Встречай. 12

                12.

- Ты не успел? – сразу оценил он обстановку.

- А ведь мог, - мрачно ответил Ромес.

- Значит, твой предшественник придумал ему такую судьбу.

- А мне?

Рэли выразительно пожал плечами.

- Я тебя предупреждал: не дай мирам увлечь себя. Как раз тот случай.

- Но человеку нужна была моя помощь! – жалобно попытался оправдаться Ромес.

- Ты в этом уверен? – иронически спросил Рэли. – Да, ты честно попытался помочь, этого никто не отрицает. Но иногда помощи со стороны недостаточно. Нам пора дальше.

- Минуту, Рэли. Кто такие Трансеры?

- Они были в разные эпохи, только одного итога достигали разными методами. Говорят, что это люди, по собственному желанию впадающие в транс. Объяснение для отмазки. Но на самом деле… - Рэли почему-то тяжело вздохнул. – На самом деле, тут всё сложнее и о много раз хуже. Ром, брат мой, ты уж постарайся никогда-никогда не иметь с ними дела. И никогда не слушай их речей и не пытайся проникнуть в их миры.

- А откуда я узнаю, что это именно их миры?

- В их миры можно попасть только при определённых условиях и только при содействии самих Трансеров. Если ты попробуешь один раз, то может быть – может быть – ничего и не случится, хотя и никто не поручится, но после второго ты станешь одним из них, что с некоторыми случается и после первого раза, и вот тогда тебе уже ничто не поможет. – Рэли ещё раз тяжело вздохнул. – Ох, не уверен я, что ты удержишься от соблазна и в этот раз никуда не втаскаешься. Имей  в виду – искать тебя с каждым разом будет всё труднее. Ну, готов?

- Готов!

- Тогда вперёд!

Миг – и в помещении, кроме мёртвого Йорка, уже никого не осталось.

                *   *   *

…Ромес вздрогнул, отшатнувшись: на него смотрел, моргая, огромный серый глаз. Потом человек убрал от лица внушительных размеров лупу и, произведя несколько смен гримас, выдавил-таки из глазницы монокль. Человек как человек – два глаза нормальной величины, всё на месте, тщательно прилизанная причёска, чёрные усики под носом, как хвост дистрофичной крысы, горохового цвета пальто в клеточку, клёшные брюки с бритвенными стрелками, белые перчатки и штиблеты. Котелок под мышкой, трубка в зубах. И сквозь зубы и трубку в них человек произнёс:

- Я лучший сыщик, сэр. Лучший из лучших. В наше время работа сыщиков характеризуется поразительной отточенностью. Мы найдём пепел от вашей сигареты, даже если вы не курите; вашу несгоревшую спичку, пусть даже у вас зажигалка; ваш светлый волос, и если вы брюнет, вам по такому случаю придётся перекраситься. Но, - тут он перешёл на шёпот: - Весь секрет в том, что основой формулы жизни является изображение лимона, – и сыщик подмигнул с таинственным видом.
Ромес не позволил этому миру завладеть собой и переместился дальше.

                *   *   *

- Мы сядем? - спросил один из команды, и он даже не оглянулся, коротко кивнув. Его команда хорошо знала своего капитана. Он был самым молодым среди них, но в свои тридцать четыре (удивление на подсознательном уровне) он повидал больше, чем вся его команда, взятая вместе и по отдельности. Он посмотрел на себя в зеркало и удовлетворённо улыбнулся. Из зеркала ему улыбнулось красивое без единого изъяна лицо: светлые глаза, бронзовая от звёздного загара кожа, несколько каштановых прядей упали на высокий благородный лоб – черты аристократа при сердце бродяги. Эрлан. Так его звали в далёком детстве. Сейчас же его имя сократилось до Эра, и не было в межзвёздном пространстве четырёх галактик человека, который не знал бы, кто такой капитан Эр.

Это было словно перевоплощение. Кажется, не раздвоение личности и не переселение душ. Ромес был самим собой и в то же время Эром, и Эром даже в большей степени, чем собой. Его сущность сейчас носила имя Эр. Она знала всё, что знал о себе сам Эр, и она не помнила другого имени и другой жизни. Это другое тоже существовало, никуда не ушло, но вроде как дремало. Перевоплощение походило на сон: так людям снится другая жизнь, и что они сами – другие люди. О реальной жизни, как правило, в этом случае никто не помнит. Эр был сам по себе, но, тем не менее, Ромес являлся им, думал его мыслями, говорил его голосом, не помня истинного положения вещей. Так в Мирах случилось с ним впервые, но в этом не усматривалось ничего страшного.

