Ingert fun - 100

Ингерт "бяка". острый психологический роман

...но она соображала очень быстро и теперь перебила Севу, -
– «...Ни за что! Такое нельзя оставить! Если они затеяли месть от корана и над русским советником, это не просто вызов, это плевок в лицо русским в Азии! Ведь как я поняла, они его за азиата не признали! Итак, суд должен состояться до конца в любом раскладе. Или вы тогда убирайтесь из Азии!»;
– «Абсолютно верно. Что они и требовали, чего от меня открыто и добивались. Но есть то, что они сами не желают признавать – народ Азии. Хочет ли народ того. Это одно, а второе это – армагеддон», - довёл до конца логики Сева. А Зинаида вдруг рассмеялась и пояснила с чего это на неё нашло, -
– «Если бай решил зарезать барашка другого бая, то он хочет показать, что тот не власть на этой земле. Что тот не авторитет вообще. Так выходит по-азиатски; это самое страшное оскорбление»;
– «Как тут становится интересно! А давайте им в ответ пошлём тыкву и кучу пирогов с капустой!», - наконец немного ожила и Настя и все рассмеялись. А Камиль сказал для неё, добавляя смеха, -
– «А давай Анастасия решит что с ними делать? Всё равно они не воины, а сопли. Пошлём им вагон подгузников и носовых платочков. Главное, для меня чтоб Анастасии было тут веселее. Она тут гость»;
И как-будто все приняли это предложение сразу. Но Настя перевела стрелки на Севу, -
– «Я приехала к своему гусару и он тут с усами. Если он что решит сам для утешения капризов дамы?»;
– «Ну, я сейчас постреляю из пушек в небо по аллаху. И постучу себя кулаками в грудь. И выкину им какое-нибудь страшное русское проклятие, типа чтоб они два тысячелетия не умывались. Фу бяки!», - подыграл Сева и все снова слегка рассмеялись и когда немного стихло, он добавил, указуя на публику, - «Вон судьи. Они тут местные и пусть сами решают, что это было такое. Для меня главное - нести порядок и стабильность, а не распалять тут военные страсти. Бряцать оружием зря – не для воина»;
И атаманши и их люди стали переговаривать с местными, что это для них всё значит и вскоре к Севе подошёл тот же старец с палкой и посмотрев на него, на Камиля, на Настю и сказал Севе, -
– «Я не понимаю что тут такое? И чего хотят эти лесные бойцы? Но ты муж и командир, поясни?»;
– «А ты кто тут? Ни местный и не лидер? И народ тебя не уважает? Или у вас тут теперь каждый по себе? И это земли баев, а не ваши? И эти пришлые вам не друзья, а чужаки? Я тут русский и воин», - пассивно отреагировал Сева, отдавая инициативу ему и старец лишь развёл руками и сказал, -  «В любой ситуации должна быть одна голова, тогда и порядок. А ты тут власть, тебе и решать»;
– «Я тут только для того, что вы не порождали психозов. Это и есть порядок, но держите вы его сами. Это ваши земли, ваша нация и культура. И если то, что случилось, для вас психоз не провоцирует...», - в свою очередь пассивно развёл руками Сева, а Настя поглядела на старца как-то странно и тот понял, - «...Да, я понимаю, это устроили те, кто развалил нашу страну. И с тем умыслом, чтоб оскорбить вас и при нас. Мы для них бараны, а вы тут никто. Нам надо выжить и можно для того, сидеть по кустам и делать вид, что ничего не произошло и мы тут ни причём. Этот человек из русских азиатов, как нам сказали новые гости и он хотел договориться с командирами абреков. А ему устроили лживую казнь из-за тебя. Ты мне скажи, он твой солдат? Или у него есть свои командиры? Я просто думаю об этом»;
– «Если бы он был мой солдат, то он не пошёл бы к ним один. Это его личная воля, что он решил помочь родине своих предков и он знал, чем рисковал. Он хотел договориться с ними на вашем языке и по вашим понятиям. Но они его видать приняли за мою собаку и русского шпиона. Тогда спроси у него сам», - пожал плечами Сева, снова отдавая инициативу старцу и тот понял, что раз он назвался тут авторитетом из местных, то нельзя позорить в себе хотя бы мужа и бога. Старец только посмотрел на Камиля и не стал бы оспаривать, что тот, тоже азиат. И пошёл к своим людям. Через полчаса в воздух поднялись оба громовержца и три шлиссера и от крупнейшей базы абреков не осталось и названия. Сева понимал, что тот, кто тут творит всю политику, на базах не сидит, а попивает чай в своём роскошном особняке. Волна падения авторитета власти покатилась ещё круче и даже простые парни азиаты, могли убить какого-то крутого авторитета или лидера, как бы он себя не оправдывал кораном или именем аллаха. Это была волна против мутантов и не трогала религию, а только человека. И тот, кто в Азии порывался к власти или лидерству – стал как прокажённый. Мутагенов же вооружали и толкали против народа, якобы для наведения порядка и власти. Но такие группы как группа трёх русских девиц «Алевтина-Лора-Зинаида» и обезглавливали радетелей такой власти и порядка и многие баи и ханы уже бежали из своих поместий сами и в сторону Аравии, а там творился и без того ни меньший хаос. Армагеддон ещё не набрал своего пикового состояния, когда всё треснет и рухнет и только здоровые и чистые станут как архангелы от бога. Неистребимые и непобедимые в своей власти за порядок и выживание. Отныне, вся троица русских девчонок из той группы освободителей Азии, стали и заочными подругами для Насти. За которой вскоре прибыл военный эскорт – её хотел видеть Ингерт. Они тогда стояли в одном из кишлаков.
