Возвращение в Магнитогорск

Стали решать как быть дальше: если оставаться, то Сашу сразу бы взяли на фронт, - и я сказала: «Надо уезжать в Магнитогорск». Назавтра мы поехали в паспортный стол, там и был военкомат. До этого Саша ездил в военкомат вставать на учет, но его бумаги еще не пришли из Черкесска. Когда мы приехали, то Сашины дела личные пришли. В военкомате работал пожилой русский, он и говорит: «Сейчас я должен тебя отправить на фронт, не знаю, что с вами делать». Наверное, посмотрел на меня и пожалел, дал Саше справку, что едет в Магнитогорск призываться на фронт. И мы поехали в Магнитогорск. Вот тогда я продала свое шерстяное платье, потому что денег на дорогу было маловато. Прожили-отработали мы в «Арзни» совсем мало, особенно я. Ехали в поезде - окна были замаскированы.   
 Железная дорога проходила не далеко от границы с Турцией, кажется в 7 км от нее. Поезд шел тихо-тихо, даже и в мирное время тоже тихо поезд проходил этот путь. До Магнитогорска добирались 18 суток. Приехали в Магнитку - а куда идти? Ведь у нас не было ни угла-ни двора. Пришли к Володе, на Дмитровский поселок, так как уезжали мы от них. Но было понятно, что мы там лишние. Домик маленький, и за время нашего отсутствия многое изменилось. Всех спецпереселенцев с Новотукова переселили на Новосеверный. Саша пошел к коменданту Новосеверного поселка, и ему дали там маленькую комнату. Нас это устраивало. Потом Саша устроился на работу. В то время было не трудно устроится - рабочие везде были нужны. Я уже была не работница. Тогда уже много молодежи было взято на фронт. Все Сашины товарищи уже были на фронте. Сашу тоже чуть было не отправили на фронт, один раз уже с вокзала вернули. В то время была организована трудармия, и Саша попал туда и жил на Ежовке, такой был участок. Жили трудармейцы в бараках, работали на производстве по своим специальностям, по выходным дням приходил домой - это разрешалось. А денег трудармейцам не платили, и как мы жили, не знаю, но все пережили.  10/IX-1941 года я родила сына. Последнее время перед родами мне говорили, что у меня будет двойня, но, слава богу, что предположение не сбылось. Мальчик мой весил 3,300, ростом был 55 см. Хороший сынок, но вырастить мне его не суждено было. То ли моя оплошность, то ли время тогда было тяжелое. Жить было не на что, и я пошла работать, но не по своей специальности электросварщика, потому что работать пришлось бы далеко от поселка. Пошла я работать в роддом на 14 участке. Это было не далеко. 21/III-1942 года я вышла на работу в роддом няней. Хорошо помню - в ту ночь выпал большой снег. Люди, которые жили в землянках, кое-кто выбирались сами, а других откапывали. Я сразу попала на снегоборьбу.  Вот поэтому хорошо и помню. До 6 месяцев мой Вова рос хорошо.  А, когда начала работать, мама носила его ко мне кормить. Может молоко у меня перегорело, а может оттого, что приходилось иногда подкармливать Вову коровьим молоком, заболел наш мальчик диспепсией. Положили меня с ним в больницу, где пролежали два с половиной месяца. У меня брали кровь шесть раз - ему вливали , а на седьмой у меня не пошла кровь. Медицинская сестра опытная была и всегда хорошо брала у меня кровь, и я была спокойна, не напугалась. Кровь же хоть бы капелька показалась - нет и нет. У Саши брали кровь два раза, а Вовочке становилось все хуже и хуже. Спасти его не удалось. Прожил он всего 10 месяцев и 20 дней.