тест-драйв

                ТЕСТ-ДРАЙВ

                Глава первая

Оричи – небольшой городок, расположенный в Вятской губернии между городами Кировом и Котельничем. Особого в нем ничего нет. Это один из многих тысяч городков, которые влачат свое существование на просторах России. Но, в отличие от многих остальных, он расположился у железной дороги, которая и давала ему возможность для более комфортного существования. Доподлинно неизвестно, когда появился он на картах Руси: до железной дороги или позже. Так или иначе, он существует и процветает именно за её счет, и в нем произошли некоторые события, о которых я вам и расскажу.
       А дело было так. Ранним июньским утром Люда, продавец магазина техники, отправилась на работу. Настроение было прекрасным, в соответствии с прекрасной погодой. В легкой блузке и такой же легкой юбочке она бодро шла в свой магазин, помахивая дамской сумочкой и мурлыча под нос какой-то незамысловатый мотивчик.  Она была прекрасна! Её стройная фигурка словно выточена из мрамора. Мечта любого художника и скульптора -  написать, изваять ее натуру. Ну, а Люда любила свою работу и отдавала ей всю свою душу, без остатка. Хозяин магазина был ею доволен безгранично. Иногда посмеивался над ее даром продавца, говоря: «Вы, Людмила Александровна, - а именно так ее величали, - и похоронной процессии продадите что-либо, внушив виновнику скорбного торжества, что ему это или то, там непременно пригодится». Это, безусловно, звучало комплиментом её работе, и Люда не щадя живота своего отдавалась ей без остатка.
    Так она шла, перебирая в своей голове незатейливые эпизоды своей трудовой деятельности, и настроение её улучшалось с каждым таким воспоминанием. В памяти крутились интересные и смешные случаи. Проще говоря, она рвалась в бой, на свое рабочее место, и все этому способствовало как нельзя лучше. Она так бы и ворвалась в свой магазин, но память, паскуда, подвернула ей не очень-то располагающее к хорошему воспоминание. А именно, ей вспомнились два покупателя, и даже не покупателя, а так, калика перехожих, которые изо дня в день посещали её магазин и, ничего не покупая, просто терзали ее своими расспросами о том или ином товаре.  Складывалось такое впечатление, что у них появилась некая сумма денег, которую они не знали куда потратить, но при этом выбрали ее магазин. Это были отец с сыном, которые каждый день с утра приходили в магазин и доводили её и не только её, но и самого хозяина магазина, до исступления своими расспросами. И, как потом выяснилось, эта сумма у них была. Она скопилась по простой причине. Просто наши герои оказались закодированными от алкоголизма личностями.  Да-да, отец и сын были ранее алкоголиками, но по неведомым причинам решили оставить эту недостойную привычку в прошлом, за что им честь и хвала, и стали обычными, добропорядочными гражданами нашего общества. А как известно, те, кто не пьет, всегда имеют деньги. Так или иначе, но деньги, сэкономленные на неупотреблении алкоголя, осели в их карманах, жгли им душу и будоражили и воображение, и нервы. Их надо было срочно потратить. И потратить именно на такое, чтобы осталось надолго, если не навсегда. Как деликатная женщина и примерный работник, Люда терпела и стойко переносила все тяготы своей профессии. Но, должен сказать, это была именно та ложка дёгтя в её бочке меда.