Корабль шёл на посадку. За четырнадцать месяцев, проведённых в большой, но всё-таки тесной металлической коробке, люди истосковались по зелёной (или синей, или жёлтой, пусть даже красной!) траве, по открытому небу, по солнцу. Просто необходимо было дать людям передышку, а тут как раз подходящая планетка по пути подвернулась. Они сели, даже не запросив разрешения на посадку, хотя планета и значилась в списке частных владений. Но капитану Эру ещё нигде не отказывали.

Трава оказалась зелёной, небо – сапфировым. Никто не хотел оставаться на корабле, и Эру пришлось взять всех своих ребят с собой. И он смеялся, глядя, как эти ребята, взрослые мужчины, носятся по траве, как детишки, и дурачатся, позабыв все заботы и тревоги. Эр и сам бы последовал их примеру, но напомнил себе, что он как-никак капитан корабля, а где-нибудь рядом непременно находятся чужие люди.

Вышли к речушке, напились ледяной воды, прошли выше по течению и наткнулись на запруду, где плавали какие-то рыбы.

- Ой, это же форель! – не очень уверенно, но радостно воскликнул кто-то, и все засмеялись – просто оттого, что было хорошо. Перешли через речку вброд и попали в парк, засаженный лесными и садовыми деревьями, с ровными дорожками, посыпанными крупным белым речным песком. Тут уже придерживались дорожек – ведь кто-то зачем-то проложил эти дорожки? Но не успели и десяти шагов пройти, как увидели гуляющих между деревьев людей – прямо по опавшим листьям, без всяких специальных мест для попирания ногами. Двое были грозными на вид бородатыми мужчинами, украшенными бархатными жилетами на голое тело, шароварами, кроссовками, лысинами и кривыми саблями. Третьей оказалась девушка небесной красоты. Её волосы рдели, как костёр в зимнюю ночь, а глаза сверкали, как изумруды. Она шла впереди своих сопровождающих, и они покорно следовали за ней на незначительном расстоянии, из чего можно было заключить, что они – телохранители.

Эр остановился. Ему казалось, что он уже видел эту девушку несколько лет назад, вот только где? И тут Эр вспомнил: не девушку он видел, а поразительно похожую на неё малышку, глядя на которую, впрочем, трудно было определить, вырастет ли из неё красавица или уродина. Та малышка приходилась дочкой лучшему другу Эра – Аллору, но и Аллор, и дочь его были сейчас очень далеко, а если честно – неизвестно где. Малышка вполне могла превратиться в такую вот барышню, но только по прошествии лет пятнадцати, не меньше. Как же звали её? Кера. Да, именно так. Три года назад ей было пять. Теперь, значит, восемь. Забавная девчушка. Интересно, какая она сейчас?

- Здравствуйте! – красавица заметила гостей и без всяких колебаний подбежала к ним. – Вы с того корабля, который приземлился вон в том леске?

- Да, - Эр выступил вперёд. – Позвольте представиться. Капитан Эр. А это – моя команда.

- Ух ты! – девушка даже в ладоши захлопала и подпрыгнула на месте от восторга. – Неужели тот самый легендарный капитан Эр?

- Поскольку о существовании другого капитана с таким именем мне слышать не приходилось, то осмелюсь предположить, что я – он самый и есть, - всё-таки выразился Эр.

- Меня зовут Кера, - представилась девушка (Эр мысленно сел). – Идёмте, идёмте же скорее, я представлю вас отцу! Вот уж он обрадуется! – Она подхватила растерявшегося Эра под руку и куда-то потащила. Он подчинился. Смутное предчувствие чего-то нехорошего проснулось в его сердце, и он, всегда и во всём привыкший полагаться на свои предчувствия, на этот раз загнал пробудившегося ангела-хранителя в самую тёмную и забытую каморку своего подсознания.

Кера привела гостей к своему дому – шикарному особняку из белого камня. На террасе восседал мужчина, невзирая на жаркий день, облачённый в непроницаемые тяжёлые чёрные одежды, и спокойно наблюдал за приближением процессии.

- Папа, папа, смотри, кого я тебе привела! – Кера оставила Эра и упорхнула к отцу. И тогда тот загадочный человек поднялся навстречу  Эру.

- Привет, капитан! – с многозначительной непонятной ухмылкой произнёс он, протягивая руку. Эр улыбнулся в ответ, хотя и почему-то не от чистого сердца, и пожал сильную ладонь хозяина.

