Лонг-лист конкурса Оркестр играет лето

1. Легкий ужин в Альмерии
Чибис
Только к 8 часам вечера курортный город отряхивается от сиесты и в воздухе начинает ощущаться некоторое подобие освежающего морского бриза, но на улице еще светло. Аппетит деликатно напоминает мне, что еще не поздно вступить в бой со знаменитой паэльей! (В душе звучит «Андалузский романс» Сарасате и боевито стучат кастаньеты.  И еще - когда вспоминаешь, что по количеству имен Хуан и Педро Испания занимает одно из первых мест в мире, то от такого многообразия имен просто захватывает дух!).
После сомнений и поисков, (Как же на соневаться - ведь решается судьба экзотического ужина!) ресторан выбран - зал похож на сцену, окруженную густо-зеленым кустарником.
 Метрдотель импозантен, подтянут, зорко выглядывает из-за кустов и кажется, что вот-вот  выкрикнет:" Дичь!"
Но вместо этого он царственно кивает официанту, тот подлетает к нам и, приняв заказ, также легко улетает.   
 Официант, при пристальном рассмотрении, сильно смахивает на Ленина в его молодые революционные годы,  что подводит к размышлению над тем, что "вот ведь испанец, а похож на Ильича", но о присутствии испанской крови в родне   еще никто вождя не уличил.
Метрдотель подвозит  столик на колесах, многообещающе усмехается  и уплывает. 
На столике стоит чугунная сковородочка, величиной с тарелку наружной антенны.
Мы сражены!
 Тут опять за дело принимается официант - отработанным движением фокусника, он резко снимает крышку и демонстрирует содержимое сковородочки, дабы можно было убедиться, что именно этот скромный ужин и был заказан.   Вся эта порция "а-ля Гаргантюа"  явно рассчитанная на серьезных едоков,  приводит в ужас - как можно  справиться с этой горой!

Битва была суровой, хотя  как мне показалось, получасовый бой с ракообразными был  выигран, а вот поединок с рисом завершился моим жестоким поражением! 
Судя по реакции подошедшего официанта, он не разделял моей уверенности с правильности техники  поглощения ракообразных  -  его лицо явно выражало неодобрение переведенными впустую продуктами.
Его вопрос «Но бьено?» - прозвучал сурово и укоризненно. 
«Бьено, бьено!» - радостно закивала я в ответ и вернулась к блюду с ненавистной паэльей.
За время последующего недельного пребывания в Альмерии, я паэлью больше не ела. Ни разу.
2 На выгоне
Вера Шкодина
Надо признать, Володька был не из трусливых мальцов.
Юрка, худенький, тщедушный, ходил следом, как собачонка, и  просто обожал его, особенно после  одного случая.
               Жили, считай, рядом с лесом, каких-то пять домов.  Улица обрывается, а перед лесом – зелёная лужайка, где привязывали на длинных верёвках молодняк, которому ещё рано в стадо. В обед надо было принести пойло в ведёрке
           Это было Вовкиной обязанностью.Юрка пошел тоже, за компанию.
Их встретило обиженное мычание целого стада возбуждённого молодняка. Все телята бросились навстречу, задрав хвосты, но, разбежавшись на длину верёвки,привязанной за шею,разворачивались задом, мотали шеей, стараясь высвободиться, тянулись мордами к ведру.
- Ну-ну, отмахивались мальчики.
Захлёбываясь и фыркая, переступая задними ногами, крутя хвостом от удовольствия , телёнок едва не выбил пойло из рук.
- Держи! – вопил Вовка, дурачась.- Ой ой! Оглянулся  на хохочущего Юрку. Телёнок дёрнулся и  опрокинул на голову себе ведро. И теперь, крутясь на месте, остервенело бренчал дужкой.
- Фу,какой бестолковый, - рассердился Володька, - ничего не понимает, пролил, дурень.
И принялся снимать ведро, еле удалось с помощью Юрки.
- Ух, замучил начисто, - выдохнул Вовка
-  Ну что?- Юрка  вопросительно глянул на друга, - сбегаем?
  Вовка поколебался , но через минуту, укрыв ведро в канаве, они уже бежали по знакомой аллее через молодой лесок к волейбольной площадке, где во второй половине дня обычно собиралась школьная команда старшеклассников на тренировку.
Удары мяча, крики болельщиков далеко разносились по лесу             
- Ты, косой!! - вдруг услышали мальчики.
Противно кривляясь и хихикая, к ним приближалась компания Васьки Седого.
Юрка сжался и посерел.
- Это они тебе? – шёпотом, чуть повернувшись к нему, спросил Вовка.
Юрка крупно сглотнул и молча кивнул головой.
- Ничего, спокойно, - прошептал Вовка, - приготовились и… А – а – а! – заорал он и, размахивая подхваченной палкой, бросился навстречу гурьбе мерзавцев.
Компания дрогнула от неожиданности,отступила, но, опомнившись, набросилась  на Вовку.
Юрка сначала оцепенел, но потом  с неожиданной для себя силой стал раздавать тумаки налево и направо. Совсем было подмяли их, как вдруг откуда-то появился Сергей Доценко, прошлогодний десятиклассник.
- Это ещё что  тут за шпана! – закричал он устрашающим голосом .
Банда Седого бросилась врассыпную.
- Ну, поднимайтесь, поднимайтесь, герои, - говорил он, с интересом разглядывая друзей,- подожди-ка, - задержал он Вовку, - ты не Ольги Сергеевны сынок?Это моя классная руководительница!
- Ага, - буркнул тот.
- Молодец! Ай- да молодец! – восхитился он, -ну-ну! Так держать! А тем я ещё уши надеру!
- Они обзываются, их бить надо, - вырвалось у Вовки.
- Да –а-а? – изумлённо протянул Сергей – кого же обзывают?
- Его,- тихо добавил Вовка, покосившись на Юрку, - я им за это, - вспыхнул он снова.
- Спокойно, не кипятись, - остановил его Сергей, - так как же они тебя обзывают? – обратился он к Юрке.
- К…Косой,-  с трудом прошептал тот, низко нагнув голову, стараясь скрыть слёзы.
Сергей чуть дернулся и промычал растерянно:
- М-да…
Юркину историю знала вся школа. Отец оставил семью, когда Юрке было лет пять.
Мальчик страшно тосковал о нём. Иногда тот приезжал с игрушками и  подарками, старался побыть с мальчиком подольше. Играл, ходил с ним на прогулки. Однажды, во время какой-то азартной игры, он нечаянно попал   малышу  прямо в глаз каким-то  тупым предметом, в результате мальчик потерял глаз. Никакие усилия врачей не смогли помочь.
Кто был виноват, неизвестно, возможно, неосторожность с  обеих сторон.
 Так у Юрки не стало глаза. Вернее, он был, но он им не видел, глаз был почти закрыт, только узкая щелка.
Вовка так привык к другу и соседу, что давно перестал замечать это.
Но теперь, оскорблённый за Юрку, готов был  драться с обидчиками до последнего.
- М-да, снова задумался Сергей, - это уже, это уже… серьёзно, - я  займусь этим вопросом,  обязательно, - и убедительно стукнул себя по коленке, - как зовут  этого главаря?
 - Васька Седой, из 9-го б.
 - Ага, всё ясно. Ладно, хлопчики, гуляйте.  Научитесь драться, - крикнул он уже издалека.-  Вам это обязательно нужно!
- И научимся, - просопел Вовка.
-   Давай, Вов, давай боксом! Да? У меня есть перчатки, а? – подхватил Юрка поспешно,  - от папки остались!
3 Жар-птица
Вера Шкодина
И вот – лето! Долгожданная пора! Свобода от уроков, от всякой  обязаловки.  В огороде , за посаженной картошкой, поднялся бурьян сплошной стеной. Там – свободная от посадок территория, и там часто прячется Санька с любимой книжкой. Пока никто не знает её секрета. Мать покричит,  покричит, махнет рукой с досадой и займется  делами.
      Третий день Санька выслеживала жар-птицу.  В кустах полыни она протоптала полянку, притащила старый детский матрасик и терпеливо ждала.. А птица все не появлялась.
  Санька вспомнила, как все над ней смеялись, когда прибежала она с огорода и, размахивая руками, дрожащим голосом повторяла: «Жар-птица, там жар-птица! Большая, красивая, вся светится!»
-  Начиталась сказочек! – хмыкнул старший брат, шестиклассник Володька.
- Вруша, вруша! – дразнил младший.
- Господи, - вздохнула мать, - в кого она? Все  где-то в облаках.
- Я хочу перышко, -  еле слышно прошептала Санька.
- Ну вот, -  хохотнул отец, - возьми у петуха! Глянь, какой красавец!
Петух косо посмотрел  на Саньку.
 - Ко-ко-ко, - пропел насмешливо  и пошел прочь к своим хохлаткам.
- Еще чего, - нахмурилась мать, - нюни распустила. Марш в огородчик. Морковка  там вся позарастала. И чтоб всю грядку выполола! Заодно и успокоишься. Чтоб все чисто было! – крикнула она вслед.
   Санька долго ходила  между грядок и не могла понять, какая из них с  морковкой.
Полоть ее еще не заставляли.  Картошку сажать – это она знает. И даже каждый вечер поливала цветы маленьким ведерочком.  Ведь ей  уже  десять  лет.
А вот полоть  морковку…
-Вовка, покажи, где морковка? – прибежала она к брату.
- Ха, салага, - хмыкнул старший, - пошли. - Меньше  хлюпай  носом, мать этого не любит, поняла?
- Поняла, -  мотнула головой Санька.
- Вот морковка, - ткнул Вовка в крайнюю грядку, - смотри, чисто прополи, а то, ты знаешь,  мать  заругает.
- Ладно, - согласилась Санька и присела на корточки.
Через час у неё ныла спина и затекли ноги. Руки. подбородок – всё было в земле, но работу она закончила. Грядка приятно чернела среди окружающей зелени. Ни травинки!
Санька улыбнулась и пошла  к  кадушке  мыть руки.
Когда замурзанная дочь предстала перед матерью, та ахнула:
- Ты где так извозилась?
- Грядку полола! – гордо заявила  дочь.
- Ну-ка,  покажь! – изумилась мать и метнулась к огородчику.
- Господи! – раздался её вопль, - да что же это за наказание!
Отец и братья бросились следом.
- Где  морковка? Где морковка, я спрашиваю? – плачущим голосом вопрошала мать перепуганную Саньку.
Хохотал отец, заливался младшенький, Володька от смеха свалился прямо в цветочную клумбу.
- Вы же сами! Вы же сами, -  вскричала вдруг Санька, -  сказали, чтоб чисто было!
Вздрагивая от рыданий, она бросилась со двора в конец огорода, где никто ничего не сажал, а лишь бурьян да полынь стояли стеной…
…Каждый  вечер она пробиралась сюда к своей полянке и ждала.
Тогда птица прилетела именно вечером. Санька забрела  сюда случайно, искала горох среди кустов картофеля, но он ещё только поднялся, цепляясь усиками за  рядом  очутившуюся  зелень.
Было тихо и тепло, молодая травка пробивалась на меже, земля дышала дурманящими запахами.
Шлёпая босыми ногами по мягкой, щекочущей травке, вдруг очутилась перед зарослями полыни. Стебли её поднимались выше головы. Таинственно  покачивались верхушки, горький запах окутывал всё вокруг.
Она представила себя в густом, непроходимом лесу, раздвинула стебли и шагнула вглубь.
И вдруг с шумом вспорхнула большая сияющая птица. Каждое  пёрышко у неё светилось и переливалось в лучах заходящего солнца, а крылья у неё были алые…
 …Но жар -птица всё не возвращалась.
- Мне бы только одно пёрышко, - шептала Санька, -  чтобы они поверили, чтобы не смеялись. Только  одно  пёрышко…
          Санька рисовала лес. На голубой  поляне – синие-синие ели. Под розовым пеньком – бледно – сиреневый гриб.
- Фу, какая гадость, - поморщился Володька, заглядывая к ней через плечо, - это что, поганка?
Санька закрыла ладонями рисунок.
- Мам, а Санька опять чушь какую-то рисует!
- Ну-ка, - потребовала мать, -  открой!
У Саньки на глазах слёзы.
- Ну, Саня, - медленно и спокойно произнесла мать, - сколько можно тебе объяснять: лес – зелёный, трава тоже.  Голубое – небо. Ты разве не видела?
А пенёк, - вздохнула она, -  пенёк – серый.
- Видела я, - покорно согласилась Санька.
- Ну, а что ты выдумываешь?
-Мам, я знаю,- воскликнул младший,- она нарочно, а ещё ревёт, нарочно, чтобы всех позлить!
-Хулиганит,-  заключил Вовка, - хоть бы никому не показывала! А то все смеются.
- Ну почему ты всё делаешь наоборот? – тихо спросила мать.
Слёзы внезапно высохли на глазах у Саньки.
- Синие они! Я видела! А Вы, вы всё равно не верите!
Мать вздохнула и, махнув безнадёжно рукой ,вышла во двор.
4 А лето было тёплым
Альфира Леонелла Ткаченко Струэр
                           
                         А лето было тёплым.

- Как же это так, - подумала я, срезая пионы в огороде и разглядывая теперь уже вчерашние кусты сливы, на которых уже налились первые зародыши плоды и висели на ветках дерева, маленькими зёрнышками, еле видными сквозь листья, - Мы собирались в этом тёплом по летнему саду со своими домочадцами и пили чай с варением из виктории и солили огурцы и помидоры, и переживали все домашние дела всей семьёй. Как же мы теперь будем жить?
   Вопрос встал как бы сам собою.
 - Ещё недавно были похороны отца. День стоял такой жаркий, что невозможно было даже выйти на улицу. Такая погода, говорят в народе, к хорошему человеку - подумала я опять о своём, - А сейчас мы одни. Сами решаем все свои вопросы жизни. Вот и дом собрались продать. А как я буду теперь без дома. Сколько лет нас кормила эта маленькая деляна земли. Какой красивый сад останется кому – то.
 На переднем плане сада ирга разрослась большим кустом и почти загородила кусты смородины, которые росли недалеко от неё. Вечные серые пташки – воробьи, сновали опять по веткам ирги, стараясь склевать всю ягоду. Нам оставалось лишь немного ягоды после их полноценного обеда. Если не спрячешь ягоды от глаз воробьёв, того и гляди, нет тебе ягоды на варение. Позади смородины растёт рябина с красивейшими оранжевыми зонтиками ягод, рассыпавшимися по всему дереву, и кажется, что лучики вечернего заката осветили край сада и украсили весь твой уголок отдыха. За рябиной расположилась небольшая осина и верба. Они росли вдоль соседского забора – дровенника. И заполоняли зелёной листвой всю заборную часть сада справа.
  Летом здесь было необычайно красиво. Вдоль загороди, справа, росла малина и смешивалась с кустами облепихи позади сада. Всю площадь сада занимали грядки с зеленью, капустой, грядой с огурцами, картошкой. А на левой стороне сада росли жимолость, слива, вишня и черноплодная рябина. Перцы и помидоры краснели и зеленели в парнике и теплице. Виктория поспевала под ногами под сиренью иранского сорта.
 А всю эту красоту украшали клумбы вдоль тропинки по саду: клумбы с ирисами, пионами, астрами, гладиолусами. О боже! Сколько было гладиолусов на клумбе. Голубые, жёлтые, розовые, красные, пурпурные, сиреневые, белые, махровые, оранжевые – всех и не перечислишь. Соцветия нежных головок цветов качались под ветерком и наклонялись к тебе, словно прощались с тобою, когда ты уходила из сада.
  Так я стояла и думала, когда собралась продать дом.
- Ну, зачем ты его продаёшь? – сказал Юра, - Ведь нам здесь всегда, и отдохнуть можно и поработать. А где мы будем теперь картошку брать и всю огородную утварь? Ты знаешь, сколько теперь денег будет уходить на всё?
А где Антон будет жить, если женится? Ты подумала.
- Ну, Юра. Я устала от постоянного переживания, когда ты уходишь в дом топить печь зимой. Смотри сколько в городе преступлений? А я сижу в квартире и прыгаю, как заведённая. Ты нормально дошёл или нет. А Тузик, как? Посмотри, у меня уже седые волосы появились. А мне вам есть варить надо, за Юлей смотреть и за Антоном, когда он в школу идёт. Сейчас даже до школы нормально дети не могут ходить. Ведь Алик торговлей занимается. А ты думаешь, на родственников не нападут? Ведь конкуренция такая?! Ему уже киоск один сожгли и Вооружану тоже. А он ещё алкоголем торгует. Пьяных море. На тебя нападали, а мне каково. Руслан согласился. Деньги с продажи мы поделим между внуками, как отец решал.
  Сижу плачу, слёзы текут.
  Ведь сорок шесть лет прожила в родительском доме. Четырнадцать лет содержали и вот, на тебе, из-за какого-то хулиганья, приходится продавать наши хоромы. А его отец строил. Своими руками.
  Сижу, молчу.
  Решились всё - таки, продали.
  А на душе кошки скребут.
    Мы ведь жили всегда тихо, спокойно, весело. Друзья приходили. Дома летом тепло, Шторы развеваются на окнах под ветерком. Сирень из палисадника листьями шумит под окнами. Спишь ночью, а под окном тихий шелест стоит от сирени. И запах разносится по всей комнате. Ковёр застилает чистый пол, только помытый, стол блестит полировкой. В вазе цветы. Сама на веранду спать иду. Там у меня летом кровать стоит. Ляжешь утром ли, вечером ли и слушаешь дождь. А он стучит по металлической крыше – тук, тук.
Словно мелкие бисеринки ссыпались на крышу, и их ветром раскидало по всему пространству. Отец с мамой в спальне и в комнате спят. Только дыхание и слышно. Тихо посапывают.
  Тихо ночью.
  Луна светит в окна дома и веранды. Лучики скользят по голубым стенам веранды и опускаются к тебе на кровать. Вот они пробежались по одеялу. А ты лежишь и читаешь очередную книгу. Всю ночь громко стрекочет сверчок за окном, облака проплывают по тёмному небу вдаль. Слышно только шелест переворачивающихся листьев и твоё дыхание. Сзади, за домом, в курятнике куры сонные поворочаются и опять засыпают, тихие и спокойные. Они сытно поели и спят.
   Тяжело на душе. Но что поделаешь, жизнь распорядилась нами иначе.
    Антон уехал в Иркутск, учиться. Юля школу заканчивает, а мы теперь вдвоём, сидим в квартире, ходим на дачу к свекрови.
- Вот ты ходишь на огород, к матери? И что толку-то? Когда дом продавали, я думала, что ты с материного огорода будешь носить зелень и картошку. А ты, только ходишь, работаешь и ничего почти не носишь. Всё равно картошку постоянно покупаем. Ладно, хоть немного дали тебе сегодня. Что, опять Алик уехал куда-то, что ли? Ты что, не можешь раньше с ним договориться о картошке? Что теперь – то нам делить? Ведь всё равно решили, что квартира материна и дача останется твоей сестре, Гале. Но можно ведь немного хоть что-нибудь брать оттуда? Не зря ведь ходишь. Что Галя опять ругалась, что ли?
- Да, нет.  Ничего не сказала. На Алика ругалась. Что- то он о Любе сказал. Молчит. Может опять пьяный пришёл. Кто его знает.
- Да, ладно. Между ними я не хочу встревать. Сами взрослые, разберутся. Что в семью – то лезти. Не надо на него кричать. Ему теперь тяжело после Любы. Да ещё братьев похоронил, двух. Так он теперь почти один с сестрой остался. Они то, как, там в Азербайджане? Ничего не говорил.
- Ничего. Нормально, наверное.
- Вот так и живём. А что ещё надо. Смотри свой телевизор. Или может, поешь?
Руслан звонил, говорит Люба замуж вышла. Лётчик он, со Среднего. Димой зовут. Хорошо, хоть она себе пару нашла. Теперь и Руслану с Наташей полегче, а может… и потяжелее будет. Хлопот ещё больше добавилось ведь. Анетка теперь не знаю с кем. Ксенька, тоже замужем ведь, не хочет регистрироваться. А что толку от регистрации. Мы ведь тоже с тобою не хотели регистрироваться. А вот ведь живём уже двадцать три года. Заставили нас отец с матерью свадьбу сыграть. Ты не знаешь, Ильгар жениться не собирается? Наверное, уже всех девок переобнимал. А что ему молодому. Я, Юра, думаю, что Антону рано ещё жениться. Пусть гуляет в своё удовольствие. Ему ведь только двадцать три нынче. Лишь в подоле какая-нибудь не принесла бы. Вон Галька, смеется, с кем он дружит. Катя уже не его подружка. Диана, теперь. Я ему разрешила и с девками спать. Большой уже. Только, смотри, говорю ему, не принеси чадо нам чьё нибудь. Вон, смотри, у соседей уже вторая девчонка скачет. Видно родила не так давно. Успеем мы ещё понянчиться. Эля – то как? Когда она аспирантуру закончит?
- Да, сдала, уже за первый год. Отдыхает.
- Вот сейчас Юля поступила на лингвистический. Будет нам по – японски говорить. Закончит его, через четыре года и в магистратуру её надо бы. А то Люба доцент исторических наук, Эля – экономических наук, а Юля – лингвист по Японии. Хорошо бы её в МИД Иркутской области или в ФСБ. Будет, как дед Федор в армии ловить донесения японской и американской разведки и переводить. Вот и будет наша семейка, вся научная. Жаль, что Антон не хочет в аспирантуру. Учился бы. Ведь с такими знаниями сейчас устроиться можно и в ВУЗ работать. Программист он сильный. Ведь не зря на Всероссийских олимпиадах блещет. Антон, говорил, что его работа по практике на конкурс какой-то пойдёт, рационализаторский. А осенью, вроде, как в Москву едут на олимпиаду. Посмотрим. Ещё не срывалось ничего. Как они хорошо в Красноярске выступили. Пятое место, очень хороший результат. Да, питерские и московские сильнее их. Но они рядом с западом живут. Им все блага. Ну, ладно. Я, спать.
Ох, жизнь!
5 Разве это отдых?
Вячеслав Вишенин
                   У каждого человека есть мечта. Кто мечтает купить машину, кто – квартиру. Кто – то мечтает выйти замуж за миллионера, кто – то – жениться на Памеле Андерсон. В семье Шатулиных такой мечтой на протяжении 16 - ти лет совместной жизни было желание всей семьей съездить отдохнуть на курорт, на море. И, вот такая мечта сбылась – поднатужились, подэкономили, поднакопили  - и решили ехать!!!

