Ведьма снежных окраин. Часть 2. Гл. 11

11

Элен проснулась от боли. Еле сдерживая стон, она поднялась на локте и обнаружила, что здоровенный сучок впился ей в бок, чуть было, не порвав куртку. Давида рядом не было. Она поднялась на ноги, потянулась, огляделась, прислушалась к внутренним ощущениям, и пришла к выводу, что, не смотря на неудобства, выспалась намного лучше, чем могло было показаться сначала.
От реки веяло прохладой, но тёплое солнце, поднявшееся уже довольно высоко, не давало замерзнуть. Нужно срочно позавтракать и приступить к решению задач, отложенных со вчерашнего дня. Она обнаружила кипяток в котелке, заварила, чай, и, сварганив бутерброды с овечьим сыром (дай Бог здоровья всё тем же гномам), активно жуя, стала обдумывать вопрос – чем можно скрепить бревна. Решение пришло неожиданно – из леса, в виде Давида несущего в руках большой ворох кожаных ремней.
- Что это? Где ты это нашёл? – Элен поднимаясь на ноги, запихнула в рот остатки сыра, обжигаясь, допила чай и, бросив кружку поверх рюкзака, поспешила ему навстречу.
- С добрым утром, прекрасная Элен! – Давид, не выпуская ремней из рук, умудрился слегка поклониться. Видимо этим утром настроение у него было особенно романтичное.  – Кто ищет, тот найдет. Проснувшись, я долго смотрел на тебя, прекрасная Элен, и мне захотелось сочинить оду о спящей красавице. Я побрел в поисках вдохновения в лес. Оды я не сочинил, но наткнулся на удивительные деревья, кора которых гибкая и прочная, и чем-то напоминает кожу. С помощью инструмента, подаренного мудрым Лесартом, мне удалось нарезать ремни из коры этого дерева, и думаю, этими ремнями нам удастся связать бревна. У нас будет плот!
При этих словах он взмахнул руками, забыв о том, что держит ремни, и все они, на секунду невысоко взлетев, упали Элен под ноги.
- Я не перестаю тобой восхищаться, мой верный рыцарь, - Элен поддержала тон беседы, но тут, же расхохоталась, и бросилась обнимать и целовать Давида в обе щёки.  – Ты молодец! Сегодня прекрасное утро! Ты завтракал? Нет? Я вынула хлеб и сыр. Быстро завтракать, а я пока посмотрю, что это за кора чудесного дерева.
Давид еще раз картинно поклонился и отправился к остывающему котелку. А Элен опустилась на колени и стала раскладывать ремни по длине, пробуя их на прочность, то и дело, восхищенно цокая языком. Ремни были то, что надо. Всё складывалось как нельзя лучше, и Элен не терпелось отправиться в плавание. Если удаться нагнать Сергея по реке, увидеть его, оказать помощь, в которой он, конечно, ещё нуждается, поблагодарить его спасителей, будет замечательно. Если же он доберется до Изумрудного Города первый, тоже неплохо. Там ему помогут наверняка. Никаких других, более мрачных вариантов Элен даже не рассматривала.
Давид покончил с завтраком быстро. Его худое, жилистое тело, казалось готово питаться одним воздухом и водой, когда рядом Элен.
До обеда они провозились с плотом. Что делать они, конечно, представляли в общих чертах, но практически никто из них этого никогда не делал. Ремни с большим трудом завязывались в узлы, и если вначале  путешественники старались делать свою работу аккуратно, то чем больше они уставали, тем ненадежнее получались крепления. Но откладывать спуск плота на воду Элен отказывалась категорически.
- Река не море, как-нибудь доплывем.
Давид подобрал несколько длинных шестов, и с помощью чудо пилы Лесарта, выточил подобие двух вёсел. Когда солнце было в зените, а пальцы, связывающие бревна в течение нескольких часов просто онемели, решено было, спустить плот на мелководье, привязав его к дереву, росшему на самом краю песчаного пляжа, дабы не унесло теченьем.
Перед отплытием плотно пообедали кашей, запив её чаем, овечий сыр и сухие лепешки тоже пошли в дело. Выскребая миску деревянной ложкой, Элен не сводила взгляда с дела рук своих. Плот мерно покачивался на поверхности реки и не думал тонуть.
