Два Председателя

(Почти документальный рассказ)

1.
Что делает руководитель, трудно сказать, не зная его руководящих указаний.
Хорошо. А что делает компетентный руководитель? На сей счет есть весьма компетентные указания, чуть иначе, суждения сведущих людей. Чаще всего, это длинный перебор, пока доберешься до конца! и чем только не занимаются ответственные работники. К счастью, есть краткие перечни. Вот один из них. Такой руководитель финансирует, подбирает штат, организует, проверяет. Поддерживает контакты – «с людьми, отделами, другими организациями» (Степанов, с.10). Кое-что прояснилось. Шагнем чуть дальше, есть и другой руководитель, некомпетентный, а чем он занимается?
Спешу обрадовать, тем же самым.

Два лица, если угодно, два типа сливаются, их уже почти невозможно отделить друг от друга.
Одно лицо, лево – право. Здесь большие планы, сообщения, запросы, отчеты. Короче, события, поток событий, движимый неким, неутомимым "двигателем". И там поток событий, не менее мощный. На одной стороне всевозможные действия, единичные, коллективные, обезличенные, успешные. И на другой стороне, тот же хаос действий и ворох виновников, только успевай раздавать награды и оплеухи. Лица, руки, рты. Группы, коллективы, собрания. Еще действия, события, итоги. Еще шумные восклицания, успели, опоздали, поздравления, обвинения. Потому что есть общие свершения, праздники, даты. И все эти звенья старательно цепляются друг за друга, иначе бы не были звеньями, не висели на цепи общей жизни. Жизнь? невозможна без связи. А связь – как некая цепь.
Связаны одной цепью, вот и тянем эту цепь, все вместе, сплошной ковер, топчи или топчись.
Но при желании, некотором терпении, вы можете выделить составляющие, дать им названия, благо, что названия эти уже придуманы, давным-давно. Возьмем эти готовые названия, несколько детализируем, зачем? Такие схемы, своего рода съемки?.. обретают объяснительную силу в отношении вполне конкретных событий, короче, позволяют объяснять.

Возникает занятная картинка = пространство, занятное названиями.
Теория событий                Теория управления                Теория действий
   Событие                Воздействие                Действие (элементарное)
   Масштаб                Результат                Продукт (труда)
   Движущая сила (мотор)                Сила воздействия                Виновник (агент действия)

Далее (глубже?) теории может быть только сама философия. Пользуясь некоторой свободой выбора, все-таки целых три теории!.. выбираем философию управления. Понятно, где-то рядом прочие философии, действия, жизни. Философия управления может быть сведена к теории событий, или к теории действий, при желании, разумеется. Удивительный номер, философия управления, проходящая мимо теории управления. Слышен смех, обойдемся, и без философии. И то верно, если есть боевая теория, которая ищет подходящий себе боевой дух, куда могут склониться наши люди? странный вопрос, не в привычках наших людей, тем более наших вождей, тащиться в хвосте событий. Что делать? Неизменный вопрос выскакивает сам по себе, автоматически. Искать тот самый легендарный рычаг, с которым так легко переворачивать землю. Если не землю, хотя бы отдельную организацию, или даже отдельно взятую душу. Куда вас тянет, к виновникам или к агентам, поближе к рычагам или к продуктам, сила! вот куда вас понесло.
Если любой орган управления – концентрация власти! То, что концентрирует теория? точнее, что концентрирует философия управления, а с ее подачи, теория управления. Хотите знать, узнать, или даже познать. Возможность есть, надо лишь выяснить, какой процесс течет в рамках философии управления.
Действие, душа так и тянется, дайте мне рычаг, а я буду делать дело.