За день до отъезда:

                              Ира: - Ну, кажется, все собрала. Игорек, давай проверим по списку. Вот рюкзак – твой, вот – 2 чемодана  с моими вещами, вот –  баул старшенького сына, а это младшенького  две коробки. Почему много вещей? Да я брала по минимуму.  Это - на каждый день, это -  на море ходить,  это - на выход в город, это - на танцы, нарядное -  для театра, для кино. Ничего я с ума не сошла. Для вас стараюсь, на все случаи жизни взяла вещи. Мало ли что там может быть. Какая коробка? А-а-а, здесь калоши 4 пары - на каждого, и 4 зонта. Как это нахрена нужны? А если дождь пойдет, что ж нам – всем мокнуть? А вдруг холодно будет? Я вот свитерочки каждому взяла, шарфики, шапочки теплые, ботиночки зимние, варежки… Все в порядке у меня с головой! Я ведь что думаю. Раз курорт, наверно, каток есть. Вот я мальчишкам коньки взяла, лыжи две пары. Как это  велосипед  какого черта? А Данька, младшенький наш, покататься захочет, я что ему новый покупать буду?... Кто больной? Нет, я не больная, а очень даже здоровая. Я все о здоровье думаю о своем, и о вашем. Вот я нам тут и витаминчиков припасла на дорогу- две трехлитровые банки с огурчиками, три – с компотом, две банки баклажанов. Мама вот грибочков передала – я шесть банок накрутила, 4 курочки гриль, колбаски всякой– краковской, одесской, докторской, чесночной, зернистой, салями- по две палки каждого вида. Карбонатика – пару килограммов, ветчинки столько же. Ну, там, яблочек, груш, огурчики, помидорчики – по ящику. Нет, не есть – смотреть на них будем! Конечно, на дорогу, и на курорт. А что же мы голодать должны? Нет, я ниоткуда не падала! Ты знаешь, как там все дорого, а так у нас все свое будет, ни на что тратиться не надо. Почему отдельный вагон надо? Все в купе не поместиться? Надо чтоб поместилось! В крайнем случае в грузовом вагоне повезем. Тащить не будешь? А кто это тащить будет? А кто – я – лошадь? Ладно – грузовую «газель» наймем в крайнем случае! Где куча барахла? Это костюмы мои – цыганский, грузинский, папуасский, путанский. Сам ты башкой об батарею ударился! Если отдыхать – так по человечески – чтоб и другим весело было!


Первый день на отдыхе

                          Ирина: - Але, Нин, это я. Доехали нормально. Да, все в порядке. Правда, из купе неудобно было выходить. Ну почему, почему?  Все коробками было завалено. Поэтому мы мусор в окно выбрасывали. Что? В туалет? Как  все – в бутылочку. А потом в окно. Игорь? Все три дня на полке пролежал. Я его коробками замуровала, только маленькое окошечко для еды оставила. А куда он денется? Зато сейчас уже на курорте. Да на море уже, на пляже лежим, отдыхаем. Нет. Пиво не пьем, водочку квасим. Да холодно что- то. Вода – 12 градусов, солнца нет, пасмурно. На пляже кроме нас никого нет. А мы что там делаем? Ну что мы зря приехали, что ль? Лежим на топчанах. Как? В свитерах лежим, шерстяными пледами укрылись. Я же говорила. Что они пригодятся. Блин, Нинка, так классно.

Третий день на отдыхе

                                 Ирина: - Але, Нин, привет, это опять я. Отдыхаем классно. Вчера с Игорем на вечер отдыха ходили. Ну, я смотрю, скукотища там полнейшая, никакого энтузиазма. Танцы какие – то старомодные, конкурсы дурацкие. Ну, я им танец падшей женщины исполнила. Нинк, там все охренели, у них глаза из орбит повылазили. Меня сразу королевой бала выбрали. Я этот танец на бис еще 4 раза исполняла. Игорь? Да ну его! Пошел в буфете водки с горя нажрался. Сказал, что больше со мной никуда не поедет

10 – ый день на отдыхе

                               Ирина: - Нинк, это снова я. Какой, блин, отдых. Зашиваюсь по полной программе. Ты знаешь, я ведь теперь гастролирую по всему Черноморскому побережью со своей программой. Наш дом отдыха предложил мне двухнедельное турне и я согласилась. А, что плохо что ль – деньги заработаю!. Сделали мне афишки небольшие « Ирина Шатулина – танцы для взрослых».  Везде аншлаг, полные залы. Если в зале кавказцы есть – они меня после концерта не отпускают, просят повторить, я за вечер  по неколько раз свой главный  танец  танцую. У меня даже автографы берут, прикинь. Я Игорю предложила моим продюсером быть, но он отказался, сказал, что в гробу  он видел такой отдых! Да,  с мальчишками на море, купаются, загорают, на "банане" катаются. А я пашу как папа Карло.

20 –ый день на отдыхе.

                            Ирина: - Нинка, привет, это твоя подруга. Да завтра выезжаем домой. Отпуск пролетел незаметно. Так и не отдохнула совсем. 132 концерта дала, 46 банкетов обслужила, 32 корпоративные вечеринки. Отпуск этот запомнится надолго. Зато впечатлений море. Звездой себя почувствовала – почти что  Аллой Пугачевой. Ну что поделать, может в следующем году удастся отдохнуть.
6 Пасека
Валерий Лохов
                         рассказ

                        ПАСЕКА

  Долго болели «крапивной болезнью»  наши старые знакомые. Друзья целый год вели себя тихо и смирно, забыв о чужих яблоках и подсолнухах.
Но вот снова наступило тёплое лето, начались каникулы.  Друзья бродили по Цветочному городку, задирая друг друга, а иногда и обижая девочек. С лугов в городок наносило запах разнотравья, липы расточали аромат. Это очень дразнило воображение друзей, что они решили испробовать свежего медку. Они прекрасно знали, что на поляне, окружённой благоухающими цветами, стоят пчелиные улья. А поляна эта совсем рядом с Цветочным городком. Собрал Чича своих друзей посовещаться.
-Не мешало бы за мёдом на пасеку сходить. Как смотрите на моё предложение?
-Так заведует ею дед Хромыч! – с испугом проговорил Транзистор, вспомнив, что каждый раз дед Хромыч пресекал их попытки залезть на пасеку. Его и без того большие глаза стали ещё больше и вопросительно уставились на Чичу.
 Чичин мозг, перерабатывая информацию, лихорадочно искал достойный ответ.
- На этот счёт у меня  есть гениальнейший  план. Всё будет хорошо, если мы сделаем так, как я думаю.
Чича вновь был в авторитете у друзей. Они поверили ему, что оставят с «носом» деда Хромыча. Операция готовилась в строжайшей тайне даже от друзей, тем более, от родственников. На самом первом секретном совещании приняли решение пригласить Винторика. Звали его так за слабость ко всякому оружию. Когда был маленьким – пулял из рогаток; подрос – обзавёлся ружьём. Ружьё его сейчас лежало без дела, так как сезон охоты на уток ещё не начался.
- Приведи в порядок ружьё, да заряди  патроны. Может быть,  пригодится – дал задание Чича Винторику, а сам направился к гениальному изобретателю Умику.
-Ты, Буравчик, и ты, Транзистор, марш в свою мастерскую. Готовьте инструмент да радиодетали, дело скоро будет – не забыл он про мастеровых ребят.
Зайдя в дом к Умику, Чича застал его корпящим над чертежами и схемами. Поприветствовав хозяина, он обратился к нему, изложив свою проблему.
-Хотите, чтобы на этот раз всё случилось так же, как и   в прошлый? – с усмешкой спросил Умик.
-Нет, в это раз всё будет по-другому. Сейчас нужно серьёзное техническое решение.
- Нужно подумать, не так всё просто.
_ Конечно, нужно. Справочники у тебя есть, вот из них и возьми схему.
-Но пчёлы – это серьёзно, это не тараканы деда Хромыча.
- Зато, если всё получится – мы тебя медком угостим.
Умик почесал затылок, поправил очки на носу и произнёс: Хорошо, проект я вам подготовлю.
-Сделай такую схему, чтобы при её помощи можно было усыпить пчёл или сделать так, чтобы они ничего не слышали.
- Будет вам ноу-хау, я обещаю. Завтра к вечеру подходи, думаю, что всё будет готово.
-До свидания – попрощался Чича с Умиком.
 Так как других дел у Умика было немало, поручение Чичи он не стал откладывать в долгий ящик. Изобретатель решил начать  с теоретических рассуждений.  Но на ум ничего толкового не приходило. Вдруг он вспомнил, что науке известны частоты колебаний, на которые реагируют насекомые, в частности, пчёлы. Перелистав кучу журналов «Жизнь с наукой» и, наконец, обнаружил статью об эксперименте, проведённым учёными над пчёлами.
-Оказывается, есть готовые схемы, чего зря голову ломать. Учёные уже придумали до меня – решил Умик воспользоваться готовыми трудами изобретателей. Взяв журнал, он тщательно срисовал электронную схему, списал принцип изготовления такого хитроумного устройства. Кроме этого, он решил сделать свой вклад в это изобретение. В статье говорилось, что схема использовалась для повышения производительности пчёл.
-Ничего, она и здесь пригодится – подумал он, отбросив все сомнения насчёт новой конструкции. В назначенное время Чича пришёл к изобретателю.
-Ну, как, готова наша схема? – с порога спросил он.
-Да, готова, забирай. Умик передал листок с нарисованной на нём схемой.
-Здесь все, что нужно для создания такого прибора. Я даже подробно написал, как его надо создавать.
-Спасибо, Умик. Ты нас очень выручил.
-Одним «спасибо» не отделаешься, за вами – баночка мёда.
-Обязательно угостим.
-Да, чуть было не забыл. Подскажи, пожалуйста,  Транзистору, чтобы все нужные цифры для конденсаторов были такими, как в схеме, без малейшего отклонения от указанных.
-Передам твоё пожелание. Пока, Умик.
Словно на крыльях он влетел в двери мастерской, где его уже ждали друзья: Буравчик и Транзистор. У друзей было всё готово для конструирования прибора. От разогретого паяльника шёл дым, ощущался запах канифоли, клея. Хорошо знали своё дело друзья-одноклассники.
-Вот схема, приступайте. Да не напутайте с конденсаторами – предупредил Умик.
-Мы что, совсем тупые, что ли? Приходилось и не такие схемы собирать – профессиональное самолюбие конструкторов было задето.
В мастерской всё ожило и заработало, схема с бумаги реализовывалась в готовое изделие. Иногда заглядывая в схему, Транзистор припаивал радиодетали, доставая их из разных ящичков и коробочек, которых у него было великое множество. Здесь же крутился и Винторик. Дел у него  тоже было  много.  Он чинил и чистил от ржавчины старое охотничьё ружьё, которое на целую голову было выше его. Патроны даже пришлось чистить наждачной бумагой, до того они заржавели и позеленели от времени. Затолкав в дуло промасленную тряпку, Винторик  длинной палкой хотел её протолкать, чтобы почистить и промазать ствол ружья. Скрутившись в комок, тряпка застряла в стволе. Как ни старался горе-оружейник вытащить её, ничего у него не получалось.
- Дуло-то сужается к выходу. Ты палку протолкни с другой стороны – наконец, сообразил Чича.
- Пшк – с шумом вылетела тряпка из ствола.  Винторик облегчённо вздохнул и вытер пот с взмокшего лба. Как заправский охотник, он взял ружьё и посмотрел в ствол, направив его в сторону окна.
- Блестит, как зеркало – с удовлетворением заметил он, - сейчас смажу маслом пружину – и всё, ружьё будет готово.
Настроение у друзей было отличное, между делом даже успевали напевать весёлые песенки, которые разучивали на уроках пения в школе.
Всё было изготовлено в сроки, которые определил Чича, даже немного раньше. Время было уже позднее, день давно закончился. Друзья решили, что испытывать своё произведение они будут на следующий день.
Наступило утро, пора было  идти на пасеку. Команда друзей дружно направилась в сторону большой поляны, где стояли ульи для пчёл. Чича давал указания, определяя место каждому в предстоящей операции.
-Ты, Винтарик, подходишь, как можно ближе, к домику деда Хромыча. Следишь за дверью: если дед выйдет – дашь нам знать выстрелом вверх. Буравчик с Транзистором быстро вытаскивают соты из ульев. Я наблюдаю за всеми  вами. Да не гремите котелками, чтобы дед не услышал.
Всё шло по плану. Винтарик с ружьём наизготовку стоял у избушки пасечника. Буравчик и Транзистор, сняв крышку с улья, вынимали сочные, с густым тягучим мёдом, соты и клали в котелки. Всё бы окончилось благополучно. И друзья могли иметь каждый по большому котелку, наполненному пахучим мёдом, но судьба распорядилась по-своему. Пчёлы, чувствуя, что их обворовывают, проснулись и решили узнать, кто же этот вор. В соседнем улье труженицы тоже заволновались. Чича приметил, как из улья, через леток, выползали, а затем взлетали, пчёлы с громким жужжанием, от которого по телу бежали мурашки. Но, самое главное, что они не садились обратно, а отлетали подальше в поисках нарушителей спокойствия. Почувствовав грозящую опасность, Чича решил исправить положение. Тем более, что он предусмотрел заранее такую ситуацию.
-Пришла пора воспользоваться прибором, иначе пчёлы начнут жалить – Чича щёлкнул тумблер прибора, загорелась красная лампочка готовности прибора к работе. Но, к сожалению, ни Чича, ни его друзья не знали, что Умик перепутал номиналы конденсаторов, которые стояли в приборе. Всего-то стояла запятая, показывающая, что номинал на один разряд больше, а последствия другие. Когда прибор зажужжал, мастера-конструкторы решили, что так и надо и не заподозрили ничего плохого.
- Значит, так надо – решили они. Чудо-прибор начал работать, Чича регулятором прибавил громкость. Взамен ласковых, убаюкивающих мелодий и звуков, из прибора вырвалось громкое звериное рычание и дикое завывание. Пчёлы, озверевшие от какофонии звуков,  стали вылетать из всех ульев. Они, наверняка, подумали, что к ним забрёл медведь, их давний враг. Не раз он заходил на пасеку, ломал ульи и немало загубил пчёл. Угрожающее жужжание нарастало, пчёлы начали сбиваться в рой для коллективного нападения. Кружась каруселью и угрожающе жужжа, пчёлы приготовились для атаки. Хромыч, почуяв неладное, на всякий случай, высунув дуло ружья из избушки, бабахнул. У Винторика от страха выпало ружьё из рук, и он, с громким криком, кинулся прочь от избушки деда. Забыл все распоряжения Чичи: не выстрелил из своего ружья, не напугал деда. Вслед за ним кинулись бежать и друзья, бросив и котелки с мёдом, и прибор, изобретённый Умиком. Пчёлы преследовали их.
- Бежим к ручью – скомандовал на ходу Чича, видя, что,  с перепугу, они бегут в разные стороны.
Маша руками, отмахиваясь от наседающих пчёл, они понеслись к спасительному ручью. Страх гнал их на огромной скорости, в чём и было их единственное спасение. Наконец, подбежав к ручью, с разбегу плюхнулись и ушли с головой под воду. На их беду, лето стояло сухое и жаркое, и ручей сильно обмелел. Им никак не удавалось скрыться в ручье полностью. Поэтому никак не получалось спрятать попы, и они торчали из воды. Обозлённые пчёлы, то и дело, садились на них и жалили, жалили, жалили.
- Ой!  Ай! Ой-ёй-ёй…  Крики от безжалостных укусов продолжались долго, пока пчёлы не улетели в свои улья.
 Вот так бесславно закончился поход за мёдом на пасеку деда Хромыча. Они иногда вспоминали этот случай, но другим ребятам не советовали посещать пасеку.
7 Смена обстановки
Елена Скоборева
Городские жители делятся на две категории: одни – живущие в частном секторе, другие – густо населяющие квадратные метры в многоэтажках. И как глупо устроено наше сознание! Обитатели частных домов стремятся в комфорт городских удобств, а жители городских квартир – в частные владения. Что поделать, но мы так устроены. Всегда хотим туда, где нас нет. И это понятно. Ведь смена обстановки, какой бы она не была, не повредит никому. А даже наоборот, внесёт разнообразие в рутинные будни. И таким источником новых энергетических всплесков для нашей семьи является, конечно же, дача.
Жёлтый автобус под  диким названием «Мустанг», летел по трассе, слегка покачиваясь. Наполнен пассажирами он был до отказа. Дачники, вперемешку со своими сумками и садовым инвентарём, висели, кто на поручнях, а кто и друг на друге. Нам повезло больше остальных. Так как нам достались сидячие места и мы могли в полной мере насладиться  пролетающим за окном пейзажем.
Бесконечные поля пшеницы и кукурузы сменяли друг друга, иногда прерываясь на небольшие и редкие лесополосы. И только яркое небо казалось неподвижным. Совсем скоро, когда автобус проезжал дамбу, оно почти слилось с просторами лимана. Мутные волны пенящейся воды, резко бились о бетонные плиты, осыпая  их сотнями мелких брызг с правого берега. Ну, а слева, лиманские воды казались стеклянной поверхностью, куда, словно в зеркало, смотрелись белые облака. Отражаясь в воде, они создавали чувство покоя и равновесия. Рыбаки, не теряя времени и пользуясь затишьем волн, загоняли свои лодки подальше, на середину, то и дело вытягивая из воды новую порцию улова. Тут же, вдоль берега, стояли их жёны и дети, на вытянутых руках предлагая проезжающим гирлянды бычков, туго нанизанных  на леску, мелких судачков и серебристого пеленгаса .
Но вот автобус свернул с трассы на глинистую дорогу и сбавил ход, въезжая в деревню, под названием  «Румынка».
Мне всегда было интересно узнать происхождение названий сёл. Говорят, что они исторически складывались от видов ремёсел, имён, фамилий. Тогда, по-видимому, здесь должно было быть поселение румын, которые когда-то забрели на эту территорию и осели. На южном побережье может быть всё, что угодно. Переселенцев хватает. Разношёрстность населения в нашей местности имела место всегда. Мы, как коренные жители, относимся к этому нормально и принимаем всех одинаково. Чего уж тут. Места всем хватит. Тем не менее, Румынка была известным селом. Прославилась она своей птицефабрикой. Раньше на трассе, при въезде в село, «Весёлая колхозница с курицей» стояла. Но сейчас это чудо архитектурной мысли убрали. За Румынкой, где хозяйство процветало всегда, а это было видно по ухоженным домам и асфальтированным улицам, начиналось другое село. А называлось оно «Наслаждёново» .
Не знаю, может быть когда-то в жизни местных обитателей и были хорошие моменты и отрадность бытия, но создаётся впечатление, что кто-то здорово повеселился  над всеми, дав этой местности такое название.
Глинистая траектория, едва напоминающая дорогу, после дождя размывалась так, что называется «не пройти, не проехать». Обветшалые хатки – мазанки, выкрашенные в непонятно-облезлый цвет, с крышами из очерета и соломы. Облупленные погреба и покосившиеся заборы. Земля, потрескавшаяся без влаги, с вымученными растениями и кое-где виднеющиеся плодовые деревья. Вот такое Наслаждёново. Правда, в каждом дворе, как и подобает, была живность. По зову пастуха коровы сами, без хозяйки, выходили из ворот дворов, как на работу. И важно плелись друг за другом, оставляя за собой на дороге отработанный «завтрак» или «ужин»  в виде громадных лепёшек, дополняя этим колорит сельской жизни. Куры и гуси лениво прохаживались где попало, никого не боясь. Коз было меньше. Но их никто не видел. Об их существовании говорило только большое количество чёрных шариков под ногами.
Через шесть домов главная улица села заканчивалась. О чём гласил бетонный столб, несущий электричество, на котором ярким пятном красовалось расписание движения рейсового автобуса, что ходил, ой, как не часто. Автобус, обычно сделав круг почёта возле столба, разворачивался и, высадив пассажиров, ехал обратно. А мы оставались один на один с сельской натурой и крутым склоном горы, который надо было преодолеть, чтобы добраться до дачи. И всё это с сумками с запасами продуктов, сельхозинвентарём и вечно скачущими под ногами детьми, вперемешку с собакой. Некоторые дачники помимо этого даже умудрялись тащить ещё какие-то доски, вёдра и, бог знает весть что ещё, но видимо очень необходимое, чтобы добравшись до места, начать благоустраивать жильё. Но это стоило того, поверьте.
Теперь дачный посёлок не узнать. Да, в общем-то, и село тоже. За двадцать пять лет оно преобразилось, да ещё как! Конечно же, тогда, много лет назад, на нас, городских, смотрел кто недоверчиво, а кто с интересом. Но мы – категории довольно разных людей не дали друг другу, как говорится «умереть». Да и до сих пор помогаем в силу своей возможности. Мы им -  асфальтированную дорогу, они нам – молоко и творог. Мы им – рейсовый автобус часто и «на гору», а они нам - яйца и брынзу. Расширяющийся дачный посёлок сделал своё дело. Во всяком случае, отношения в виде: товар – деньги – товар имеют место и сейчас. И вполне процветают. И нам хорошо. И вам спасибо. Но всё равно, выезжая из города и оказываясь здесь, начинаешь жить по местным законам. Ну, к примеру, идя по улицам города, не обращаешь ни на кого внимания. Да тебе просто наплевать на тех, кто в этот миг находится рядом с тобой. И отворачиваешься от прохожих, сливаешься с идущей в твоём направлении толпой. Да, в общем, и ты для них часть этой толпы. И с этим ничего уже не поделаешь. Круговорот мегаполиса делает нас чёрствыми и серыми. А здесь всё по-другому. Всё иначе. В дачный посёлок летишь, как на крыльях, с вожделением ждёшь отдыха и …добреешь. Порой даже сам не замечаешь этого. Идя по улице, здороваешься с незнакомыми людьми. И как не странно, они тебе отвечают тем же. Причём совершенно искренне. Или идя в магазин, а туда непременно необходимо сходить, так заведено, что продукты  всё-таки заканчиваются, тебе, идущие навстречу, обязательно скажут: «А магазин закрыт. Откроют в 12 часов». Ты обязательно в ответ скажешь спасибо. И передашь эти слова людям, которых встретишь по дороге. И они тебе поверят на сто процентов, потому что доверяют. Ну и где такое увидишь в городе? То-то и оно. Здесь все преображаются. Раскрепощаются. И считают своим долгом хоть немного позаботиться о других, совсем неизвестных людях. Да и помощь предлагают бескорыстно. Поддержать, поправить, подвести. Интересно, где это тебя в городе «за так» подвезут пару километров? А? Нигде. Вот так вот … Но только возникает вопрос – куда же это всё идеальное в душах испаряется в городе? Ответа нет. Да и не будет. Увы…
Тем временем  автобус поднялся на гору и, выпустив пар, радушно открыл двери, выпуская нас наружу. Взяв сумки, дачники дружно вывались из салона, не забыв расплатиться с водителем за проезд. Автобус развернулся, забрал ждущих его пассажиров и повернул курс на обратный путь в город.
Ну а мы, глотнув свежего воздуха, медленно пошли прямо по направлению к нашей даче. Шли молча. Говорить не хотелось. Тишина, ударившая в голову, как будто парализовала мозг. От избытка кислорода начинала слегка кружиться голова. Ничего удивительного. Ведь оставив за спиной  рычащий, клокочущий и громыхающий город, ты вдруг оказываешься во власти умиротворённого покоя.
Пассажиры автобуса незаметно разбрелись каждый в свою сторону. Шаги перестали быть быстрыми, а походка тяжёлой. Выровняли сутулые спины и расправили плечи. И …вдыхали… вдыхали… Ведь воздух был необыкновенно лёгким и сладким, с примесью степных трав и садовых цветов. Идя по асфальтовой дорожке, наслаждаясь тишиной и буйством растительных запахов, мы вскоре, миновав пару уже сложившихся улиц, очутились перед нашими воротами. Доставая ключ и открывая навесной замок, а затем и ворота, все как один сказали одно и тоже. Правда, кто вслух, а кто мысленно: «Ну, здравствуй, дача! А вот и мы!»
Первый день на даче прошёл просто замечательно. Мы, не разбирая сумок, а просто оставив их у входа, начали осматривать территорию. Кто-то побежал вперёд по гранитной дорожке, кто-то заглянул в колодец, а кто-то пошёл прямиком в сад. Срывать на ходу вишни, абрикосы и закусывать спелыми сливами, я вам скажу, это райское наслаждение. И можно не опасаться за своё здоровье. Здесь не опрысканы деревья химией от вредителей по той простой причине, что их просто нет!
Побродив по участку, все без исключения, собираются возле летней кухни. Никто не сговаривался заранее, а взяли и собрались возле огромного стола в одно и тоже время. Это наше «заколдованное» место. Всех сюда тянет. Когда-то, очень давно, только получив участок в четыре сотки, мы были слегка разочарованы. Участок был не такой, как у всех. Он был треугольной формы. Видя наше расстройство, папа взял инициативу на себя. О! Это он умел как никто другой. «Ну-ка, Лелька, давай-ка нарисуем план», сказал он мне, зная, что я обязательно внесу интересную мысль в общий проект. Действуя по принципу – мы посовещались и я решил – он сделал из участка чудо. Конечно же, мы все ему помогали: советовали, предлагали. Но отец, со свойственным ему практическим умом и дальновидностью, сумел спроектировать наш треугольник так, что все, кто имел «хорошие» по тем меркам участки, с откровенной завистью ухмылялись, подбоченясь. Многие, не скрывая своей досады, жаловались на нас в «Кооператив», где немедленно отреагировав на сигнал, прилетали и требовали: или сломать, или переделать сооружение. И крепость - «сортир» нам всё-таки пришлось снести и перестроить, чтобы он «смотрел» на наш участок, а не на участок соседа. Теперь это кажется смешным, а тогда …И вот эта веранда, где мы сейчас все собрались, сводила с ума многих. Казалось бы – летняя кухня. Рядом площадка со встроенным столом, накрытая шифером. Что может быть проще? Фраза о том, что всё гениальное просто, подтвердилась. Соседи даже приходили срисовывать нашу веранду, чтобы сделать такую же у себя. А нам-то что? Жалко, что ли? Пусть рисуют! Всё равно у них так не выйдет. Почему? Да по той простой причине, что делалось это всё для себя, для нас, для семьи, для детей. Здесь опыт …душа …любовь…И до сих пор, всякий, кто бывал у нас на даче, не хочет покидать это место как можно дольше. Почему? Да вы, наверное, ответ уже знаете.
Распихав по местам содержимое сумок, мы все, не сговариваясь, отправились на добывание дров. Кто веточки принесёт, кто сухой сук от дерева отпилит. Это нормально. Потому, как в первый же день по прибытии на дачу, обязательно надо пожарить шашлык. Это мероприятие никогда не обсуждалось, а было простым фактом открытия дачного сезона. Хотя это «открытие» могло продолжаться всякий раз, когда мы снова и снова приезжали сюда в течение отпуска. У нас так заведено, если хотите: дача – это шашлык, шашлык – это дача. И всё об этом. Точка.
Лёгкий «перекус» в виде бутербродов и кофе с чаем подстёгивает к дальнейшим действиям. Все разбредаются кто куда. Кто в дом, кто травку пощипать, кто читать. Но самое интересное во всём этом, что никто никого ничего не заставляет делать силком. Каждый занимается тем, чем хочет. В этом, наверное, и состоит отдых. Не напрягать. Не навязывать. Не заставлять. Хочешь, делай. Не хочешь, не делай. И все в результате довольны. Но только еда, как известно, сама собой не делается. Но, поверьте, это совсем не в тягость собраться возле большого стола и готовить еду под общий хохот и веселье. Нарезая салат, например, можно вспомнить любимые песни, запев которых, подхватывают все остальные. И не нужно включать радио, магнитофоны, ведь согласитесь, они так успели изрядно поднадоесть в городе, так перенасыщенном звуками и спецэффектами.
Время близится к пяти часам и начинается процесс жарки. Разжигается костёр в мангале. Мясо нанизывается на шампура. Посуда расставляется на столе, разливается вино в бокалы. 
Как же хорошо, когда всё вот так вот привычно и даже традиционно, если хотите. И не хочется, чтобы эта идиллия заканчивалась! А она и не закончится … Она будет жить в наших сердцах и душах целый год. Целый долгий год. Пока не настанет новое лето – сезон отпуска шашлыков.
8 Росинка - Слезинка
Ирина Христюк
                       РОСИНКА – СЛЕЗИНКА

