Василий Ершов. Ездовой пес Неба

                Василий Ершов. Ездовой Пес Неба

                Интервью

                2009 г.




       … Думаю, не ошибусь, заметив, что литературное творчество пилотов, в основном, тяготеет к двум крайностям.
       На одном полюсе находятся книги «самолетно-философского» плана, которые наполнены психологизмом и изощренными размышлениями о роли и месте человека в небе (Сент-Экзюпери, Бах). Другое направление  небесной публицистики повествует о летных буднях в «мемуарно-техническом» стиле (Байдуков, Покрышкин, Меницкий.)
       С недавних пор, интересной альтернативой обеим тенденциям выглядит литературная работа российского летчика Василия Васильевича Ершова. Уважаемому и ныне здравствующему пилоту гражданской авиации из Красноярска удалось совершить невозможное: рассказывая о непростых взаимоотношениях Летчика и Самолета, не скатиться в технические подробности, но и не перегрузить текст размышлениями о высоких материях. Во всяком случае, книга «Раздумья ездового пса» читается легко и, что называется, на одном дыхании.

       Почему же летчики вдруг берутся за перо? Об этом, а также искусстве и мастерстве самолетовождения, призвании и образе жизни Настоящего Летчика, рассказывает Василий Васильевич Ершов:   

      
      - Что привело Вас в авиацию?
      - Самолеты над головой летали с детства – рядом с нашим городом был расположен аэродром, где базировались штурмовики Ил-10. Мальчишками мы подолгу сидели в створе взлетной полосы. Я, естественно, мечтал летать... Закончив школу с золотой медалью, поступил в Харьковский авиационный институт.    Проучившись некоторое время и поняв, что это не совсем то, чем хотел заниматься – а я хотел летать - после второго курса ХАИ поступил в Кременчугское летное училище гражданской авиации. Там я учился на круглые пятерки, учился так, как никогда - было очень интересно! После окончания учебы в 1967 году, с красным дипломом, распределился в Енисейск, потом перевелся в Красноярск. За 35 лет работы в гражданской авиации налетал 20000 часов, освоил самолеты Ан-2, Ил-14, Ил-18, а также Ту-154. На последнем типе имею налет более 10000 часов. Я пролетал на этой прекрасной машине с 1979 по 2002 год: капитаном - с 1982 года, пилотом-инструктором  - с 1984-го.

        - И в какой момент летной карьеры  вы ощутили писательский зуд?
        -  Будучи пилотом-инструктором, даже не по должности, а скорее по призванию, я много думал о внутреннем мире летчика, об особенностях мастерства, профессионализме, о познании мира - короче, о Вечном. Вел летные дневники, куда записывал все нюансы полетов, а впоследствии и собственные размышления "за жизнь". Так накопилось 33 толстых тетради. Со временем я пришел к мысли, что жизнь летчика неразрывна с полетами - это единый, сложный и болезненный процесс.
         К сожалению, обывательское представление о летной работе настолько отличается от действительности, что я захотел дать людям, далеким от авиации хотя бы элементарное представление о ней. Желание это вызревало лет 15.  И вот к концу 90-х, когда «Аэрофлот» развалился, а авиакомпании стали выкарабкиваться любыми путями, нас, пилотов, загнали в длительные рейсы вдали от дома. По две недели мы болтались где попало, сидели по три-четыре дня в ожидании рейса.   
         Чтобы занять время, я взялся разбирать записи, редактировать и приводить их в стройную систему. Потом это как-то стало складываться в литературное произведение, с заметной эмоциональной окраской. Я понял, что выплеснуть эмоции - это не конструктивно. Представил себе, что читаю лекции молодежи, которая хочет летать, но не совсем понимает, куда сует голову, и постарался объективно осветить все плюсы и минусы нашей профессии. Чтобы не засорять внимание неподготовленного читателя, я сначала решил выделить специфику и терминологию в отдельное методическое пособие для коллег. Так родилась брошюра "Красноярская школа летного мастерства", которую я преподнес в подарок летчикам авиакомпании "КрасЭйр" перед своим уходом на пенсию. Брошюра была благосклонно принята летным командованием, отпечатана за счет компании и роздана летчикам.  По заказу командования я написал вторую часть: "Работа в экипаже", где поделился опытом работы в моем многолетнем постоянном экипаже.
         Освободившись от обязанности совмещать профессиональное с просветительским, я быстро дописал "Раздумья ездового пса". Издать книгу удалось благодаря стечению многих благоприятных обстоятельств, а, главное, потому, что рискнул выложить ее в Интернете. Деньги собрали любители авиации.
         Вдохновленный хорошим приемом книги в среде людей, интересующихся авиацией, и не только, я взялся за вторую часть, назвав ее "Рассказы ездового пса". Эта книга является логическим продолжением первой. Любители авиации вновь бросили клич - и вторая моя книга была издана аналогичным путем. Правда, как и в первом случае – маленьким тиражом.

