чувства как-то иначе, не через постель; таксист мог бы и не подчеркивать в письме, что ему не дали чаевых, хотя и оплаты он не ждал, и прочее в том же духе.
Финал благостный, в духе рождественского рассказа, чему читатель внимает с облегчением: Оскар и его мама с Роном столько выстрадали, пусть будут впредь счастливы. И пусть выветрятся из сознания ребенка страхи, что после смерти он будет лежать под землей, пусть накопленный опыт приведет его к добру и красоте.
Сам Дж.С.Фоер лаконично и весьма точно определил свое детище в следующих словах: «Это роман, где балансируют: юмор и трагедия, разрушение и созидание, Нечто и Ничто, жизнь и смерть». Будем надеяться, что найденный автором образ найдет свое продолжение – органичное и по-новому оригинальное, а американское кино будет меньше довлеть над американским романом.