          Почувствовав нежное прикосновение чего-то тёплого и ласкового, я проснулся. Открыл глаза, щурясь от яркого света. Солнечный лучик плясал на моей постели.  Огляделся – в комнате никого не было. Окликнул  бабушку – никто не ответил.

          Одевшись и радостно перепрыгивая с ноги на ногу, выбежал во двор. Солнышко больно слепило  в глаза. Его золото мягко лилось на ступеньки, дом, сарай, деревья, травы и кусты. Пахло свежестью и цветами. В двух шагах от меня пышно распустил свои яркие цветы розовый куст. Мне захотелось самую красивую розу сорвать для любимой бабушки. Я склонился над кустом, и вдруг перед моими глазами  что-то сверкнуло. Я замер. Внимательно присмотрелся.

          На одном из лепестков розы, переливаясь всеми цветами радуги, сверкал в солнечном блеске малюсенький прозрачный шарик. Всего один. Но весь мир вокруг него засиял жёлтыми, красными, синими, фиолетовыми лучами. Он был похож на живую жемчужинку. Хотел было дотронуться до неё, но побоялся нарушить её завораживающую красоту.

         - Кто ты? – застыв на месте, тихо спросил я.
         -Я – Капелька утренней росы. Друзья зовут меня Росинкой-Серебринкой, - ответила она, тесно прижавшись к листику. - Ну а ты можешь называть  меня просто - Росинкой.
         - Что–то раньше я тебя тут не примечал.
         - Вчера приходили мои сестрички-росинки. Такие же маленькие и разноцветные в лучах солнечного света.
         - Но где,- не унимался я,- где была ты?
         - Мой юный друг, мы – капельки-росинки приходим  в этот чудесный мир только раз. Один единственный. И ненадолго. Всего на несколько часов. И, как правило, летними ночами.
         - Почему?
         - Потому что,- стала она рассказывать, - воздух, нагретый жарким летним днём, ночью охлаждается. Лёгкие  невидимые частички  соединяются в маленькие шарики-росинки, которые под действием своего веса, падают на землю.
        - А для чего? - удивился  я, не отрывая неё глаз.
        - Чтобы напоить в жару Землю и всё растущее на ней.
        - А потом?
        - Если повезёт, то капельки, которые не попали в землю, - продолжала Росинка,- утром увидят единственный раз в своей жизни настоящее чудо из чудес – утренний рассвет. И как за линией горизонта поднимается то, что мы видим единожды  и чего так боимся - Солнце, большое, яркое, тёплое.
      -  Вы боитесь солнышка,- переспросил я, - но почему?
      - Солнце – наша радость и наша погибель,- размеренно покачиваясь на листике, задумчиво отвечала она. - Радость - потому что благодаря ему мы можем показать всем свою ослепительную красу. А горе – потому что Солнце дарит много тепла. Нам становится жарко, душно. Мы задыхаемся, постепенно таем, исчезая навсегда. У нас, - грустно и тихо продолжала Росинка,- короткий век на Земле. Быть может, самый короткий.

       Сердце моё наполнилось жалостью и любовью к задрожавшей от моего дыхания Росинке.

       Солнышко поднималось всё выше и выше. Нагретый воздух ласкал мне лицо и руки. Прикрывая ладошкой глаза, я попытался взглянуть на яркое Солнце и молил его продлить жизнь Росинке.  Не успев всё сказать, я перевёл взгляд на Росинку.  Меняя цвет, она медленно превращалась в прозрачную слёзку – слезинку, растекаясь по розовому листику. Я понял: она прощалась со мной навсегда.

      Мне стало грустно, и я заплакал.  Крупные  слезинки катились по щекам. Одна из них упала на мою руку. Удивительно, но она была так похожа на Росинку, что у меня само собой вырвалось: «Росинка-Слезинка».

     - Не уходи,- растерянно повторял я, обращаясь к синеватой Росинке,- не пропадай, прошу тебя. – Вот подружка твоя – слёзка.
     - Не могу, мой дружочек, ведь от меня ничего не зависит, просто так устроена наша жизнь. Я ухожу, но  ты не печалься. Завтра, послезавтра и последующие дни будут  выпадать мои росинки - сестринки. Не плачь. Мне больно от того, что ты плачешь.  Все твои слёзки я забираю с собой. Пусть на твоём лице всегда играет счастливая улыбка.

      Не отрываясь, я наблюдал, как Росинка, уменьшаясь в размерах, менялась на моих глазах, испарялась, а вскоре и вовсе исчезла.

      Я вытер слёзы. Глянул на листик. Он был сухим и чистым. И я не мог понять, что  это было -  явь или  всего лишь мои фантазии.

      Срывать розу мне уже расхотелось, и я в смятении поспешил  поделиться  своими впечатлениями с бабушкой…

      Прошло время. Я вырос на целый год и перестал плакать. Почти. Но, когда меня кто-то обидит, я  вспоминаю волшебную Росинку-Слезинку и улыбаюсь. Уверен, что каждую улыбку, и эту тоже, мне дарит именно она – моя таинственная и ослепительная РОСИНКА - СЛЕЗИНКА.
9 Зелень
Тоской Полон
Любовь, как кость - ни проглотить, ни выплюнуть.

В носу весенняя зелень. И течет и липнет на сопатке, переливается на солнце! Первая желчь уже сошла, и теперь в горле легкие колики - это зелень обволакивает ноздри!
Уже смешивается с первыми усами, с которых уж и языком слизать неудобно. Так и ходишь, подобно блаженному счастливцу, улыбаясь каждой встречной улице, а все смеются и оборачиваются, как будто ты и впрямь зеленый! Будто ты и впрямь готов влюбиться, не подумав, и написать еще книгу о том, что тебе нравится. Можно подумать, весна на дворе!
Утреннее небо, как закат ночи. Ты всю ночь не спал и твердил прилипшую мысль несколько часов подряд. Поэтому и не заметил зелень на усах.
Зелень стекает по губам, соленая, как морская пена, щекочет, к подбородку подступает. Ты улыбаешься, шмыгаешь, а она за губу -ать! - и под слюну.
Кругом зелено, забыты тесные колодцы, заросшие травой. Но, возможно, и в них, неживых, причина такой перемены. Вдруг природа им доказать что-то решила.
Но самая пора грянет под вечер: стоит сойтись у горизонта небу и земле, как во влажном колодце по сырым стенам начнет произростать мох - неживая зелень. И даже колодец обрадуется своему затхлому мху, как юноша первой мочалке на губах.
И пока не сойдет зелень, все забудут о хладных колодцах, дышащих паром. И пока еще скоро не подул непоколебимый ветер, не украл из-под носа у весны зелень, и пока в колодцах не возобновилась жизнь, всюду надо искать любовь.
10 На берегу
Ирина Кочеткова
         
     За прекрасным всегда скрыта какая-нибудь трагедия.
Чтобы зацвёл самый скромный цветочек, миры должны претерпеть родовые муки.
                                                         Оскар Уайльд


      Я сижу на камнях возле реки, слева — причал, еще чуть дальше и левее — порт, но здесь тихо, -  место, где я часто сижу вечерами  — отдыхаю душой. Вдали   - на других камнях — отдыхают другие люди, - парочки, рыбаки, одинокие старики, - но мне не мешает. Я выбираю камень, равноудаленный от остальных камней, и представляю, что никого, кроме меня и реки здесь нет. Демонстрирую свою непричастность-ни-к-чему,  - посылаю в эфир волны, отгоняющие от меня суету как таковую,  и любые  ее проявления в каждом конкретном живом организме, - не трожь, не подходи! Так нет же! Нашелся один, невосприимчивый к знакам, подсел, - слишком близко, слишком некомфортно.
Ладно. Сидим, молчим. Вдруг:
 - Рубероид не интересует?
 - Простите?
 - А средство от потливости ног?
Я прожигаю его взглядом, очень хотелось бы испепелить до горстки пепла, но он смотрит в сторону, невосприимчив, сидит пень пнем.
 - Ты что — дурак?
 - Я — художник.
 - Одно другому не мешает.  - В сердцах я лезу в карман за сигаретами. Так хорошо сидела, так чудесно и безмолвно тек воздух и летело небо....
 - Я хочу вас нарисовать.
 - Средством от потливости ног на рубероиде? - криво ухмыляюсь, прикуривая. Принесла же нелегкая!

 - Я люблю рисовать рыжих! Это моя страсть!
Ничего, что я не рыжая? Вечер был окончательно испорчен. Отсесть от него подальше? Уйти? Прогнать его? Все это требует энергии, напора или хотя бы элементарного физического усилия, но я пришла сюда именно для того, чтобы расслабиться,  - такое небо, такая вода!..Скоро, когда падут сумерки, над рекой станет подниматься туман, пар, морок водного царства.. А тут этот,  молчит, на мою подколку никак не отреагировал. Имбецил! Решила попробовать по-другому:
 - «Вот все говорят, - Моцарт-Моцарт, а сами ни одной его картины не видели!» Согласна, шутка не новая, и что вы думаете? Молчит. Ни рыба - ни мясо. Смотрит в упор и молчит. Я — человек выдержанный, ну, более-менее, но когда некто занимает твое личное пространство, дышит в ухо и напряженно молчит... тут любому терпению придет конец.
 - Я хочу вас нарисовать, - тупо повторяет он.
 - Рисуй! - равнодушно бросаю я. - Давай!
 - А еще я хочу за вас замуж!
 - Что-что???
 - В смысле, возьмите меня в мужья, и я буду рисовать вас каждый день, с утра до вечера!!!
 - Боже упаси!  - вырвалось у меня.- Разве вы не знаете, художник, что любое мгновение, любое переживание, -  неповторимы и прекрасны именно своей летучестью,  - как газы, - пояснила я.
 - Газы?
 - Да! Колбочку открыли, вдохнули, - ах!   От повторения, тиражирования, копирования,  подражания... ну, вы, художник, долны  понять, что я имею ввиду, - мгновение, чувство, эмоция, предмет — неважно — умаляются, теряют, стираются и со временем вовсе исчезают... То есть, проще говоря, одного раза вполне достаточно, даже более  чем!

   Молчит! Убила бы. Потом мелькает догадка, - может быть, «нарисовать» в его лексиконе означает некий эвфемизм, он так намекает совсем на другое действие? («буду рисовать с утра до вечера!») От подобной мысли меня пробирает озноб. Дурак — еще ладно, а если псих, маньяк, одержимый? Невольно оглядываюсь,  остались ли люди на берегу.  Будет ли к кому в случае необходимости броситься за помощью. Рыбаки на причале еще долго проторчат. Пока не страшно.

Так как он сидит слишком близко, мне неудобно на него смотреть, слишком шею придется выворачивать. Вот я и не смотрю, и даже не представляю, какой он из себя. Слышу только его голос и его дыхание.  Прибавилось что-то новое, шорох какой-то, шуршание. Все-таки повернулась,  - рисует!!! На колене держит некий рулон, наподобие оторванной полосы обоев, и штрихует вовсю!!!
 - А разве данный процесс не предполагает наличия некой перспективы?! - намекаю я.
 - Не шевелитесь, пожалуйста! - умоляющий голос, шуршание по бумаге, прерывистое взволнованное дыхание.

Как-то все это чрезмерно «физиологично»!  Я бы предпочла быть сфотографированной с десяти футов. Я очень трепетно отношусь к своему личному пространству, для меня почти болезненно и невыносимо сидеть впритык с незнакомым человеком.  Но он, словно почуяв, что я сейчас отодвинусь, машинально хватает меня за колено, тут же отдергивает руку, вновь просит:
 - Не шевелитесь, пожалуйста! 
 Я зверею.
 -  Вам нужен крупный план? Зачем так близко? Вы же меня так и не видите!!!
 - Мне необходим контакт. Я далеко не чувствую. Прошу вас, еще пару минут. Не убирайте ногу!

Ногу! Он имеет ввиду, что мы едва-едва касаемся коленями, и его это ...что? Заводит?  Нацеливает? Вдохновляет?

 - Я чувствую так гораздо лучше, - отвечает  он на мой невысказанный вопрос.  - Вы сами увидите. Так получится гораздо правдивее!

Правдивее! О чем это он?!. Я, словно онемевшая, не шевелюсь и не смею посмотреть на него, и на его мазню.  Это уже сродни какому-то невротическому состоянию — и вынести не можешь, и прервать не смеешь, как парализованный. Может еще капля любопытства имеет место,  все же, нестандартность ситуации... Сижу, постепенно расслабляюсь, вроде не агрессивный, не бросается, не кусается,  - пусть рисует. Но я не рыжая! Да, у  меня красно-каштановый оттенок волос, но не рыжая, нет! И «взять в мужья!» - что за набор бреда? «Рубероид, средство от пота»... размышляю, а сама все более и более расслабляюсь и успокаиваюсь, словно сошло что-то тягостное, и небо с рекой опять на месте, и кровь во мне перестала пульсировать толчками, и вновь струится как положено. Вечер, тихо, хорошо... Я почти и забыла о нем, углубившись — просочившись- провалившись — в эти сумерки над пологом спокойной воды. Отличная медитация — глядеть на воду, особенно вечером.

Почувствовала, что он отодвинулся, только когда вдруг ноге стало холодно. Колено привыкло чувствовать его тепло.
 - Ну что, готово?
Он опять молчит, протягивает мне свой рулон. Смотрю, и сердце проваливается куда-то в живот.  Я сидела к нему боком, причем правым, а нарисована я анфас, слегка с левой стороны, но главное не это! Рыжая-не рыжая, а рисовал он черным углем, но,  клянусь вам, там была рыжая женщина — и это была я — вся я  - я  до самого донышка, со всеми своими комплексами, амбициями, ранами и победами, словно он мою душу взвесил, промерил, да и выложил на кусок старых обоев. Я ошеломленно молчала. Было  с чего замолчать теперь мне!

 - А рубероид?..
 - Кровельный, крупнозернистый. Рулон, 20 метров. - охотно отозвался он
 - И средство от потливости ног?..
 - Ящик. 20 банок.
 - Причем здесь это?
 - Это единственное, что у меня есть. Все новое, в упаковке, от бати осталось. Он снабженцем работал, воровал. Все остальное я уже продал, а это.....
 - Зачем? - все еще не понимала я
 - У меня бумаги нет и краски кончились. Ничего нет, обдираю обои и рисую чем найду. 

 Я все еще нахожусь в неком каматозном состоянии — или правильнее сказать в состоянии атараксии!? Держу перед собой его рисунок и просто не нахожу слов, молчу, молчу...Я должна купить у него рубероид, я обязана выкупить у него ящик от потливости ног. Хотя мне не нужно ни то, ни другое. Он — гений! Но у меня нет денег. Я не гений, но я тоже бедна.
 - Вы показывали свои рисунки кому-нибудь? Ну,  кому-нибудь там, наверху, в музеях, в академии... Вы учились? Вам... вам необходимо рисовать! - путаюсь и заплетаюсь я в словах.
 - Я не могу не рисовать! - просто отвечает он. - Показывал?.. нет.. я живу один. -  сказал он невпопад. - Я  не поняла, но не стала уточнять.
 - А замуж-то зачем? - улыбнулась я.
 - Простите, я, кроме всего прочего, еще и косноязычен. Просто.. я вас так прочувствовал, редко бывает. Чтоб так сильно... Я же не смогу каждый раз звать вас на берег реки. Вот я и ляпнул, простите, дурака.  - Я понимала, что упускаю что-то важное, не допонимаю, нечто скрывается недосказанное.
 - Зачем замуж, зачем на берег реки, увидел раз — и рисуй потом всю жизнь, разве художники так не умеют? - задала я вроде бы резонный вопрос.  Часто близорукими  оказываются даже  люди с очень хорошим зрением.
 - Я же слепой! -  просто ответил он. Он вообще говорил очень просто, без пафоса, без лишних модуляций. Я повернулась и впервые посмотрела ему в лицо. Слепой!!! Жгучий стыд разлился по моим сосудам и нервам, словно горячий укол.
 
Цепочка ассоциаций пронеслась в голове: Моцарт- Бетховен, что я несла?! При чем тут Моцарт? Отец композитора хотел сделать из сына второго Моцарта, сам же Бетховен выбрал себе в наставники Антонио Сальери... Как прихотливо работает наш мозг... - слепой художник и глухой композитор... А ведь Бетховен написал лучшие свои вещи именно тогда, когда уже стал терять ( и уже потерял) слух. Бетховен лишился своего звукового восприятия. Он слышал музыку «внутренним ухом», а как же художник, потерявший зрение? — видит «внутренним взором»? Но ведь он нарисовал похоже! Похоже на меня!
 - Для этого мне и нужно было сидеть так близко и касаться вас, - вновь ответил он на незаданный мною вопрос. - Я «вижу» через тактильный контакт, уж не знаю сам, как объяснить...

Тут уж я не стала ничего спрашивать и уточнять.  Злое пошлое любопытство рвалось выспросить: а как же луна, небо, звезды? - их нельзя потрогать. Как ты «видишь» воду? Какая она, а рука человека, а лапа собаки?... Я просто молчала, потому что больше ничего нельзя было сказать. Я не могла купить его рубероид, я не могла стать его женой...Но я отдала ему всю бумагу, что была у меня в доме, все карандаши, краски и фломастеры. 

 Спустя какое-то время он-таки продал рубероид и на вырученные деньги купил себе холсты, подрамник и краски.

Иногда мы общаемся (я приношу ему бумагу, кисти и краски, а он показывает свои картины), и время от времени мы  вместе сидим на берегу. Я смотрю на воду, а он трогает камни, траву,  деревья, песок.