    Как только Людмила вспомнила об этой родственной паре, настроение у нее пошло на нет. И перед самым магазином, который расположился по другую сторону дороги, опустилось ниже плинтуса. Но теплилась маленькая надежда, что сегодня эти два узурпатора ее самообладания не придут и день будет прекрасным, каким и начался. Она уже начала гнать эти воспоминания из своей головы, как вдруг увидела на другой стороне дороги, за углом магазина, своего работодателя, а по совместительству и хозяина магазина, который почему-то тайком выглядывал из-за угла, явно не собираясь приближаться к главному входу. Предчувствие нехорошего прочно проникло в её сердце и засело там, свесив ноги. И оно её не обмануло. Лишь она сделала пару шагов и смогла увидеть весь магазин и его главный вход, сердце медленно стало каменеть и опускаться все ниже и ниже, достигнув области низа живота. Короче, сердце у Люды упало, когда она на той стороне дороги, у магазина, увидела своих мучителей. Они прохаживались туда – сюда, нервно посматривали на часы, которые были на руке лишь одного, и почему-то сплевывали в урну, видимо, демонстрируя тем самым свою воспитанность. Вида они были неказистого, я бы сказал,мрачного. Недельная щетина на лице отца выдавала в нем скорее бандита, нежели добропорядочного и законопослушного гражданина. Ну, а второй, будучи сыном первого, был молод, но выглядел… Впрочем, как выглядят молодые спившиеся личности, вы и без меня неплохо знаете. Одежда их также не выделялась особым шиком. Одеты они были в камуфляжные куртки и брюки.
  Люда так и замерла с поднятой ногой, готовой ступить на полосатую разметку дороги пешеходного перехода. Краем глаза она видела хозяина магазина, который прятался за углом и пытался губами и жестами передать ей слова, типа «отползай назад, отползай». Но было поздно. Узурпаторы уже заметили ее. Они приветственно, как старой и очень хорошей знакомой, замахали ей руками. Подобие улыбок посетило их хмурые лица.
 Обратное происходило на лице Людмилы. Улыбка, которая еще теплилась в краях губ и глаз, напрочь слетела с ее лица, уступив место отчаянью и мучительной тоске. Ей до боли захотелось превратится в птичку и, вспорхнув крылышками, улететь куда глаза глядят, только подальше отсюда. В голове пронеслось стойкое сознание потерянности и безвыходности. Положение её тела и сама поза напоминали приступ радикулита, который посетил человека в самом неподходящем месте. Она так и стояла, застыв,с поднятой ногой перед зеброй перехода. Что творилось в ее голове, описанию не поддаётся, но кое-что все же тревожило ее больше всего, и это были мысли о том, что и сегодня она будет подвергнута мучительным расспросам. Опять ей придется прыгать, как заведенной кукле, для этих не приносящих прибыль магазину посетителей.  Ей очень захотелось сказать им, что сегодня она не будет «скакать под их дудку», и сразу в голове пронеслось устами многотысячной толпы придурковатых полу-дебилов: «Кто не скачет, тот москаль». Искаженные страшной гримасой лица как бы наступали за ее спиной и стремились толкнуть ее в руки тем, двоим, на той стороне дороги. «Не буду я скакать», - пронеслось в голове Людмилы, и,набравшись смелости и решительности, она вывела себя из ступора и шагнула наконец-то по переходу.
    - Здравствуйте, Людмила Александровна!  А мы вас заждались! – произнесли они почти хором.
- Доброе утро! – ответила Люда, изобразив на своем лице что-то типа улыбки.
   - Мы решились, – сказал старший из кодированного семейства, – приобрести у вас скутер.
Подобное решение слегка озадачило Люду, и она наскоро стала перебирать в голове, к каким последствиям оно может привести.Но мысль, что оно может лишь поставить точку в их затянувшемся знакомстве, внесла оптимизм в ее душу. Надежда на то, что она может так вот просто, с прибылью выйти из такого положения, дала сил, чтобы исполнить свой профессиональный долг.
     - Я рада, что вы приняли наконец-то решение приобрести в нашем магазине достойный товар, - сказала Люда.
- Мы тут с сыном посмотрели, - продолжал старший из узурпаторов,- и решили купить вон тот скутер, - он указал на мотоцикл в витрине магазина.
     - Прекрасный выбор, - одобрила их решение Людмила.
     - И я говорю сыну, что он то, что нам надо,- сказал отец, посматривая с укоризной на сына,- а ему нужен вон тот синий, что за тем стоит. Ну, вон он тот, за этим.
