Вынужденный простой

Вынужденный простой.

Асфальт закончился также внезапно, как заканчивается водка в стакане. Так бывает, наверное, только в Казахстане, его будто бы ножницами обрезали. Мы, проехав метров пятьдесят по траве, остановились и заглушили моторы мотоциклов. Еще не рассвело, появились только первые признаки рассвета. Обычно мы всегда так поступали, съезжали с асфальта и позволяли себе в полной тишине и в гармонии с природой посидеть на траве, подышать чистым степным воздухом. Природа отдыхала, спали птицы, еще не покинули своих нор черепахи. В голове какое-то время стоял гул мотоцикла. Мы знали, что впереди у нас будет  день скитания по степи в поисках грибов. Была весна, начало апреля.
Для нас, рыбаков, весна,  это вынужденный простой и как-бы не тянуло на рыбалку, это время года мы посвящали сбору грибов. Дело в том, что в средней Азии грибной сезон начинается в начале марта и длится до середины мая. Но иногда степь была не в состоянии удовлетворить наши постоянно растущие потребности и тогда мы ехали в горы. В горах урожай и ассортимент грибов По богаче, но в горы мы ездили не из спортивных соображений, там мы делали заготовки на год вперед. Брали с собой растительное масло, тару в виде трехлитровых банок, большой казан, в котором и жарили грибы, и уезжали мы в горы дней на пять, готовясь загодя и основательно. Облюбованное нами место находилось в восьмидесяти километрах от Ташкента. Обычно нас с нашим скарбом забрасывали туда на машине по договоренности с каким-нибудь приятелем. Он же в назначенный нами день забирал нас назад. Приятель подвозил нас к перевалу и уезжал назад, а мы с рюкзаками направлялись наверх и через час были на перевале. С гребня, по ту сторону перевала, открывался замечательный вид на горный заповедник. С права от нас просматривалась вершина Чимгана, с лева были видны воды Чаткальского водохранилища. Если же мысленно проложить дорогу прямо через заповедник, то за хребтом можно было бы увидеть воспетую Сергеем и Татьяной Никитиными - Бричмуллу. Дальше нам предстоял спуск в низ. Только не бывавший в горах человек радовался, что закончился подъем и впереди спуск. Его ждало разочарование, так как спуск не легче подъема, так же работали мышцы, только уже другие. Но вот мы уже в ложбине, как на дне большой тарелки, так, по крайней мере, выглядел ландшафт, и на дне этой тарелки был яблоневый сад. Да, по середине заповедника росли яблони, много яблонь, и мы не ведали тогда, был ли он рожден природой или был кем-то посажен этот сад, да и не задавались мы этим вопросом. Мы были как в раю лишенные всех прелестей цивилизации. Это был настоящий рай для жителя мегаполиса. Настолько здесь в мае и в июне сконцентрирован аромат цветущих растений, что кружилась голова. Хотелось закричать во весь голос: Поднесите меня к глушителю! Дайте сделать хотя бы вдох! Но к хорошему привыкаешь быстро и уже через несколько часов тебе кажется, что так было всегда.