Я поняла, что то, что мы видим, зависит от того, как мы смотрим. И  каждый из нас смотрит по-своему, и  видит  по-разному — этот такой огромный и разный мир.
11 Три дня на море
Александр Мецгер
В сочинении «Как я провел лето», Вова решил написать о поездке с бабушкой на три дня на море, так как это было самым запоминающимся событием за все лето.
«Летом к нам приехала бабушка, мамина мама – писал он в сочинении,  – и заявила папе, что раз он не в состоянии свозить семью, хотя бы на неделю на море, то она сама на свою пенсию отвезет внука.
- Намного не могу, - заявила она, - но на три  дня денег хватит. Тем более продуктов покупать не будем, возьмем с собой.
Вечером папа посадил нас на поезд, и, как мы ехали, я не помню, так как сразу уснул. Я никогда не видел моря и, когда увидел его,  сильно  обрадовался. Но бабушка заявила, что рано радоваться, надо ещё найти комнату. До обеда мы бродили по дворам, но все комнаты были заняты.       Наконец, какая-то женщина сжалилась над нами и  разрешила переночевать в деревянной пристройке. В нее смогли поместиться только раскладушка и деревянный топчан. Бабушка обрадовано объявила, что они приехали не жить, а только переночевать две ночи, а, значит, места им вполне хватит.
      Мы так устали, разыскивая квартиру, проголодались, что тут же перекусив в сухомятку, легли отдыхать.
Проснулись мы только вечером от шума прибывших с моря жильцов. Их было человек двенадцать. Жильцы умывались, ужинали, ругались… Потом они разбрелись по своим комнатам. Начинало темнеть. Так, как я выспался днем, то спать мне совсем не хотелось. А бабушка стала так храпеть, что по проснулись все квартиранты и начали давать всякие советы, как заглушить бабушкин храп. Кажется, до утра кроме бабушки никто так и не уснул.
А я заснул по утро и проспал до обеда. Поев, мы решили пойти на море. На пляже не пробиться, и бабушка по камням повела меня туда, где меньше людей. Бабушка объяснила, что купаться можно только  когда прилив, иначе может затянуть в море. И мы легли загорать. Бабушке можно было даже не снимать халат, чтобы загорать, потому что её купальник закрывал все тело и для загара оставались открытыми лишь ноги и руки. На мое замечание она ответила, что не в том возрасте, чтобы показывать свои прелести кому попало.
- А кому не попало, ты показываешь? – спросил я и получил подзатыльник.
Ожидая прилива, я уснул. Проснулся оттого, что все тело ныло, как  будто меня искусали пчёлы. У бабушки сгорели только руки, ноги и лицо. Её прелести не пострадали. Купаться мне расхотелось, и мы пошли в нашу временную конуру. Бабушка помазала меня и себя кефиром. Не знаю, как я, а она выглядела как жирный перезревший помидор. Ночью мы не спали, так как у меня горела спина, а бабушка всю ночь простонала, наверно неудобно спать на деревянном настиле, да ещё на животе.
Под утро мы уснули, а когда проснулись, шёл дождь. До вечера мы наблюдали за дождём и доедали бабушкины пирожки, сало и яйца,  а когда дождь прекратился, то собрали вещи и пошли на поезд.
Когда мы приехали домой, то мама с папой сначала испугались. С рук и лица у нас свисала лохмотьями кожа, и мы все время чесались.
Так, что на море мне не понравилось, и я не понимаю, почему все люди так стремятся каждое лето поехать к морю?»
12 Драгоценный подарок. рассказ для млад школь возрас
Татьяна Домаренок
В открытое окно пахнуло лето. Маринка сладко потянулась со сна, вдохнула приятный аромат зеленой листвы и снова закрыла глаза. Не хотелось вставать. Но потом, вспомнив о чем-то, она быстро вскочила с постели, подошла к окну.
А там так хорошо! По голубому небу плывут белые облака, солнышко светит, под самым окном молодой ясень шелестит листвою. Девочка с восторгом прислонилась к форточке, чтобы лучше ощутить запах зеленой листы, травы, ярко-желтых одуванчиков. Такой приятный, чудесный, горячо любимый запах Лета!
Завтра восьмого августа. Ее день рождения. Мама пообещала купить на кошачьей выставке породистого котенка. Самого лучшего, самого красивого! Маринка даже во сне видела,  как выбирала его среди множества таких же очаровательных созданий.
Быстро приведя себя в порядок и застелив кровать, девочка пошла на кухню.
– Ты уже встала?  Вот и хорошо, сейчас позавтракаем и поедем на выставку, – сказала мама, наливая в тарелки парящую свежую еду.
– А я даже знаю, каким будет мой котенок!
Она и не заметила, как съела вкусную овсянку, выпила чай и почистила зубы. Все это время ее мысли были заняты предстоящим событием. Но мама неожиданно отвлекла дочь от ее раздумий своим рассказом:
– Утром, когда ты еще спала, звонила бабушка Вера. Я ей рассказала, какой подарок ты хочешь ко дню своего рождения. А она тогда и говорит: "Моя Мурка на даче недавно окотилась. Сразу тремя котятами. Двоих уже забрали соседки, а третьего я не отдала, пожалела. Красивый, уж больно мне понравился! Но если захочет Маринка, он будет ее другом".
– Да? – девочка задумалась.
Она вспомнила бабушкину кошку, совсем ничем не примечательную, обыкновенную серо-бурую Мурку. "И котята у нее получатся такие же", – решила внучка.
– Нет, мама, я хочу сибирского или сиамского котенка! А Муркин котенок будет совсем не такой.
– Ладно, – согласилась мама. – Раз так, собирайся. Съездим на выставку, а потом заедем к бабушке.
Вскоре девочка уже ходила по большому выставочному павильону, где открылась выставка-продажа очаровательных породистых котов и кошечек. Маринка смотрела на них с восхищением. Заглядывала в глаза, оценивала густоту и красоту шерсти. Голубые, дымчатые, черные и рыжие, пестрые и серые. Она переходила от клетки к клетке, пытаясь уловить кошачье настроение и понять, сможет ли она подружиться с котенком.
– Ну что, доченька, кого ты себе выбрала? – спросила мама.
– Никого. Я даже не знаю, что делать. Они все какие-то чужие, даже не глядят на меня.
– Вот видишь, значит, они не твои, – рассудила мама.
Маринка еще раз вспомнила свой сон: "Там был беленький, пушистый, с добрыми очень большими глазами".  Девочка вновь обошла весь зал.
– Мама, здесь нет моего котенка! – Маринка разочарованно присела на стул. – Пойдем отсюда. Наверное, бабушкин котенок самый лучший. Потому что он родной.
– Вот видишь! – мама сразу все поняла. – Поехали к бабушке.
И снова за окном автобуса мелькают дома и улицы, пешеходы на переходах вглядываются в разноцветные глаза светофоров. На газонах зеленеет трава, красуются кусты и деревья прекрасного летнего дня. Но Маринка сейчас уже не чувствует тот чудесный запах, что был у ее окна. Но, мы-то знаем, что он снова очень скоро появится в ее жизни.
Потому что этот чудесный запах лета там, на бабушкиной даче. Маринка ощутит его с летним ветерком – такой теплый нежный запах трав, полевых цветов, лесных трав! И, конечно же, знакомая тропинка от автобусной остановки до калитки бабушкиного дома приведет внучку туда, где ее ждет дорогой друг!
И вот Маринка уже бежит по этой тропинке к своему счастью! Открывает калитку и видит бабушку на пороге дома, а в руках у нее что-то белое пушистое мягкое и нежное, самое лучшее создание из всех всемирных кошачьих пород!
– Вот он какой, посмотри! – бабушка протягивает внучке котенка, а в каждом движении, в каждом звуке ее голоса столько нежности и любви!
– Я его увидела во сне! Правда! – радостно восклицает Маринка, прижимая к себе свой драгоценный подарок.
– Значит, это судьба! – улыбается мама, а бабушка приглашает дорогих гостей в дом.
13 В Городском саду
Марина Бродская
Мода приходит и уходит… Иногда возвращается. Все новое - это давно забытое старое.

Все женщины моего поколения помнят время, когда не иметь нижней накрахмаленной юбки было равносильно трагедии неописуемой. Юбку шили из белой ткани, очень пышной, и крахмалилась она до "стоячего" состояния.

Крахмал можно было купить только по блату, но голь на выдумки хитра. Мы разваривали картошку до такого состояния, что оставалась каша, которую разбавляли водой. Все это выливалось в тазик, юбка замачивалась в этом киселе и вывешивалась без споласкивания, в надежде, что к вечеру высохнет. Я помню эти "зонтики", висящие на веревках и дожидающиеся своего вечернего часа.

Платье–клеш, а под ним накрахмаленная юбка, по которой идет туго затянутый пояс. Талия в такой пропорции кажется в два раза тоньше. Красота, глаз не оторвешь!

Танцы по пятницам. В Городском саду. Под духовой оркестр…

«В тихом городе мы встретились с тобой... До утра не уходили мы домой... Ля-ля-ля--ля-ля-ля—ля-ля-ля…»

Музыка и слова казались волшебными, и ласкали слух, и заставляли сердце биться часто и сладко. Мы стояли стайками, и очень важно было делать вид, что тебя абсолютно не волнует, пригласят тебя на танец или нет. Если тебя не пригласили - ты очень деловито начинаешь разговаривать со стоящей рядом "невыбранной", как будто важнее разговора на свете нет …

Но, как правило, тебя приглашают на танец. Юбка отделяет от партнера этаким "каменным валом", через который добраться до тебя невозможно и только протянутая рука ложится на талию, а вторая, чуть в сторону, встречается с твоей. Шурша крахмалом, ты плывешь под стоны медных труб…

"Сколько раз мы расстава-а-лись и обратно возвраща-а-а-лись, чтоб друг другу все сказа-а-а-ать…"

У парней считалось шиком иметь спортивные тапочки, которые намазывались зубной пастой и высушивались на солнце, опять-таки, в ожидании вечерних сумерек и медных труб. К концу вечера пол на танцплощадке был разрисован кругами, крахмалом и зубной пастой по ходу вальса, как лицо актера разводами плохо смытого грима.

Волшебство заканчивалось в одиннадцать вечера и "золушки" стайками бежали домой, чтобы успеть к двенадцати часам.

"Мне б забыть, не вспоминать, этот день, этот час, мне бы больше никогда не видать милых глаз… Но опять весенний ве-е-е-тер бьется в окна и зове-е-е-т"...
14 Лето в фонтане
Наталья Малафай
   Благовещенск, июль 2009 г.
  Наконец-то город повернулся лицом к детям. На набережной нет в продаже пива, работают аттракционы, играет музыка. Семьи приходят с детьми поразвлечься. 
     Вчера и мы пошли с сыном знакомым маршрутом к ОКЦ. По дороге  ребенок ни на минуту не закрывал рот. Вопросы сыпались как из рога изобилия. Когда я устала отвечать на бесконечные: «А из чего пекут хлеб? А почему на китайском  катере не играют русские песни?», я попыталась сделать переадресацию вопросов, шагающему рядом папе. Но папа оказался недоступен (настроение упало…). Так и дошли до ОКЦ, изображая «Что, где, когда» на двоих.

     При виде  прогулочного судна на воздушной подушке на берегу реки,  у сына потекли слюни. «Ну, поехали!»  Мы и еще несколько пассажиров забрались в тесный трюм, резина резко надулась, катер развернулся  и помчался по Амуру. Сын сел рядом с ведущим катер «речным волком»,  и не нужен был ему «берег турецкий», равно как и родной. С открытым ртом сын наблюдал, за управлением судна. При развороте радостно захлопал в ладоши: «Мы бускуем!!»
     Ах, как приятно мчаться на скорости по воде, пусть даже в подобном "корытце"! «Если бы у меня был муж олигарх, мы бы на яхте катались..» - вслух подумала я. "Неолигарх" это почему-то услышал, скривился и смерил меня таким презрительным взглядом, что мне тут же захотелось убиться об воздушную подушку. «Мда, при всяком раскладе: сегодня неолигарх, завтра – олигарх, яхта мне, пожалуй, не светит». Вздохнув, я продолжила глазеть на мелькающие мимо берега. Хорошо поплавали, но очень мало по времени.
     Вылезая из катера, сын тут же приметил квадроцикл. Глаза у него стали как у крысы в мультике:"Сыыыррр". "Ну, хорошо..Беги"  Молодой парень посадил нашего мальчика на четырехколесный транспорт впереди себя. Покатал от души: прыгал по трамплинам, забирался на горки. Сын был безмерно счастлив: это его стихия.

     Стянув ребенка с техники, мы пошли на площадь. Следующим видом развлечения стали шарики-сосиски, которые специальным насосом надувала тетя, а дети отпускали, чтобы шарики взлетали вверх..Но наши «сосиски» почему-то упорно не желали взлетать. Они с характерным звуком крутились в метре от земли, падали и, соприкасаясь с травой, лопалась. После третьего шарика, мы плюнули и решили что это мини-лохотрон. Десять раз по пять рублей, да еще с каждого, потому что треск лопающихся «сосисок» раздавался со всех концов площади.

     А потом проснулся фонтан. Все «сосиски», мороженое, были моментально заброшены, и внимание детей и взрослых переключилось на струящуюся воду. Сын  попросился «постоять на фонтане». «Ну постой» Через десять минут: «А можно внутри побегать?» «Ну побегай». Еще через десять минут: «А можно раздеться?» «Ну разденься».

     Детвора, не обращая ни на кого внимания, отбросив все условности, практически голышом резвилась в фонтане. Они перебегали от струи к струе, ждали очередных выбросов и визжали от восторга. Они плясали под музыку и просто валялись на дырочках, получая изрядный массаж ледяной водой. А когда включилась подсветка, дети просто ошалели. Крутясь в этом цветном водном фейерверке, они потеряли чувство реальности. И только когда музыка замолкала, фонтан стихал, дети пытались понять «а я кто вообще и что происходит?»

Я стояла рядом, и дурацки улыбалась, как впрочем, и все взрослые вокруг. Радость детей была настолько искренней и натуральной, что родители,, казалось, упиваются ею,  жадно хватая позитив из детского смеха.
«Как же я тоже хочу прикоснуться к детству: носиться и визжать от холодных струй…"
     «Детство, детство, ты куда ушло..
      Где уютный уголок нашло..»
      А Я ХОЧУ, А Я ХОЧУ ОПЯТЬ….»
   
    С наслаждением подставляя лицо под  падающую водно-дисперсионную пыль, я покосилась на мужа. Может предложить ему тоже побегать? Как та пара, которая пытается вытащить свое чадо и сами, найдя предлог,  с удовольствием носятся по фонтану? Но насупленный, надуто-хомячный вид моей второй половины говорил о многом. Предложение тут же будет переквалифицировано в преступление против личности. Эх, мужичье…Какие вы все серьезные…
    
Наконец фонтан устал и замолк.  Детки еще долго ползали по кругу, в надежде что вот, сейчас, снова…
     Домой мы повели ребенка в одних мокрых трусишках и сырой рубашонке, накинутой на плечи. Вопросов он больше не задавал, а шел, покачиваясь, заново переживая все свои приключения. Вечер у ребенка, судя по всему, удался!
15 О детях. Доверие или В пионерском лагере
Наталья Юренкова
               Приближается лето, и Димкино сердце сжимается в тяжелом предчувствии -  летом его всегда отправляют в пионерский лагерь. Наверное, он единственный в классе и во дворе, кто не кричит радостно при словах «летние каникулы», а, наоборот, печально вздыхает: «Скорей бы снова в школу». Мама радуется, что Димка так любит школу, но дело тут совсем в другом — Димка ненавидит пионерские лагеря.

               Димка мечтатель и фантазер, любит поваляться с умной книжкой на диване, посмотреть телевизор, вообще любит иногда побыть один. Он просит маму не отправлять его в пионерский лагерь, обещая вести себя хорошо и не баловаться.

               Мама считает, что ему нужно адаптироваться в обществе (Димка даже выучил это длинное слово) и научиться общаться с другими людьми, для того, чтобы ему было потом легче служить в армии и легче шагать по жизни. Лагерь мама считает отличной школой жизни.

               В этом году вопрос с лагерем стоит вообще очень жестко, потому что их дом был разрушен землетрясением, и они живут в студенческом общежитии, а это означает душные и жаркие комнаты и отсутствие присмотра на все лето. Но именно поэтому с путевками в этом году очень сложно.

               Маме обещали путевку в отличный альпийский лагерь в горах Шахристана, но в последний момент выяснилось, что вместо этой путевки привезли путевку в обычный лагерь в городе Ура-Тюбе.

               Лагерь оказался вполне приличный, с хорошим питанием, в прохладном месте, с бассейном. Но! Все дети в лагере оказались нерусскими, и, как ни странно, практически по-русски не говорящими. Тут даже мама растерялась, но потом появился еще один пионер — рыжий Васька, Димка с ним сразу подружился, и решено было оставить Димку до воскресенья, а там будет видно.

               Через неделю мама приехала в гости, забрала Димку и повезла его на экскурсию в город. Они бродили по городу весь день, гуляли в парке, были в крепости, на раскопках, потом обедали в настоящем ресторане. Димка в ресторане был впервые, они сели за стол, накрытый красивой скатертью, а потом к ним подошла очень красивая тетенька в блестящем национальном платье и с необыкновенной тюбетейкой на голове — тюбетейка была как золотая и очень красиво сверкала. Тетенька весело улыбнулась им и принесла много всего очень вкусного, а когда они наелись, она принесла еще по маминому заказу пакет с едой. Мама сказала, что это угощение для его друга Васьки, ну и еще для того, кого он захочет угостить в лагере.

               Потом мама снова завезла Димку в лагерь и уехала, пообещав приехать в следующую субботу.

               Дня три было терпимо, а потом Димка и Васька поссорились из-за какой-то ерунды, Васька развредничался и перестал общаться с Димкой. Ваське было легче — он хорошо говорил по-таджикски и вообще жил в Ура-Тюбе и многих иальчишек знал по городу. А вот Димка остался совсем один — языка он не знал, почти никогда с нациналами не общался, потому что раньше жил в России, многое ему было непонятно в общении. Он растерялся и попытался помириться с Васькой, но Васька уже нашел себе друзей других, попроще и не таких умных, как Димка и мириться не хотел, стал выбражать. Димка унижаться не стал — мама учила его быть настоящим мужчиной, не ныть и не жаловаться.

               Димка один приходил на завтрак, обед и ужин, молча съедал, что мог, под хихиканье и подмигивания таджичат, молча бродил один по лагерю. Он терпел. Но ведь он был еще ребенок, и ему было очень плохо. Когда мальчишки начинали доводить его, он дрался с ними, но он был один, а они еще дразнили его всякими матерными словами (по-русски не понимают, а зато материться умеют — думал Димка).

               Наверное, они не были очень уж злыми — это были обыкновенные мальчишки, просто дети очень не любят, когда кто-нибудь очень отличается от всех, а Димка был на них совершенно не похож, и не только внешне — он был для них совсем чужой и непонятный,  их это просто раздражало.

               А Димка страдал от того, что очень сильно ощущал свою непохожесть на остальных ребятишек. Он был еще слишком мал, чтобы понять, что быть непохожим — это совсем не означает быть хуже, иногда это означает даже наоборот - быть лучше, но чаще всего это ничего не означает, просто другой, и все — ведь все люди  разные. Димка еще просто не дорос, чтобы это понимать, и ощущал себя изгоем.

               Димка тихонько плакал ночами, а днем ходил с независимым видом, только глаза у него стали совсем затравленные — быть чужим в стае непросто даже взрослому и сильному человеку, а Димка ведь был маленьким мальчиком. Он ждал только субботы и надеялся уговорить маму забрать его из лагеря.

               Мама приехала в субботу, как и обещала, и Димка сразу выпалил: «Забери меня, мне очень плохо».

               Заглянув в тоскливые димкины глаза и узнав о ссоре с Васькой, мама все поняла, но сказала, что  у нее есть еще дела в городе, надо заехать в санаторий и договориться насчет путевок, подписать какие-то бумаги, это займет часа два, может три.

               «Сынок, тебя же так сильно укачивает в машине, а нам придется много ездить сейчас, ты сам измучаешься и меня измучаешь. Ты потерпи еще пару часов, мы решим все вопросы и на обратном пути за тобой заедем. Договорились?»

               Димка покорно кивнул: «Я потерплю. Только ты приезжай поскорее».

               Он остался стоять у ворот лагеря, смотрел на дорогу и ждал маму. Воспитательница насильно увела его на обед, но после обеда он наотрез отказался идти на отдых и вернулся к воротам. Он стоял и смотрел на проезжавшие по шоссе машины, радостно вздрагивая всякий раз, когда машины притормаживали у поворота к лагерю.

               Вдруг проехала светлая машина (точь в точь как та, на которой приехала мама), машина приостановилась, из окна выглянула какая-то женщина (похожая на маму), женщина что-то крикнула, помахала рукой, и машина уехала!!!

               Димка задохнулся от обиды и горя: «Обманула! Уехала! Бросила!»

               Он больше не сдерживался, он кричал и плакал, пытался перелезть через высокие ворота и бежать куда глаза глядят. Слабые руки соскальзывали с железных прутьев, он падал и снова карабкался наверх, он больше не хотел быть сильным, не хотел быть мужчиной, он больше вообще не хотел быть.

               Сторож побежал за воспитательницей отряда, они вместе с большим трудом смогли оторвать мальчика от ворот и увели его в лагерь. Воспитательнице очень нравился этот русский мальчик с мечтательными глазами, она едва успокоила его, и только после этого, гладя его вздрагивающие плечи, стала расспрашивать. А Димка все повторял: «Обманула, она меня обманула! И еще издевательски помахала в окно, даже не заехала!»

               В это время приехала мама. Воспитательница вышла ей навстречу и отвела в сторону для разговора. Случившееся маму очень удивило — они только возвращалась из поездки, она сразу приехала в лагерь, как и обещала. Воспитательница помогла ей быстро оформить заявление у директора лагеря и только после этого привела Димку.

               Измученный и обессилевший от слез, он только спросил: «Почему ты меня обманула?»

               «Димка, я не обманывала тебя, я обещала и приехала через три часа, как мы и договорились. Ты ошибся и принял за меня совершенно постороннюю женщину. Видишь, я с тобой, мы сейчас вместе поедем домой, я уже договорилась — тебя отпустили из лагеря  насовсем, ты должен верить мне — я ведь никогда тебя не обманывала».

               Дима вцепился в мамину руку и не выпустил ее даже в машине, он все время спрашивал, действительно ли они едут домой, и не верил. Он был так взволнован и счастлив, что на этот раз его даже почти не укачивало в машине. Лишь через полчаса пути он поверил, что это не сон, смог расслабиться и заснул с совершенно счастливой улыбкой, лишь изредка вздрагивая во сне.

               Мама смотрела в окно и думала о том, что Сашка, Димкин друг и их сосед по общежитию, позавчера свалился с огромного дерева и чудом не разбился, но повредил шею и теперь будет все лето, если не дольше, ходить в гипсовом «воротнике». Она отправила сына в лагерь, чтобы уберечь его от травм, но это чуть не разбило его маленькое сердце.

               Мама понимала, что придется долго восстанавливать разрушенное доверие и с удивлением спрашивала себя, почему же казавшееся таким прочным доверие между нею и сыном оказалось настолько хрупким, что рухнуло от нелепой случайности — от того, что неведомая женщина неизвестно зачем и кому помахала рукой.

               Мама нежно придерживала голову спящего сынишки у себя на коленях и  чувствовала, что теряет уверенность в собственной правоте. Сердце ее переполняла нежность к Димке. Она думала о том, что все эти годы она старалась сделать все возможное и невозможное,чтобы сын вырос здоровым и сильным, уверенным в себе.

               От дороги до самых гор разбегалась степь, на ее зеленой траве, еще не выжженой беспощадным летним солнцем, словно разбросанные щедрой рукой, алели капли маковых цветов.

               Неожиданно маме пришла в голову простая и ясная мысль — а, может быть, и не надо ничего такого делать? Может быть, достаточно просто любить его, а потом он просто вырастет и сам станет сильным, потому что будет всегда уверен в том, что его очень любят и никогда, ни за что не обманут и не предадут. 
16 Улыбка лета
Евгения Козачок
Летние каникулы для нас с сестрой – самые любимые! Конечно,  и новогодние десять дней хороши красотой карнавалов,  аукционов,  игр, счастьем подарков  от Деда Мороза, от родных и друзей. И, главное, ощущением того, что вот уже с этого Нового года  всё изменится в лучшую, счастливую, сказочную сторону!