Люда не стала высматривать, что там за чем стоит, а предложила всем войти в магазин, как только она его откроет.
     Открыв первый замок и распахнув дверь, она сняла магазин с сигнализации и, открывая второй замок следующей двери, предложила посетителям войти в зал. Впрочем, она могла этого и не делать, так как отец с сыном уже, отталкивая ее, ворвались туда сами. Каждый буквально бегом кинулся к своему виду транспорта. Каждый хотел продемонстрировать ей своего избранника, чтобы она одобрила именно его выбор.
- Людмила Александровна! – вскрикнул сын писклявым голоском. - Вот, посмотрите, вот этот же лучше того. И красивей, и мощней!
- Этот, этот лучше!!- почти кричал с другого места стоянки его отец. – Вот посмотрите, Людмила Александровна, он и экономичней, и практичней. И у него есть багажник.
Людмила Александровна, которая так и осталась стоять в дверях с растерянным видом, не могла сориентироваться в выборе клиентов магазина и поэтому просто стояла, не приходя в себя. Она не знала, что ей посоветовать покупателям, но готова была это сделать не в ущерб своим потрепанным нервам и уже решила, что продаст им то, что подороже.
    - Я непременно вам подскажу, что лучше приобрести, но сначала должна надеть униформу, – с этими словами Люда направилась в подсобку, которая находилась рядом.
 Не выпуская из вида сомнительную родственную пару, она надела халатик сбейджиком и направилась к посетителям.
Сказать, что Люда хотела продать заведомо плохой товар и тем паче испорченный,было бы в корне неверно. Просто эта парочка, отец и сын, так измотали ей нервы, что она решила продать им товар по возможности подороже, как бы в компенсацию за свои моральные издержки.
    Она подошла к посетителям и стала примеряться к ценам на ценниках.
     - Какой суммой вы располагаете?- спросила Люда у отца.
     - У нас достаточно денег! - сказал отец, гордо поднимая и даже задирая подбородок. Со стороны это смотрелось так, как будто бы Рокфеллер пришел в магазин, и его там упрекнули в несостоятельности, а он, не торгуясь, купил бы самую дорогую яхту, миллионов за …надцать.
     - Значит, будем выбирать достойный? – поинтересовалась Людмила, понимая, что задела за живое, и теперь можно предлагать самый дорогой скутер.
- Именно, самый достойный! – подтвердил отец, так и не опустив гордо поднятую голову и свысока смотря на происходящее, словно это его мало касалось.
- Этот, этот достойный! – пропищал своим противненьким голоском сынок от другого скутера. – Он подороже, но зато красивей и мощней.
И, уже идя на поводу обстоятельств, в которые сам же себя поставил, отец пальцем указал на скутер, выбранный сыном, и сказал: «Его будем брать».
Людмиле даже не пришлось прилагать особых усилий, чтобы вывести покупателя на более дорогой, а, следовательно, выгодный магазину товар.
       - Ваш выбор достойный и вполне дорогой, – закрепляя успех, сказала она. И, вбивая последний гвоздь в еще колеблющееся мнение отца, она добавила:
 – Я бы почла за честь иметь такой скутер!
Оторвав взгляд от скутера, выбранного сыном, отец повернул голову к Людмиле и, распираемый своей значимостью, добавил:
      - Мы, может, и еще дороже выберем. Не спеши, сынок, – бросил он куда-то сыну, не отрывая надменного взгляда от продавца.
     - Но вы выбрали и так самый дорогой скутер,- поправила она отца-покупателя, – дороже просто нет.
- Ну вот, знай наших! – с гордостью сказал тот и направился к сыну, заложив правую руку за спину и пытаясь вышагивать как минимум, как граф.
    Он подошел к сыну и свысока стал осматривать будущую покупку. Его взгляд как бы нехотя скользил по корпусу скутера. Ему было как бы без особой нужды смотреть на ценник. Он впервые в жизни ощутил себя как минимум мультимиллионером. Какие там могут быть цены, для такого состоятельного денди!