2.
В чем же это дело? Встать во главе.
Известный советский писатель подвел под такое дело художественную базу, проще говоря, написал сценарий. Сценарий прошел, был снят фильм, главную роль – блистательный Михаил Ульянов, ну как же, фамилия обязывает. Что же утверждал писатель? У нас каждый может, куда там американской мечте, встать "во главе" –; колонны, организации, человечества…
И совершить то неизбежное, что предсказывает единственно научная теория.
Короче, доказать неизбежность пришествия. Ну, а далее каждый волен трактовать: то ли всемирная миссия, то ли особый путь. Призвание, последующее признание. Сценарий был написан в самом начале 60-х, раньше бы, понятно, не прошел. А тут, на волне Оттепели, да под сенью таких народных героев, как Иван Денисович, смотрелся вполне положительно. Более того, Иван Денисович – беззаветный труженик, а здесь борец все с теми же зловредными бюрократами, вдвойне положительный. Впечатление произвел, что-то в головах оставил, ощущение начала. Есть оно в нас, сродни вечному древу, живо, и будет жить.
…
Несколько штрихов, конец 40-х, некий сознательный коммунист приезжает в родную деревню.
Покинул малую родину подростком, причина, конечно, уважительная, вступил в родную Красную армию. Через деревню проходила какая-то часть, одна лошадка, под седлом, без седока. Давай-ка парень, садись. Парень!.. Какой подросток устоит, бросился. Теперь, спустя много лет возвращается. Понятно, ждет его колхоз, ничего другого там быть и не может. В конце-то концов, рубит герой, советскую власть никто не отменял. Понятно, колхоз вконец разваленный, раздавленный, что здесь делать настоящему коммунисту? Именно здесь и требуется такой коммунист, он собирается вывести этот колхоз в передовые. Маяк, было такое тогда в ходу, будет вам маяк, будем светить. А куда еще выводить колхозников, не в общество же с ограниченной ответственностью.
Миссия?
Это у него на лбу написано, точнее, выбито, еще точнее, вбито, в башку.
Его право, можете посмеяться. На него это не подействует. Одной руки, правой, наполовину нет. Как будет работать, указать направление можно и левой, ему же не за плугом ходить, не за рычагами трактора сидеть.
…
Итак, герой начал свой путь, конечно, в рамках общего, с народом, пути.
Деревня, ночь, а вот фонарей? понятно, насчет фонарей не к месту. Зато собак! Еле отбился, вот так, одной рукой, ухватился за рюкзак, и отбился, если угодно, пробился. Но странно, это же домашние собаки, кидаются как волки, на своего большого друга, с чего бы. Впрочем, это штрих, не более, "худые призраки" уже скрылись. Герой на пороге дома, вернее, на крыльце. Пару слов о доме, ибо заслуживает. Дом как дом, деревенский, без особых удобств, снаружи справная изба, внутри неопрятная. А вот крыша замечательная, «под железом». Стучит, рукой, носком, каблуком.
Откидываются многочисленные запоры, лязгает засов.
Неожиданная встреча, удивлены, столько лет, радоваться не спешат.
Как водится, после нескольких слов – мужики за стол. Обычный набор, бутылка сырца, стопки, огурцы, капуста. Первый пошел, а как же без этого? «Не пью» (Нагибин, с.28). Пришлось объяснять, еще комиссар отучил. Верно, в шестнадцать еще можно отучить, от многих вещей. Необходимое вступление, по необходимости резкое, далее настоящий разговор. Пожаловал, зачем? Ты кто, выскочка? Пауза, «Я у вас председателем колхоза буду» (Там же). Оговаривается, если выберете, еще оговаривается, но это пройдет, быстро. На лице брата жалость, автор подчеркивает, искренняя, глубокая. Есть еще в нашей жизни что-то настоящее, если не хлеб, то хотя бы жалость. Ну, что ж, разговор зашел о настоящем, насущном, перейдем на настоящие вещи. Правильно, настоящие мужчины и говорить должны о настоящих вещах, бывает, резко. Например, так.
Имею четыре класса, выпячивает, но ведь это не брюхо, чтобы выпячивать.
И знаю, нуль хоть на миллион умножай, в итоге все одно, нуль. Это братец ладит. Надо отвечать, не залезать же в карман. Коротко вздохнул, в голосе угроза, вот оно, истинное лицо нашего героя, «в колхозе я вас всех заставлю работать» (Там же, с.30). Не странно ли, сознательных советских людей надо заставлять. Ты возьмешься, еще ведь не выбрали? Какие сомнения, «я человек жестокий» (Там же). Мог бы сказать чуть иначе, например, я человек нужный. Но жалость, как слабость, не уместна.