Проходят год за годом.  Их (ой, ой, ой!) сколько уже: мне, Лизе, двенадцать через месяц будет, а сестричке моей двоюродной – одиннадцать в сентябре.  И у нас много что изменилось за  эти годы и дома, и в школах – общеобразовательной и музыкальной, - и в настроении. Обнаружилось, что многое из того, что нравилось в раннем детстве, сейчас не вызывает никаких эмоций: ни радости, ни грусти.

Радостны и счастливы мы больше всего летом. Это такое очарование, что передать словами невозможно! Мы с Дианой всегда планируем заранее, как будем проводить каникулы. И несмотря на разные характеры, и неодинаковое отношение к той или иной ситуации,  в летних планах приходим к единому мнению.

Характеры же  у нас сильно отличаются.  Я -  восторженная, шумная, всё время в движении, с охами и ахами от окружающих красот, воды морской, пляжа. А еще - непостоянная  в выполнении своих решений  и  обязательств.
Диана -  тихая, спокойная, рассудительная, аккуратная. У неё всё так чётко расписано, что даже на мобильном телефоне  будильником определяет свой план дня. И срочно,  по звонку будильника, делает то, что запланировала.

Мы - разные,  как  плюс и минус, как «инь» и «янь». Может, поэтому  никогда не ссоримся  ни по какому поводу. Если я что-то делаю во время игры не так и Диане не нравится, то  она  просто встаёт и  молча уходит.  Сядет в сторонке и занимается своим делом. И ноль внимания на мои «страдания». Первая никогда не подойдёт. Я жду, жду её, начинаю скучать. А потом подхожу к ней, улыбаюсь, щебечу что-то, чтобы развеять её молчаливое негодование  моим поведением, и приглашаю продолжить игру.  Без каких-либо возражений встаёт,  и мы продолжаем  играть,  рисовать,  петь -  как  ни  в чём не бывало. Получается, что она меньше за меня на год (а о разности в росте и говорить нечего), а я у неё всегда на поводу.

Папа мой говорит:
- Елизавета, ты талантливый, но неорганизованный ребёнок. На самом важном моменте можешь  бросить серьёзно начатое дело. Вот Диана молодец! Не менее талантливая ,  но она ещё и обязательный во всём человек.  У неё стабильность во всём, а это важнее твоих «вспышек» таланта. Ты, живёшь по настроению.  Раз - и написала стишок  или музыкальную пьеску.  А через минут тридцать- сорок - всё забросила и не даже вспоминаешь о том,  о  чём написала.   Изменяй, Елизавета, своё отношение ко всему, изменяй, а то в жизни туго  придётся  тебе с твоим  непостоянством.

Папа прав. У Дианы действительно всё чётко и хорошо получается. И начатое  она доводит до конца. Взять хотя бы рукоделие. Бабушка обеим показала, рассказала как вязать и вышивать . Вяжем, вышиваем. Но у меня только одна работа завершена «Пасхальный цыплёнок», а все другие работы заброшены. А Диана все работы от первого до последнего крестика вышила, постирала и в рамочки определила. Разные мы, ну совсем разные.

 Но вот, что нам одинаково нравится, так это – ЛЕТО! Тут уж все сплошные плюсы и никаких минусов нет.  Как только учебный год  заканчивается, мы ещё терпим неделю-полторы в школе всякие там отработки (убираем класс  и  делаем всё, что поручает классная руководительница). Потом на две недели (хочешь - не хочешь, но нас с Дианой каждый год повадились приглашать)  в пришкольном лагере организовывают концерты, различные мероприятия и мне часто поручают вести концерт, читать стихи (занимала неоднократно первые места на конкурсах чтецов, вот теперь и страдаю). То концерт веду, то стихи читаю, то на пианино, флейте или саксофоне играю. Вдвоём с Дианой играем.  Она -  на ионике, а я на флейте.  Диана ещё и поёт. Я лагерь школьный не выдерживаю до конца срока. Конечно, не подвожу никого с концертами. Но как только мероприятия,  где наше участие обязательно, проведены -  ухожу. А Диана до последнего дня смены ходит. Я  скучаю, пока она со школы придёт, но ходить  туда не хочу.

Потом вместе  с нетерпением  ждём основное счастье лета – поездку на море на целый, целёхонький месяц!  Боже, какое блаженство! Ни тебе обязательств никаких, ни читать, ни писать, ни посуду мыть.  Хочешь - рисуй, хочешь - играй.  Спи, купайся, загорай, кушай.   А кушать и вовсе не хочется.  Вот пить охлаждённую воду и мороженое – за милую душу.

А море по вечерам такое красивое! И Луна в нём купается. Днём с нами Солнышко купается, а Луна - ночью и одна-одинёшенька,  не обращая  внимания  на звёздочки вокруг неё.  Я  как-то подумала, что Луна с  Дианочкой  похожи  в своей любви к тишине и уединению.  И так каждое лето.

И этим летом уже собрали вещи. Правда, это Диана собралась, а я всё ещё в процессе.  Самая малость  осталась.  А пока отдыхаем дома. Диана на пианино  играет, а я было заскучала. Но потом вдруг так захотелось мне сыра голландского. А сыр то закончился. А в магазин идти не хочется. И вдруг мне в голову «залез сырный человечек». И я начала писать  об этом  человечке стишок. Окончили мы с Дианой свои занятия одновременно. Она проиграла пьесу, а я написала стишок о сырном человечке. И, конечно же, как всегда,  Дианочка -  мой первый слушатель. Ей понравился мой человечек.
       Сырный человечек
У меня однажды в печке,
Где стояло молоко,
Появился человечек
В жёлтом стареньком трико.
И любил тот человечек
Уминать превкусный сыр,
И был чистым человечек,
Чистил всё он аж до дыр.
И услышал человечек,
Что  пирог  горит,
Побежал, открыл он печку
И тихонько говорит:
«Берегите,  люди,  сырчик,
Ведь его может не стать.
Прибегут, а сыра нет  -
Где его тогда мне взять?»
Рассмеялся человечек
И пошёл он к молоку,
Посмотрел и ткнул он палкой
И сказал тихонько: «Фу!
Где тут люди, где тут люди?
Молоко ведь пропадёт!
Все сидят довольно тихо
Даже вовсе без забот».
И поднялся человечек
И пошёл он в печку вновь:
«Не хочу здесь больше жить я.
К молоку ушла любовь».
И запрыгнул он в кастрюлю,
Где варился тихо плов,
И сказал: «Пока, ребята!
С вами к встрече  - не готов!»

Самое первое стихотворение в четыре строки я сочинила о своём любимом дедушке, когда мне не было ещё пяти лет.  Когда научилась писать, бабушка  дала мне большую тетрадь и сказала: «Елизавета, записывай в неё все свои светлые мысли и стихи». На счёт светлых мыслей – ничего не получается. Ни одной не записала. А стихов немножко  понаписывала  в неё.  Вот только тетрадь не знаю куда подевалась. И признаться об этом боюсь, особенно бабушке. Сразу скажет: «Я так и знала, я так и знала, что ты, Лиза, снова на полпути остановишься. Не дай Бог,  по жизни всё так и будешь бросать,  только начав».

Сердится. Но я  знаю, как она нас с сестрой любит.  Каждый раз,  когда приезжаем на море  и распаковываем свои вещи, то обязательно  среди вещей находим тайно положенные бабушкой
«сюрпризы». И, обязательно, такие,  о каких мечтали. И лето тогда становится ещё улыбчивее и счастливее.

А после отдыха у моря  мы попадаем в новую сказку –  заповедник  в Аскания-Нова!  Животные - это наша с Дианой любовь.  И ездим к ним не только летом, а весной и осенью. Ездили бы и зимой. Но в зимний период  для посетителей заповедник закрыт. Как мы любим всех животных этого заповедника!

Только когда я люблю,  то все видят и слышат, а Дианочка восторгается внутренне  и только лицо у неё становится весёлым  и улыбчивым.  А я и о зоопарке написала стишок, и о лете. Папа даже сказал мне: «Молодец!». Но они записаны в тетрадке, которая где-то спряталась и не отзывается.

После заповедника у нас дальняя поездка – в Одессу на аттракционы, в дельфинарий, цирк, театр оперы и балета, и снова  на море! А потом ещё в Крым. В нашу тихую лагуну. Вот где благодать! Думаешь, что находишься в сказке.  Лежишь на песке, а вокруг красота неимоверная! И нам не хочется даже думать о том, что наше счастливое, сказочное улыбчивое лето быстро пролетит и закончится.

А пока мы в ответ улыбаемся ему  и знаем,  что и на следующий год  снова с ним встретимся,  и нам  будет хорошо, весело и мы будем так же улыбаться!
17 Голубые паруса
Евгения Козачок
  Ника вышла из самолёта. Вдыхала родной воздух и не могла надышаться. Радовалась всему знакомому! Увидела, как засветились от счастья глаза отца и матери, побежала к ним  навстречу.  Обняла  обоих,  прижавшись лицом и их лицам.   И так стало тепло и уютно, как в детстве. Слушала  биение их сердец и ругала себя на чём свет стоит, что не приезжала последние годы, пока училась в Лондоне. Теперь она никогда  не оставит их одних.

        От аэропорта к дому долгий путь. Успели рассказать все новости. Ника любовалась пробегающими  мимо деревьями. И вдруг над их верхушками увидела тучку, похожую на дельфина, а чуть поодаль - на птицу. Картина на небе была настолько чёткая и знакомая, что почти закричала: «Папа, папочка остановись, а то мы проедем мимо этих тучек!»

         Вышли из машины, наблюдали, как дельфин «плыл» по небу, изменяя свои очертания, пока не стал обыкновенной тучкой, а птица «растаяла». Ника стояла как завороженная,  вспомнила такую же небесную картину детства и… Павлика.

        - Пап, мам, а наша дача в селе ещё есть?

        -  Куда же ей деться? Прошлым летом ремонт там сделали.  Каждое лето  ездим туда овощи и фрукты выращивать.

       – А о Паше что вы знаете, а то мы как-то потерялись за последние годы.

       – Видели. Приезжал к бабушке  года три назад. Красавец! Мы с отцом не сразу узнали его.  О тебе расспрашивал.  Интересовался, не замужем ли.

      –  И что вы ему ответили?

      - Правду.  Не замужем, а есть ли друг сердечный, не знаем.
 
      Не было сердечного.  Были дружба, встречи. Всех сравнивала, искала черты Павла –  серые  глаза, лучезарную улыбку, невероятную преданность.
        Воспоминания о детстве и Паше за полгода пребывания дома так обострились, что она с нетерпением ждала лета, как  чуда.  Ника приезжала в село каждый год  со средины июня на всё лето.  И ни одного дня без Паши!  Представить себе не могла, что лето может быть без него! Это уже не лето, а просто скучный период времени года.

       Паша  приходил  на  рассвете. Усаживался  напротив окна её комнаты и терпеливо ожидал  Победу (как называл он Нику), пока  «Богиня»  изволит выйти к нему. Торопливо ели и, взявшись за руки,  убегали к морю. Прежде чем окунуться  в море,   шли на  самый крутой берег, ложились на зелёный душистый ковёр, вдыхали аромат ромашек и смотрели на море, небо, цветы…

      Однажды  смотрели на небо и одновременно увидели чудесную-пречудесную картину из туч! По небу плыли тучки-парусники, а рядом  резвились дельфины. Они удивлённо смотрели на эту красоту, боялись пошевелиться или моргнуть. Вдруг исчезнет всё.  Не помнят, сколько времени длилось это чудо, но когда ветер «стёр», как ластиком, очертания туч-парусников и дельфинов, Паша спросил: «Ты заметила, что парусники были как мы - больший и меньший, словно ОН и ОНА».

      – Видела!  Главное – рядышком.

      Купаться, в этот день, расхотелось. Лежали, мечтали о путешествии вдвоём по морю,  о том, какими они  будут, когда вырастут.  Не заметили,  как солнце, пройдя свой дообеденный путь, оказалось напротив и ослепило их. Прикрыли веки и увидели над морем  розовых чаек! Это был день чуда, превратившийся в лето-чудо, потому  что такое больше не повторилось. Паша сказал: «Давай купим сувениры парусников и дельфинов, напишем записки со своей мечтой и спрячем на нашем месте. Через тринадцать лет посмотрим, сбылись наши мечты или нет».

       - Почему через тринадцать?

        - Мне – 13, а тебе – 12 лет. Если сложить, то среднее 13.  Неизвестно, как сложится наша жизнь, но кто первым придёт в этот день, тот и откроет нашу шкатулку.
 
          Купили сувениры, положи в металлическую шкатулку, завернули в полиэтиленовый пакет, закопали и  посадили кустик сирени.

          Потом была трагедия расставания.  Паша после девятого класса уехал  жить в Россию. Переписывались SMS-ками. Когда училась в Англии, общение усложнилось. О Павле думала все время.

        Ника торопила отца. Ей казалось, что село не приближается, а удаляется от точки их передвижения. Приехали. Попросила подвезти её к морю. Не шла, а бежала к заветному месту! Увидела берег, зелёный благоухающий ковёр, ромашки и… Пашку! Он лежал на траве и держал в руках нераскрытую шкатулку. Павел не слышал, как подошла Ника, но его словно током ударило. Подскочил, как на пружинах, и стал во всей красе перед своей богиней Победы. Смотрели друг на друга, узнавая родные черты, а их сердца от любви, счастья, радости встречи - пели, и музыка их души летела к облакам. Какие же они стали красивые!

       Открыли шкатулку, взяли  записки и одновременно  вслух прочитали: «Я тебя люблю! Хочу, чтобы вместе плыли по жизни в паруснике с голубыми парусами».

        – Ника, я так ждал тебя!!!  Хочу подарить тебе нашу мечту… 

       Паша, как в детстве, взял Нику за руку, подвёл к краю кручи. Она глянула вниз и увидела парусник  с ГОЛУБЫМИ ПАРУСАМИ!!! Он качался у причала...
18 Рома и Юля
Карин Гур
   Сквозь сон я слышу тихий свист... открываю один глаз – на часах без пятнадцати пять. Не может быть... и я опять зарываюсь головой в подушку. Свист повторяется.  Делать нечего –  поднимаюсь и подбегаю к открытому окну. Обхватив ногами дерево, на уровне третьего этажа висит Ромка и, увидев меня, показывает пальцем вниз, мол, давай выходи. Натянув сарафан, засовываю в сумку приготовленные с вечера бутерброды, бутылку газировки, полотенце и подстилку. На цыпочках выхожу в подъезд и закрываю дверь. Ночь неохотно уступает место короткому настойчивому рассвету. Улицы пусты, все нормальные люди ещё спят. Даже собаки не бегают.
   Ромка уже всё упаковал на свой велик: ведро и чугунок с картошкой, луком и морковкой, банку с червями и удочки.
   - Юлька, давай быстрей, жарко станет, какая уж тут рыбалка.
   Мы усаживаемся на велосипеды и отправляемся в путь. Ехать нам недалеко, сразу за  городком шоссейная дорога к областному центру, озеро, а за ним лесок. С нашей стороны лес негустой, так, больше похоже на парк.
   Выбрав уютное местечко, подальше от дороги, мы нацепили наживку, закинули удочки и приготовились ждать. Время шло, солнце подымалось всё выше и уже прилично пригревало. Рыба не клевала... Я лежала на спине и следила за серенькой кудрявой тучкой, которая медленно ползла из-за леса в нашу сторону. Ромка, лёжа на животе, жевал травинку. Бутерброды были съедены, газировка выпита. Купаться Ромка не пускал – рыбку распугаешь. Становилось скучно.
   - Ну, и чего хорошего в этой твоей рыбалке? Лучше бы я осталась дома и читала «Трёх мушкетёров», как раз на самом интересном месте остановилась...
   - Никуда твои мушкетёры не денутся. Для рыбалки терпение нужно, терпение. Ты на удочки не смотри, вроде тебя это не волнует вовсе, рыба и подплывёт червячки хавать. – Ромка приподнялся на локте и странно улыбнулся. – А слабо тебе заняться тем, чем взрослые занимаются?
   - Это чем же?
   - Чем, чем, ну этим...
   - Ромка, ты чего, свихнулся совсем или на солнце перегрелся? А не рано ли нам? – Я критически оглядела его худую фигуру, торчащие рёбра, облупленный нос, покрытый веснушками. На мгновение представила себе, как я прихожу первого сентября в школу, глаза опущены, вся из себя такая загадочная... Девчонки начинают приставать, я отмалчиваюсь, а потом рассказываю им всё. Они в шоке, требуют подробности... Ой, глупости всё это.
   - Чего рано, нам четырнадцать лет... скоро... через полгода. Ромео и Джульета уже поумирали от любви к этому времени. И мы с тобой тоже...
   - Что тоже? Тоже помрём? – не собиралась я вовсе умирать так рано ни ради Ромки, ни ради кого-нибудь другого.
   - Нет, мы тоже Рома и Юля – похоже, а?
   - Ну, во-первых, Ромео было уже семнадцать...
   - А во – вторых?
   - Что, во –вторых? – я непонимающе уставилась на Ромку.
   - Ты сказала: «во- первых»...
   - А... не в этом дело. Во всех книжках написано, что ЭТО должно происходить, когда люди любят друг друга. Ты разве меня любишь? Ведь не любишь, я вижу на уроках, как ты пялишься на Зойку и конфетами её на переменках угощаешь.
   - Юль, ну причём тут любовь? Это уже старые влюбляются и женятся лет в двадцать пять. Так что, из-за какой-то любви ещё так долго ждать? Ну что, ты согласна? Давай раздевайся.
   Раздеваться? Да чтобы я при каком-то мальчишке стащила с себя купальник, и он бы увидел уже торчащие маленькие сисечки и кудрявый пушок ниже живота? Меня передёрнуло:
   - Слушай, ты откуда всё знаешь? Ты уже делал ЭТО?
   - Делал...
   - С кем? – изумлению моему не было предела. Это когда же он успел?
   - С кем, с кем, дура, ни с кем... –  Ромка покраснел, как варёная свекла.

   Шустрая тучка с утра гонявшаяся за солнышком, наконец догнала его и закрыла собой. По воде прошла лёгкая рябь, подул ветерок и на озеро, поляну и нас с Ромкой душем пролились крупные тёплые капли летнего дождя.
   Ромка подпрыгнул с подстилки и заорал дурным голосом:
   - Юлька, клюёт, - и бросился к удочкам.
   Мы только успевали цеплять к крючкам свежую наживку и вскоре ведёрце наполнилось мелкой рыбкой. Там трепыхались караси, плотва и даже несколько линьков. Потом мы купались, чистили рыбу, овощи и, разложив костёр, варили уху. Обжигаясь, ели её по очереди из чугунка. Наевшись, я почувствовала, что хочу спать и задремала на подстилке, укрывшись полотенцем.
   Когда я проснулась, Ромка уже затушил костёр, сложил удочки, вымыл песком чугунок и убрал мусор. Мы отправились домой.  Длинный летний день подходил к концу, но было ещё светло. Я поднималась по ступенькам к подъезду, когда Ромка окликнул меня:
   - Юль, мы... того... у папани отпуск, уезжаем к бабуле, помочь ей на огороде. Я вернусь дней через десять. Поедем на рыбалку опять?
   Я посмотрела на него сверху вниз и, вообразив себя французской королевой, молча кивнула.
   - На, это тебе.
   Он порылся в карманах своих вытянувшихся на коленях спортивных штанов и протянул мне раздавленную карамельку, завёрнутую в прилипший к ней фантик.
19 Пик
Евгений Миронов
Внизу не встретишь как ни тянись
За всю свою счастливую жизнь
Десятой доли таких красот и чудес!

В.Высоцкий

Туристический маршрут начинался в славном городе Владикавказе и заканчивался на Зеленом мысу у знаменитого ботанического сада.

Во Владикавказе я узнал, что именно Северо-Осетинская республика занимает первое место по количеству Героев Советского Союза на душу населения, награжденных этим высоким званием за самоотверженные подвиги совершенные в суровые годы Великой Отечественной войны.

Из столицы Алании, где мы для сбора полного состава группы провели всего лишь сутки, нас автобусом отвезли в известное целебными свойствами Цейское ущелье для акклиматизации.

Далее наш путь лежал через селение Зарамаг в избушку (или пристанище) туриста, откуда, переночевав, группа совершила марш-бросок через Мамисонский перевал (2819) в грузинское село Шови. – Этот пешеходный отрезок маршрута составлял более 20 км, в том числе по бездорожью. – На следующий день на турбазе в Шови нам торжественно вручил значки туриста.

Затем путь пролегал, через город Они в Кутаиси, откуда, после ночлега в кемпинге, мы и попали к ласковому прибою Черного моря.

Следует отметить, что с погодой, словно заговоренной на время всего путешествия, нам очень повезло. – Иногда ночами шли дожди и даже сильные ливни, а днем сияло чудесное яркое Солнце, в крайнем случае, ненадолго закрываемое облаками.

В Цейском ущелье нам предложили подняться на пик Туриста (3100).

Собственно говоря, это была тренировка перед самым важным этапом маршрута – перед штурмом Мамисонского перевала.

Поутру, позавтракав на турбазе, мы выступили в поход.

У подножья вершины среди зеленых деревьев и кустарника разбили базовый лагерь, в котором, пока самые отчаянные поднимались на гору, оставшиеся женщины готовили обед на желтом пламени костра в походных условиях.

Поначалу вверх вела натоптанная тропа, которая показывала изменение растительности по мере продвижения.

Сочные горные луга достаточно быстро закончились, и нам стали встречаться только клочки все более скудной растительности, вцепившейся в горные породы, затем фауну и флору представляли сплошь камни покрытые мхами и лишайниками. И наконец, пошли абсолютно голые камни.

Многие из нашей группы удивлялись, впервые увидев растущие диким образом бордовые тюльпаны, которые приветствовали нас и при подъеме и при спуске.

Ближе к вершине, конечно же, никакой тропы не было, и мы, помогая друг другу, карабкались вверх кому как придется, ориентируясь на лидеров и на собственное понимание: обойти громадные булыжники или перебраться через них.

На пик из общей группы в 23 человека поднялись лишь семеро: некоторые сошли с дистанции при восхождении из-за проблем с дыханием или давлением, а кто-то просто устал с непривычки. Особых осложнений ни у кого не случилось – со всеми мы воссоединились у костра в базовом лагере.

Пик представлял собой почти плоскую каменную поверхность размером несколько десятков квадратных метров.

Чуть шумел ветер.

Гонимые ветром, белые облака плыли под нами, и они же в виде густого тумана бежали через нас и над нами. – Это были странные восхитительные ощущения. Окружающее казалось фантастическим сном.

Чуть смущала, мягко выражаясь, прохлада. – Ведь мы шли без всякого снаряжения. – Я, например, был в футболке-безрукавке.

При движении все было нормально. - Но когда мы, отдышавшись, почти неподвижно стояли на вершине, пытаясь сквозь рваные окна в облаках разглядеть куски голубого небосвода, окрестные поселения и заснеженные или обледенелые вершины ближайших гор, холод давал себя знать. – Этот мелкий дискомфорт, чуть затенял общее повышенное настроение.

Проблему попытался решить спортивного вида инструктор по имени Казбек. - Он, как фокусник, достал из своего рюкзака с медицинской аптечкой бутылку шампанского, появление которой почти для всех оказалось сюрпризом.

Салют получился громким и памятным.

