Шквал на озере

                Шквал на озере.
                Из раздела «Зарисовки из туристских странствий».

      Шквал обрушился  мгновенно. В этот день ничто не предвещало беды. Впрочем, беда всегда приходит неожиданно и своей внезапностью застаёт нас врасплох. Так и на этот раз. С утра был полный штиль, дым от костров поднимался вертикально и только изредка пробегающая по воде рябь, да шелестящие  на осинках листочки указывали на какое-то движение воздуха.
      К полудню начали вспухать кучевые облака, посвежело.  Но и это никого не обеспокоило – мало ли бывает дней, когда кучевые облака к вечеру начинают таять, не трансформируясь в грозовые? Да и кто следит за погодой в жаркий солнечный день? И только когда над южной оконечностью озера повисло мощное грозовое, с каждой минутой темнеющее страшилище, закрывшее уже треть горизонта, в лагере начали гадать: куда идёт туча и будет ли дождь?

      Дикий туристский лагерь возник на озере Увильды уже давно. Вначале он располагался на берегу залива вблизи станции Рипус и преимущественно состоял из туристов-водников завода РТИ, увлёкшихся подводной охотой. Заезжали на выходные дни с байдарками и надувным понтоном, охотились на щук и окуней, собирали раков. Раков было много, их кололи острогами на всех прибрежных каменистых отмелях по ночам в свете фонарей прямо с понтона. Многие мои приятели стали проводить здесь отпуска.
      В одно засушливое лето воду из озера откачали для нужд Челябинска. Уровень уникального Уральского  озера понизился более чем на два метра, заливы превратились в топкие болота, заросли камышом и мелким кустарником. Мелководья и подводные гряды – места обитания рыб –  превратились в острова, стали зарастать лесом.
 
      Лагерь перенесли на берег бывшего острова, превратившегося в полуостров с очень трудным подходом от железной дороги. Заезжать стали на машинах, оставляя их на территории, находящегося напротив, санатория МВД.  Переправлялись на новую стоянку на лодках и байдарках. К этому времени лагерь стал многолюдным – иногда насчитывал до 20 – 25 палаток.
      Через несколько лет и я стал приезжать в новый лагерь один-два раза за сезон. Иногда с детьми. Так было и в этот раз. Мы неделю жили всей семьёй на озере, отдыхая после похода с группой школяров на Север.

      Волны возникли буквально из ничего. Ещё первые порывы ветра только начали играть полотнищами палаток, а на озере уже бушевал шторм. Ветер из-под грозового облака нёсся к северной оконечности водоёма, взлохматив воду грядами волн с белыми пенными гребнями.
      Всё население лагеря выскочило на пляж и вглядывалось в сторону противоположного берега. По толпе быстро разнеслась весть, что полчаса назад на тот берег ушло две байдарки встречать приезжающих. Эти байдарки плясали в хаосе волн на фоне  низкого пляжа, и, казалось,  вот-вот выбросятся на берег. Но на глазах у всех одна байдарка встала вертикально и упала на валы. И больше не просматривалась. Другая была уже на мели, и байдарочник тащил её через камыш на берег. Он был без спасательного жилета. Был ли жилет у перевернувшегося?  Этого не знали – их отплытие ни кто не контролировал.

      Из-за мыса на ялике поперёк волн выгребал Николай. Этот лейтенант милиции из своего лагеря первый заметил аварию байдарки и бросился на помощь. Но выйдя из-за мыса, он попал в крутую волну и вынужден был развернуться против вала.
      В это время мы уже поставили на воду одну из байдарок, но волна выбросила её на берег. Несколько человек заскочило в воду, удерживая байду против вала. В неё, оттеснив меня, плюхнулись Орёл и Саша из Сысерти. Меня, байдарочника-туриста, игнорировали – здесь главенствовали не водники, а подводники. Но я отсрочил их отплытие на минуту, заставив одеть жилеты. За что и был обматерён Галкой Ш., требующей незамедлительных действий, т. е. отплытия. Готова была отправить их и без жилетов. Потом она пыталась доказать мне, что ребята хорошо плавают и при перевороте ничем не рискуют.  Очень странное отношение у подводных охотников к спасательным средствам.  Забывают, что ныряют они в гидрокостюмах, которые, и выталкивают ныряльщика на поверхность, и от переохлаждения спасают.

      Гребцы рванули вперёд, но тут же подвернули наискосок к волне – идти поперёк волны они не рискнули. Не знаю, хватило бы у меня смелости в этой ситуации идти поперёк вала, но опыт такого хождения по валам у меня был, от переворота я удержался бы и при боковой волне. Думаю, добрался бы до места аварии минут на 5 быстрее их. Но что это могло дать? Если перевернувшийся в жилете, его уже давно вынесло на заросшие камышом обширные острова-отмели – волны у того берега двигались как раз на них. Если был без жилета – тоже вынесло на эти острова, но мог и захлебнуться в тех жутких волнах. Что было вполне вероятно.

      Ребята и Николай вернулись к темноте. Они обошли тот берег, но байдарку не нашли. Рассказали нам кое-какие детали. На байдарках было двое, отец – преподаватель УПИ и сын – подросток 13-ти лет. Поплыли встречать обещавшую приехать на автобусе мать, тоже педагога. Взяли два жилета для встречаемых, сами привычны плавать без жилетов. Жилеты бросили в носовой отсек байдарки сына. Плыли сидя на корме, на деке. Когда налетел ветер, находились невдалеке от берега, сын метров на 50 впереди. Волны застали сына на мелководье. Когда байду начало бить на мели о песок, выпрыгнул и потащил её на берег.  Как перевернулся отец – не видел, а с берега уже ничего на воде не заметил.
      Парня Николай пристроил в санаторий под надзор дежурного врача. Каким-то образом дозвонился до Свердловска, сообщил о несчастье. (Мать в тот день не смогла выехать, так что встречать её они поплыли напрасно).

