Рассказ ветерана

- Меня вот дедом кличут из-за бороды, а какой я дед. У меня ещё родители живы. Им, правда, обоим уже под девяносто… Батя – участник Великой Отечественной войны. Да ты его знаешь. Приглашали его как-то в школу на День Победы.

Столяр Дмитрий Ерофеич, отдавая директору школы выполненный заказ, без умолку говорил. Такой уж он был, Ерофеич, говорливый.
- А в наше-то время, ну, то есть когда я в школе учился, участников Отечественной войны много было, каждый, считай, мужик старше сорока. Так к нам в школу приглашали всё больше участников Гражданской войны. Вот помню, в начале шестидесятых, учился я в третьем или четвёртом классе, пригласили одного такого. Крепкий ещё дедок лет семидесяти, с лишком, может быть. В орденах весь, понятно. В старомодной вышитой сорочке со стоячим воротничком. И пиджак у него интересный был, с хлястиком. Сам в галифе и сапогах яловых. Видно, у него это парадная форма была. Фамилию я не помню, а звали его Ефрем Ефремович.

У нас как раз конкурс был по истории Гражданской войны в честь годовщины Октябрьской революции. Ребята с сообщениями выступали, с песнями, стихами, танцами. Внизу у самой сцены жюри за столом сидело: директор школы и два учителя истории.

А перед началом дали слово этому деду, чтобы, значит, он какой-нибудь боевой эпизод рассказал из своей жизни. Ведущая предупредила его:
- Ефрем Ефремович, вам десять минут по сценарию говорить. Надо уложиться.

Дед согласился, уложусь, мол, чего тут непонятного. Начал почему-то рассказывать не про Гражданскую войну, а про Первую мировую, в которой он, оказывается, тоже участвовал. Когда дошёл до Гражданской, прошло уже не десять, а все двадцать минут. Ведущая подошла к нему и тихонько шепнула:
- Пора заканчивать, Ефрем Ефремович!
- Да, да, я уже заканчиваю…

И начинает рассказывать про наступление Тухачевского на Урал, как,  значит, он колчаковцев громил. Проходит ещё пятнадцать минут. Члены жюри начинают ему делать знаки: давай, мол, заканчивай, надо дальше мероприятие вести. Директор ему страшное лицо делает и по наручным часам стучит. А дед на него даже не смотрит, знай, рассказывает, как Юденич на красный Петроград наступал.

Тогда учитель физкультуры уже из-за кулис вышел, подошёл к трибуне, за которой стоял ветеран – красноармеец и тихонько потянул его за рукав:
- Ефрем Ефремович, пора уходить…

А дед рукав выдернул из его руки и говорит:
- Ну что же, товарищи, меня тут уже выгоняют, я ещё расскажу, как мы Перекоп брали и всё.

Ребятишки засмеялись, зааплодировали. А дед, ободрённый аплодисментами, дальше чешет.

Тогда физкультурник не придумал ничего лучше, как прицепить проволоку за хлястик пиджака деду. И тянет его из-за кулис за эту проволоку. Дед, поддаваясь физкультурной силе, отступает понемногу назад, но рассказа не прекращает. Грудь вперёд выпятил, кулаками машет, усы топорщатся, глаза сверкают – в раж вошёл. Успеть хочет рассказать, как они белых в Чёрное море опрокинули.
- А тех, - кричит, - кто не сдавался , мы их шашками – в  капусту!

И как рубанёт правой рукой. Тут хлястик не выдержал – оторвался. Физкультурник упал назад и уронил занавес. Дед, естественно, полетел вперёд, упал вместе с трибункой на стол к жюри, те еле успели отскочить. Но директору по лысой макушке графином с водой досталось.

И вот трибуна лежит на столе, дед, слетевший со сцены, верхом на ней машет правой рукой и кричит:
- А мой эскадрон первый в порт ворвался и преследовал белую сволочь до полного уничтожения!

Ну, мы – ребятишки, конечно, в восторге, орём, свистим, аплодируем, ногами топаем. В общем, исторический конкурс на славу удался. Окунулись мы с головой в героическую атмосферу.

Директор потом этого деда  прозвал «Махно». Да, фамилию-то я его вспомнил – Сахно была его фамилия. Очень боевой был дед. Мы потом тимуровской командой к нему ходили огород копать и дрова складывать. Ефрем Ефремович нас чаем угощал и мно-о-ого чего ещё про Гражданскую войну рассказывал.