В лифте

Что может быть хуже, чем застрять в лифте 24-этажного дома в каком-нибудь"спальном" районе Москвы. Да, хуже только застрять в тоннеле метро.

Они застряли в лифте в 7 часов утра в понедельник...

Он с 23, а она с 20-го этажа...

До этого утра они никогда не встречались и ничего не знали друг о друге.

Он 28- летний банковский служащий, "банковский планктон", скромный холостяк, живущий с мамой и её двумя кастрированными, толстыми персидскими котами.

Она 30- летняя "разведёнка" без детей- хозяйка нескольких цветочных палаток, яркая брюнетка, худая и порывистая.

В темноте.

Лифт, запустив "цветочную" даму, хрюкнул, рванулся вниз и, вдруг, со стоном замер.

Потом погас свет и лифт, просто "умер" на неизвестный срок...

Осветив кнопки телефонами, они судорожно начали их нажимать.

Тишина!Телефоны не соединяли! Их криков никто не слышал...

Через час они всё ещё пытались выбраться...

Она сняла модные сапоги на каблуках и лупила сапогом по дверям, хрипло крича:

-Помогите, мы застряли! Люди! Кто -нибудь! Ну, пожалуйста, люди!

Прошло ещё 2 часа. Стало душно. Они уже просто сидели на полу обнявшись, она плакала, уткнувшись в его плечо. Он гладил её по кудрявой голове и приговаривал:

-Не бойся! Нас спасут! Сейчас кто- нибудь откликнется!Ты не бойся, я же с тобой, ты не одна... Потерпи!

- Я задыхаюсь, а ты говоришь, потерпи! Я вся грязная и потная, у меня тушь потекла и влажные салфетки кончились. Я хочу в туалет! И как ты мне поможешь?,- стонала она.

- Я разожму двери! Давай! Всё равно ничего не видно! Не стесняйся! Это же жизнь, да и я не маленький мальчик!,- он разжал двери и засунул телефон в образовавшийся проём.

-Давай, я отвернулся!,- сказал он.

Она была ему не просто благодарна! Он спас её! Она была унижена, но ещё большим позором было бы сидеть в вонючей кабине, в ожидании помощи, а потом выйти к людям в таком мерзком виде.

Она.

Она была гордой и независимой, привыкла быть самой себе хозяйкой, а давний и недолгий брак был неудачным маленьким "пробником".

Она потеряла родителей лет 5 назад, сначала маму, долго болевшую раком, потом измученного отца. От одиночества и душевной пустоты она вышла замуж, за первого, подвернувшегося симпатичного парня, который оказался мотом и бездельником...

Она не готова была платить за радости симпатичной "мордашки" и они расстались быстро, а она была настроена так решительно, что он и не посмел ей перечить.

Она осталась с сиамской кошкой Долькой, подругой одиноких вечеров и её любимицей.

Кошка была необыкновенно умна и привязана к своей хозяйке, она любила её и всегда ждала с работы, сидя на окне, высматривая её машину, а потом, тёрлась об ноги, громко мурлыча и всем видом выражая свою радость.

Она была единственным её любимым существом, только кошка и цветы.

Цветы стали её новой страстью, она каждый вечер выискивала новые сорта роз или тюльпанов, хризантем и гвоздик, орхидей и лилий.

Она закончила все существующие в Москве курсы по флористике и пол-года училась на курсах в Голландии.

Её бизнес процветал, букеты заказывались зараннее и были неподражаемо прекрасны и необычны.

Квартира была наполнена ароматом орхидей на кованных высоких стойках со специальной подсветкой, она поливала и подкармливала их, а они её радовали экзотическими цветами и нежным ванильным ароматом. Это были её "цветочные детки" и она всю нерастраченную женскую нежность отдавала своим цветам.

Только мужчины рядом не было... Ему, просто, не было места в её жизни, это было "слабое звено", ненужная и некчёмная деталь... Ей никто не мешал, она жила, так, как хотела и занималась любимым делом. Правда приласкать и пожалеть её, было некому. Ну, так, не всё же можно получить в этой жизни и она смирилась и научилась радоваться, тому, что имела.

Он.

Он был тихий отличник, скромный "маменькин сынок", жил спокойно и без проишествий.

Он был намного умнее своих ровестников, а может быть и самих учителей, скромен, молчалив и замкнут.