       - Есть мнения, что название книги  - «про пса» звучит не совсем эстетично...
       - Может, потому, что я люблю Север. Во второй моей книге есть прямая аналогия: наблюдая за работой ездовых псов, я отождествляю с ними свой экипаж. Ездовая лайка - самое выносливое на свете существо. И она вообще не может жить без бешеного движения на морозном воздухе, вянет. Так же и летчик. Считаю, что это прекрасный образ.

        - В «Раздумьях» Вы часто пишете о необходимости постоянного совершенствования летного мастерства. Что в данном случае движет летчиком - просто спортивный интерес сделать в очередной раз еще немного дальше, выше, быстрее, или какие-то иные причины?
        - Для меня смысл полета, помимо его практической, экономической цели, еще и в том, что Машина помогает мне познать себя и окружающий мир, помогает найти свое место в цепи прогресса. А значит, идет передача опыта. И для меня важно быть на самой вершине этого опыта, быть образцом. Кроме того, я честолюбив как профессионал. Я остановился на Ту-154, изучил его как только мог… и еще осталось много нераскрытого. К тому же, попав в летное училище, я дал себе слово стать лучшим, стать Мастером. И всю жизнь это доказывал себе и другим...
 
         - В книге Вы пишете, что романтизм - это стержень летной профессии. Но не правильнее ли выбирать профессию руководствуясь трезвым расчетом - ну, к примеру, чтобы была большая и стабильная зарплата? Потому, что сейчас, к сожалению, на одном романтизме в российской авиации не улетишь...
         - Отвечу коротко: без романтики нет летчика. Летчик-прагматик мне глубоко чужд и, по моему мнению, опасен для авиации. Но романтика должна быть со здравым смыслом, без лишней экзальтации.  Надо никогда не забывать, что Небо - это Храм, а значит - возвышенная Служба, Дух!
         Насчет денег: в период т.н. «перестройки» летчики испытали в полной мере нищету и унижение. Иные пустились во все тяжкие, чтобы любым путем, пусть даже незаконным, добыть денег. Я тоже пробовал. Но перевесила любовь к профессии, уважение себя как Мастера и Учителя - что заставило продолжать добиваться вершин мастерства; и об этом всем я написал.

        - Как Вы считаете, летчиками рождаются или становятся? И вообще, какими качествами, должен обладать идеальный летчик ГА?
        - Летчиками становятся, в результате огромной работы над собой. Без этого быстро угаснет любая Божья искра. А из свойств личности, требующихся для этого, выделил бы следующие: порядочность, аскетизм, жертвенность, альтруизм.

         - Что представляет для Вас интерес в нынешней профессиональной деятельности, особенно если учесть, что поводов для оптимистичных прогнозов относительно будущего отечественной авиаотрасли, честно говоря, маловато?
         - Нынешняя моя деятельность посвящена одной цели: хоть что-то еще дать ребятам-летчикам. Не могу показать руками - так расскажу языком, напишу учебник, покажу на флайт-симуляторе... Есть такое словечко: экзистенциализм. Я его понимаю так: хоть авиация и рушится, но я положил к ее ногам свою жизнь, и буду работать для ее пользы, пока смогу. И книги пишу ради этого же.

         - Если бы можно было все изменить, хотели бы Вы выбрать другую профессию?
         - Может быть, из меня мог бы получиться неплохой музыкант. Но получился пилот-инструктор. Не жалею ни грамма, и все повторил бы снова!

         - Вы сейчас работаете начальником летно-методического отдела авиакомпании «Сибавиатранс». Что делаете?
         - Я отвечаю за сезонную подготовку (осенне-зимнюю, весенне-летнюю), повышение в классе, переучивание на новые типы ВС и т.д. Помимо неизбежной бумажной рутины я работаю напрямую с экипажами, чтобы опыт старших поколений не пропал: пишу методические пособия, читаю сам лекции. Как опытный пилот-практик, многое объясняю «на пальцах» - без занудных формул, расставляю приоритеты, предупреждаю об ошибках, учу распределять внимание, рассказываю о способах. Опыт наш востребован на всех типах воздушных судов, потому что в нем - здравый смысл.

          - Какие Ваши дальнейшие писательские планы?
          - Я взялся за третью книгу: "Откровения ездового пса". В завершающей книге трилогии постарался осветить подробнее период безвременья, когда летчик был вынужден ради куска хлеба опускаться почти до грани преступления, возносясь в то же время до сияющих высот мастерства. Я пишу о себе, о том, что не дало мне разменять профессионализм и человечность на мышиную возню ради "бабок". Чередуются главы темные и светлые. Продолжаются размышления о судьбе авиации и авиаторов. Написано уже 23 главы…

          - Кстати, как выглядят Ваши личные литературные пристрастия?
          - Я ценю классику - это все вечная литература. Еще нравится хорошая музыка, особенно хоровое пение. Люблю строительство - вместе с супругой сами построили дом в деревне. Люблю полеты на флайт-симуляторе, научился виртуально летать на вертолетах. Мечта осталась: приобрести маленький автожир и путешествовать на нем где хочется…
 

           Текст - Донат Москалев