Талас

Событие, которое я намерен описать, происходило в Ташкенте в начале восьмидесятых. Это было время нашей молодости, время становления наших характеров и время исканий. На фоне всеобщего дефицита и нехватки средств к существованию, замаячила возможность хоть как-то улучшить свое благосостояние. И это искание проявилось в конкретном деле добыче мумия.
Но это совсем не, то о чем я хотел рассказать, а хотел бы я рассказать о курении НАСВАЯ. О том невежестве, с которым о нем рассказывают, но и конечно и о самом процессе добычи мумия. Поражают рассказы людей,  которые с ним не соприкасались. Мое любопытство не раз подталкивало меня, посещая интернет, задаться вопросом о том, что же такое НАСВАЙ. Но, к сожалению, кроме мнения дилетантов, ни разу не попробовавшим его, я там не нашел. Не буду вдаваться в его химический состав, так как осознаю, что любой наркотик, в состав которого входит табак, ни есть хорошо. Хотелось все - таки сказать о культуре потребления оного.
Всякий человек, родившийся в средней Азии или проживший там много лет, так или иначе являлся свидетелем или соучастником потребления НАСВАЯ. Так же, как и курящий табак человек, не задумываясь об окружающих его людях, излучает перегар и бросает вокруг окурки. Так и курящий многие годы НАСВАЙ, сплевывает его у всех на виду. Просто к курильщикам сигарет мы давно привыкли, а НАСВАЙ для большинства европейцев так и остался экзотическим продуктом.
Мумие, в те далекие годы, было очень популярным в средней Азии и легкодоступным. Из-под пера ученых мужей выходили целые трактаты, являвшимися, по сути, результатом его изучения. Его очистка и расфасовка велась кустарным способом, хотя сейчас его можно купить в любой аптеке. Поменялась только упаковка, а вот очистка оставляет желать лучшего.  По пришествию многих лет, приобретая его в аптеке, я вынужден был проводить его повторную очистку, благо, что технологией я знаком не понаслышке. Свои собственные запасы у меня давно закончились, разошлось они по друзьям и родственникам.
Работал я в те годы на авиазаводе, предприятии режимном. Сачкануть можно было лишь донору, сдавшему свою кровь, либо купить больничный лист, но мы со своим соседом по дому решили уложиться в два дня. Сосед мой, кандидат в мастера спорта по альпинизму, пригласил составить ему компанию, съездить в Киргизию за мумием. Сам он уже побывал там и вернулся с хорошей добычей. В пятницу, после работы мы, собрав рюкзаки, поехали на автостанцию, где и купили билет до Таласа.  Поездки на междугородних автобусах в тех краях удовольствием не назовешь. Публика в основном состоит из провинциалов, приезжавших в Ташкент к родственникам или за покупками.  Поэтому аромат в салоне стоит соответствующий. Впереди нас, на сидениях расположились два пожилых киргиза, которые поначалу мирно беседовали и никак не обращали на себя внимания. Пока они не закурили НАСВАЙ и тут мы стали присматриваться к ним, а как же они будут от него избавляться в автобусе. Но оказалось все просто, они его выплевывали на пол. Мы сидели, перешептывались, но высказать свое возмущение не могли, мы были младше их в два раза, а на востоке это аргумент. К этому зрелищу мы как-то привыкли, но когда они оба, дружно сняли свои ичиги, к общему аромату в салоне прибавилось такое амбре! Мне приходилось сталкиваться с такими людьми в компаниях, с дурно пахнущими ногами, которых мы дружно изгоняли мыть ноги или убегали от таких людей сами. Но куда побежишь в автобусе! Так, что курение НАСВАЯ нас уже перестало раздражать. Мне много раз приходилось ездить на отдых в Чимган на междугороднем автобусе, где публика была соответствующая, и так же два часа приходилось это терпеть. Мы, конечно, понимали, что люди из кишлаков не имели возможности принять душ по причине его отсутствия.
После шестичасовой поездки, уже далеко заполночь, мы сошли с автобуса. Дальше добираться до места нам предстояло на попутке, но попутку можно было остановить только днем. И мы, отойдя сотню метров от главной дороги, не устанавливая палатки, расположились на ночлег, прямо на земле, подстелив развернутую палатку под себя.  Решили переночевать, а уж утром попытаться поехать дальше. Затея наша, конечно, бесперспективная, а ну как никто не поедет по этой дороге! Дорога то проселочная.  Но в тот раз нам явно везло. Чуть свет мы таки напросились к водителю, и он позволил нам забраться в кузов, прямо на уголь, который он вез вверх по ущелью к чабанам.