– «Такой город был Арамкешт! Мы часто в нём гуляли. И рынок был какой! По Таджикистану ещё поискать такой было! Краса и гордость наших земель и слава нашей истории! Сколько городов угробили эти правители нашей страны! И ради чего? И наш кишлак такой красочный был. А теперь и показать гостю стыдно! Вот чем богаты тем и рады, одна душа голая осталась и то, лишь аллаха утешить», - разорялся Кумай Бек за старейшего кишлака, за чаепитием под навесом веранды его дома. Сева не пошёл на общее чаепитие и сидел в садовом кресле перед верандой с Настей на коленях и поил её зелёным чаем с рук. Ибо на собрании мужей, девам было ни место. Кумай Бек лишь покачивал головой глядя на эту парочку и хотел бы видеть командира за своим столом, но тот не стал нарушать обычаев Азии из-за Насти и вот тогда и подкатил лёгкий броневик и спрыгнули с панциря пару европейцев из королевского десанта. Севу уже предупредили по каналам о визите за Настей, но она не пошла встречать эскорт на место посадки транспортника, ибо хотела провести остаток времени с Севой. Она тут маркиза и её прихоти неоспоримы. Во дворе у изгороди на скамеечке вышивали узоры пару молодых кумушек из двора Кумай Бека и подглядывали на парочку Сева & Настя и тихо переговаривались, видно обсуждая Настю по девичьим понятиям. По двору бегало и пару мальцов, а у ворот скучал сын старейшего, Азрам, наблюдая тоже за Настей и Севой. Настя немного кривлялась как дитя, но старательно отхлёбывала горячий чай из рук Севы; и «за маму», и «за папу», и «за бабушку»... . Кумай Бек встал при виде новых гостей, но воины ему пояснили, что это европейцы и вероятно русского языка не знают, и уж таджикского подавно. Сева с Настей встали тоже, и она на прощанье его обняла и поцеловала, и неспешно пошла в сторону воинов эскорта. А Сева ещё медленней стал прогуливаться в сторону ворот. Кумай Бек стал уговаривать русских, кто знает язык гостей, хоть пригласить их на чай и посидеть немного перед дорогой и Боря пожав плечами, свистнул Севе подавая знак, но тот пожал плечом и ничего конкретно не ответил. Настя немного задержалась у ворот, ибо десант её торопить не стал бы. И стала о чём-то переговаривать и к тому подошёл и Сева. Воины обменялись рукопожатием. Форма королевской гвардии ЭССЕ отличалась от военно-полевого варианта Севы и казалось они из разных стран и армий, и даже из разных родов войск, как к примеру лётчики и танкисты. Сева свистнул Борю и Семёна, ибо в броневике оказалось немного пива и провианта из Европы и ему это предложили сами десантники, а Сева решил это отдать Кумай Беку. Да и чтоб ребята побаловались европейским пивом. Банка пива досталась и Азраму и с пакетом орешков припудренных специей со вкусом бекона. Воины немного переговорили с коллегами из Европы и отнесли презент на стол Кумай Беку. Настя разделила компанию у броневика, банкой лимонного джин-тоника. Напитки хорошо помогали быстрой настройке отношений. Да и в Европе знали, что русские любители выпить чего покрепче. Это была какая-то странная и идиллистичная картина прощания Насти с Азией; и консервативное убранство Азии, и современные грубые и грозные формы боевой машины и парни трёх наций (включая Азрама). Минутный пир во время чумы. Затем Настю подсадили на броневик и увезли. А воины опять собрались за столом. 
– «И куда ты отправил свою невесту командир? Я что про неё слышал краем уха, но так и не понял?», - спросил Кумай Бек у Севы, и тот неспеша попив пива, вытер потный лоб полотенцем, - «Она мне не жена хозяин. Она мне друг детства, мы росли на одном дворе. И я её никуда не отправлял. Она живёт в Европе и просто приезжала повидаться со мной. Соскучилась. А теперь ей пора обратно, так скажем на работу. В Европе много дел, помимо как чаи гонять. Чай ведь тоже вырастить надо»;