3.
Удивительное это дело, не герой возвращается к народу, а народу предстоит вернуться, куда?
Понятно, на правильный путь, понятно, народ сознает это, даже готов, нужен лишь первый шаг. А вот это дается труднее всего. Не зря ведь Юрий Нагибин подчеркнул названием, "Трудный путь". Трудный, но единственно верный. Вот где роль личности требуется. Личность двинулась, понятно, не пророк, стало быть, не из среды интеллигенции, не претендует. Герою, зовут его Егором, требуется иное, он должен утвердить себя, понятно, не в собственном мнении, это сделано давно, в глазах колхозников.
Откладывать нельзя.
Утро, земля весенняя, чуть дымится, ждет, надо заставить.
Егор, шинель на плечи, на улицу. Сапоги вязнут, мелочи, заходит в коровник, что там может быть. Навозная жижа, в этой жиже десяток коров. То ли коровы, то ли собаки? Скотница, мужики разбежались, поясняет: «Корма еще осенью кончились» (Там же, с.31). Весна, земля дымится, гоните на луг. Человек со стороны, и то понимает, а до колхозников не доходит? Так «они ж подняться не могут». Ну, вот оно, дело, которое надо сделать. Беги, старая, веди доярок, кнут принеси. Расцвела старуха, прямо по-солдатски, есть, будет сделано. Поверила, суровый незнакомец спасет животных, еще не свершилось, но свершится.
…
А вот и кнут, надо щелкнуть, левой рукой, через тридцать лет, попробуй, взмах.
Слышится смех, это доярки, кто в платке, кто в кофте, на работе – как дома. Рванул еще раз, результат тот же. Уже громкий смех. Егор собирается, мысленно, выверяет каждое движение, выверил, взмах, «ахнул выстрел». И случилось чудо, зашевелились коровы, морды тянут, одна даже пытается встать, как старается, да ноги не держат. А ну, бабы, навались. Навалились бабы, а кому еще, мужиков не дождешься. Разве что ребятишки, подхватили азартную игру. И встали коровки, отпечатки тел, шатаются, толкайте их к воротам. И то верно, иначе, зачем было подымать худую скотину. Началось действие, а какое совместное действие без общего командования, вернее, без единого командования. Поднять, вывести из коровника, выгнать на луг, да ведь упираются бедолаги, боятся света. И люди, а что люди? не обрели еще уверенность.
Упадут же! две плюхнулись. Дудочка, кто на дудочке играет? Дед Шурик!
Как услышал дедушка, «появился сам» (Там же, с.32).

Глаза хмельные, с хитрецой, не дед, а гном. И то верно, ангелы в колхозах не водятся. Вернее, не заводятся. Дедок и слышит плохо, кричи – не кричи, ничего не слышит. Но не подкачал Егор, «вечером тебе водочка будет» (Там же, с.33). Еще одно маленькое чудо, расслышал гном, тут же ухватился за инструмент. Дождались буренки, как-то устояли. Запела жалейка, мелодия зовет, кого? Коровок, понятно. А как насчет людей. Мелодия зовет коров, а вот коровы уже людей зовут. Людям – напоминание, сквозь «эту влекущую мелодию», как разряд грома, «прогремел бич». Двинулись коровы, даже две упавшие поднялись, побрели. Двинулись и люди, а чего делать в пустом коровнике.
С двух сторон, это и есть необходимый минимум, обкладывать надо с двух сторон.
Впереди жалейка, сзади кнут, мелодия и выстрелы сливаются, так и дойдем. По-другому не бывает, но тонкость имеется. Громче что звучит, жалейка или кнут. Это зависит от председателя, вернее сказать, от Председателя-2. Почему два? Просто потому, что в колхозе не может быть Председателя-1. Для того Егор и забрался на самый низ, ниже некуда, чтобы начать карабкаться наверх, больше некуда. Действие вот здесь кончается, начинается мотив. И это значит, что сам он – человек мотивированный. И люди ему достались мотивированные, все хотят попасть куда-нибудь повыше. А что значит повыше, ведь не побегут они из колхоза, почему? Хотя бы потому, что Председатель-2 не отпустит, не даст документ, а без документа куда. Поэтому домик повыше, крышу из железа на нем, корову личную, все? Еще полную свободу, в пределах приусадебного участка. Если, конечно, участок есть.

