Забвение

Запах сочной летней травы. Звон комаров под ухом… Свежая утренняя роса под босыми ногами… Легкий ветер дует в лицо, и солнце, солнце бьет в глаза, чей-то заливистый искренний смех, отдаленно напоминающий мой…

Распахиваю глаза. Медленный вдох, внешне спокойный, но на самом деле – исполненный глубочайшей грусти и тоски по тому, чего не было уже давно, и, вероятно, уже никогда не будет.

- Полли? - зовет Том, несколько беспокойно глядя на меня, - Все в порядке?

Киваю, и, похоже, убедительно, потому что Том отворачивается и возвращается к тому, чем занимался. К наблюдению за звездами.

Ну, если их так можно назвать. Для нас звезды – это что-то вроде бензиновых разводов, только вместо асфальта – ночное полотно неба. Если, конечно, вы понимаете, о чем я. Если вы еще помните, как выглядят бензиновые разводы на асфальте.

Я еще помню. Мы с Томом помним, как выглядят звезды. Другие не помнят.
Воспоминания имеют для нас особую ценность. Люди ведь начинают ценить то, что считали простым и естественным, только когда начинают это терять. И воспоминания мы как раз начинаем постепенно терять, растрачивать, они рассеиваются, как пыль. Уходят от нас, ускользают, как песок, проходящий сквозь пальцы, и мы не можем ничего с этим сделать.

Иногда, мы видим их во сне. Воспоминания. Вот как сейчас, минуту назад, я видела. Это всегда так здорово, и так… больно. Больно, потому что этому никогда не случиться вновь.

Иногда они посещают нас, зажигают на мгновение, как электричество лампочки, и уходят, испаряются, заметывая следы. И вуаля, здравствуйте, Короткое Замыкание.

Да, воспоминания имеют для нас особенную ценность. Потому что они редкость. Бесценные, уникальные сегменты памяти, запечатленные нашим мозгом когда-то. Они – наши проводники в прежнюю реальность. До того, как мы стали тем, кто мы есть.

Кстати, кто мы есть? Сказал бы кто. Я с трудом вспомнила свое имя – Полетрисс. Хм, такое , думаю, и с нормальной памятью человеку трудно удержать в голове.

Итак, я не знаю, что произошло с нами, с этим миром, но все стало иным. Не таким, как в моих снах, или снах Тома, или чьих либо других. Тот мир, который показывают воспоминания – живой. Яркий. Эмоциональный.

Этот мир – это жалкое подобие, извращенная пародия на то, что мы знали когда-то. Выгнившая, где-то выгоревшая, где-то безжизненная от засухи почва, которая никогда больше не сможет плодоносить. То, что случилось с небом, я сказала. Кислота вместо рек.

Самое интересное – лес сохранился. Причем почти такой же, как в моих воспоминаниях. Только более… сухой? Нет… гнилой. Деревья источают гниль. Гниль отслаивается с их стволов и течет в них, вместо сока.
Иногда я думаю: может, в наших венах теперь тоже гниль? Хотя, в некоторых из нас и ДО ТОГО КАК в жилах текла не кровь…

- Чего задумалась? - голос Тома возвращает меня к реальности.
- Воздух другой…, - шепчу я.
- Что?
- Я видела. Я… чувствовала.  Настоящий воздух. Он такой… чистый, один вдох, и как будто крылья за спиной вырастают.

Том внимательно смотрит на меня, жадно впитывая воспоминания, пусть и на словах. Воображение у нас есть. Мы можем представить.

- Хорошо тебе, - наконец, говорит он и вздыхает, - Я уже две недели ничего не видел. А вдруг они больше не придут?
- Придут, - намеренно твердо отвечаю я, - Они… всегда приходят. Просто нужно подождать.


- Что-то случилось с этим миром.
- И что же?

Поворачиваю голову. Том не шевелится. Он продолжает смотреть на небо, усыпанное звездами, словно множеством бриллиантов.
Мы лежим на остывающей ночной земле. Почувствовав, что я не отвечаю, он тоже поворачивает голову ко мне. Отворачиваюсь и смотрю на звезды.