Да, то был Аллор, Конрой Аллор, изменившийся, зловеще похорошевший, но – Аллор. А может, изменился он не только внешне? Что осталось в нём от того приятного собеседника, хорошего друга, любимца публики по имени Конрой Аллор, причём он сам не мог с уверенностью сказать, какое из этих двух наименований – собственно имя, а какое – фамилия? Какая часть его умерла? Эр смотрел в знакомые глаза и не мог ничего определить. Как будто бы всё то же самое, но… Что-то не так. Увидел он в тех глазах тень смерти, вот только чьей?

- Сколько лет прошло… - негромко сказал Аллор и добавил ещё тише: - Для меня.

- Так ты, значит, теперь планетку заимел? – с наигранной весёлостью спросил Эр, желая перевести на другую тему разговор, который был ему почему-то неприятен.

- Да, как видишь. Мы живём тут вместе с Керой и, можно сказать, счастливы. Ты же знаешь, как я люблю дочку. Кроме неё, у меня во всей вселенной никого нет, - он порывисто прижал к себе девушку, а потом шутливо оттолкнул, приказав: - Отведи гостей в комнату отдыха.

И когда все удалились, Аллор сказал, крепко сжав плечо Эра:

- Да, мы почти счастливы. Но тебе известно: «почти» - не значит «совсем». Кера одинока. И влюблена без ума. Угадай, в кого?

Эр пожал плечами, на самом деле уже догадавшись.

- Она втрескалась в тебя по уши, - подтвердил худшие его предположения Аллор.

- Она же никогда не видела меня и не знает, что я за человек! – попробовал обороняться Эр.

- Не беспокойся, она всё знает. Я часто рассказывал ей о моём лучшем друге Эре. У неё в комнате висит твой портрет – старая увеличенная фотография. Она премного наслышана о твоих приключениях и решила, что лучшей партии ей не найти. Она такая же сумасшедшая, как и ты.

- А ты сам что об этом думаешь?

- Я хочу видеть мою дочь счастливой. И в моих силах сделать так. Я существую лишь для неё. Всё остальное – пепел.

- И что ты намерен делать?

- Я подарю тебя ей. Принесу в жертву, если она захочет.

- А я? Ты не подумал обо мне? Ведь мы с тобой когда-то были неразлучными друзьями. Ты сам только что сказал…

- Почему были? Мы ими и остались. Только друг – это друг, а дочь – это дочь. Частичка моей души. Вы будете вместе – мой друг и моя дочь, разве это не выход? Ты никогда не обидишь её, я знаю.

- Что ж, раз ты так думаешь… А где мои люди? Они там без меня не заскучали?

- Напрасно беспокоишься. Вы не улетите с этой планеты. Вы навсегда останетесь здесь. К вашему кораблю я уже отправил отряд, и вскоре мои слуги закончат приводить его в порядок. Он больше никогда не сможет взлететь.

- Ах, вот как, Аллор, - задумчиво протянул Эр, глядя в глаза сумасшедшему. – Так знай, мой верный друг: когда я увидел твою красавицу-дочь, она понравилась мне с первого взгляда. Если бы у нас было немного больше времени, я непременно влюбился бы в неё. А теперь скажи спасибо себе. Ты можешь делать со мной всё, что тебе заблагорассудится, но помни: я буду ненавидеть твою дочь самой лютой ненавистью, на которую только способен человек, и всё из-за того, что ты любишь её слишком сильно. Вся любовь сосредоточена у тебя в руках, а мне остаётся лишь равное ей по силе чувство. Только обратное, - Эр замолчал и отвернулся.

Аллор тоже молчал. Эр пытался успокоиться. Конечно, разве справился бы он с всеобъемлющей ненавистью, тем более по отношению к такой девушке? Вряд ли. Кера ничего такого не заслужила. Но ведь он и высказал всё не ей, а её достопочтенному безумному батюшке. Не собирался он ненавидеть Керу, которая ничего плохого ему пока не сделала. Но зато речь получилась впечатляющая – самому приятно. Эр терпеть не мог, когда его что-то заставляли делать. Без подсказки он сделал бы всё по собственной инициативе, а так – всё из принципа будет наоборот! И сейчас – вполне подходящий случай. Просто он не любил уподобляться марионетке в чьих-то руках – будь то руки врага или друга. Вот он высказался – и остыл, и уже не так страшно думать, что он никогда не улетит отсюда. Испуганная препятствиями надежда робко выскользнула из своего закоулка. Всегда можно найти способ бежать.

- Я подарю тебя ей, - скучным, обыденным тоном повторил Аллор и ушёл в дом.

И опустился занавес.