Разговор о дружбе

    У Степана сиплый голос и большое сердце. Когда он улыбается, его мягкая, пушистая улыбка делает его суровое лицо радостно-ребячливым, и невольно проникаешься доверием к этому большому,  строгому мужчине. Степа пишет сказки о древних славянских традициях, праздниках, обрядах, он раскрывает в них свое большое сердце и мечту о правильном, ясном мире, где все происходит так, как завещано древними богами. В его сказках  живут сильные светлые люди, чтущие природу, богов, знающие свое место в мире. Они проходят испытания и становятся мудрее и - счастливее. Оттого в его сказках много радости.
    Степа любит поучительные сказки. Его герои горят желанием стать лучше, умнее, богаче, вольнее, шире, счастливее не только для себя - для всего мира. Они отважны и находчивы, терпеливы и трудолюбивы, красивы и просты. Зло в его сказках - это мысли, чувства, поступки героев, оторванные от живого потока  единой жизни. Потому корыстные, эгоистичные герои у Степы обречены терпеть поражение или гибнуть, а те, кто стремится к гармоничному сосуществованию со всем явным творением, достигают своих заветных целей и празднуют жизнь.
    Степана знают многие и многие читают его сказки. Он рассказывает о древней славянской культуре на  своих лекциях и семинарах. После его семинара по сказкам мы  встречаемся на прогулке в лес - Степа обещал научить меня общаться с деревьями для моей писательской пользы. Не так давно я написала сказку о дружбе малинового куста и Медвежонки. Степа нашел, что в ней  мало полезного для людей и советовал ее переделать. Образы героев, по мнению Степы, должны развиваться от состояния  «не знаю», «не могу», «не умею», до состояния       положительной самореализации, самоактуализации. Я перечитала свою сказку и решила  пока ее не переделывать до встречи со Степой.
    Мы выходим в пустынное  осеннее поле. Дует сильный холодный ветер, солнце скрылось за белесой пеленой, и все-таки я чувствую огромность, бесконечную открытость неба и неожиданное, тихое, теплое спокойствие внутри. Я краем глаза смотрю на Степана, идущего рядом, и понимаю, что каждое живое существо  гармонично в том мире, откуда оно родом. Степа принадлежит природе, а природа принадлежит ему - медведь вышел на прогулку с ощущением абсолютной  сопричастности всему вокруг. Такая душа, помещенная в уют пусть даже красивого старинного кабинета с высокими потолками, лепниной на стенах и хрустальной люстрой, тускнеет, мельчает или, наоборот, силой своей двигает выхолощенное городское пространство, отчего падают и разбиваются предметы, пропадает электричество, перегорают бытовые приборы. Здесь, посреди ветра, неба и  земли он свой, он - часть мира. Мы остановились. Я смотрю вокруг и жду, что будет дальше.
-Как у тебя дела со сказкой? - спрашивает Степан.
-Если честно, я о ней не думала, дописывала кое-что свое. Я решила ее не переделывать, а написать другую, - отвечаю я.
-Давай по поводу дружбы разберемся, - говорит Степан. - Очень часто люди думают, что друг тот, с кем можно вместе потусить, отдохнуть, куда-то сходить  и тому подобное. Когда люди становятся друзьями?
Серьезный, простой вопрос застал меня врасплох - давным давно никто не спрашивал у меня о таком, и я, повинуясь инерции мысли, ответила первое, что пришло в голову:
-Когда люди духовно близки...
-Ну а бывает, что люди духовно близки, а дружбы нет, - возражает Степа.
-Когда люди прошли вместе какое-нибудь испытание, что-то вместе сделали, - думаю я дальше вслух.
-Не всегда - бывает, что после испытаний они расходятся и больше никогда не встречаются, - говорит мой дотошный учитель.
Поток моих мыслей прерывается и я молчу, ожидая правильный ответ. Степан складывает большие и указательные пальцы в колечки и, перекрещивая их,  вдумчиво, обстоятельно, мягко объясняет:
-Когда часть... души одного... становится частью... души другого... Когда люди чувствуют радость и боль друг друга, как свою... Когда одному плохо -  другой это чувствует. Когда один радуется - другой тоже радуется...
Я смотрю на пересекающиеся колечки и не знаю, плакать мне или смеяться. Слова Степы остро, больно кольнули сердце - оно застучало сильнее, чаще. Конечно, правда. Эта сильная простая правда о дружбе - невероятная роскошь для меня.  Я давным давно свыклась с тем, что в моей жизни все неправильно, невпопад. Я научилась быть сильной, внутренне независимой - какая там дружба? Дружба - это про доверие, его в моей жизни печально мало - так сложилась моя судьба. Я заглядываю в серо-зеленые глаза Степы, мысли в моей голове скачут галопом, чувства в груди перемешались - я одновременно и радуюсь, и грущу, и злюсь на этого многомудрого мужчину,  произносящего слишком правильные для меня слова.
-Давай попробуем теперь почувствовать деревья. Видишь вон там березы? - Степан указывает на  несколько высоких берез метрах в ста от нас.  - Выбери одну и просто смотри на нее, любуйся ею.