А цена разилась в десятки тысяч наших российских рубликов.
    - Прекрасный выбор, мой юный друг! – сказал отец сыну, явно не соизмеряя свои возможности в финансах. И, обращаясь к Людмиле, добавил:
    – Мы берем.
    - Ваш выбор достоин. Будем оформлять документы? – спросила Люда.
    - Разумеется! – подтвердил отец к восторгу сына, который не удержался и ляпнул с восхищением:
    - Па, представляешь, как мы на нем за водкой подкатим к лавке!!! Блин, да там вся синева сдохнет от зависти! – и раскатистый писклявый смех пронесся под сводами магазинного помещения.
От такого признания в истинных применениях скутера у Людмилы открылся рот, а у отца вмиг осунулась осанка мнимого денди, превратив его опять в закодированного алкоголика.  Так сказать, признания сына вернули его с небес на землю бренную. В доли секунды цены, которые казались мизерными, приобрели зловещий оскал и показались неподъемными. Захотелось вернуться к первоначальному своему выбору, но чувство гордости не позволяло отступить обратно, и он с обреченным видом направился за Людмилой Александровной для оформления документов.
     Деньги пришлось собирать на полную стоимость скутера буквально по карманам сына и отца, и с горем пополам нужная сумма была собрана.
Для окончательного завершения сделки купли-продажи надо было убедиться в работоспособности мотоцикла, для чего необходимо было его завести и проехать хотя бы несколько метров.
    Только теперь Люда поняла, что ей как раз в это время не хватает мужского плеча, которое, по всей видимости, еще пряталось за углом магазина в ожидании, когда отец с сыном уйдут. Помощи, как она четко понимала, ей ждать было неоткуда. И с обреченностью и русским авось она, читая инструкции, стала рекомендовать покупателям принципы запуска двигателя и пошагово разъяснять, как привести скутер в движение.
    Дочитав до момента начала движения, Людмила продекламировала следующий текст из пошаговой инструкции-руководства: «Выжмите сцепление, включите скорость на передачу и, дав газ, отпустите сцепление»,-что и сделал отец.


                Глава вторая                А в это же самое время Петр Иванович, фамилию мы по известным причинам говорить не будем, собирался выехать на своем авто на работу, где он работал уже без малого сорок лет. Личностью Петр Иванович был незаурядной. Проработав всю свою жизнь на одном предприятии по обслуживанию железнодорожных путей и подвижного состава обыкновенным кладовщиком, он сколотил немалое состояние, как вы сами понимаете, путем хищений еще не похищенного. Так как должностью он обладал маленькой и просто незаметной, то и внимание к себе руководства и правоохранительных органов не привлекал. Кроме всего прочего, вел Петр Иванович образ жизни буквально аскетический, неприметный. Проще говоря, обладая миллионами, имел обычную двушку в панельном доме со скромной обстановкой и видавший виды автомобиль. Увы, не «Мерседес», а простой совковый «Запорожец». К своему стальному коню он испытывал трепетные чувства, и когда более наглые ворюги, проезжая на своих «Меринах» мимо старого «Запора», вздыхали с сочувствием и сожалением, видя, как тот ремонтирует его на дороге, Петр Иванович вздыхал им вслед с сочувствием и состраданием. Он верил, что его час еще не пробил и еще не помочилась та собака в том месте, где он будет осуществлять мечту всей своей жизни, а именно, жить на широкую ногу, в полной роскоши, на кровно наворованные, где-нибудь на Мальдивах. Он сочувствовал и сострадал тем неумелым ворюгам, которых, рано или поздно, все одно примут в свои объятья стены российских тюрем. Но то, чего Петр боялся больше всего, так это того, что какой-нибудь пройдоха узнает о существовании его миллионов. И тогда спокойная жизнь для него закончится. Это опасение преследовало его всегда и превращалось в паранойю. Он уже готов был в каждом подозрительном человеке видеть угрозу для своих миллионов. Делая все для того, чтобы никто не догадался о его богатстве, Петр превращал свою жизнь в ад.