Мама, которая растила его одна, была его тираном и диктатором, он давно уже привык к этому и даже не пытался с ней бороться.

Она родила его в 35 лет от заезжего учёного- химика, который был стар и давно женат. Отца мальчик никогда не видел и не искал встречи с ним.

В 20 лет он внезапно влюбился в девочку- студентку, свою сокурсницу по Финансовой академии. Они год ходили по Москве, взявшись за руку и целовались на скамейках всех московских парков, они были чисты и невинны, как Адам и Ева перед грехопадением.

Дальше, он  решил жениться и сделать ей предложение, приехал к её родителям в старый высотный  дом в Сокольниках.

Это была не бедная еврейская семья московских интеллигентов: папа-юрист, мама-домохозяйка и, известный, тогда в Москве, брат-скрипач.

Его приняли хорошо!

- Софочка! Мне кажется этот молодой человек далеко пойдёт! Мы ему поможем и поддержим! Он, кажется действительно любит нашу Бэллочку! Как ты думаешь?,- вальяжно повернулся папа к красавице- жене.

- Ты прав, Соломон! Он прелесть, но что же скажет его мама?,- сделав круглые глаза, нежно проворковала мама.

Он понравился! Но, родители его невесты поросили его, сначала, поговорить с мамой и попросить её разрешения на их брак.

И мама сказала своё решительное нет!

Он плакал, умолял и кричал на неё! Всё напрасно!

-Слишком рано! Ты не готов! У вас родятся дети и ты должен будешь стать кормильцем.

А как же я? Я буду одна! Я старая больная женщина! Ты хочешь меня бросить? Хочешь, чтобы я теперь растила твоих детей? Я и так отдала тебе всю свою жизнь! Я не с кем не встречалась, я работала на двух работах, чтобы у моего сыночка всё было хорошо. А ты?,- и она зарыдала.

-Неблагодарный! Нет, я против твоего брака! Так и передай им!

Он не выходил из дома 3 дня. Плакал и бился головой о стену... За что? Почему мама не хочет его счастья?

Потом, его любовь умерла в нём, оставив навечно болезненный шрам в душе.

Мать была тверда, как скала... Нет! Нет! Нет!

На четвёртый день он поехал в интитут и поговорил со своей невестой. Они расстались...

Все его остальные связи были недолгими и поверхностными...

Он был недурён, но слишком скромен и банковские девушки не видели перспектив в браке с ним...

Маме он с тех пор не говорил ничего, а она как-то быстро погрузнела, начала болеть и скоро совсем осела дома около телевизора, заведя двух персидских котов, стала брюзгливой и вредной старухой без возраста.

Он был одинок и безнадёжно романтичен... Он ждал свою единственную, хотя и понимал, что мама не даст ему стать счастливым...

Выход.

Когда прошло 5 часов их пребывания в лифте и они уже почти задыхались, вдруг включился свет...

Они смогли рассмотреть друг друга... Она вся помятая и заплаканная, со сбившейся на сторону "химией", в грязных и рваных колготках, с чёрными от туши щеками и обломанными ярко- красными ногтями...

Он с засученными рукавами в грязном пальто и тонких очках на приятном умном лице, с растрёпанными лохматыми светло- русыми волосами и галстуком набок.

Они посмотрели друг на друга и начали судорожно смеяться...

-Эй, ,вы чего там сдвинулись, что ли? Я сейчас вас выпущу,- раздался голос из-за двери.

Двери начали потихоньку разжиматься и они увидели страшную лохматую физиономию рыжего местного лифтёра в синем комбинезоне.

Они захохотали ещё громче... Это уже было сродни истерики...

-Эй, вы чего там? Я скорую вызвал! Сейчас поднимутся сюда! Ребята, вы чего там, всё уже хорошо!,- приговаривал лифтёр, вытаскивая их из лифта.

- Я же говорил, что нас спасут, а ты боялась!,- сказал он, целуя её в заплаканные чёрные глаза.

- Моя квартира 142. Заходи соседка!,- сказал он и пошёл наверх по лестнице.

-А моя -134,- помедлив, крикнула она вслед, но он её уже не слышал.


-Мама я вернулся! Сегодня я останусь дома!,-крикнул он с порога, пиная грязным ботинком пушистого персикового кота, устоившегося на его клетчатых тапочках...

- Я от тебя уже никогда не уйду, мама!,- чуть слышно, с грустью произнёс он...