Практика

Практика.
Сашу  устроили на завод проходить производственную практику после третьего курса техникума, присовокупив летние каникулы, чтоб без дела не болтался. А поскольку он учился на теплотехническом отделение, то и работал в котельной.
                « Шухов-Берлин», так звучало название водотрубного котла, выведенного в летний ремонт, и практиканту довелось очищать трубы от накипи «шарошкой». Шарошка устройство из трех фрез, закреплённых на конце гибкого вала, приводимого во вращение электродвигателем. Засовываешь шарошку в трубу, одновременно со шлангом с водой, кто-то включает электродвигатель, раздается визг, и фрезы вгрызаются в накипь, покрывающую внутреннюю стенку трубы.
                Наставник Миша предупредил: «Ни в коем случае, не допускать, чтобы фреза выскочила обратно из трубы, убьёт! Такие случаи бывали». Саша, напрягаясь до предела, пихал гибкий вал и шланг с водой в трубу, казалось  вот, вот не хватит сил, но сил хватало, труба заканчивалась, визг шарошки менялся, появлялся наставник и отключал электродвигатель. Слова его: «Отдохни немного» звучали сладкой музыкой. Облитый водой практикант с наслаждением опускался на доски, расслабляя  тело.
                Где то в голове гуляла мысль, что ему ещё и восемнадцати нет и вероятно можно отказаться от столь тяжкой работы, но позориться не хотелось, да и день рождения не за горами.  «Ну, покурил и  хватит, давай следующую» всё повторялось, но полную смену Сашка не выдерживал, уступал гибкий вал другим, а может мужики его жалели.
                В момент, когда горизонтальные трубы закончились, и пришлось прочищать вертикальную с дальнейшим поворотом на девяносто градусов сил не хватило, дело встало, до выключателя не дотянуться и шарошки не выдернуть, убьёт, практикант заорал, что было сил. Самое странное, что его услышали и тут же появился Миша и отключил двигатель. Дал совет: «Ты поворот проходи без шланга, а то вторая рука у тебя занята». На вопрос: «А куда же шланг девать?» ответил: «Да брось  его на доски» - « Так внизу же люди ходят, вода на них будет попадать» возразил Сашка. «Обойдут»- успокоил наставник. Без шланга поворот пройти удалось.
                Довелось и барабан котла шабером от накипи очищать, ну это совсем плохая работа внутри жарко душно и тесно, день поработаешь два дня слюна красная. Через пару месяцев Саша с удивлением отметил, что мышцы  его тела стали каменеть, он становился похожим на мужиков, с которым работал, а они часто неказистые с виду были очень сильными.
   
                Вчера была солнечная погода, после обеда сидели на траве около котельной, ждали бригадира. Алексей предложил Сашке попробовать поработать газовой сваркой, тот согласился. «Завари дно у ведра» сказал сварной и сунул зажженную горелку и сварочную проволоку в руки  практиканту. Саша держал в правой руке горелку в левой проволоку и думал: «Над ним подсмеиваются, так дна у ржавого ведра и наполовину не было, а то, что  оставалось пальцем проткнёшь». «Этого заварить нельзя, тут и дна то нет» огорчился и вернул горелку Алексею.
                «Учись студент» с этими словами  Алексей начал  горелкой плавить сварочную проволоку и каким-то волшебным способом переносить металл на ржавые останки дна, прямо на глазах в воздухе оно возрождалось. Это было чудо.
                Но пришел бригадир Грязнов, увидел происходящее и сказал: «Алексей, ты чего газ переводишь, чепухой страдаешь, пошли работа есть». К сожалению, этот счастливый случай не получил продолжения, а жалко не приди Грязнов может, что то и вышло бы.
                Пошли  менять участок трубы в три четверти дюйма диаметром.  Сейчас практикант сходу умел определять диаметр трубы, а тогда при первичном инструктаже, когда ему показали гранёный стакан и попросили определить диаметр в дюймах, он растерялся.  Труба, на которой образовался свищ, была изогнута в трех плоскостях. «Ну, студент» произнёс Алексей «Тебя учили черчению? Учили, ну вот и сделай мне чертёж, по которому я изготовлю  новый участок трубы взамен этого, сумеешь?» Саша прикинул, и выходило, на изготовление чертежа уйдёт не меньше дня. Ответил: «Сумею, конечно, но мне надо день или два». «А я сделаю за пять минут, учись студент» сказал сварщик, взял  проволоку, прижимая её руками к трубе, сгибал, повторяя все повороты вырезаемого участка. « Вот смотри, получилась точная копия, называется шаблон» резюмировал Алексей.
                Далее они на трубогибном станке по шаблону выгнули новую трубу,  вырезали участок дефектной трубы и вварили новый, затратив на всё вторую половину смены.  Урок запомнился.
                Сегодня шел дождь, сидели в мастерской ждали разнарядки. Примостившись на верстаке, Саша досиживал послеобеденное время. В торце мастерской  расположился токарный станок, рядом стоял его хозяин Зайцев полноватый сорокалетний мужик и донимал молодого слесаря, вечно находившегося в дрёме. Вот и сейчас  Вовка, с черной щетиной в свои восемнадцать лет, дремал сидя в углу на ящике. От нечего делать слесаря глумились над ним: «Ночь прошлялся, теперь дрыхнет. У него девок  много, еле успевает за ночь всех обойти вот и умаялся. Может женить его? Не он никогда не жениться, зачем его и так любят».