 Но сегодня утром, будучи уверенным в своей защищенности, Петр Иванович, обладающий тучным видом и такой же тучной физиономией, одевшись в соответствии с погодой легко, выехал на работу в хорошем расположении духа. Погода шептала только благое, машина завелась с первого оборота стартера, а лучшего предзнаменования хорошего, вороватого дня и не пожелать.
  Итак, он ехал по центральной улице, мимо того магазина, в котором приобретали скутер отец и сын. Проезжая мимо магазина, Петр Иванович увидел, как с места рванул за его «Запором» какой-то абрек вида страшного и с ужасающим взглядом киллера. Сердце у Петра Ивановича екнуло. Сосредоточившись на управлении автомобилем, он прогонял от себя дурное предчувствие. Но предчувствие, как и «абрек», не оставляло его. Оно прочно поселилось в его сердце, а «абрек» подсел на хвост его авто.  В голове моментально пронеслись самые ужасные картины. В одной из них Петр Иванович видел, как «абрек» догоняет авто и через боковое стекло двери стреляет в него, бедного, из пистоля с глушителем. В другой, финал которой очень трагичен, его просто наводят на столб. «Где я мог допустить промах? - мучил его вопрос. - Как такое могло случиться, что попал в поле зрения наемного убийцы?». «Заказали», - пронеслось в голове подпольного миллионера, насмотревшегося боевиков с гангстерскими разборками. Ему так захотелось жить. Жизнь была так прекрасна! А как он теперь без неё!!! И, спасая положение, Петр Иванович надавил на педаль акселератора до упора.
Старый «Запор», доселе никогда не испытывавший такого стресса в своем двигателе воздушного охлаждения, встрепенулся, возмущенно выплюнул застоявшийся нагар с поршней и, выпустив клуб смрадного дыма из выхлопной трубы, ринулся вперёд. Он помчался так, как никогда не ездил с момента своего выпуска с конвейера Запорожского автозавода, мчался, невзирая на хромоту в правом колесе и перебои в зажигании. Он буквально летел вперед, в будущее.
    Отец, покупатель скутера, ринувшийся от магазина согласно инструкциям, прочитанным Людмилой, каким-то непостижимым способом, без указаний Люды, которая порекомендовать уже ничего не могла, так как покупатель весьма отдалился,переключил передачу на повышенную и теперь только жал на газ. Ему казалось, что чем сильней он его выкрутит, тем скорее остановится. Логика в этом была, но вот результат был очень удаленным. Немыслимо удаленным.
 Ездок еще в юности имел мечту стать летчиком, и, как все дети того возраста, посещал все военные фильмы, в которых пилоты советских истребителей уничтожали фашистских асов. Они летали парами: ведущий и ведомый. И, так как он и не помышлял быть ведущим, по причине своей закомплексованности, то всегда представлял себя ведомым. Он впервые ехал на технике, обладающей мотором. И, естественно, в его голове сразу всплыли воспоминания из детства, где он так лихо держался на своем мнимом истребителе за хвост ведущего, который предстал буквально сразу перед его взором в виде задницы «Запорожца». Дав полный газ, он, как привязанный, несся за машиной, стараясь не упустить ее из вида. Как и в фильмах, он почти кричал: «Командир, я прикрою тебя, атакуем!»
    В кабине «Запора» побелевший от ужаса Петр Иванович, с холодной испариной на лбу и всём теле, лихо, невзирая на свою тучность, крутил баранку, озираясь в зеркало заднего вида, где видел, что преследователь не может его догнать и со зловещим выражением лица кричит что-то, явно пытаясь принудить остановиться, чтобы расстрелять наверняка, с контрольным выстрелом в голову. Надежда на то, что преследователь его не догонит, появлялась с каждой секундой. И Петр Иванович, вжимая педаль газа почти что уже в жесть кузова, выкрикнул в открытое окно двери машины: «Врёшь, хрен возьмешь. Живы будем - не помрем».