Вымыли посуду и собрали рюкзаки. Элен забралась на плот первой. Осторожно села, скрестив ноги, и смотрела, как Давид укладывает вещи, привязывает их, как приносит оба весла и шесты. Наконец он отвязал плот от дерева, забрался на него сам и, орудуя длинным шестом начал отчаливать.  Они выбрались практически на середину реки, когда шест перестал доставать дна. Течение не спеша, понесло их вперед. Элен сидела в середине плота, улыбалась и смотрела вперед. Давид на корме, ближе к правому борту, сидел на одном колене и слегка подруливал веслом.  Течение спокойное, и никаких штормов и бурь, судя по безоблачному небу, не предвидится.
Русло реки было почти прямым, с небольшими изгибами. Справа по течению шла гряда небольших холмов покрытых редкой растительностью, слева деревья с листьями изумрудного цвета подступали к самой воде почти сплошной стеной.
- Ты, знаешь, там, в другой жизни я занималась тем, что отправляла людей в путешествия, а сама не любила выходить из дома. Здесь я всё время в движении, и порой замечаю, что мне это даже начинает нравиться. Как удивительно складывается жизнь после… жизни.
Давид промолчал. На его лице играла улыбка, его густую шевелюру трепал ветер, который слегка усилился, но это только предало скорости скользящему по речной глади плоту. Ветер был попутным, река достаточно широкой и казалось, нет никаких преград, и можно плыть и плыть пока не достигнешь своей цели.
Прошло несколько часов. Путешественники наслаждались видами зеленых холмов и незнакомых деревьев густого леса, заросли которого стеной стояли вдоль левого берега. Изредка, лес отступал, и на песчаные пляжи выходили разные животные на водопой. Элен узнавала многих животных. Кабаны, лоси, олени, даже медведи, совсем как на Земле. А один раз девушка чуть не упала в воду от удивления, на берег вышел самый настоящий пингвин, только странно светлой окраски, который долго провожал задумчивым взглядом плывущий по реке плот.
Дело шло к вечеру, когда из-за холмов набежали грозовые тучи, ветер резко усилился и поменял направление. Начал накрапывать дождь, а лодку стало прибивать к лесистому берегу.
- Что будем делать? – Элен укутавшись в куртку, смотрела на Давида, который, казалось, не обращал внимания на непогоду. – Мне не хотелось бы останавливаться.
- Можно конечно причалить к берегу и переждать дождь, укрывшись под деревьями. Но думаю в лесу небезопасно, кто только не выходил оттуда, пока мы плыли.
- Что ты предлагаешь? – девушке уже приходилось повышать голос из-за ветра, а дождь усиливался с каждой минутой.
- Держи весло, используй как руль, а я попробую соорудить навес.
Элен послушно приняла управление, а Давид вертикально установил припасенные шесты, вставив их в кожаные петли, и натянул одеяло. Элен показалось, что при этом пострадала сцепка крайних бревен плота, но учить Давида не стала, вряд ли она смогла бы сделать, что-нибудь лучше.
Погода, наконец, испортилась окончательно, дождь лил вовсю, отдаленные раскаты грома слышались чётче и чётче, и вскоре над лесом полыхнула первая молния.
Волны заливали плот, но он уверенно шел вперед по течению, и не думал тонуть или разваливаться. Импровизированный навес не помогал, и путешественники промокли насквозь, но эти неудобства причиненные людям непогодой были безразличны их деревянному кораблю.
- Ёх-хо-хо и бутылка рома! Знаешь такую пиратскую песню? Откуда тебе знать. Я сама-то её случайно вспомнила. Слышала, в каком-то фильме, – Элен смеялась, ей нравилось, что непогода не мешает продвижению вперед, а то, что промокли ну и ладно. Будет ещё время согреться и высохнуть. Во всяком случае, не зима же. Действительно, сначала оба путешественника думали, что просто замерзнут от того, что промокли. Но чем ближе были они к Изумрудному Городу, тем становиться всё теплее и теплее, и даже во время грозы, чувствовалось, насколько этот ветер отличается от того холодного, снежного ветра в степи. Здесь весна на глазах сменялась летом, а кто же летом боится промокнуть.
- Останавливаться не будем до темноты. Конечно, если не нагоним Сергея раньше. В темноте плыть будет тяжело, можно проглядеть что-нибудь важное. Как только поймем, что берег различается с трудом, начнем искать, где причалить.
Конечно, стало значительно темнее, когда набежали тучи, но иногда ветер разрыл их, и в просветах  было видно синие небо и солнце, до ночи явно было еще несколько часов.
- Держи руль крепче, кормчий! Смотри река здесь гораздо уже.
Действительно, плот вышел на участок реки, настолько узкий, что до веток деревьев можно было достать рукой. Правда лес в этом месте поредел, но берег стал круче и, что там за деревьями было не разглядеть.