Яблоневый сад был в полном разгаре цветения. Яблони в горах завидно отличались от городских. Деревья не такого большого роста, но крупные в кости. Лиловые цветы мясисты, как - будто отлиты из воска. Мы шли через сад по направлению к горному ручью, который рождался у подножия горы под снегом. Там был северный склон, и снег еще не сошел, питая собой, ручей днем пока светит солнце, а ночью подмораживало и от ручья не оставалось и следа. Каждое утро он заново возрождался и нес свои чистые воды, в низ, пересекая заповедник. Место мы себе выбрали прямо у ручья, чтобы не далеко было ходить за водой, а ее нам понадобится ох как много! И так мы на месте. Быстро натягиваем палатку, палатка большая на четырех человек, а нас и было четверо: я с сыном Анатолием и Виктор с сыном Александром. Рядом с палаткой выкопали траншейку, в нее мы будем складывать банки с жареными грибами. Наша уверенность в этом основывалась на увиденных по дороге грибах. Грибов было много. В этот день мы никуда не ходили, обустраивались, заготавливали валежник для костра, установили треногу для казана и обкатали его, сварив в нем суп из тушенки на обед. За обедом обсуждали распорядок завтрашнего дня и бросили жребий, кто будет дежурить в лагере и готовить обед. Решили так: один из нас, по очереди, остается в лагере и готовит обед, а остальные занимаются сбором грибов. С такими мыслями мы и заснули, ведь без света долго не засидишься, а темнеет рано. В девять вечера солнышко закатилось и сразу же тьма, хоть глаз коли. Однако проспать до рассвета мне не удалось, старый спальный мешок уже давно отслужил свой век и не позволил мне расслабиться. После полуночи, потеряв всякую надежду на сон, я выбрался из спальника и остаток ночи просидел у костра, поддерживая в нем огонь, чтобы не замерзнуть. На деревья садился густой туман, оседая на цветы и листья, превращался в лед. Бутоны были полностью заключены в лед и походили на колокольчики, но говорят, на урожай эта аномалия никак не влияла, по осени всегда был отменный урожай. Про это нам местный лесник рассказывал, приглашал нас осенью отведать яблок, но нам всегда было недосуг. И так вот, греясь у костра, я провел три ночи, пока меня не осенило. Я вспомнил, когда, будучи, занимаясь альпинизмом, попадая в такую ситуацию, выходили из нее победителями. Вечером, когда мы после ужина сидели обычно у костра, я подобрал подходящий по размеру булыжник и положил  его в костер для нагревания. Когда же настала пора отходить ко сну, я его обмотал бумагой, потом тряпкой и засунул в спальник, в ноги. Какое блаженство! Четвертую ночь я проспал до утра как младенец. Но вернемся, однако назад, в наше первое утро. Сегодня дежурить остался Саша, а мы трое захватив с собой ведра, разошлись в разные стороны. Я шагал в выбранном мною направлении по высокой сочной траве порою доходившей мне до пояса. Моей первой находкой были шампиньоны, и собирать их было одно удовольствие, по одному они не растут, а растут строчками. Наткнулся на один, смотри вокруг, а потом иди по строке и режь их. Я любил считать, сколько их бывало в одной строке. Рекордом была строка, в которой я насчитал сорок шесть грибов. Иногда попадались строчки и совсем реже, белые грибы. Белый гриб в средней Азии, если его сравнить с российским, был действительно белым, ну как чистый лист бумаги. По размерам он не отличается от российского, а вот по форме он скорее напоминает груздь, только он жесткий. Даже когда его сваришь в грибовнице он все равно похрустывает на зубах. А маринованный белый гриб - это деликатес. Азиатский белый гриб хорош вареный, жареный и маринованный. А вот шампиньоном грибной суп можно испортить, а вот жареный, и маринованный очень вкусный. Строчки для нас особой ценности не имели, и распинаться перед ними не хочется. Да и вид сморщенного пениса отбивал всякую на него охоту, однако если попадался, брали и его за компанию. Попадался нам здесь еще один вид грибов, чем-то напоминающий маслят, только мякоть у них фиолетовая, мы их так и называли синюшки. Вот, пожалуй, и весь перечень. Но вот мухомора и бледную поганку не встретишь.
И так вот за полтора часа ведра свои я наполнил и вернулся в лагерь. Там меня уже поджидал мой сын. Они с Сашей расстелили на земле большой лист целлофана и на него высыпали грибы. Я добавил свои грибы к этой куче. В скором времени подошел и Виктор. Куча грибов выглядела внушительно. Эйфория, повисшая было в лагере, довольно быстро сменилась озабоченностью, ведь грибы нужно было еще перебрать, пожарить и сложить в банки. Но это была у нас уже вторая экспедиция. По прошлому году мы знали, что управимся до заката, но все же с тоской вспоминали наших женщин, ведь, будь они с нами, нам бы только бы и оставалось, что отпраздновать победу ну а жены…вы понимаете.
Суп, приготовленный из тушенки Сашей, томился на углях в казане. Быстро пообедав и попив чайку, мы принялись за переработку грибов. Почистили, перемыли и завалили в казан, в котором масло уже кипело. Казан загрузили полный с шапкой, но больше половины грибов не вошло. Мы, конечно, знали, что процесс жарки растянется надолго, грибы будут постепенно ужариваться, вода из них будет испаряться, а оставшиеся грибы мы будем добавлять в казан. Так и получилось, когда они были готовы, мы их горячими разложили по банкам, утрамбовали и сверху залили этим же маслом. Затем банки поставили в траншейку, накрыли целлофаном и присыпали землей опасаясь, что грибы могут испортиться, ведь днем температура воздуха доходит до тридцати градусов, а вот в земле им будет комфортно.