   Водитель скутера последнее предложение не помереть, коли будут живы, услышал дословно и, вдохновленный такой поддержкой, ещё плотнее прилип к левому заднему крылу машины, стараясь криком донести до ведущего, что если что, то помрут вместе. У Петра Ивановича глаза стали вылезать из орбит, и лицо из бледного стало приобретать предынфарктный, буро-красный цвет. Гонка началась.
   Издавая дикий рев, «Запор», а за ним скутер неслись по улицам городка. Зазевавшиеся на пешеходных переходах прохожие шарахались в стороны, уступая дорогу, дабы не оказаться под их колесами. Сделав один круг и войдя на второй, они уже собрали нескольких зевак. Петр Иванович выбрал именно кольцевую форму отрыва от преследования, так как боялся удаляться от центра городка.  Проезжая мимо магазина, Петр Иванович увидел скопление людей, которые махали руками, как бы предупреждая его об опасности,исходящей от скутериста. Он также увидел молодую красивую женщину, готовую броситься под колеса киллера, чтобы тот не совершил своих злых дел. Слеза умиления самоотверженностью женщины выкатилась из широко раскрытых глаз, затрудняя обзор, и тут же высохла. «Есть женщины в русских селениях, - подумалось Петру Ивановичу, - готовых и от террориста его, Петра Ивановича, защитить». Воображение быстро отреагировало на его мысленную реплику, и он представил себя в гробу, а рядом тысяча таких вот прекрасных женщин, безудержно рыдающих по безвременной гибели его, скромного кладовщика, от пули киллера. Слезы как по команде протиснулись сквозь выпученные глазные яблоки и градом полились на его легкую ситцевую рубашку, не давая ему никакой возможности следить за дорогой. В итоге он на первом же повороте снес несколько дорожных столбиков, испугав при этом уже изрядно напуганных и возбужденных пешеходов.
 Люди уже стали возмущаться такой безалаберной ездой, а некоторые делали ставки. Им реально казалось, что это гонка.
  Третий круг собрал у магазина техники уже немало зевак и привлек внимание сотрудников полиции, «контора» которых находилась на другой стороне улицы. Все были в полной уверенности в том, что некие личности устроили гонки по улицам города. Разночтения были лишь в величине выигрыша победителя. Половине казалось, что скутер непременно выиграет гонку, а вторая была уверена, что совковый «Запор» не уступит пальму первенства. Нашлись даже те, кто уверял, что сам лично видел, как «Запор» подрезал на железнодорожном переезде скутер, и скутерист решил догнать его и высказать все как оно есть, по мордам, и предлагал сделать ставку на победителя не в гонке, а в кулачном бою.
   На середине третьего круга слезы напрочь лишили Петра Ивановича способности видеть, но тяга к жизни была так высока, что он все же вел машину, не отпуская педаль газа. В какой-то момент авто выбросило на тротуар, и шедший там с пакетом пустых бутылок бездомный  перепугался насмерть. Он сделал немыслимый кульбит, увернулся от «Запора» и в три прыжка вскочил на высокий подоконник окна какого-то магазина, да так и остался там стоять, изо всех сил вцепившись в металлическую решетку. Однако пакет с пустой тарой был при нем.