Я, все еще негодуя про себя, устремляю взгляд к березе и послушно на нее смотрю. Ни береза, ни практика не занимают мой ум, я делаю невероятное усилие, чтобы казаться спокойной, прилежной ученицей.
-Ну как, получается? - спрашивает Степан.
-Если честно - нет, - отвечаю я. - У меня слишком много мыслей в голове, я думаю над твоими словами.
-А не надо думать - просто любуйся ею... смотри, какая она красивая...как она засыпает, - уговаривает Степа.
Я продолжаю упражняться в любовании березой, волнуясь и тоскуя. В жизни моей было много учителей. Были учителя жесткие, были учителя мягкие. Все они говорили полезные и правильные вещи, помогали тренировать внимание, волю, чувства, мысли, тело. В конце концов, устав  от практик, установок, убеждений, учений  я вернулась  в жизнь и увидела, как мои выстраиваемые годами системы  рушились одна за другой, ибо ни одна не соответствовала живой жизни - той, которая есть, какой я ее чувствую. Запретив себе в дальнейшем полагаться на чужое мнение, я вернулась в свое простое детское восприятие и поняла, что я  в нем невероятно одинока, гораздо более одинока, чем раньше.  Однако от своего внутреннего ребенка я получила больше откровений о сути жизни, ее таинствах,  ее красоте, чем от всех предыдущих опытов обучения у мастеров.
Степан произносит:
-А теперь повернись и смотри на это дерево, удерживая вниманием березу, береза остается с тобой.
Большое раскидистое дерево на другой стороне поля, подыгрывая нам, стоит смирно, ветер теребит на его  округлой кроне мелкие высохшие листья. Буйная моя головушка никак не помирится с  сердцем, в котором наступила плотная горячая тишина,  - в моем сердце давно уже поместились все деревья этого унылого, осеннего поля, холодеющая  земля с желто-зеленой травой, поблекшее, просторное  небо, пронзительный холодный ветер и сам Степа со своей спокойной тихой уверенностью учителя. Мне хочется сказать, следуя за сердцем: «Степ, а давай просто постоим молча и послушаем мир, в нем сейчас так хорошо!» - но я не произношу ни слова, потому что мы еще не друзья и нужно до конца сыграть взятую на себя роль.
-Теперь повернись сюда и смотри на эти деревья, но чувствуй предыдущие два, они с тобой...
В третий раз я поворачиваюсь и смотрю на два высоких темных ствола неподалеку.
-Получается? - спрашивает Степа.
-Нет, их я не чувствую, - говорю я.
-Попробуй еще раз!
-Степ, я понимаю, о чем ты говоришь, я знаю это, - не выдерживаю я наконец. - Мы живем за городом, у нас там такие же поля и леса, я умею делать то, что ты говоришь.
Я горячусь, злюсь и радуюсь одновременно,  чувствуя, что все это сейчас очень уместно, правильно и по-настоящему. Этому человеку можно - сейчас! - сказать правду о том, что жизнь - вот она, вокруг и внутри, живая. Не нужно к ней специально пристраиваться, приглядываться, упражняться  в ней. Именно сейчас - не нужно.
-Видишь, как можно расширять свое восприятие? Особенно хорошо это заметно, когда сидишь где-нибудь в закрытом помещении, а потом выходишь на улицу. Ты чувствуешь землю и  небо? - спрашивает Степан.
-Конечно чувствую, - отвечаю я.
-А как ты их чувствуешь? - настаивает он.
-Я их каждый день чувствую, когда выхожу из дома, - отвечаю я с плохо скрываемой досадой.
Степан присаживается на корточки  и, протягивая руки к желтеющему кусту травы, говорит:
-Смотри, здесь все живое - и эта трава живая, с ней можно разговаривать и лечиться так даже можно...
Я знаю, знаю. И знаю еще, что нет идеальной жизни - той, о которой рассказывают сказки, древние предания, притчи, мифы, легенды. Она существует в сердцах, очищенных долгим упорным трудом, освященных знанием духа, смягченных болью многочисленных потерь и разочарований. Наверное, благодаря этим сердцам жизнь на Земле не прекращается.

Мы идем с поля, продолжая разговор о дружбе.
-Дружба рождается в сопричастности друг другу, - говорит мне Степа.
-А как это происходит?
-Когда люди вместе что-то делают, помогают друг другу...
-Но ведь я же тебе это говорила, ты сказал, что так происходит не всегда.
-Это на уровне соединения энергий, - отвечает Степан.
-А как это происходит, через что? - не унимаюсь я. - Как?
Степан молчит. Я всматриваюсь в его светлые глаза и вижу в них, что ответ на этот вопрос словами не выразить, его можно только почувствовать. И мне досадно:  зачем тогда все эти разговоры о дружбе, попытки вывести формулу, по которой два существа становятся друзьями?  Или все это - часть человеческой игры на земле? Можно ли просто, посмотрев друг другу в глаза, решить дружить? Или для этого все же необходимо и духовное сродство, и совместное дело, и общие переживания?
  Мы расстаемся. Я возвращаюсь домой и перечитываю свою сказку. Нет, я не буду в ней ничего менять - мои маленькие герои лучше меня знают, как надо дружить. И они все делают правильно, становясь счастливее, обретая друг в друге часть этой большой многоликой жизни.