4.
Что такое действия? Нормирование. Талоны. Полевые кухни.
Действительно, сложно ли вывести полевые кухни в поле, на улицы еще проще. Напечатать талоны. Дать норму на каждого. И форму заодно, всем. Что там будут готовить на кухнях, не поставишь часового на каждую. Другое дело на улице, очередь, в руках миски, в каждую по черпаку. Быстро движется очередь, а если кому мало? Эти действия можно заменить одним: взять за горло. От слов – к делу, это не для нашего Председателя-2, что ему слова. Есть дело, делу требуются некоторые слова, попутно, поштучно, после дела порция слов может быть увеличена. Но даже там, где дело сделано, и должны прозвучать слова, даже там примат действия. Начинайте, пожатия, объятия, слезы радости. А "где те маяки" (Иванова, с.213), тосковал фундаменталист на исходе Перестройки, спохватился. А вот романтику не требуются даже маяки, главное ввязаться в драку. А главная драка в жизни, конечно, революционная драка, революция.

Тот, кто служит революции, пытается вспахать море (Боливар).
А что пытался вспахать Председатель? Хотел не слыть слепым орудием, но сознательно утверждать новую жизнь на той старой земле. Он заставляет, кого?! Земля старая, но власть новая, советская. Значит, и земля станет новой, станет. Его действие состоит в том, чтобы вызывать нужные действия колхозников. Его действие –; превращается в их действия, крикнул, взмахнул кнутом, заиграл на дудочке. Удивительное это дело, превращение одного действия – в действия других фигур.
Но фигур ли?
именно так, это фигуры, которые и предназначены для того, чтобы действия Председателя в них не терялись, не гасли, а превращались в нужные для производства действия. Следовательно, труд Председателя –; создание такого рода фигур. Проще всего, конечно, кнутом, с чего и начинает. Но далее, рожок, зовет. Создать, вдохновить, насытить энтузиазмом, всколыхнуть потребности. Приблизить к производству, глянь, видишь, ферма, вот где твои потребности найдут себя, навались. И навалились. Далее парадокс, чем ближе будут приближаться родители к производству, тем далее будут уходить от производства их дети. Уезжайте, в город, уехали. Оказывается, фигурки не такие уж глупые. Их действия тоже превращались в действия, но у их детей.
…
От действия – к действию, когда все начиналось, должно же быть первое действие.
Это нам еще в школе, крепко вложили.
Снимите замки, выбросьте все эти бесчисленные запоры, как можно жить в такой тесноте, темноте, во тьме. Распахните двери, заодно и окна, навстречу миру, выйдите прямо в мир. Но этот мир набросится на нас. Не волнуйтесь, мир этот я приведу в светлое, доброе состояние, иначе говоря, со злом я покончу. Вас встретит доброта. Или цивилизация, такое было в ходу, во времена той первой перестройки. Мы двинемся догонять передовые народы, и мы, конечно, догоним их, потом обгоним. И то верно, зачем догонять, если потом не обгонять, если не встать во главе.
Сплошная цепь действий.

Прекрасно, но все-таки, какое действие должно быть первым, будет первым.
Ведь с чего-то должна начинаться цепь, любая цепь. Понятно, вы горите желанием накинуть себе на шею, что-нибудь тяжелое. Могу предложить, а вы? Председатель Совнаркома. Так вот, я могу предложить подобную тяжесть, чуть иначе ярмо. Есть такое действие, на языке теории постулат. Запомните его, труда не составит, даже неграмотному, "даже негру преклонных годов". Внимайте: «Сначала надо ввязаться в серьезный бой, а там уже видно будет» (Ленин, с.468). Бородатому Классику пришлось потесниться, самому ввязаться в столь серьезный бой не пришлось. Одним словом, Председатель-1 практику ставил выше теории. А потому, все в бой, а мне оставьте кнут, детали-то придется поправлять. Давайте сразу договоримся, мне – за вами. А как же пряник, будет и пряник, так намекните, надо же тянуться, а то будем тыкаться. Слушайте, сможете ли запомнить, не знаю, но слушайте.
И конечно, слушайтесь.
…
На земле, принадлежащей пролетариату, возводите стройное здание кооператива.
Как возведете, получите статус цивилизованных кооператоров.
Кооператив, общий котел, черпай, или общий карман, залезай. Нам бы в коммуну, не перескакивайте. Одно –; за другим, каждый этап должен быть пройден, исчерпан. Если бы не было котлов или карманов? Скажем, государственных карманов. Достанет родное государство хороший кусок земли, берите, работайте, и живите, как все живое. Живое должно жить, вы не согласны. Ну, вот и отлично. Вы хотите торговать, чем? Ну, как же, есть земля, будет урожай, соседний кооператив попросит продать. Купить соседний кооператив? это вы можете, покупайте, платите налог, обязаны. А вот урожай, выращенный на щедрой пролетарской земле, только государству, весь урожай, под корень. А как же семенной фонд?.. ближе к весне получите, у родного государства большие карманы, очень большие.