Неожиданно Элен увидела белку. Белка скакала с ветки на ветку и двигалась параллельно плоту, немного опережая его, то и дело, поворачивая голову в сторону людей, словно боясь потерять их из вида.  Элен могла дать голову на отсечение, что это та самая белка которая, кроша скорлупой от орехов, помогла найти пряжку от ремня Сергея. 
- «Что-то не так», - подумала, Элен. Белка, бегущая за плотом несколько часов, это неспроста. В этот момент плот вошел в самое узкое место на реке с момента их плавания. И сразу же, как будто подтверждая опасения девушки белка, резко прыгнула и с хлопком приземлилась на навес из одеяла.
Дальше, как говориться во всех приключенческих романах, действия развивались с головокружительной быстротой. Белка по одному из шестов опустилась на палубу. Элен разинув рот от удивления, смотрела на зверька, сжимающего в лапке подобие костяного ножа. Белка, не дав никому опомниться, начала кромсать все кожаные ремни, до которых дотягивались её маленькие лапки. Она орудовала острым лезвием, помогая себя второй когтистой лапой, а иногда и зубами.
- Эй, эй!  - первым опомнился рулевой. – Пошла отсюда.
Давид не придал значение тому, что, в общем-то, белке не положено орудовать холодным оружием как заправскому абордажнику. Пока Элен разевала рот, поэт смело вступил в схватку с опасным противником. Первым ударом весла он обрушил в воду оба задних шеста державших одеяло. Навес упал, накрыв Элен с головой. Пытаясь обнаружить копошащуюся под навесом белку, Давид нанес второй удар веслом. Элен спасло только то, что в этот момент, она, резко вскочив на ноги, попыталась выбраться наружу. Весло ударило в дерево, где секундой назад сидела девушка, и наполовину ушло в воду. Белка проворно резала ремни, и бревна уже начали расползаться. Давид, не удержавшись, упал на колени, весло выскочило из рук и уплыло, оставив юношу один на один с белкой безоружного.
Выбираясь из-под навеса, Элен обрушила передние шесты, и теперь они плыли параллельно плоту, уволакивая привязанное к ним одеяло в воду.
Но было уже не до спасения одеял. В рюкзаках оставались более ценные вещи и остатки продовольствия. Да и сами путешественники оказались в воде. Плот окончательно распался, и начавшееся так спокойно путешествие по воде, закончилось самым плачевным образом.
Зловредная белка, улыбаясь (Элен подтвердила бы под присягой, что белка именно улыбалась) перескакивала с бревна на бревно и, достигнув берега, исчезла в чаще леса.
Ругаясь всеми  известными словами, поддерживая рюкзаки и стараясь не утонуть под тяжестью промокшей одежды и обуви, Элен и Давид кое-как добрались до берега. В этом месте лес  кончился, и пологий песчаный пляж  простирался, насколько хватало глаз. Над пляжем нависал крутой берег, метра два, три.
- Поднимемся, посмотрим, что там. Надо просушиться  и дух перевести.
Они выбрались наверх и молча наблюдали открывшуюся картину. Перед ними расстилалось  кукурузное поле,  за которым были видны деревянные домики, окружённые забором. Над самым большим вился дымок, а еще дальше, на фоне заката, на крутом холме высились причудливые очертания рыцарского замка, какие Элен могла видеть на Земле в фильмах про средневековую Европу.
- Вот это да… – сказали они одновременно и не сговариваясь, двинулись в сторону домов. Дома выглядели вполне по-людски, и от них веяло таким теплом и гостеприимством, что не пойти к ним было просто невозможно. В кукурузном поле нашлась тропинка, которая и вывела их прямиком к хутору. Давид, подойдя к деревянным воротам, постучал в них кулаком и смело крикнул.
- Эй, есть тут кто живой. Мы люди, пришли  с  миром. Мы плыли по реке, но плот наш утонул. Просим пустить просушиться и переночевать.
За воротами послышалось  движение, и даже разговоры. Несколько  голосов спорили между собой - открывать или нет. В конце концов, скрипнул засов и ворота тяжело открылись, но внутрь Элен и Давид зайти не смогли, потому, что им на встречу вышла здоровенная тётка с арбалетом в руках. За ней  стояли ещё несколько женщин с масляными фонарями в руках, а за ними орава любопытных ребятишек мал-мала меньше.
- Смотри-ка, – сказала тетка. – И, правда, люди. Ну, коли так, хорошо, а то тут нежити развелось, что к вечеру мы и не открываем никому.