Глава 6. Городской Сумасшедший

Городской Сумасшедший

(остановившие Время клошары)


…Петербург издавна позиционирует себя как город умалишенных. Наши безумцы—естественное достояние северной столицы, интегральная часть городской культуры, как парижские клошары или уличные музыканты Нью-Орлеана. «Петербургский текст» русской культуры начинается с двух безумцев—Евгения из «Медного всадника» и Германа из «Пиковой дамы», продолжается Поприщиным из «Записок сумасшедшего», князем Мышкиным из «Идиота», странными героями «Петербурга» Белого, а заканчивается хармсовскими старухами и довлатовскими пьяницами. Литература лишь слепо плелась за реальностью. Эксцентрический и страшный Петр Великий начинает чреду императоров и императриц, среди которых и несчастная алкоголичка Екатерина I, и порочный подросток Петр II, и умственно отсталая Анна Иоанновна, и инфантильный Петр III, и нимфоманка Екатерина II, и параноидальный Павел. Да и Александру I с его душевными травмами советы психоаналитика были бы нелишни…

…Но к 70-ым сумасшедшие вернулись на Невский проспект: господин в поношенной черной тройке с беретом и хризантемой в петлице, меривший проспект быстрым шагом в любую погоду, старушка в старорежимной шляпке с облезлым шпицем, заговаривавшая с прохожими по-французски, ветеран Балтфлота, утверждавший, что опоздал на поезд в Гатчину и потому просивший вспомоществования…

«Безумный город»

 

     У обитателей подножья Моста Вздохов[1] Время остановилось навсегда: теперь им незачем торопиться на работу, они не спешат в театр, им уже не нужно ходить по магазинам и интересоваться политикой… Жизнь однажды выбросила их на свалку, и теперь обратного пути для них нет. Да и они сами не хотят обратно. Поэтому теперь их жизнь состоит только из одних «не»: им не надо платить социалку и налоги, стоять в очередях, подвергаться опасности быть ограбленными или избитыми из-за денег…

[1] В моем романе Мост Вздохов—собирательный образ мест обитания Городских Сумасшедших. В их Городе Сновидений течет огромная широченная река, поэтому Мост через нее тоже огромен как мир.

     Их спокойная и счастливая жизнь течет вне времени, и каждый день начинается с рассветной зари и заканчивается закатами и складывается из приятного общения с себе подобными и умных разговоров о запредельных материях. Ведь здесь, под Мостом Вздохов, собрался весь цвет аристократии и интеллигенции—все бывшие профессора и академики. Нет, не они стали Хозяевами Жизни—наоборот, они превратились в Изгоев Жизни, в самую жалкую и презираемую часть общества. И когда случайно один из таких Действительных Членов нескольких наиболее известных в мире Академий Наук, весь в престижнейших научных званиях, лохмотьях и очками на резиночке, попадется на глаза какой-нибудь мамашке с ребенком, та обязательно произнесет, тыча в него пальцем: «Вот смотри, Пьер (Жан, Мишель, Клод…), учись хорошо в школе, чтоб не стать вот таким ужасным типом и оборванцем, как этот». Хорошо еще, если ее сорванец так и не последует ее «доброму» совету и вместо вгрызания в гранит науки посвятит себя благому воровскому промыслу и станет или вором в законе, или священником, или чиновником, или на худой конец адвокатом, и в результате достигнет Успеха и превратится во вполне себе респектабельного господина и уважаемого члена уважаемого общества. А ведь сколько благопристойных послушных детей, достойных лучшей участи, действительно следовали дурным мамашкиным советам и изо всех сил старались получить хорошие оценки! Жалка и убога их участь! Чем талантливее и благороднее был тот юнец, который услышал однажды вредный совет своей матери и последовал ему, тем ниже впоследствии он пал в глазах общества и тем большее презрение от него получил.

     Зато под Мостом Вздохов время остановилось. Здесь часы вообще навсегда исключены как класс! Никаких тебе противных тиканий и боя часов, никаких календарей и всяческих пасхалий—все это осталось там, наверху, где жизнь кишит, визжит и дребезжит. Зато упавшие под Мост Вздохов и принявшие свое новое положение клошары запретили в своем обиходе эти странные приборы, показывающие ставшее ненужным время и постоянно торопящие жизнь, и оттого сделались еще счастливее.

     На самом деле жизнь вне времени и вне денег настолько необычна и чудна, и поэтому на вопрос: «какой сейчас час?» ты отвечаешь, что Солнце или недавно взошло или, наоборот, скоро сядет, и тебя уже не волнует, насколько оно недавно взошло или сколько ему еще болтаться над горизонтом—что словно тяжелый груз свалился с тебя однажды, отчего дни вдруг начинают течь намного медленнее, и жизнь вне времени наполняется новыми красками и ощущениями.

     И тогда перед тобой действительно возникает новый огромный мир, которого прежде ты не замечал, потому что тебе все время было некогда. Ты спешил за минутной стрелкой на поезд или на самолет, или проклинал все в огромных пробках или очередях, или распределял свое время по тайм-менеджменту, чтобы успеть доделать кучу ненужных дел: досмотреть какие-то телесериалы, сходить на показ мод, или презентацию новых продуктов. А теперь, когда ты не удержался на плаву, и тебя просто списали—то есть грубо вытолкнули на свалку и шумно захлопнули за тобой тяжелую кованую дверь—ты не сошел с ума и не решил свести счеты с жизнью, а, напротив, решил назло всем ворам, попам и чиновникам сохранить себе жизнь и даже получить от нее новые приятные ощущения. Ты просто навсегда выключил свой мобильный, остановил часы и погрузился в созерцание жизни. И теперь рядом с тобой живут точно такие же созерцатели жизни, которые смотрят на протекающую над ними жизнь с тонкой иронией и доброй улыбкой.