Каждый из нас, искренне улыбаясь, произнес тост за победу. – Все выражали надежду вновь подняться сюда в будущие времена.

Вряд ли данное мероприятие с обилием пены могло согреть физически, но морально оно, безусловно, согревало.

По предложению Казбека и существующей традиции, в темную уже пустую бутылку мы вложили записку с наилучшими пожеланиями будущим покорителям пика Туриста и указали свои имена и дату нашего пребывания в столь возвышенном и замечательном месте.

Затем мы исполнили хором без аккомпанемента песню несравненного Владимира Семеновича, и двинулись в обратный путь.

По мере спуска камни, на которые опирались руками, становились теплее.

Внизу, как и ожидалось, нас встретил ароматный, горячий и вкусный дружественный обед и главный вопрос: «Ну, как там?»

Ответ почему-то звучал односложно: «Здорово!», «Прекрасно!».

На самом деле словами те радостные ощущения, которые испытывали наверху на ветру, вряд ли можно передать как-то кратко.

Это было и мимолетное счастье, и нечто непроходящее, засевшее накрепко в мозгу на долгие времена и взбудораженное воспоминаниями оно вновь создавало радостное настроение.
20 О Мальдивах, заветном атолле и... ловушках
Ирина Шабалина
Ох, Мальдивы. . . Заветная мечта.  Коралловые атоллы.
Вы ,наверное, дорогие друзья, думаете, что побывать на Мальдивах могут лишь богачи.
А вот и нет! Если взять недорогой, уценённый тур на итальянском круизном лайнере, то проплыть по Индийскому океану, с посещением не только Мальдивских, но и Сейшельских островов ,  а так же и Мадагаскара и Индии - под силу и обычным служащим. Конечно, запасающим деньги на путешествия и мечтающим о дальних странах.
Есть такой обзорный тур, даже с пересечением экватора. И обойдётся он дешевле, чем просто отдых на Мальдивах. В дорогущих отелях на сваях, называемых резортами.
Проплывая мимо на катере, мы видели много таких: домики – бунгало  на сваях под пальмовыми листьями, на сверкающем белом песке, окружённым ослепительной синевой океана.
Но сначала мы доплыли на лайнере до столицы Мальдивских островов, города Мале, расположенного, так же, на атолле. Городок можно вдоль и поперёк пройти за час или два часа. Атоллы маленькие.
 Интересно, что аэропорт расположен на другом острове, нефтебаза на третьем. На одном, «столичном» просто ничего не убирается.
Вечером этого же дня мы сплавали  на островок Куга-Бандос, красивый, круглый, но не совсем похожий на атолл. Хотя, потом я прочитала, что атоллы и круглыми бывают, а не только «полумесяцами»
 Накупались вдоволь.
 
А вот на следующий день на скоростном катере, в ореоле брызг и восторга я, с экскурсией, помчалась на более дальний, необитаемый остров Маду. На настоящий коралловый атолл из мечты и сказки.
Белый полумесяц в синеве океана, с прозрачной бирюзовой лагуной в середине острова. Окружённый коралловым рифом. Слов не хватает описать Красоту!  Переходы цветов и оттенков океанской воды -  от ярко белой,  над песком, затем светло голубой, бирюзовой  и густо синей на глубине.  Остров  заросший кустарником и пальмами, а по берегу , кругом, белые пляжи.
Из построек – только навесы и беседки из пальмовых листьев, где аборигены потчуют туристов  рисом с тунцом и плодами манго, и кокосовым молоком, конечно.
Выяснив, что такой обед нас ожидает в полдень, мы разбрелись по острову

Тут для меня и начались «ловушки».

Я ушла на один из рогов «полумесяца», острый песчаный мыс, выдающийся далеко в океан, оставила пляжную сумку и платье на песке и начала, с наслаждением, плескаться в прозрачной воде лагуны, то с одной стороны мыса,то с другой.
С другой стороны мыса был ещё один атольчик – спутник. Или продолжение этого? Он был совсем рядом, через мелкий залив. И безудержно манил своей  зелёно-бело – бирюзовой красотой.
Людей на нём совсем не было видно. Мне настолько захотелось перейти на другой островок через этот мелкий заливчик,что я пошла, опрометчиво оставив вещи на берегу. Казалось – второй островок так близко!
Шла в сланцах, т.к. ноги очень колол ракушечник, вода достигала лишь до пояса, но в одном месте пришлось немного проплыть, держа фотоаппарат в вытянутой над головой руке. И я оказалась на другом островке.

Накупавшись и там и сфотографировав островок, я направилась к зелёной чаще в центре острова.
Там стояли красивые кресла. И вдруг увидела приближающегося ко мне охранника.

Он что-то спрашивал меня по-английски, потом увидев, что я не понимаю , стал говорить очень медленно, перемежая слова с жестами.
 Я поняла, что он требует от меня  документ на право нахождения на этом острове, который вовсе не Маду, а Маду – Финоло. Что здесь частный резорт, а всяких пришлых просят покинуть островок и быстрее, т.к. в океане творится что-то страшное.
Я оглянулась на океан и увидела – что вода стремительно прибывает, подобралась уже к моим ногам, а вместо мелкого заливчика  начинает синеть глубокий пролив. Это наступал прилив!
Ещё хорошо, что ко мне вышел охранник, а то бы я загулялась и не смогла бы вообще перебраться на «свой» остров! И меня бы забыли. Ведь опоздавших здесь не ждут. Это же экскурсия! Все люди мало знакомые, никто бы меня не хватился! Как бы я стала тогда выбираться с островов? Денег с собой взяла мало, да и те оставила в камере хранения на пристани большого острова!
 А на этом острове – всё частное. Наверно, очень дорого.
 Даже представить трудно, что я бы делала тогда – одна, без друзей ,одежды и без денег, практически,не зная языка!

В ужасе я кинулась в воду, вброд идти уже не приходилось, я плыла на спине, подняв высоко злополучный фотоаппарат. Разгулявшиеся волны уже захлёстывали лицо, нахлебавшись солёной воды, я  перевернулась, чуть не плача, но всё ещё поднимая руку с фотоаппаратом.
 Ещё немного, и не до фотоаппарата будет. Силы меня уже оставляли, бороться с волнами было всё тяжелее, и вдруг. . . о счастье!. . .моя нога нащупала дно. Постояв и немного отдышавшись, я вдруг увидела, что того мысочка, где я оставляла свои вещи и платье уже не было. Он скрылся под волнами.
 Ну что за напасть! Что мне теперь в купальнике ехать обратно?
 Хорошо, хоть  деньги я оставила  в «камере хранения», ящичке с замком на пристани. Хотя ключик уплыл в сумке. . .
Так, оплакивая свои вещи, я кое-как ,обессилевшая выбралась на берег и вдруг увидела, невдалеке, пару с нашего корабля, а в руках у милых людей были мои вещи! Оказывается, на моё счастье,  оказавшись на этом  мысу, они увидели, как приливные валы добираются до вещей, кем-то бездумно кинутым на берегу.

 Добрые люди подобрали мои вещи, а потом и меня, бедолагу, увидели. Хотели уже на помощь плыть, но я самостоятельно выбралась.
Поругали меня, конечно.
 Сказали, что приливы и отливы в океане мощные и опасные. И вещи бросать на берегу и уплывать в отлив - категорически нельзя!
Я объясняла, виновато, что в сумке ценных вещей и денег не было, поэтому и оставила, хотя сама понимала, что без платья и панамы остаться на таком солнце -  было бы просто катастрофой, а добрые люди просто спасли меня. 
Мысленно, я ещё беспощаднее, чем они , ругала себя за «безголовость».
Конечно – безумие, была бы осторожной, не попадала бы в такие ловушки.

Ещё раз поблагодарив новых друзей ,отправилась с ними на обед, пробовать тунца с рисом.
Местные блюда были простыми, но интересными, а в завершение обеда, нам подали ещё и запечённого в фольге на костре  огромного тунца.

 Двое из группы, побывавшие на коралловом рифе, говорили, что видели маленькую акулу. Но аборигены, на ломанном английском  языке, объясняли, что, скорее всего, это был тунец, они и на мелководье заплывают для охоты.

Вскоре я и сама убедилась в этом, гуляя по пляжу и купаясь на каждом шагу. Я уже не снимала длинную  белую футболку, боясь обгореть.
 Наша гид предупреждала нас о коварном мальдивском солнце.
 При очередном купании, я услышала сильный всплеск, испугавшись, обернулась, и увидела, как огромная рыбина , действительно похожая на акулу, помчалась, но не за мной, к счастью, а за яркой рыбкой и набросилась на неё.
Выбравшись  на берег, и отдышавшись после пережитого страха, я побрела на  второй дальний мыс острова – «полумесяца».
Там меня подстерегали ещё две ловушки.
Одна, в виде  большого  чёрного ската плавала, в прозрачной воде на ослепительно – белом мелководье.  Я заворожено следила за огромной рыбиной, напрочь забыв, что скатов не зря называют «хвостоколами" и это страшное орудие нападения и обороны - хвост с зазубриной --шипом, на конце тянулся, за скатом извиваясь и нервно подёргиваясь. Мало того,эта костная зазубрина - шип связана ещё и с ядовитыми железами,и не только может ранить,глубоко вонзившись тело, а ещё и разорвать мышцы при извлечении шипа -зазубрины и смертельно отравить человека! Не даром скаты - родственники акул, а "хвостоколы" - самые опасные из них!
 А я самозабвенно фотографировала ската, бродя совсем рядом, и, даже  пыталась покормить его булочкой ,оставшейся после обеда.
Раскрошив булочку, я совсем близко подошла к скату и только тут увидела, какие злобные у него глаза.
 Ну, какая булочка! Он же хищный!
  Скат сделал резкий выпад мне на встречу и взмахнул хвостом, я отпрянула и упала, подняв шлейф брызг.
 Скат, от такой неожиданности, метнулся в сторону, не стегнув меня хвостом, но затаился.
 Рядом кричали иностранцы:  «Данджер, мадам! Опасность!»
 Но я и так уже поняла, что "данджер", и убежала на другую сторону мыса, счастливо избежав серьёзной травмы и отравления, если не ещё большей неприятности.

На другой стороне мыса подстерегала третья ловушка – зыбучий песок и течение.
Изумительно – белый песок здесь не скатывался в океан полого, как везде, а обрывался крутым откосом , за которым синела глубина.
Я с радостью нырнула в глубину, и тут же меня потащила неведомая сила  - прочь от берега.
Сила, конечно, была течением.
Забарахтавшись, и гребя изо всех сил , я смогла преодолеть его и приблизилась к линии песка. Но стоило мне поставить на песок ногу, как он осыпался, а течение снова тянула меня в глубину.
И так несколько раз. В двух шагах, по берегу, бродила девушка, тоже из нашей группы, делая вид, что  фотографирует синие дали, а на самом деле с тревогой следя за мной, чувствуя, что у меня не всё в порядке.
 От этого было спокойнее, но всё равно страшно.
 Я решила пока не звать на помощь, а вдруг и девушку тоже потащит течение, если она прыгнет ко мне на помощь,  или песок тоже осыпется под ней, лишь только она подойдёт к этому опасному обрыву, чтобы подать руку.

Поэтому я вновь и вновь подплывала к обрыву, вставала на него, песок обрушивался пластами, и меня вновь тащило в океан. Обессилев,я решила изменить тактику.
 Подплыв к обрыву  вплотную, я грудью выбросилась на песок, как дельфин.  Перед собой, как можно дальше, выбросила руки и вцепилась в обманчивые белые волны песка. А потом, кое -как, на животе, выползла на берег. Отодвинувшись подальше, в изнеможении застыла.
 Тут ко мне и подбежала девушка: «У вас всё в порядке? Я специально не уходила, видела, что не ладно дело.»
 «Спасибо вам,» - ответила я, чуть дыша-«Сейчас всё в порядке, но не купайтесь здесь. Течение сильное. Не могут табличку повесить!»
«Табличка есть, но она там, дальше, у кустов! И по-английски! Обязанность гида – предупреждать! Но не все выполняют обязанности!»

Больше я не купалась на опасном мысу, а отправилась вместе с девушкой к месту сбора группы, ведь уже через час наш катер отправлялся на Мале, столичный атолл.
Очень жаль было прощаться с прекрасным, но коварным, для неосторожных туристов, островом.
Бело-зелёным коралловым полумесяцем мечты…
Но катер отправлялся, и пришлось убегать с острова, чтобы вновь мчаться на катере в ореоле брызг через синеву океана. А ветер - в лицо! А слепящее солнце  - в глаза! А синева вокруг!
Не передать ощущение счастья!
Но последняя  «ловушка» чудесного острова обнаружилась уже на корабле.
Хотя я и купалась, в  основном , в длинной, почти до колен, белой футболке, солнечных ожогов избежать не удалось.  Обгорели руки и ноги.  Даже ступни и кисти потом мучительно жгло, чего никогда раньше не было.  Вот вам и коварное тропическое солнышко и белый песок. . .
Но, несмотря на все злоключения, прекрасный Маду запомнился мне как самый красивый и чудесный остров на земле, из виденных мною.
Далёкий коралловый атолл. Бело-зелёный полумесяц мечты в лазури и синеве бескрайнего океана. . .
21 Крымские каникулы
Феликс Цыганенко
Вот он долгожданный и радостный момент, когда наш кораблик коснулся стенки родного причала! Здравствуй, Мурманск! За кормой остались тысячи морских миль и мы вправе вкусить береговой жизни. Второй штурман Костя Андреев советовал  мне, начальнику эфира (судовой радиостанции), провести летний отпуск в Ялте. Но почему именно там? Костик, добрая душа, полагал, что я до сих пор пребываю в депрессии по поводу недавнего развода с женой
- Местный климат и курортная аура - лучшее средство для поднятия жизненного тонуса! Благодатный крымский воздух в конце мая месяца заполнен ароматом полевых цветов, фруктовых садов, горных трав и моря, - утверждал Андреев, коренной житель Крыма.

А ведь прав был Костя Андреев! Коктейль запахов пьянил уже в троллейбусе, на трассе Симферополь - Ялта. Такое чувство - как будто на ковре-самолёте ты  попал в край обетованный! На конечной остановке троллейбуса удалось договориться с хозяйкой и снять домик-времянку с отдельным входом в саду. Днём я загорал на Массандровском пляже, а ближе к вечеру, прогуливался по набережной Ялты. Знаменитые артисты, известные спортсмены, друзья минувших лет и конечно же... женщины! Глаза разбегались от палитры красок и оттенков, от вида прекрасных половинок человечества. Те, кто плавал и возвращался после многомесячного рейса, меня поймут...

В ресторане "Крым", куда ходил обедать, довелось наблюдать популярного артиста Ролана Быкова. Небольшого росточка, сопровождаемый группой рослых мужчин, словно телохранителями, он решительно прошагал куда-то в недра ресторана, а вернулся...  с охапкой пивных бутылок. Да, сегодня это кажется удивительно, но в 70-е годы даже пиво в Ялте было дефицитом. Но только не для Ролана Быкова с его авторитетом. Мал золотник, да дорог!

Однажды, звёзды так расположились, что в ресторане "Крым" я встретил молоденьких артисток шоу-балета Московского мюзик-холла. Знакомство произошло совершенно случайно, по крайней мере, для меня. Едва заказал обед, как за столик стремительно подсели две, мило улыбающиеся девушки. Да какие?!  Высоченные, стройные, красавицы с нежной, белой кожей и утончёнными манерами. А тут подали банальный борщ и графинчик с водкой. Получалось какое-то несоответствие обстановке...  Но я всё же рискнул:
- Девушки! Может водочки?
Сидевшие напротив красны девицы, как по команде, подвинули ко мне рюмки. Во как! Тут я и про борщ забыл, отодвинув тарелку на край стола. Моя добрая заботливая официантка, у которой я постоянно обедал, осуждающе взглянула на девчонок и укоризненно заметила в мою сторону:
- Напрасно, а борщ надо бы поесть…

Какой уж тут борщ? Заказал шампанское, про тортик и мороженое не забыл. Разговорились. А как узнал, что девчонки закончили хореографическое училище при Большом театре и дебютировали в шоу-балете московского мюзик-холла, совсем разволновался. Чтобы такое необычное предложить? И  я решился:
- Я слышал, что в горах, в нескольких километрах от Ялты, есть уникальный  ресторан, где можно отведать дичь и рыбку форель. Она плавает там рядом, в искусственном водоёме. Добраться в ресторан можно только на такси. Девушки, предлагаю отведать. 
- А что? Мы согласны…  в пять вечера у нас репетиция, а в 20 часов представление. До этого времени мы должны освободиться.

Молодые москвички, назовём их Таня и Наташа, рассказали, что гастроли мюзик-холла с программой "Красная стрела прибывает в Москву" продляться в Ялте 10 дней. Как и договорились, на другой день мы поднялись на такси в горы. Лёгкое деревянное строение в два этажа, с открытыми террасами и чудесной кухней, было великолепно. По соседству с рестораном - водоём с холодной горной водицей, в котором плескалась форель. По заказу клиента рыбку могли изловить, приготовить и подать к столу за соответствующую цену. Похоже на сказку! У девчонок был явно отменный аппетит, деликатесы они запивали лёгким белым вином. Молодой и здоровый организм требовал калорий! По всему видать, что в мюзик-холле начинающие артистки шоу-балета особо не шиковали. С их зарплатой можно рассчитывать лишь на мороженое и газированную воду. По три копейки с сиропом и по копейке - без сиропа. Такие во времена "застоя" были цены. А вот пообедать в ресторане - тут по неволе будешь искать спонсора... 

Как мы и условились,  таксист  прибыл за нами в условленное время. Когда спускались по горной лесистой дороге, девушки попросили остановиться, чтобы сбегать в кустики.  И тут меня удивил водитель, парень лет двадцати пяти. От вида молодых изящных женщин у него что-то перемкнуло. С горящими глазами таксист резко повернулся ко мне с неожиданным предложением:
-  Давай заедем в лес и займёмся девчонками! Я бы не прочь с той рыженькой, что в тёмных очках...
Честно говоря, я слегка оторопел, хотя многое видал и не меньше испытал. Что же это получается? Познакомился с интересными девушками, имея благородные намерения, а это мурло с кавалерийской школой предлагает шашки наголо! Но я же не настолько одичал в морях, океанах.
-  Да ты что, приятель?! Это же артистки московского мюзик-холла! Ты что, неприятностей захотел? 
-  Да знаю я их, этих артисток, не первый год за рулём, -  парень смутился, но до самой гостиницы больше рот не открывал.

Дружба с Таней и Наташей продолжалась в течение всех гастролей мюзик-холла в Ялте. С утра мы загорали на пляже, обедать ходили в ресторан, а днём, взяв меня под руки, девчонки водили по набережной. Интересно, на сколько забавно это выглядело со стороны? В середине - толстенький мужичок, с небольшим животиком (морской пресс, как называли у нас), а по бокам, на голову выше, молодые девицы. Однажды нам встретился мужчина из руководства балетной группы мюзик-холла, как утверждали девчонки. Солидный дядя с лёгкой усмешкой погрозил Тане с Наташей пальчиком. Девушки мило улыбнулись в ответ и мы продолжили дефилировать по вечно праздничной набережной. А когда попалось заведение с вином и конфетами, я рискнул пригласить девушек в свой домик на горушке. Его главное достоинство в том, что на входе в "бунгало" имелась отдельная калитка, закрываемая на замок, и с ключом в моём распоряжении.

Там был чудесный фруктовый сад и даже душ с расходной водой в большой бочке на верхней площадке. После морских купаний девушки могли смыть с себя соль. Знакомый со спортивным массажем, я любезно предложил его сделать артисткам балета.
- Девчонки, массаж с глубокой проработкой мышц ног, живота, суставов и связок вам, как артисткам балета, просто необходим!
- Пожалуй я рискну,- ответила согласием Наташа. Отправив Таню плескаться под душ, она расположилась в саду на раскладушке. Массаж настолько понравился девушке, что она стонала от удовольствия. По её восторгу я понял, что не утратил в отрыве от береговой жизни навыки спортивного прошлого...

На заключительный концерт москвичей я пришёл с большим букетом цветов. По окончании, на выходе из летнего театра, артисток окружила толпа поклонников. Но Таня с Наташей, растолкав парней, подбежали ко мне на затемнённую аллею, где я и вручил цветы на прощание.
- Девочки, поздравляю с успешным выступлением, всё было замечательно, светлого пути и удачи вам в жизни!..

Да, что тут говорить, пребывание в солнечной, благоухающей весенними запахами природы Ялте, явно пошло мне на пользу. В физическом и морально-психологическом плане. Правы были друзья, что рекомендовали поехать в Крым. Я понял, что жизнь не закончилась после тяжёлого развода с женой, а только начиналась. Ведь мне всего лишь чуть-чуть за тридцать...
22 Летний день
Рауза Хузахметова
        Сразу за нашим домом начинается большая зеленая лужайка. Там еще проходит дорожка к школе.  Но летом по ней никто не ходит. И на лужайке каждый день гуляют утята.  Они еще совсем маленькие. И ходят смешно – то наступают друг на друга, то спотыкаются и падают.  И все время пищат.  Я приношу им хлебные крошки и кормлю их. Утята уже привыкли ко мне и едят прямо из рук и немного щиплют меня за пальцы. Так смешно! Я беру утят в  руки и тихонько глажу.  У них еще маленький пушок – немножко желтый, немножко коричневый. Утята так и ходят вокруг меня, пощипывая травку. Иногда их мама-утка начинает сильно крякать. Тогда утята бегут к ней спрятаться под ее крылышки, ведь они еще маленькие.  Я сама еще маленькая. Я тоже боюсь больших собак и гусей.
         Когда утята наедятся, мама-утка ведет их к речке купаться. Она идет впереди, а утята -  за ней. Я тоже не хожу на речку без мамы. Я бегу за ней домой, и мы тоже идем купаться. Но я еще не умею плавать. Я только захожу в воду до пояса. А утята – такие маленькие, и уже умеют. Так и плывут за мамой-уткой, перебирая своими маленькими лапками-лопатками, и тоже  окунают в воду голову. Они еще долго плавают, а меня мама зовет домой.
        Потом  я просыпаюсь на кровати, хотя  я туда не ложусь. И снова бегу на лужайку. Утята уже там. Они  лежат на травке вокруг своей мамы-утки, но завидев меня, подбегают и начинают пощипывать своими клювами мои пальцы.  И я снова играю с ними.
       Вечером, когда возвращается стадо, я бегу к дому и стою за забором,  а то вдруг какой-нибудь бычок побежит в мою сторону. Коровы идут по дороге медленно и протяжно мычат. Наверное, они просят, чтобы им открыли ворота и поставили ведро с водой – мама всегда так делает. Наша корова подходит к ведру и шумно пьет воду, а потом долго облизывает свои ноздри длинным-длинным языком. У меня так не получается. Потом мама зовет меня пить парное молоко. Я боюсь его пить – оно теплое и немножко шевелится в чашке, и мне кажется, что оно – живое. Но мама говорит, что парное молоко очень полезное, и я пью. Когда стадо пройдет, и пыль уляжется, мы с девчонками еще долго бегаем перед домом. А потом мама зовет меня спать. Я еще не наигралась, но боюсь, что будет темно, и иду домой. Завтра я проснусь и снова побегу на лужайку к утятам.
23 Землю мою пою. 1. Соловьиные ночи
Люба Рубик
   Июньские воробьиные ночи… Тёплые, светлые, ласковые и звёздные. Как приятна ваша прохлада после жгучего дня!