 Занятный случай произошел с нами дальше по пути следования. Путь наш пролегал вверх по ущелью. Справа текла река, а с лева нависали скалы.  Местами они приобретали вид довольно крутого склона, на которых паслись бараны. Ну, с баранами тут нам все понятно, но чтобы коровы паслись на таких кручах! После одного из поворотов мы увидели прямо под колесами корову, сорвавшуюся со склона у нас на глазах. Мы остались сидеть в кузове, а водитель вышел посмотреть и определиться. Корову нужно было перетащить на обочину, чтобы продолжить путь. Она еще подавала признаки жизни, но жилицей все, же не была уже. Тут Толе Сергееву, моему товарищу, пришла, на наш взгляд смелая идея. Разделать ее на мясо, а что добру пропадать! Эту идею мы и озвучили водителю, рассчитывая, конечно и самим остаться с мясом. Но мы не знали местных порядков. Ветеринар должен засвидетельствовать факт и принять решение. Долго мы уговаривали водителя, но он был неприступен. Пришлось оттащить корову на обочину и продолжить свой путь и потом, всю дорогу помышлять, что же станет с коровой, ведь волкам же достанется. Путь наш должен был продолжаться до перевала, где как раз в тех местах добывалось мумие. Ехали мы по территории Киргизии, а вот за перевалом находился уже Узбекистан. Сошли мы перед самым перевалом и двинулись направо по берегу речушки. В этом месте горы, как бы раздвигались, образовав долину красоты неописуемой. По общему согласию решили разбить лагерь прямо здесь и из него, как на работу ходить до места. И все бы было хорошо и палатку почти установили, но в цветочный аромат стал врываться совсем посторонний запах, запах разложения мяса. Пошли на запах и обомлели, перед нами находился курган из бараньих обгоревших туш. Только когда мы ехали уже на другой попутке вниз, водитель нам рассказал о такой заразе, как ящур. Пришлось срочно упаковывать вещи в рюкзак и покидать это чудесное место. Пройдя немного вверх по речушке, мы перешли её вброд и свернули в боковое ущелье, где и находилось наше месторождение.
Мне потом пришлось ещё раз побывать здесь уже с другими товарищами, и в Фергану с этой же целью летал на самолете, и ездил на Жигулях, но это место было самое богатое на мумие. Оно легкодоступно, с оговорками, так как все равно приходилось пользоваться страховкой с множеством альпинистских атрибутов. Вверх по ущелью путь был не долгий, по прибытию мы сразу же установили палатку, что бы потом после работы не заморачиваться, взяли необходимый, в таком случае инструмент, и пошли к месту. Справа, по склону ущелья, с подсолнечной стороны, находились скальные выступы и над одним из таких выступов мы должны были организовать верхнюю страховку и потом по веревке спускаться к месту разработки, к жиле. Эти скальные выступы, довольно древнего происхождения, состояли из полуразрушенного временем песчаника, представляя собой наслоение плитку на плитку. Сверху, по веревке, мы спускались по очереди к трещине шириной до пятнадцати сантиметров, в которой и находился сырец мумия.  Сверху нависал весь этот скальный массив, который иногда обрушался, по мере наших разработок  одно спасение для нас отскочить и маятником уйти в сторону. Здесь, в ущелье, был восходящий поток воздуха, который всю пыль гнал на нас. Эта жила разрабатывалась уже не однократно, и все больше и больше породы приходилось сбрасывать вниз. Конечно, опасным было это занятие, да не опасней подъема на вершины, которые, кстати, мне ещё придется покорять в будущем. Из этой поездки мы привезли рюкзак сырца, из которого после очистки вышло три килограмма чистого товара.
Пять  поездок, в общей сложности, мне довелось совершить, прочитать массу литературы на эту тему, но понять, как оно образуется, не удалось, ни мне, ни авторам книг. Здесь, в Киргизии, мы его добывали из щелей с множеством примесей виде пыли, птичьего помета, семян и пр. А вот в горах Ферганы оно в основном натечное, вытекающее из щелей и скапливаясь на площадках.
Второй раз мы с Толей приехали уже через год, но к перевалу нас не пустили. Перед перевалом, местные  установили пост, через который не пропускали машины с овощами из Узбекистана. На той стороне перевала овощи поспевали раньше и дехкане, таким образом, пытались реализовать свой товар. Но как нам казалось, задачей этого поста была взимать мзду с водителей и не более того. За пост нас не пропустили и нам пришлось, чтобы не вызвать подозрений, спуститься немного вниз по ущелью, попасть в боковое ущелье и оттуда путем преодоления хребта попасть в нужное нам ущелье. Восхождение на этот хребет стало для меня непреодолимым испытанием и нам пришлось ретироваться и уехать домой ни с чем. В третий раз мы посетили это место втроем. Слава Логинов, с приятелем на машине, были моими компаньонами. На этот раз людей на кордоне мы не видели, видимо не сезон, и мы беспрепятственно проехали пост. Но продолжение этого события не сохранилось у меня в памяти, поэтому, что бы окончательно не забыть все я и сел за компьютер.