   Четвертый круг «Запор» не потянул. Он прямо у магазина чихнул старческим железным организмом и, потеряв скорость, присел на переднее правое, а затем, не вписавшись в поворот, врезался, не очень сильно, в дерево. Его тут же догнал скутерист. Он ударился колесом о бампер машины, и скутер ушел в сторону по касательной, оставив на «Запоре» лишь небольшую царапину. А водитель скутера, он же его покупатель, лицом припал к заднему стеклу машины. Сильно припал. На стекле остался размазанный отпечаток его губ и еще чего-то. Он четко увидел через зеркало заднего вида «Запора» своего ведущего. Тот сидел с омертвевшим заплаканным лицом, готовый ко всем превратностям судьбы и в ожидании оных. Но умирать от пули киллера он все же не хотел. Собрав остатки своих сил и воли в кулак, Петр Иванович выпрыгнул из кабины «Запора» и что есть мочи завопил: «Помогите! Убивают!!!!!!» Скутерист, отлепив губы от заднего стекла авто, по инерции сполз на землю. Услышав вопль о помощи своего, как ему казалось теперь, родного человека, он, как и Петр Иванович, собрал все свои силы и бросился тому на помощь, не понимая, правда, чем и в чем может помочь. Со стороны это выглядело так, будто Петр Иванович убегал от своего обидчика с воплями о помощи, с выпученными от ужаса глазами, которые еле вмещались в орбиты век, а обидчик, то бишь скутерист, бежал за ним с растопыренными руками и с растерянным, взлохмаченным, видом.
     К Петру Ивановичу понемногу стало возвращаться зрение, так как слезы на лице быстро просохли. Он уже различал бегущих к нему людей и ту самую женщину, которая бросалась наперерез мотоциклисту. Надежда на спасение вновь появилась в его сознании, и он кинулся к спешащим к нему людям, догадываясь о том, что киллер за его спиной уже достает свой огромный черный пистолет и целится ему в затылок. Он слышал его шаги за спиной и, как подорванный на гранате, петляя и припадая к земле, с еще большим ускорением побежал к народу. В одно мгновение в его голове пронеслась вся его никчемная жизнь, которую он потратил на хищения со своего предприятия, благодаря которым скопил много миллионов рублей. Стоили ли те миллионы его жизни? Стоило ли все это того, что бы вот так, с животным страхом в сердце, бежать от киллера? «Нет, не стоило!!!!» - отвечало его сознание. Он увидел в толпе людей, бегущих к нему на помощь, нескольких полицейских  в форме. Ему так захотелось побыстрей оказаться в их окружении и сознаться во всех своих хищениях, чтобы сбросить с себя эту тяжкую ношу, которую носил много-много лет, приведшую к тому, что за ним по улицам его города гоняется киллер, готовый за определенную мзду забить его, как кабанчика.
    - Помогите ради Христа! – взмолился он, подбегая к полицейским. – Я хочу сделать чистосердечное признание.
    - Сделаете, гражданин, – сказал один из них, - только вот надо пройти в участок.
    - Я все расскажу, как на духу, – семенил перед полицейским со звездочками на погонах Петр Иванович, - только вот защитите мою жизнь!
    - Разберемся, гражданин, – отвечал тот ему снисходительно. – Защитим, на то мы и орган. Орган он не для того, чтобы болтать, а если надо, то и встанет. На защиту.
Немного успокоенный таким доводом, Петр Иванович, оглядываясь на водителя скутера, которому уже крутили руки двое других полицейских, продолжал опрометчиво каяться:
 - Я все верну. Все до копеечки. Все сто двадцать миллионов!
От таких слов и цифр капитан полиции поперхнулся. В голове капитана сразу промелькнули звездочки майора и орден «За службу Родине». Сладко позванивая своим металлическим звоном над его головой они, покружив, исчезли, оставив его думать над тем, как сделать реальным их приземление на своих погонах и груди. Дело осталось за малыми и решительными действиями. А именно, надо представить все так, будто это он вел этого подпольного миллионера «Корейко», и вот наконец-то теперь все сложилось как нельзя лучше. Расхититель им задержан и дает показания. Секунду подумав, капитан вытащил из кобуры пистолю и приказал Петру Ивановичу поднять руки и проследовать в участок. Двери машины он закрыл ключами, достав их из замка зажигания.