      Вечером на совете «старейшин» на основании этих скупых сведений принято решение с рассветом выйти на поисковые работы. Все понимали, что искать придётся утопленника и утонувшую байдарку. Впрочем, всегда, разыскивая пропавших, ищешь живых – таково моё правило, приобретённое в тех поисковых мероприятиях, в которых я участвовал в составе групп КСС. Я и здесь решил не отступать от правил – буду утюжить мелководье и протоки между островов.

      На рассвете около десятка байдарок направилось к мысу и, развернувшись, пошли по направлению кативших вчера волн. Каждая байдарка сопровождала пловца-ныряльщика осматривающего дно, и корректировала направление его движения.
      Я был крайним к берегу, поэтому ныряльщика мне не досталось – зачем он на мелководье, где дно видно и с лодки? Я пошёл по камышам по следам вчерашних волн, промявших в зарослях многочисленные проходы. Прошёл по протокам между островами; порой эти острова выступали над водой не более чем на треть метра, но уже успели зарасти низким тальником и камышом по окаёму.
      К островам которых достигали вчера волны я приставал и осматривал раздерганный и смятый камыш с берега.
      На каменистых островах были гнездовья чаек. Потревоженные моим присутствием они настойчиво атаковали мою шляпу, испуская дикие воинственные крики. Неприятно было смотреть, как крупный мартын, сложив крылья, пикирует на голову, грозя проткнуть череп длинным клювом. Более мелкие хохотуны не удостаивали меня таким маневром, а атаковали прямо с бреющего полёта. Видимо чайки заподозрили  во мне любителя яиц с их гнёзд. Отбиться веслом не удавалось и пришлось прыгать в байду и спасаться в камышах.

      На южной оконечности одного из островков, замусоренной всем, что собрала в озере вчерашняя волна, я нашел прибитое волной весло. Байдарочные вёсла с малым сроком эксплуатации сразу не тонут и могут плавать по воде, пока она не заполнит трубки через мельчайшие щели в конструкции. Понятно, весло не древнее и прибито к берегу вчера. Я засёк примерное направление движения валов и начал его утюжить байдаркой.
      На границе просвечиваемого солнцем мелководья и тёмной глубины  увидел какое-то пятно, но хорошо разглядеть его мешали солнечные блики. Пришлось сесть в байде на колени и, с риском перевернуться, опустить лицо в воду. Да, это был утопший, в шортах и с голым торсом. До острова ему недоставало 35 – 40 метров. Захлебнулся он, конечно, значительно раньше, сюда его подтащили волны. Подал сигнал другим экипажам. Поиски прекратили, байду можно найти и после. Пловцы-ныряльщики занялись транспортировкой утопленника.

      Разбор происшествия «аксакалы» лагеря проводить не стали. Несчастье приписали внезапно налетевшему шквалу. Моё утверждение, что всему виной неправильное использование байдарок и пренебрежение спассредствами, осталось без внимания. Даже те, кто ходил со мной в походы на порожистые реки, меня не поддержали. Озера и равнинные реки они никак не хотели приравнивать к горной реке. Моё предложения запретить садится в байды без полного снаряжения туриста-водника осталось «гласом вопиющего в пустыне».

      И всё в этом лагере подводных охотников оставалась по-прежнему: так же, облачась в гидрокостюм, ныряльщики в одиночку уходили на байде в дальние заливы, так же их дети и жёны считали спасательный жилет принадлежностью не умеющих  плавать. И это несмотря на то, что люди продолжали тонуть. А если и спасались то только чудом.

      На мысу уже стоял обелиск с именами утонувшим здесь несколько лет назад. Перевернулась тогда и ушла на дно лодка. Из четырёх спаслась только не умеющая плавать девушка – вцепилась в рюкзак с вещами. В нём было столько плавучего материала (воздух в небрежно всунутых вещах), что он её держал более часу, пока не подобрали рыбаки.
      Остальные умели плавать и бросились к ближнему берегу  но…, сколько можно пробыть в холодной озёрной воде? Опыт говорит: если температура воды 12 – 15 градусов, запасов организма хватает на 30, самое большее – 60 минут. А затем наступает переохлаждение и паралич сердца. До берега ребята не добрались.

      К трём именам на обелиске добавилось четвёртое. Через год был поставлен ещё один обелиск. Допускаю, что эти обелиски могли вырастать ежегодно, как грибы. Система, укоренившись, не могла не работать.

      Через год в подобной ситуации оказалась Людмила с детьми. Слава Ш. организовал байдарочный поход к дальним островам, так называемую «кругосветку». В основном для детей, в байдарках было всего по  одному взрослому.
      Хороший замысел едва не закончился трагедией – вдали от берега флотилию прихватил шторм. Когда появились волны, Слава повернул байдарки по их ходу – идти к ближайшему берегу – значило поставить борта под  вал. Как замирали от ужаса за детей родители, удерживая нос байды по волне, борясь с ветром! Это можно только представить – сам я там не был.