   Домой заходить не хочется, так бы и сидеть на лавочке, дышать – не надышаться шикарными июньскими ароматами -  этой солью Земли. Дышать и бесконечно слушать эту волшебную ночь.

   Смеркаться начинает где-то к полуночи, когда жёлтые, как цыплята, звёзды стайками заселяют бархат тёмно-василькового неба.

   Вот в это –то время, а то и позже, в тополиной роще защёлкает первый соловушка, ему откликнется другой и... начинается сказочный диалог!

   О чем они так красиво беседуют на своём виртуозном языке? 

   Такая неказистая на вид пташка, а поди ж ты, какие рулады выводит – нектар для души, песня поэта! Один предупреждает:

- Не вздумай посягнуть на мои владения, брат! Подружка моя в гнездышке сидит, и я её песнею охраняю – моя она теперь, моя!

- Да я вот захочу и перепою тебя! – отвечает ему собрат. – И подружку твою в своё гнездо переманю: моя – то песня поискуснее твоей, а дамы – они всё красивое любят.

- Ну, уж, так прямо и лучше! –  из сиреневых ароматов новым коленцем отвечает ему  соревнователь. – Да знаешь ли ты, что я у самих Курских соловьев  руладам учился?!. Где уж тебе до меня! Ты только послушай! – изощрялся птах перед соперником изумительными  пощёлкиваниями.

- И слушать не хочу! – хвастливо заявляет  в ответ соловей из зарослей жасмина. – Чихать нам на курских! – и его поддерживает хор собратьев:

- Щёлк, щёлк, чи-чи-ка, ти- та-та! Наши, Уфимские, соловьиные песни лучше! Чок-чок-чоик!

   В этот хор особо вплетается песня одинокого холостяка – соловьихи ведь петь не умеют. Как самозабвенно   зовёт он  свою половинку:

- Милая, где ты? Приди, я так жду тебя, так ищу тебя, радость моя!

Я пою только для тебя! Послушай, откликнись и прилети ко мне, роза сердца моего, и мы вместе будем так счастливы!

Соловьиха ничего не отвечает, она выбирает полюбившуюся песню! Да,да, выбор пары у них по голосу! Вернее, за голос!

   Ах, наши милые соловушки России, спасибо вам за  эту усладу сердца, за эту  нечаянную радость  российской душе!

  Знатоки различали три основных copтa птиц: СОЛОВЬИ СВИСТОВОЙ, графский, польский. Ловцы птиц (среди них были свои "генералы" и «тузы») места поимок лучших певцов держали в тайне.

Соловей- птаха перелётная. Зимнее время он проводит в Северной Африке, Аравии и Южном Иране. Возвращаются птицы в середине апреля. Гнездо пара вьёт в глухом кустарнике или в высокой траве. Это очень осторожная птица: по одной ему известной примете заметит, что гнездо посещал кто-то из любопытных, - бросит его, совьёт новое в недоступном месте и еще искуснее замаскирует его.

По народным приметам, что часто сбывается, появление гнезда соловья на усадьбе - к покиданию дома хозяевами: или выедут сами, или кого-то из них вынесут...

Как жаль, что лето коротко и соловушек слушать приходится так мало дней! В июле, в период вывода птенцов, почти все птицы, не только соловушки, замолкают: птенцов кормить надо! Тут уж не до песен...

   Но польза соловьёв не только от песен. Считается, что корма животного происхождения для соловья должны быть главными, поэтому они истребляют целые полчища вредных насекомых: комаров, гусениц, пауков, ос, паутов, других насекомых. Но не прочь отведать червяков и поклевать сладких  ягод.

Зато пора соловьиных песен самая отрадная! Она всегда была вдохновением многим поэтам и композиторам: сколько же песен сложено о самих соловьях! Самые известные - "Соловей" - романс Алябьева, "Соловьи, соловьи, не тревожьте солдат" - Соловьёва - Седова на слова Фатьянова. А В-ИА "Поющие гитары" не зря утверждали, что соловьиная песня - символ влюблённых:

Если, скажем, однажды
Вдруг, случится такое:
Соловьи перестанут
Песни петь под луною,
Кто поможет влюбленным
В их таинственном деле?
Кто для них будет петь
Соловьиные трели?

Позвольте мне сказать большее - без берёз и соловьиной песни наша любимая Россия просто немыслима!
24 Рецепт от старпома или медвежий возбудитель
Несущая Мир
Tелевидение я не смотрю. Но попадая иногда в  рекламную зону плазменного  ящика, невольно морщусь от постоянно что-то жующего и стирающего народа, вместе с прокладками, кремами и дезодорантами, обильно приправленными соусом из зубных паст. А еще и средства массовой информации в печатно-разговорном, радио-газетном жанре не устают ежечасно решать проблему сильной половины человечества в час икс. Конечно, средство Макропулоса очень заманчиво. А, по-другому, не хотите попробовать?

В летнее утро худощавый, стареющий старпом в возрасте золотого полтинника, сбежал с трапа корабля  и быстрой походкой направился домой. «Вахту сдал - вахту принял». Впереди двое суток блаженного отдыха с любимым пивченцием на даче. Тем более, погода располагала. Давно уже не было такой,  не  теплыни даже, а  изнуряющей жары в Петропавловске-Камчатском. Знаменитая сопка Любви с раннего утра до поздней ночи осаждалась влюбленным и не очень, отдыхающим людом. А Михалыч с женой на дачу навострился, благо, та совсем рядом от города, на девятнадцатом  километре. Да и самая пора грибов-ягод пошла. Почему бы не походить в ближайших окрестностях, не насладиться щедрой красавицей природой, жимолости целительной не поесть, грибочков ядреных не набрать.

Через пару часов супруги, вооружившись корзинками, бродили по лесу, недалеко от своей фазенды.  Старпом, заприметив себе роскошный  куст, обсыпанный сизо -лиловыми ягодами, с удовольствием стал кидать их пригоршнями в рот. И вдруг его слух резанул какой-то неестественный, истошный женский крик. И если бы  не услышал он в этом вопле свое имя, ни за что  не узнал бы голос  второй половины.

- Что же она так орёт, - поморщившись, подумал он.
- Комар или мошка   укусили, или паучок какой, а крику, крику. Это же надо  визжать такой дурниной! - рассуждал Михалыч, с наслаждением поглощая лесное лакомство.
А крики, вопли истошные, всё продолжались. И он, нехотя оставив жимолостный куст  в покое, направился к жене. А дальше они уже громогласно голосили вместе, слаженным дуэтом, что есть мочи, или, как говорят, на всю Ивановскую.

Большой бурый медведь стоял совсем рядом и смотрел на них с любопытным интересом. Они орали, он стоял. Они  вопили,  он слушал. Сколько продолжалось это дуэтное действо, сказать затруднительно. Но местному хозяину леса такой концерт надоел, и он ушел, не солоно хлебавши. А семейная парочка, забыв про ватные, подгибающиеся ноги, понеслась восвояси от грибов и ягод в свой дом, в свою крепость. Если можно было мчать-нестись-лететь после такого стресса.
Потом был вечер, и была ночь. И новый день, и снова вечер, и ночь... 

На вахту старпом пришел практически немым, без своего прекрасного баритона,  но каким-то подозрительно помолодевшим, источающим сильную чувственную энергию возбуждения. Мимо экипажа незаметным не пройдешь, тем более сутки всем вместе работать на корабле. И тогда, на настойчивые притязания рыбаков, еле слышным сиплым шепотом он рассказал о встрече с медведем. О том, как пожалел, что не взял с собой  в лес ни ракетницу, ни фальшфейер, а ведь дома был большой запас пиротехники. Как орали они с женой во всю мощь голосами  нечеловеческими. Как потом, поддерживая друг друга, добирались бегом до спасительной дачи.

И, счастливо улыбаясь, с горящими молодыми глазами сказал, что медведь оказался не простым, а целительным. После того, как супруги в полуобморочном состоянии вернулись из леса и немного отдышались, такое с ними началось... Такое! Чего не было никогда, не в пору страстной молодости,  не во время опытной зрелости ни у него, ни у нее. Вот такая медвежья услуга получилась!

- Как вы думаете, дадут мне отпуск хоть дней на десять, - вопросительно смотрел старпом на экипаж. 
В отпуске ему отказали. А приятный бархатный баритон вернулся к  счастливому обладателю только через две недели.

А вы говорите, что средство Макропулоса.
25 На разлив, в долг
Несущая Мир
Не открою Америки,  если представлю взору читателя  воскресный отдых у великой русской реки  на диком пляже. Носятся, как и везде, с визгами - писками цветы нашей жизни - дети. За ними лениво наблюдают разомлевшие от июльского щедрого солнца престарелые матроны с обрюзгшими формами, но в вызывающих откровенных бикини. Ничуть не отличаются по отвисшим животам представители сильной  половины, безудержно вливающие в себя винно-пивное содержимое из  стеклянной,  пластиковой  и бумажной тары.  Из открытых дверей навороченных джипов доносится разухабистое: «А у реки, а у реки, а у реки гуляют бабы и гуляют мужики».  Две девушки топлесс  непрерывно курят, томно глядя друг на дружку. Рядом бранится семейная  пара. Хозяин выпрашивает у держательницы казны  денег на очередную порцию танцевально-зажигательного пойла.  После нудно-истеричных женских сетований по поводу мужского алкашизма, получив строго под  расчет необходимую сумму, тот быстро  и радостно убегает к ближайшему магазину.


На какое-то время наступает вожделенная тишина,  нарушаемая желанным  плеском ласковых волн, да ревом моторов, проносящихся белоснежных катеров. Гуляют мужики и бабы… Кто во что горазд. Конечно, кто-то из читателей может спросить,
-А каким ветром занесло литературную героиню  в такую неустроенную дикую глушь -гулянку? -  героиня, в свою очередь, тоже вопрошает,
-А дорогие иномарки неужели не нашли для себя другого пристанища? -некоторые и до реки не доехали. Уткнулись у железобетонного забора, разложили деликатесную снедь на травку и заливают внутренности высокоградусными напитками, подстать  температуре жаркоструйного воздуха. К вечеру уедут, оставив после себя неприглядное жалкое зрелище из мусорных отходов.  Давайте все же пойдем на горячий песочек, поближе к живительной реке, подальше от угарных автомобилей, городской дымно-бестолковой суеты,  пластилинового асфальта. Постараемся отдохнуть.


Солнце тоже старается, прижигает, пришлепывает своими ультрафиолетовыми ладонями обнаженное расслабленное  тело.  И уже ласково проникают в засыпающее умиротворенное сознание  песенные отголоски: «Как упоительны в России вечера…» Проникают  вместе с остро пряными запахами жарящихся неподалеку шашлыков. Аромат  духмяного мяса, приправленный дымком,  призывно щекочет ноздри, пришпоривая  разыгравшийся вдруг на такой  июльской жаре аппетит. Мысли медленно плавятся, вяло текут, подобно реке. Может рискнуть и искупаться в ее не совсем свежих водах, принявших в свои объятия следы  проходящих пароходов, баржей с буксирами,  ракет на подводных крыльях, яхт, всевозможных водоплавающих живых и не очень объектов.  Но из речной глади отталкивающе небритой щетиной торчат водоросли, и вялое желание постепенно испаряется, как след реактивного самолета в синеве безоблачного неба.


Зато на горизонте появляется сосед с двухлитровой  коробкой вина. Громко ругая,  на чем свет стоит, свою рачительную женушку-скряжку, в пику хвалит продавщицу, удивленно рассказывая, что не хватило червонца, а она ему дала в долг, сжалилась, поверив, что тот на обратном пути вернет недостающую сумму.  Конечно, десять рублей  - не деньги. Даже в муниципальном автобусе не проедешь и булочку не купишь… Но, мало ли  какими принципами мы довольствуемся.
Поверить - не поверить. Дать - не дать. Нахамить или ласковое слово сказать. Занять, обнять или… к черту послать…


Недавно  ходил по пляжу  бомжик, побирался, просил милостыню. Компания, жарившая шашлыки, закричала, забранилась, да еще бутылкой пустой бросила. Та попала в большой камень и  разлетелась мелкими осколками. Кто-то рискнет порезать ноги.  Девушки -подружки  дали денежку и сигарет.  Я протянула  ту самую пресловутую десятку, которой не хватило  бедолаге  соседу, желающему догнаться.   Тот, смачно прихлебывая порошковый алкогольный напиток,  все не может успокоиться и поет дифирамбы продавщице винного отдела.
-Эх, есть еще хорошие люди, есть, - весело восклицает он! - Сам бы  лично никому не одолжил и рубля, а вот, поди ж ты. Наверное, я приглянулся молодой и симпатичной девушке, - жадно заглатывая вино и  игриво смотря на жену, мечтающее говорит новоиспеченный мачо. Та лениво отмахивается  от  него, как от назойливой мухи.
Я улыбаюсь про себя.  Конечно, есть!  «Есть женщины в русских селеньях!»  Иначе не шумели бы волны, не светило  бы солнце, не резвились бы детки, не ходили бы деловито голуби, выискивая остатки пищи, беззаботно разбросанные отдыхающими. Если бы не было этого доверия.


И вспомнился мне рассказ деда.


В начале пятидесятых призвали его из маленького уральского городка на срочную службу   в военно-морской флот. Отправили на курсы молодого бойца для получения военной специальности в славный город  Ленинград.  Где новобранца крепко  скрутил железной рукой, причиняющей острую  невыносимую боль,  ревматизм. Первый приступ случился ещё  в детстве, когда он попал в ледяную прорубь и сильно застудился. И вот второй звоночек.  Даже не звонок, сильный колокольный набат. Молодой матрос корчился от боли, практически обездвиженный.  В госпитале, после курса лечения доктор сказал, что придраться к  здоровью курсанта  никак нельзя. Сердце у того отличное и  списать его, признав не годным,  он не может. Хотя если парень будет настаивать, то можно  рекомендовать  другие войска. Например, сухопутные,  в которых срок службы гораздо меньше по времени. Парень настаивать не стал. Он даже  кратковременный отпуск, положенный для восстановления пошатнувшегося серьезно здоровья, не использовал. Потому что старшина  дружески посоветовал,
- Уйдешь гулять, отдыхать, а у нас  «в полном разгаре страда деревенская», - как говорил Некрасов. Активный  отбор среди салаг  на обучение по  специальностям идет. Вернешься,   все хорошие места  будут заняты. Так и останешься, в лучшем случае поваром, в худшем - уборщиком помещения, – и тогда дед, пренебрегая здоровьем,  поступил мудро.  Выучился на гидроакустика, получив в дальнейшем крошечную, но  отдельную служебную каюту. Лучше пять долгих лет службы уважаемым человеком быть - одним из востребованных специалистов  на подлодке. Гидроакустик первым и корабль  обнаружит вражеский, и мину… Одним словом, почёт и доверие. По  окончании курсов  его  командировали  в  легендарный Севастополь, на одну из лучших  подводных лодок.

Однажды, будучи в увольнительной, подрался он серьезно за честь девушки, практически незнакомой, к которой стали приставать выпившие парни. В наше время днем с огнем  не найдешь таких  защитников. Замечание никто не сделает за нецензурную ругань или разнузданное поведение в общественном месте. Отвернутся равнодушно и живут по принципу:  «Моя хата с краю…» Тогда, подоспевшая милиция сдала храбреца в тельняшке военному патрулю.  Время было сталинское, суровое. Особо не разбирались. Так дед загремел на «губу». И пришлось ему побыть тем самым пресловутым уборщиком. Как говорится,  от судьбы не убежишь.
Как-то метет он с товарищами по несчастью севастопольскую набережную. В ту пору, кроме лоточков с мороженым, пивом и газировкой торговали на разлив водкой.   Миловидная продавщица, наблюдая за бравыми парнями, тщательно убирающими около ее киоска, сама предложила им по сто грамм для праздника души и поддержания боевого духа. Мол, хотите, налью? Хотеть то они очень хотели, кто же откажется, да губы раскатывать не на что было,  на «губе»,  штрафники,  совсем без денег.
-А я в долг дам,  - улыбнулась девушка.
-Как в долг, вы же нас не знаете совсем. Первый раз в жизни видите.
-Не знаю, но вижу,  что матросы. Знаете, сколько здесь стою и торгую, многим  морячкам в долг наливала - у каждого своя ситуация случалась. И ни разу не было, чтобы кто-то из них обманул, не вернул деньги. Да еще и шоколадку в благодарность принесут.

В те далекие сталинские годы  простым матросам верили свято, как и своему дорогому вождю – тирану.  Последнего давно нет. И хочется верить не будет никогда. Продавщицы сердобольные, похоже, выжили.  Остались ли первые?
26 Рассвет
Олена Братель
Небо на востоке постепенно начало белеть и становиться похожим на парное молоко, которое в большом эмалированном ведре скоро вынесет из пахнущего сеном сарая тетя Галя. Одинокая птичка несмело принялась петь хвалебную песнь рассвету, играя незамысловатую мелодию на шероховатых ветках яблони. Уже заметно, как зарделись несозревшие вишенки, ожидая скорого свидания с солнцем. Земля маленькими глоточками неспешно пила  зарождающиеся в сердцах травинок влажные тени. Высокий тополь нехотя выпускал из своих объятий  еле угадывающуюся родниковую чистоту неба. И вот горизонт начал окрашиваться в нежный  абрикосовый цвет - и ахнули от восторга  пробудившиеся птицы, и их звонкие голоса деликатно, как будто боясь спугнуть солнце, присоединились к соло первой птички. Где-то вдалеке петух деловито оповестил своих подданных о наступившем новом дне, и вскоре громкую перекличку начали его соседи с ярким оперением. Ветерок в своей уютной колыбельке из ивовых прутьев тихонько  перевернулся на спинку, сладко потянулся и широко распахнул свои удивленные синие глазенки. Потягушки-потягушеньки - на ребеночка растушеньки! Солнышко, солнышко, загляни в оконышко! Доброе утро!
27 Вечер
Олена Братель
На чумазой голубизне неба несмело проклюнулись бледные ромашки звезд. Беспокойные тополя с благоговением замерли, слушая размеренную перекличку лягушек в речке. Вечернюю прохладу постепенно наполнял дурманящий запах ванили то ли от распахнувших свою душу матиол, то ли от зардевшейся сдобной булки, бесстыдно завлекающей на чашку парного молока. Закутанная в теплый плед, к столу тихонько подошла ночь и села на скамейку под старой дремающей яблоней, чтобы наблюдать за тем, как неутомимые оптимисты изо всех сил машут миниатюрными крылышками, стремясь к искусственному белому свету лампы.
28 Лесное золото
Владимир Погожильский
Симона была уже большая девочка -  ей не так давно исполнилось одиннадцать лет. Она любила бывать у совсем еще молодых бабушки  с дедушкой. Те вовсе не баловали внучку. Просто, Симонке было с ними  интересно. Бабуля и дедуля много чего знали, умели и могли. И делились этим легко, без назиданий и нравоучений   Они сами радовались тому, что вместе с Симонкой их компания становилась моложе, веселее, любопытнее. Симона уже много чему научилась у бабули – шить иголкой, вязать, рисовать, печь блинчики на сковородке. Побывала с ними в разных интересных местах. Теперь дедушка и бабушка собирались за грибами и звали внучку с собой.
Симона никогда еще не была в настоящем лесу и, тем более, не умела собирать грибы. Однако, стояла теплая, солнечная летняя погода. А базары были полны лисичек, продавали их и около входов в супермаркеты. Так что, самое время.

Субботним утром Симона приехала к бабушке с дедушкой на автобусе. Те так и ахнули –внучка оделась как для выхода «в свет». Новую белую курточку дополняли новенькие джинсы и белоснежные кроссовки. В руке красивая корзиночка из цветных прутиков. Бабушка поахала, но что делать с модницей? Решили, что сильно не испачкается, а в лесу побывает. И то хорошо.
В поезде внучка сказала, что собирать грибы не умеет, и, наверное, только без толку будет путаться  под ногами.
- Уметь хорошо,- возразил дедушка,- но в этом деле азарт легко заменит любое умение. Со страстью надо за дело браться, тогда никто не угонится.
- Это как? -удивилась Симона.
Дедушка объяснил:
- Лисички очень красивые. И искать их одно удовольствие. Потому, что торчат они из зеленого мха как маленький кусочек золота. И мы это золото едем искать. Лес так просто свои золотые грибочки отдавать не хочет, пытается грибника запутать. То желтенький березовый листочек подложит, то несъедобную поганку такого же цвета. То почти совсем грибочек во мху спрячет. Но от этого только интереснее. А как найдешь одну лисичку, так и смотри вокруг - они всегда семейками стоят. Золотой россыпью. В общем, мы золотоискатели и кто больше найдет, тот самый глазастый и удачливый. Тому почет и уважение. Да еще жареные грибы на ужин.

Когда вышли из поезда и подошли к лесу, дедушка сказал:
- Настраивайся!
- Как?
- Скажи себе «Золото! Иду искать золото!»
Симона подумала и громко сказала:
- Золото! Золото! Пиастры!
С тем и ступили на лесную тропинку.