                Ферганские события

Стоит рассказать о нашей поездке в Фергану тоже за мумием. В те годы тема – мумие была актуальна, многие хотели бы поехать за ним да не знали куда ехать. И вот, однажды мой сосед, узбек Тахтасын Усманов, услышал наш с друзьями разговор и поведал, что на его родине есть мумие. Рассказал нам несколько историй о его походах в горы, и тема была забыта.  Прошло некоторое время, он развелся со своей русской женой и уехал на свою родину. Жена его, забрав дочь с собой, уехала к родителям в Россию, а он с сыном уехал на свою историческую родину. Когда он уезжал, приглашал к себе в гости ну и конечно время такое настало. Собрался я с сыном и зятем лететь самолетом. Пятьдесят минут на ТУ-134, и мы были на месте. Адреса его у нас не было, знал я только, что место его рождения было местечко Кувасай, под Ферганой и что отец его там живет. На автобусе мы приехали на место, зашли в местную чайхану, расспросили местных аксакалов, и  получив от них примерный адрес отправились на поиск. Нашли отца довольно легко, Тахтасына – Толика дома не   оказалось, оказывается он женился и проживал с семьей в отдельной квартире. Отец созвонился с ним и вечером мы праздновали встречу. Встретили нас радушно, по всем законам узбекского гостеприимства. Узнав о цели нашего визита, он пообещал отвезти на завтра нас в горы и через пять дней, как договорились забрать нас оттуда. У отца был Запорожец, выделенный ему, как участнику войны, на нем мы и поехали вместе с отцом. По дороге, в последнем кишлаке перед въездом в горы мы купили лепешек на пять дней, и продолжили путь. Будем ехать столько – сказал Толик, пока тянет Запорожец, дальше пойдете пешком. Преодолев последний крутой взлет, мы поняли, что дальше он не потянет, и мы вышли из машины, распрощались и разошлись, договорившись, встретится через пять дней. Получив инструктаж от него, куда, в каком направлении нужно следовать, отправились в путь. Далеко мы не пошли, направились в ущелье, которое он нам посоветовал. И дальше, если идти до перевала, то мы дошли только до половины пути. Шли вдоль горной речки, довольно бурной и как только ущелье расширилось, остановились и разбили лагерь. По всему было видно, что это место использовали местные чабаны. Оно было безопасно в случае обвала, камни не долетят и в этом мы все скоро убедились. Решили, что сегодня просто отдохнем, а потом за дело. На следующий день мы уже карабкались по крутым склонам.
Горы Тянь-Шаня показались мне по серьезнее, склоны крутые, идешь вверх с проскользом и повсюду небольшие гроты. Как я уже потом понял, опоздали мы лет на десять, повсюду были следы недавних посещений таких же, как мы мумиеискателей. Нам доставались лишь крохи с барского стола. В этих местах мумие было натечным, вытекающим из щелей, без примесей, кроме пыли. Попрыгав, как архары, мы спустились в лагерь на обед. После обеда повторный выход. Так мы провели два дня, а на третий я решил объявить днем отдыха. Можно будет покупаться позагорать. Так видимо распорядился мой ангел хранитель, уберегший всех нас от верной смерти.
Наше безмятежное времяпровождение было нарушено землетрясением в 6,5 баллов. Как всегда в таком случае бывает, все мы были застигнуты врасплох. Зять мой Сергей отдыхал в палатке, спал. Вылетел он из неё с вытаращенными глазами, не понимая, что же произошло. Мы с сыном сидели на земле, болтали. С начала я услышал глухой подземный гул, потом затрясло, и через несколько секунд вся панорама скрылась из-за густой пыли. Паники особой не было, так как склоны были на порядочном расстоянии от нас, но от животного страха никуда не убежишь, на, то он и животный, что не поддается осознанию текущего момента. Свет померк, и мы сидели, как в подземелье и ждали. Время прошло столько, сколько нужно пылинке, что бы опуститься на землю. Когда прояснилось, мы подметили, что вода в реке стало, как молоко от пыли и земли.  Произошли, конечно, обвалы и все это попало в реку. До этого момента мы купались в кристально чистой горной речке, а теперь в молочную реку желания не было войти.
Следующие два дня мы опять лазали по горам и только начали входить в форму, настал момент, когда нужно было спускаться в низ. Поездка наша получилась неудачной, ну да хоть развеялись на природе. Спустившись из ущелья в низ, мы вышли на дорогу, но там нас никто не ждал и мы решили идти потихоньку вниз пока не встретим нашу машину. Через некоторое время нас догнал грузовик и ребята – узбеки предложили нас подбросить. И мы поехали, договорившись заранее с водителем, что он остановится, когда повстречается с Запорожцем. Через некоторое время машина остановилась, и ребята предложили нам перекусить у реки. Вот тут мы в первый  и,  наверное, уже в последний раз попробовали курагу не обсеренную. С виду невзрачную,  но такую вкусную! Так же нас угостили простой, серой лепешкой. Воду мы зачерпывали прямо из реки, и ели, запивая этой водой. Как же вкусно было!  Запорожец, конечно, приехал за нами и мы благополучно вернулись назад в Ташкент, что бы уже никогда не вернуться в эти края первозданной красоты и к их гостеприимным хозяевам. С тех пор прошло много лет, сын превратился в мужчину, зять исчез из поля зрения, а я состарился.