5.
Это еще не управление, это только необходимое для такого управления.
Как было? партия все контролирует, решает, заодно все исправляет, на том стояли, стоим, и с этого не сойдем, не можем. И вдруг, горячий сторонник прямого действия, чуть иначе непосредственных отношений, глянул в сторону косвенных, непрямых действий. Загляделся. Вся партия затаила дыхание, кто-то выжидает, кто-то бегает с газетами. Прогресс налицо, до этого бегали исключительно с наганами. Нечего и говорить, отдельными лицами не отделаться, втянуть массы. Надо «заставить всех поголовно участвовать» (Там же, с.461), где? в кооперативных операциях. Да, сначала по-хорошему, потом заставить.
Всего-то.
Вождь попытался перейти от теории действия – к теории управления.
От теории, которая оставляет творчество (= творческие действия) исключительно за государством, к той теории, которая признает право на самостоятельность. Дышите, глубже, еще. На реализацию этого права вам дается целая «историческая эпоха», конкретно, десять или двадцать лет. Как наваждение. Сначала ответ комсомольцам, товарищи, которым сейчас пятнадцать, "через 10 – 20 лет будут жить в коммунистическом обществе" (Данилов, с.595). А те, кому уже тридцать, за тридцать? Потом очередь кооператоров, "одно-два десятилетия", на то, чтобы сделать наше население цивилизованным. Эстафету принял ученик: основатель велел преодолеть отставание. Дистанцию, лет сто, я требую пробежать за десять лет, иначе сомнут. Потом следующий ученик, всем народом начинаем строить коммунизм, через 20 лет должны построить, хотя бы в основном. Начнем с хлеба, в столовых, лежит на столе, бери, сколько хочешь, ешь. И наконец, последний революционер поставил последнюю задачу, через те же самые 15 (пятнадцать!) лет удвоить экономический потенциал страны.
…
Сначала все было просто, власть у нас, начали, от действия – к действию, придем в нужное место (= социализм). И вдруг, власть решила ограничить себя, чуток. Мы даем правила, а действуем не только мы, есть и другие авторские действия, помимо нас, без нас. Нужна теория управления.
Понятно, Председатель-1 попытался. Понятно, попытка провалилась.
Подпольщик, даже во главе государства, останется подпольщиком. Да почему? Возможно, не хочет расставаться со своей кепкой, вернее, с кепками. Вышел из вагона, одну кепку снимает, прячет в карман. Тут же надевает вторую, как будто становится другим, при желании, станет третьим. А сам мечтает, о чем? Как стать неизменным, неизменный субъект управления, как бы ни менялась среда, в которой он действует и которую он сам же изменяет. Так с каким же процессом имеет дело философия управления?
Моя точка зрения –; с процессом обесчеловечивания.

Литература:
1. Данилов Е. Ленин. – М.: АСТ, 2007.
2. Иванова Н. Сочинители и исполнители // Знамя, 1991, № 10.
3. Ленин В.И. Избранные произведения. В 4-х т. Т.4. – М.: Политиздат, 1985.
4. Нагибин Ю. Трудный путь // Искусство кино, 1963, № 11.
5. Степанов Л. Управляющие и руководители // Инженер, 1990, № 10.