                Вова дремал, было в нём, что- то от крупной кошки, этакая спрятанная сила,  Зайцев, наконец-то попал в лицо спящего ветошью, тот, открыв глаза, проворчал:  « Ну чего тебе». Зайцев: «Да ты, знаешь ли, на ком жениться можно, а на ком нельзя»? Вова лениво  произнёс: «Ну, скажи». Токарь стал изрекать истину: «На ком хочешь женись, только не женись на учительнице и на бухгалтере. Учительница в школе кричит, командует и дома так же будет, времени для семьи у неё нет, в школе дополнительные задания, дома тетрадки проверяет. Стирать, готовить будешь сам, и дети будут беспризорные.  А на бухгалтере нельзя жениться, потому, что жена это первый друг, и мы с ней  всем  делимся, не говорим только с кем гуляем и сколько получаем. А если жена бухгалтер, она вперед тебя будет знать, какая у тебя зарплата, а то и получит за тебя, денег у тебя никогда не будет, и гулять ты не с кем не будешь».
                Вова уже закрыл глаза. Жизненный афоризм пролетел мимо.  Выбрав время, Саша поинтересовался у Вовки, почему тот позволяет над собой издеваться. И тот ответил: « Да Зайца я просто уважаю, он сидел пять лет» «За что?» удивился практикант. И получил ответ: «Заяц шел на работу пьяный, охранник пропуск потребовал, а он ему вместо пропуска кулаком по морде, ну дали пятерик»  « А как же  его обратно на работу взяли завод то военный?» удивился Александр. На что Вовка пояснил: « В цеха то его и не взяли, только в котельную, да здесь почти все с историей, вон Алексей, который тебя сварке учил, семь лет тянул, кулаком в драке мужика убил». Действительно сварной был здоровый мужик, и горелка в его руке смотрелась как чайная  ложка.
                Слушай: «А ты чего здесь работаешь, а не в цехах» поинтересовался Сашка. Вовка ответил: «Да у меня условный срок ещё полгода осталось, кончиться в армию уйду».
                Сегодня разбирали железную дорогу, котельную перевели на мазут, а рельсы, по которым катали вагонетки с углём ещё оставались. Часа через два, как то так получилось, что практикант остался один, только Борис Селиванов работал метрах в десяти. Ну, да ладно и Саша продолжал трудиться, еще раз кинув взгляд в сторону Селиванова, он подумал: «А зачем Борис бьёт по рельсам молотком их же наоборот надо демонтировать?» Посмотрев подольше, понял, Борис спал глубоко сидя на корточках, правой рукой держа молоток на рельсах. Практикант, решив, что так сидеть неудобно, подложил  два кирпича и сел на них отдыхать. Проснулся от толчка в плечо: «Ты что на работе спишь?». Борис его  отматерил. Сашка удивился:  «Так ты же сам спишь, я видел». Селиванов продолжал: «Нет, я не сплю, на меня никто внимания не обратит, ну задумался, а тебя сразу видно, вынь сейчас же кирпичи из под зада, прими рабочую позу!». Студент был понятливый, кирпичи отбросил.                С утра получили задание на двоих с Кузьминым, у  него шестой разряд, Саша недавно сдал на второй, заменить прокладку на всасывающем патрубке насоса. Прошли метров пятьсот вот он насос рядом с  кузнечным цехом. На фланце четыре болта на четырех гайках, отвернули, сняли прокладку и работа замерла.  Шестой разряд приговорил: «В  обед вырежем прокладку, после обеда поставим». Практикант предложил сбегать до мастерской, вырезать новую, поставить её и успеть до обеда. Предложение было строго отвергнуто: «Тогда после обеда получим новое задание, отдыхай тут, в цех не показывайся, а у меня кой какие дела есть». И Кузьмин исчез.
                Сашка долго лежал на спине, потом на боку, на животе, затем снова на спине. Измучился хуже, чем на ремонте котла, когда трубы шарошил, тогда время быстро бежало, сейчас, на месте стоит. Наконец появился шестой разряд,  спросил: «Ну, как у тебя тут всё нормально?  Собирай ключи, пошли на обед». После обеда поставили прокладку, закрутили четыре гайки, и дневное задание было выполнено.
                На следующий день объявили, что после обеда  будет концерт возле заводоуправления, приедут школьники, надо сходить, они готовились, будут ждать. Пришло  человек двести, лавок на всех не хватило, Саша устроился на траве. Концерт начался: читали стихи, плясали, пели песни, всем хлопали.
                На площадку вышла рыженькая, худенькая девочка лет двенадцати, баянист растянул меха и девочка запела. Эту песню Саша слышал впервые, подростковый голос неожиданно проник в самое сердце. Саша ощутил, как он стремительно влюбляется в исполнительницу. Он одернул себя: «Этого не надо  делать она же совсем ещё ребёнок, с ней даже знакомиться нельзя». А девочка старательно выпевала: «Шуми сосна, шуми, шуми, пожалуйста, шуми под свежим ветерком и будешь мне сосна зеленым парусом, будешь мне и маяком». Саша давно уже сдался, он видел сосну, стоящему на высоком мысе, широкую реку, далекие синие просторы и ему хотелось,  что бы песня, звучала как можно дольше.
                Но песня кончилась, повисла на несколько секунд тишина, и грянули мощные аплодисменты, нашлись даже такие, кто кричал: «Бис! Браво!» Сашка понял, что влюбился не он один, и ему стало не так стыдно. Он старался хлопать сильнее всех, а девочка убежала за фанерку, вышел руководитель и сказал: «Она не выйдет, засмущалась, вы её простите». Аплодисменты вновь усилились, но выпустили чтеца и постепенно все успокоилось. Иногда эта песня звучала по радио, но кто бы её, не пел, для Александра всегда звучал  волшебный голос рыженькой девочки.
                Перед первым сентября студент уволился  с завод, впереди был четвертый курс техникума, на память осталась трудовая книжка и приобретённый опыт.
 Ноябрь 2013 года.        Кубышкин Л Б.