Вот тут - то нас ожидали наши законные сто граммов,…хотя, одна бутылка уже не дождалась. Но ведь на свежем воздухе да еще в горах немудрено выпить, а через час забыть об этом. Сегодня я еще не знал, что еще две ночи придется мне дежурить у костра, озарение пока не пришло…
…Мои воспоминания прервал приятель вопросом:
- Ну что ребята, рассвело, можно трогаться - 
Солнце еще не выкатилось из-за горизонта, но уже было светло, хотел сказать как днем. День зарождался. Мы повскакали на своих « Ижей» и неспешно двинулись в степь. На такой охоте за грибами самая оптимальная вторая скорость, обороты двигателя мы не повышали, держали в натяг, чтобы не проглядеть гриб. Как я уже говорил, было начало апреля. Днем температура поднималась до двадцати пяти градусов, а вот ночью случались заморозки. Бывало, по утру режешь гриб, а он замерз, хрустит под ножом. Ночью на траву сел туман и повсюду, вокруг нас были видны следы от проехавших, видимо не так давно, машин и мотоциклов. Мы продвигались вперед и, наверное, каждый из нас чертыхался про себя. Вот ведь и так старались вырваться по грибы среди недели! Кто-то сдал перед этим кровь, другой попросту купил больничный, а третий оформил отгулы. И ведь приезжали, как правило, всегда с рассветом, так нет,  всегда их опережали.
Степь Казахстана - это безбрежное поле с ее ложбинами, возвышенностями и балками. Как сказывали знатоки, здесь тысячи дорог и каждая ведет в никуда. Заблудиться здесь очень даже легко, поэтому мы далеко друг от друга не отдалялись, старались всегда быть в зоне видимости.
Следы эти очень уж раздражали, хотелось свернуть в сторону, чтобы стать первопроходцем. Но они были всюду и к этому тоже постепенно привыкаешь. В душе всегда найдется уголочек для надежды, а вдруг повезет, и ты нарвешься на нетронутую поляну. Степь – это не лес, в лесу можно идти цепью, друг за другом и все будут собирать грибы. А вот в степи гриб видно не за одну сотню метров, потому как гриб имеет чисто белый цвет, да и трава, как недельная щетина,  в ней грибу не укрыться. Бывало, заметишь, вот так на горизонте белеет, ну и прибавишь газку. Подъехал, а это истлевшая кость какого-нибудь животного или просто клочок бумаги. Очень даже часто такое бывает. Это в начале мая, когда трава заметно подрастет, да и морковник поднимется во весь свой метровый рост, тогда можно ходить по степи как по лесу и больше вероятности нарваться на гриб. Кроме белого гриба в степи растут сморчки да еще мелюзга наподобие среднего по размеру уральского опенка, только чуток потемнее. Возле кашар в изобилии растут шампиньоны. Кашара – это загон для баранов, обычно их туда загоняют на ночь, опасаясь волков. Вот и весь степной ассортимент.
Бывало, да и не раз, возвращались совсем без грибов. То год не грибной, засушливый, а зачастую все было гораздо прозаичнее. В степи бывает такой плотный поток транспорта в оба направления, что порою кажется, что в городе машин остается меньше, чем в степи. Тут и в урожайный год на всех грибов не хватит. Однако мы продолжали углубляться в степь. А вот и первый гриб! Все спешились. По традиции, заведенной давно, и не помню кем, выпили по маленькой и достали из рюкзаков ножи.
Мы были уже, наверное, в самом сердце степи. На горизонте появилась гроб – гора. Это творение матушки природы. А может быть и нет, имело в длину несколько сотен метров и в точности, во всех пропорциях походило на настоящий гроб. Да и не одна такая гора была в этом месте. Этот район считался самым грибным местом, даже трава в этом районе росла такая, в которой обитал белый гриб. Ну, теперь то мы точно будем с грибами.