     И хоть все обитатели улиц почему-то называются Городскими Сумасшедшими, но, к сожалению, далеко не все из них действительно достойны такого высокого и почетного звания. Потому что настоящий Городской Сумасшедший—это конечно же обязательно должен быть Академик, ну или на худой конец Доктор наук, профессор или доцент, обязательно совершивший какое-нибудь величайшее открытие века или создавший чудо-прибор, являющийся невероятным прорывом в научной сфере, добрый малый, обязательно крайне порядочный и щепетильный в отношении всех людей. В той, другой, жизни он был трудоголик и буквально изматывал себя на работе, стремясь успеть сделать как можно больше хорошего для своей фирмы, пока его однажды не выкинули на помойку за ненадобностью. И он, как и другие Городские Сумасшедшие, также растерянно хлопал глазами, когда его выкидывали на улицу, т.к. считал себя незаменимым работником—самым квалифицированным и добросовестным на фирме. По сути, так оно и было, но в жизни этими качествами можно было только подтереться—ведь для управляющего куда лучше было сократить никчемного профессора и оставить на работе молодую красотку, которая только и умела хорошо готовить кофе и удовлетворять всякие разные пожелания шефа. А уж как от этой рокировки выигрывали интересы фирмы!

     Помните, как у Пелевина в его бессмертном романе «Поколение П» на вопрос, может ли еще кто-то кроме главного героя понимать, что такое «коллективное бессознательное»—герой пренебрежительно махнул рукой и ответил, что все остальные, кто это хорошо знали и понимали, уже давно все торгуют сигаретами у метро.

     Главное отличие Городских Сумасшедших заключается в том, что они действительно отвергают преступную сущность окружающего мира, любой ценой сохраняя в себе искру живой души. И хоть окружающий мир крайне агрессивен ко всем без исключения обитателям городских кварталов, и он не терпит жалости и доброты даже к «своим», живущим его законами—то как Городским Сумасшедшим еще удается выживать—это большая загадка! Им удается самое важное: сохранять в себе искру живой души, и ради этой искры они мирятся с любыми потерями и разочарованиями.

     И настоящий Городской Сумасшедший на вопрос о том, захотел бы он вернуться обратно в сумасшедшую жизнь наверху, если бы у него вдруг представилась такая возможность—если он истинный, до мозга костей именно тот, о котором мы сейчас говорим—он должен ответить с гордо поднятой головой и сильным взором решительным отказом. А некоторые даже с возмущением и чувством оскорбленного достоинства. Только тогда он заслуживает нашего высокого доверия и гордого звания Городского Сумасшедшего. Остальные же, которые будут лишь повизгивать и проситься обратно и даже, вот ужас!, стараться отнять последнее у себе подобных несчастных, даже путем совершения зловещих преступлений—те недостойны такого высокого звания и заслуживают лишь наименования «отбросы общества»—то есть такие же точно отбросы, которые любыми путями и любой ценой пролезли наверх и достигли своего положения в обществе из самых низов. Поэтому, к сожалению, настоящих Городских Сумасшедших среди обитателей улиц тоже не так много, и, по сути, они являются вымирающим классом. Прогресс человечества постепенно очень активно сокращает численность Городских Сумасшедших всеми доступными способами, поэтому когда умрет последний из них—последний из могикан—человечество тоже сгинет, потому что всем остальным этим так сказать добропорядочным и респектабельным гражданам просто некого будет грабить, обманывать, облапошивать и пользоваться плодами чужих трудов.

     К тому же сами Городские Сумасшедшие крайне миролюбивы и не способны ни на какие преступления—поэтому-то именно их так называемые «добропорядочные» граждане (воры, убийцы, мошенники и т.д.) чаще всего и делают виновными в каких-то немыслимых преступлениях. Порой смешно и грустно бывает наблюдать, как этих нелепых в своей крайней щепетильности людей обвиняют в том, до чего они даже и не могли бы никогда додуматься!

     В чем же главное отличие Городских Сумасшедших как элиты нашего больного общества (когда-то, в какие-то далекие времена, они и были элитой общества и правили людьми мудро и достойно)? Доброта и миролюбие, мудрость и красота, благородство и уважение, щепетильность и абсолютная порядочность как полное неприятие преступного мышления и малейшей способности совершить любое преступление. Их знания безграничны, и они направлены на то, чтобы творить лишь прекрасное…

     Но именно эти качества и делают Городских Сумасшедших абсолютными изгоями нынешнего крайне уродливого человеческого общества—того самого общества, которое уже много лет занимается только самоуничтожением. Поэтому если однажды какой-нибудь Городской Сумасшедший, Танцующий с Городскими Огнями, вдруг снова станет Правителем и изменит Сновидения Города-монстра, превратив их в легкие приятные грезы Города-Сада, в котором растут прекрасные дома-цветы—в тот самый момент все вдруг преобразится на Земле, и она снова станет Волшебной Страной! И, кто знает, может кто-нибудь из этих Городских Сумасшедших когда-нибудь вспомнит о своей прошлой жизни, когда он был могущественнейшим магом и Вращающим Вихрь, и захочет что-то подправить в Вихре Сновидений хотя бы одного Города Сновидений—может именно тогда над Землей снова взойдет Солнце и ярко воссияет на небосклоне.

Весь роман будет постепенно публиковаться на моем сайте sites.google.com/site/vortexrotator/ (впереди надо еще добавить как обычно https://)

Andrei Stamboli - Андрей Стамболи