  - Подождите, гражданин полицейский, - подоспела к капитану Людмила Александровна, - а как же быть с товаром? Кто за товар-то заплатит? Освободите покупателя, пожалуйста! - сделала она ударение на последнем слове.
   - Какой такой товар? - спросил капитан. Какой-то товар явно был ему ни к месту и ни к надобности. Портил картину. И он продолжил:
– Товар конфискуем до выяснения обстоятельств хищения.
   - Какое такое хищение, - не унималась Люда. – товар честно приобретён в нашем магазине, осталось внести деньги. Документы на покупку скутера имеются, – она встряхнула перед капитаном кучей бумаг.
    -  А-а-а, вы про скутер? Так забирайте его и не мешайте расследованию особо тяжкого преступления, – вникал в события капитан.
    - А покупателя зачем скрутили? – парировала Люда. – Он товар купил, пусть деньги вносит и забирает товар, а там разбирайтесь.
   - А-а-а, этот лохматый ваш покупатель?
   - Да наш, – ответила она.
   - Ну, и его забирайте, - сказал капитан, вытерев фуражку носовым платком. Назойливость Людмилы портила ему картину раскрытия преступления и слегка бросала в жар.  - Он мне на кой нужен.
    - А, вас «Штирлиц», я попрошу остаться! - улыбаясь своему искрометному юмору, сказал капитан Петру Ивановичу. - Мы будем рады видеть вас у нас на Магадане.
И двое рядовых полицейских, подхватив обезножевшего от таких слов капитана Петра Ивановича, потащили его в соседнее здание, в участок полиции.
   - Родненькая моя, Людмила Александровна, да спасибо тебе за то, что вынула из лап окаянных, – взмолился от такого благополучного исхода покупатель-отец. - Да я не только скутер у тебя куплю, но еще и шлем. Потом.
   - Нет!! Нет у нас шлемов! – почти вскрикнула Людмила Александровна. Она не могла допустить подобное еще раз.
   - Как нет, родненькая, я их рядом на витрине видел, – отвечал покупатель.
   - Рядом шлемы для гонок на автомобилях, – солгала Люда.
   - Ну, этого нам и даром не надо, – запыхтел скутерист.
   - Папа, как ты? - спросил подбежавший сын покупателя.
   - Нормально, сынок! Знать будут наших, – ответил отец сыну, который в результате гонок убежал за отцом в соседний проулок, чтобы не потерять того в этой круговерти событий.
    - Так кто выиграл гонку-то? -  выкрикнул кто-то из толпы зевак, не понявший всей сути трагизма на трассе «магазин – шлагбаум – магазин».
    - Органы выиграли! – рассмеялся своим словам капитан, плетясь за конвоируемым Петром Ивановичем. – Органы!!!!!!
Все как-то не очень-то искренне хохотнули и приумолкли в ожидании новых сенсаций.
     - Так что, продолжаем до оформлять покупку али как? - спросил невесть откуда взявшийся хозяин магазина.
    - Да-а, вам, господа, осталось лишь внести деньги и расписаться в паспорте, – подтвердила Людмила.
    - А мы внесем и распишемся, – уверенно заявил старший покупатель.
    - Ну, вот и славненько, - закрепил сделку хозяин. Он поднял скутер и с улыбкой передал его в вечное владение покупателям, сыну и отцу. – Пользуйтесь и не нарушайте.
Постепенно толпа, так и не поняв, в чем фишка такого события, разошлась по своим делам. Приближался жаркий летний полдень. И спустя час уже никто не мог сказать, в чем там было дело. Только в окне магазина, на высоте двух метров над землей, ухватившись за железную решетку, стоял бездомный с пакетом пустых, но мытых бутылок и заунывно кричал в обезлюдевшую улицу: «Помоги-итё-ё-ё-ё-ё-ё-ё-ё!»

                ВОТ и ВСЁ
                21.10.2014г. В. Мостак