Дошли до того места, где начинался сплошной изумрудный ковер из мха. Дедуля быстро заприметил лисичку, но сам брать не стал.
- Посмотри, Симона, может там слева грибок, что-то я плохо вижу.
Симона глянула, сделала шаг, присела и увидела замечательно красивую лисичку. Золотую-презолотую. Очень симпатичную, похожую на музыкальную трубу с раструбом, только очень маленькую. Удивлению и восторгу не было предела.
-Бабуля, - закричала Симона, - я нашла! Какой хорошенький! Сама нашла!
Дедушка дал ей перочинный ножичек и показал, как обрезать корешок. Симона, помня наставления стала внимательно оглядывать ближний мох и нашла еще два грибочка поменьше, но такие же симпатичные.
Глаза загорелись азартом и Симона стала ходить туда-сюда, однако больше ничего не попалось.
Дед сказал, что грибника ноги кормят, надо идти вперед. Вон там, показал он рукой на островок мягкой зеленой подстилки изо мха, тоже могут быть грибочки.
Пока бабушка с дедушкой дошли до указанного места, все лисички были уже собраны. Но дед осмотрел место снова и нашел еще столько же.
Симона, как молодая орлица быстро замечала желтенькую точку впереди и неслась к ней. Вскоре ее декоративная корзиночка была полна, пришлось выдать ей полиэтиленовый мешочек с ручками.
Так продолжалось до обеда. Когда дедушка с бабушкой запросили пощады и уговорили внучку пойти к электричке. Та неохотно согласилась. Курточка странным образом оставалась белой, зато новенькие кроссовочки было не узнать - все в зеленых разводах.
Усталую, но довольную неожиданной удачей  Симонку довезли с добычей до дому на такси.
Через некоторое время позвонила дочка и сказала:
- Зачем вы ей все свои грибы отдали? И вам не осталось и мне работа с ними возиться!
- Уж повозись, - сказала бабушка. – Ничего мы ей не отдавали, наши грибы у нас. Просто она собрала в два раза больше, чем мы оба. Поздравляем, у тебя выросла добытчица! С ней не пропадешь!
29 Мужское воспитание кота
Владимир Погожильский
Мама принесла в дом, от соседки маленького серенького, пушистенького котенка - Мурзика. Котенок таращил глазки и беззвучно открывал ротик - то ли есть просил, то ли учился говорить «Мяу». Через пару недель он немного подрос, но оставался все равно маленьким и беззащитным. А тут мужская часть семьи – папа, Степа двенадцати лет и Саша девяти вместе с папиным другом и его десятилетним сыном Тимой собрались в недельный поход на байдарках. Детям очень не хотелось расставаться с котенком и они решили взять его с собой.
Надо сказать, что вся команда, кроме Мурзика, состояла из опытных байдарочников –даже Саша, несмотря на малый возраст, уже трижды сплавлялся на байдарке и отлично управлялся с веслом.
Байдарочный поход для жителей Вильнюса, даже довольно продолжительный, в то время был вполне семейным предприятием. Реки, по которым можно сплавляться - Нерис и Жеймяна текут в сторону города и можно без особых усилий, то есть, почти не гребя веслами, вернуться домой. Вплоть до каменных городских построек вдоль рек тянулись не потревоженные дачными постройками сплошные сосновые леса, полные грибов, земляники и черники. А по берегам рек густо росла черная и красная лесная смородина, оправдывая свое польско-белорусское название «паречки», то есть «растущие вдоль реки, по речке». Никто в этих лесах не оставлял неубранных кострищ, куч мусора и объедков – сказывалось почти языческое, уважительное отношение к лесу, присущее местным жителям. Разве что на полянке красовалась неиспользованная предыдущими туристами поленица дров, остальное закапывалось и тщательно маскировалось дерном. Ничто не омрачало ощущения близости к первозданной природе на любой байдарочной стоянке. К тому же Нерис, затейливо извиваясь, пересекает весь город, и доплыть можно чуть ли не до порога своего дома. А в ту сторону - в верховья рек или к озерам, из которых вытекают речушки, впадающие в Жеймяну, можно без проблем доехать пригородными поездами, автобусами, или на личной машине. В общем, на этих реках, особенно, в солнечные выходные дни, даже образовывалась некоторая толчея из байдарок и плотиков. Увидеть на них можно было и седых стариков и мамаш, вяжущих кофточку и совсем маленьких ребят в спасательных жилетиках. Встречались в лодках и собаки. Только кота там пока еще никто не видел.
Поход начинался довольно далеко - от озера Жеймена, из которого вытекает речка с таким же названием.
Идти от поезда до озера надо было около километра через сосновый бор. Котенок, которого мальчики несли на руках, время от времени просился  дать пройти немного самому. Однако он быстро сбивался с пути, забредал в лес и его опять приходилось нести. К моменту, когда компания подошла к озеру и котенка спустили на землю, на всей его внешности было изображено, что прогулка уж слишком затянулась. Впрочем, вскоре все сели перекусить припасенной копченой курицей и заранее приготовленным салатом. Котенку досталось блюдечко специально для него взятого молока и довольно много вкусного куриного мяска. И он опять воспрял духом. Пока собирали лодки и укладывали в них вещи, Мурзик пару раз терялся в ближних кустах и жалобно мяукал. Воды он, поначалу, очень боялся и, дрожа всем телом, забился между рюкзаками и закрыл глаза.
Через полчасика природная любознательность и теплое солнышко, пригревавшее вовсю озеро, взяли верх над страхом. Мурзик стал поглядывать по сторонам, потом осторожно перемещаться по лодке. На следующем привале котик, изрядно проголодавшись от нахлынувших на него волнений, уже не лез без нужды в кусты, а держался поближе к походному столу. Правда, он попробовал влезть на дерево, но на высоте с метр впал в панику - не знал, как вернуться. Саша снял его с дерева, успокоил и решил, что надо Мурзика научить слезать с дерева, не дай бог залезет туда, откуда не достанешь. Лес кругом, все-таки. Он взял его за бока и заставил пару раз подняться и спуститься, но не так, как это делают кошки - головой вперед, а так, как делают люди – задними лапками вниз, поочередно переставляя цепкие коготки все ниже. То ли кот оказался толковым, то ли Саша хорошим тренером, но на этом проблемы со снятием с дерева закончились. Уже назавтра, осознав в полной мере урок, Мурзик начал бесстрашно влезать и слезать с любого дерева, будто он был матросом, а дерево было веревочной лестницей.
Пару дней все, включая Мурзика, втягивались в походную жизнь. К утру третьего дня мальчики, сидевшие в байдарках впереди, уже лихо лавировали между упавшими в воду деревьями, легко предугадывали появление отмелей и определяли фарватер, а также грамотно выбирали места стоянки: чтобы был ключик, были дрова, но не было муравейников. Произошло то, что неизбежно происходит в походах – закончилась домашняя, заранее приготовленная еда. Надо было переходить на походный рацион, основу которого составляла каша с тушенкой, а разнообразие в виде грибов и лесных ягод, добывалось собственными руками. И здесь выяснилось, что Мурзик очень хочет есть, но не любит кашу с мясом. Не собака, же.
Мальчики насобирали в реке мидий и сварили на костре Мурзику на пробу целую большую банку из-под консервов. Мурзик со страстью набросился на новоявленное лакомство и ребята не заметили, как пузо его стало похоже на барабан, точнее на плотно набитый мешок. Все заволновались, как бы от обжорства не случилось беды. Однако, было поздно что-то делать и Мурзика, уже полусонного, отнесли в палатку, где он мертвецки продрых до следующего утра. Утром оказалось, что кот за ночь подрос раза в полтора - два и превратился в бойкого подростка.
Пока ребята кипятили воду для новой порции ракушек и разделывали их для варки, Мурзик съел все в сыром виде. Полежав на солнышке на лесной полянке, он начал слоняться по лугу, время от времени чем-то увлекаясь. Проследив за ним, Степа определил, что Мурзик ловит полевых мышей и, даже, поймал при нем одну и тут же слопал.
На очередном полуденном привале, когда все купались и загорали на песчаной отмели, оказалось, что Саша и Мурзик скромно сидят на берегу. Отец предложил Саше искупаться, на что тот ответил:
- Я же не умею плавать. Вон, и Мурзик не умеет.
- Неправда, возразил отец. Все умеют плавать, только об этом не догадываются. Вот и Мурзик твой тоже. А может быть, он, просто, не хочет мочить шубку в воде.
Новость заинтересовала Сашу и они поспорили. Саша знал Мурзика сызмальства и никогда не видел, чтобы тот учился плаванию. Отец занес Мурзика в реку, и, хотя тот всеми силами выказывал недовольство подобным неслыханным насилием над кошачьей личностью, опустил его в воду. Не раздумывая и доли секунды кот, с сосредоточенным видом, поплыл в сторону берега, гребя по-собачьи растопыренными перепончатыми лапками. Выскочив на берег, он фыркнул, перетряхнулся, сердито поглядел на шутников и стал валяться по сухому горячему песку, высушивая шерстку. С выражением изумления Саша зашел в реку по грудь и... поплыл, точно копируя поведение кота. Получилось! Их реки он уже выходил преодолевшим свой последний походный страх. Впрочем, Мурзик, после заплыва, тоже перестал испытывать от близости воды ненужный трепет.
Вся команда за дни похода возмужала и окрепла. У отцов снова рельефно обозначились мышцы рук, спины и груди, одрябшие было от сидячей работы. Мальчики поражали своей деловитостью и умением управляться с лодкой, палаткой, костром, ведром, искать дары природы, угадывать погоду и многим другим. Но особенно выделялся произошедшими переменами кот. Он уже вальяжно, как тигр, лежал на самом носу байдарки и, ловя пролетающих стрекоз и бабочек прицельным броском лапы, тут же засовывал их в рот. Взгляд твердый, движения преисполнены уверенности в себе. Если на него попадали брызги от встречных волн, Мурзик только недовольно встряхивал головой. Экипажи попутных байдарок обычно поражались, увидев необычную фигуру на носу брезентового корабля. Мурзик же не каждого удостаивал, даже, беглого взгляда. Время от времени байдарки сопровождал почетный эскорт перепуганных диких уток, пытавшихся спастись от приближающейся опасности бегом по воде «аки посуху». Собака бросалась бы в реку при виде каждой такой утки, а потом мокрая влезала бы обратно в лодку, таща на себе с ведро воды. Мурзик же, не меняя позы, с презрением оглядывал несущихся перед лодкой водоплавающих и, не без интереса, наблюдал чем этот переполох закончится.
Гроза полевых мышей Мурзик первым выпрыгивал из лодки (чалились, обычно, носом). И проводил тотальную чистку окрестностей, пока все остальные выгружались, ставили палатки, готовили костер, варили походную кашу... Перекусивши, кот разваливался загорать на поляне или же забирался на невысокое дерево и там лежал на ветках, подобно рыси. Если события около походного стола его интересовали, кот без церемоний требовал свою долю. Голос его тоже заматерел, его «Мау» звучало почти басом. В общем, в команде даже возникла дискуссия - не пора ли кота называть не Мурзиком а, например, Мурзой, Муром или другим уважительным именем. Решили, что отныне имя ему будет «Мур».
В байдарочном походе множество приятных моментов, воспоминания о которых греют душу потом, всю долгую зиму. Один из них - утреннее пробуждение. С первыми горячими лучиками восходящего солнца кончается сырая холодная ночь в лесу. Сползает вниз к реке и бесследно растворяется в ней ночной туман. Высыхает роса на траве, просверкав бриллиантами и изумрудами по всей поляне. И тепло нового дня начинает проникать во все потаенные уголки соснового леса. В палатке на какое-то время становится тепло и уютно. Крепкий утренний сон овладевает всеми. Всеми, но не котом. Ему, кончившему исполнять роль ночной походной грелки, непременно надо наружу. Однако пологи палатки, через которые не пролезть даже комару, закрыты замками- молниями,. Мур быстро научился, хватать лапкой собачку молнии и тянуть ее в нужную сторону. Одну всторону, другую вверх. И уходил на утреннюю охоту.
Когда заядлые купальщики Степа и Тима бежали к реке, Мур садился на косогоре и терпеливо наблюдал за ними. Оглядев возвращающихся ни с чем пловцов, он требовательно спрашивал их «Мя-я?!», Усовестившись, мальчики возвращались в реку искать для кота мидии.
Но, вот и городские пляжи с грибочками и лежаками, первый бетонный мост, набережные, многоэтажки. Пора искать место окончательной выгрузки на берег.
Домой кот немного прошел пешком, но потом позволил донести его на руках. Порадовавшись молочку, прочей домашней снеди, Мур прыгнул на подоконник и стал печально смотреть на улицу. Переночевав на жестком подоконнике, не соблазняясь мягкими подстилками и, даже, диваном, Мур наутро исчез. Благо, форточка была открыта, а квартира на первом этаже. Утром его обнаружили спящим на сливовом дереве, что росло перед домом. Потом под окнами послышались кошачьи вопли и рыки. Это Мур наводил порядок в кошачьем царстве – заявлял подвальным котам свои неограниченные права на лужайку перед квартирой. Однако, во двор бродяжничать не ушел. Он, просто, куда-то исчезал на несколько часов. Все решили что Мур ходит в соседний парк охотиться на мышей. Что и подтвердила соседка, гулявшая там с внуком.
Через две недели, когда компания собралась совершить небольшой походик выходных дней и в коридоре опять появилась байдарка в упаковке, Мур сел на нее, вопросительно поглядывая на всех и, явно, намереваясь продолжить полную волнующих событий жизнь туриста. Пришлось опять брать его в поход.
Примирили его беспокойную натуру с обывательским прозябанием дома начавшиеся затяжные дожди, за которыми последовали холода. Мур часто лежал на окне и, глядя на желтеющие листья, мечтал о новых походах, о реке и о лесе, где так хорошо, так вольно живется коту, прошедшему туристическую спецподготовку.
30 Байки из НИИ. Авгиев телятник
Владимир Репин
Лето. Очередной добровольно-принудительный заезд инженеров с «шефской помощью» в деревню Новинку, что под Тихвином. Первые дни – обычное сено, сено, сено…

Но потом в колхозном телятнике произошло давно ожидаемое ЧП. Поскольку полы были залиты навозом почти по колено, и уже давно не помогали прогнившие настилы, шедший к стойлу бычок провалился на подломившихся досках и сломал ногу. Шефам была предложена сделка – бычка нам отдают на мясо, но мы должны вычистить телятник. Что такое свежая телятина в 70-е в СССР и как она доставалась – помнят только ветераны холодной войны вроде меня. Потому споры были недолгими, и с утра отряд почти античных героев, вооружившись совковыми лопатами и носилками, отправился вершить подвиги.

Хоть речка Капша и была поблизости, но повторить подвиг Геракла мы не могли – телятник был расположен гораздо выше, за деревней. Разделись. Я снимать плавки не рискнул, рассудив, что все равно уделаемся в навозе так, что на месте толком не отмоешься, и нырять в Капшу придется с головой. Остальные мужики долго не раздумывали и, раздевшись догола, приступили к работе.

Когда день клонился к вечеру, телятник почти сиял. Найденные сломанные доски настила мы заменили и стали искать душ или хотя бы кран. Но его НЕ БЫЛО! Во всяком случае, исправного. Вода была, но только в автопоилках. Вы никогда не пробовали вымыться из автопоилки? А стадо уже возвращалось в стойла…
Делать нечего – надо идти до Капши. Но беда была еще и в том, что к единственному приличному выходу к берегу и крохотному пляжику на реке можно было пройти только через деревню. Вот так: по главной улице – с оркестром! Заляпанные навозом, как папуасы из племени тумба-юмба, голые, но в резиновых сапогах, с лопатами на плече и узелками с одеждой. Под удивленными взглядами бабулек, ожидающих у ворот своих Бяшек, Борек и Марусь, возвращавшихся вместе с нами из стада…

И я, как единственный из всех «прилично одетый», впереди этой сборной колонны.
Это был марш победителей!

А сколько было потом разговоров об этом приключении! Между прочим, под телячье рагу на косточках или жаркое из филейной части со свежей картошечкой, за вечерним обеденным столом после возвращения с сена.
31 Байки рыбацкие. Рыбий зуб
Владимир Репин
Дело было на даче, в Луге. Жили мы там, пока подрастали сыновья, и их еще нельзя было таскать по турбазам и базам отдыха на Карельском. Рыбалка на Луге вблизи города никакая - плотвичка да ерши, вот и пошли мы с одной удочкой погулять вдоль реки. Забрели довольно далеко по течению, и тут мне приглянулась полупересохшая старица, решил на всякий случай забросить там.

Заливной луг, весной старицу должно было накрыть половодьем - может, кто там и задержался и давно голодает? Подобрал черчяка поаппетитнее, закинул. Не прошло и нескольких секунд, как поплавок резко пошел под воду. Подсёк, тащу...
Какое там! У меня леска тоненькая, на ерша, а там какое-то полено ворочается, еле к берегу идет. Нашел колею от грузовика, заходящую в воду - наверное, кто-то машину мыл или радиатор заливал. По колее, как по каналу, вытащил рыбину из старицы, ухватил в тесной колее. Здоровый такой язь, толстый...
Порадовался, поменял насадку, кинул. Не успел, наверное, червяк опуститься на глубину - поплавок потянуло вкось под воду, зазвенела леска. Ну, во второй раз уже проще - вывел рыбу в ту же колею, извлек. Окунь-горбач - на кило, наверное; перья растопырил, недоволен - пожрать толком не дали...

Азарт попёр... Ну, рыбаки меня поймут, остальным все равно толком не объяснить. Беру я самого толстого червяка, делаю третий заброс. Та же песня - не успел червяк утонуть, его уже потащили доедать. Поплавок, подныривая, бороздит воду, я готовлюсь подсечь, и тут...
Выскакивает из воды чья-то зверская морда и хапает мой поплавок! Я чисто на автомате пытаюсь подсечь, двойной рывок - и леска спокойно подтягивается ко мне. Крючка и грузила нет, но пенопластовый поплавок уцелел, и в нем, наполовину перекушенном, торчит чей-то большой острый зуб. Крупная щука? Может быть...
Ловить больше не на что, и мы отправились домой, спрятав рыбин в мешок от вездесущих местных мальчишек.

Конечно, вернуться туда в тот же день не получилось - режим, ужин, укладка детишек... Когда на следующее утро я прибежал туда со спиннингом, в перебаламученной воде по мелководью метался какой-то перепуганный до заикания щурёнок, а на берегах лежала тина, мокрые сучья и прочая дребедень, ясно показывающая, что старицу вычерпали бреднем вдоль и поперек.

Зуб я сохранил. Уже на работе рассказал об этом случае коллеге, заядлому рыболову. Тот заинтересовался и просил притащить клык для идентификации.
Порылся дома - и не нашел. Но зато у меня лежал другой найденный где-то зуб - то ли кабанчика, то ли еще какой животины. За неимением рыбьего я притащил его.
Наш ведущий инженер перерыл дома все собрание сочинений Брэма, но зуб опознал:
- Ты что мне подсунул? Это же собачий клык!

Так и кончилась история со старицей.
32 Альбом - как я провела лето
Людмила Зрелик
 Приехала я с внуком отдыхать на море, думаю что в последний раз, поэтому зарядив фотоаппарат пленкой на тридцать шесть кадров, решила что буду делать снимки только себя с мужчинами. У внука и так альбомы ломятся от фотографий, а мне нужно чтобы подруги от зависти лопнули.
 Первым, в поле зрения попал Владимир: высокий, с хорошей фигурой, с пышными усами. Был он с женой и внучкой. Жена сама нас сняла в обнимку на фоне
моря. Хорошо, что я догадалась запрятать часть своего тела за Владимира, и ему было тепло и я выглядела стройнее. На второй день, я уговорила  супругу снять нас в интимной обстановке.

 Ничего не подозревая, наивная женщина сделала фото, где ее муж был с обнаженным торсом, а я влюбленно пожирала Володю глазами. Длительное отсутствие мужчин сыграло со мной злую шутку,ночью я стонала во сне, и кричала: "Еще Вовочка, еще мой сладкий"
Володя курил в это время на улице, его жена проснувшись от моих криков заподозрила неладное.
 Вы же сами понимаете, что ничего не было, но на следующий день, спасая тридцатилетний брак, супруги улетели домой.
 Мое внимание переключилось на других соседей. Ирочка с сыном и мамой ходили на пляж одни, а ее муж Александр, обгоревший на солнце, сидел дома. Я предложила турецкую мазь от ожогов, и  сама нежно размазывала его по молодому мускулистому телу. Надо было подготовить его к фотосессии, не снимать же облезлую разноцветную кожу. Но заподозрив неладное, теща заставила Сашу одеть рубашку с длинным рукавом и идти вместе с семьей. Жаль, красивый был бы экземпляр. Больше на контакт со мной они не шли. Может, тоже слышали мои крики?

 На пляже все фотографировались с неграми. Я понимала, что это не впечатлит  подруг, но для разнообразия решила, пусть будет.
 Четыре студента подняли меня на руки, а с криком :
- О-ба-на!- пятый сделал снимок.
 Второй снимок был со скидкой, я рискнула позировать на вертеле.
 Это было роковой ошибкой. С криком:
 - Чунга-чанга! - двое студентов из Нигерии упали с переломами рук. Хлюпики!
 Шест, на котором я висела пять секунд, сломался. Я отделалась синяками на мягком месте.
 Но за то, после этого, африканцы перестали нагло приставать со своими услугами к отдыхающим.
 Меня почему-то все стали звать Чунга-чанга. Слава распространяется очень быстро.

 На мое счастье, приехала еще одна семья из Сибири - благодатный край на хороших людей.
Спокойные, добрые люди. После их злющих комаров и сильных морозов, разве может их вывести что-нибудь из равновесия?

Молодая семья: огромный, двухметровый, красивый мужчина - Алексей, про остальных промолчу.

Алексей ходил с тентом, вместо зонтика.  Прячась в тени этого сооружения, мы ощущали на себе завистливые взгляды отдыхающих. Всей кампанией мы решили посетить дельфинарий.

После выступления, мы захотели сфотографироваться с дельфинами. Я решила показать друзьям, как  хорошо плаваю.  Мне подобрали два самых крупных экземпляра этих грациозных морских животных. Три раза я срывалась не удержавшись за плавники, видно дельфинам это надоело и они выбросив меня на берег, уплыли в глубину.

 Как утешительный приз, Алексей согласился со мной попозировать. Получилось с десяток эротических фотографий.
Будет чем похвастаться перед подругами!

Через два дня приехала еще одна семья.
Друг Алексея, когда мы были в кафе, согласился потанцевать со мной в обнимку. Получился очень хороший кадр: мужественное лицо настоящего вояки, нежно - по сыновьи смотрело на меня, но об этом я никому не скажу.

  Это потом я узнала, что Алексей поставил  Андрею бутылку пива за этот подвиг.

Спасибо тебе Алексей - теперь будет что насочинять подругам. Лет через пять, я сама поверю в эти сказки и счастливая, буду вспоминать, как прекрасно я провела лето.

 Альбом получился на славу, для одного отпуска достаточно мужчин, а то примут за женщину легкого поведения.
 
 Самое интересное, подруги поверили, но осудили:
 - Пора бы тебе и остепениться. Как только дочь тебе своего сына доверила.
 
 Я думаю они это из зависти сказали.
33 Бесконечная пенка лета
Светлана Захарченко
- Бабушка, ты когда будешь варенье варить? - на меня с любопытством таращились зелёные глаза семилетнего внука.
- Какое? - притворилась я, будто и не собирала с утра малину и не засыпала её сахаром.
- Как какое? Малинное. - внук от нетерпения путался.
- А, это... - я покосилась на медный чан, в котором томилась малина. Вот она, ягода, под спудом белоснежным и липким, начала уже проступать малиновыми пятнами сока.
- Ага, это самое. Когда? - Зелёные глаза уже сверлили меня насквозь, пытаясь поскорей узнать ответ.
- Вот уберу со стола, - я следила за реакцией внука. Он схватил тарелку с хлебом и быстренько сунул её в хлебницу, потом убрал в шкафчик сахарницу и солонку, потом подумал чуток и, вздохнув, отнёс в посудный таз миски из-под ухи и чашки с плавающими на дне чаинками. - Помою посуду, а потом и варенью срок придёт.
После этого моего признания, внук не отходил от меня ни на секунду, словно подозревал меня в том, что стоит ему отвернуться, как я тут же умудрюсь моментально сварить варенье без его ведома. Он старательно пыхтел, пока я мыла посуду на причале, и даже полоскал миски, которые отправлял в кругосветное плавание вокруг поднимающегося из воды камня. Потом подавал дрова для дровяной плиты, стоящей во дворе. И вот медный чан водружён на раскалённую чугунную поверхность плиты, и под зоркими глазами маленького пытливого наблюдателя малина начала проявляться сквозь белую сахарную пелену. Вокруг, нежась в софитах невыносимо яркого и жаркого июльского солнца, парили осы, пчёлы и шмели. Их гудение было в унисон полыхающему в плите огню. Сахар в чане медленно плавился и исчезал, будто марево в небе, незаметно и безбольно.
- Бабушка. Началось! – закричал внук. И я, выжав выстиранную простынь, поднялась с дощатого причала, потому что пора было приступать к священнодействию. В руках у внука уже дожидалась деревянная ложка с длинной, в четверть метра ручкой. Мой брат специально вырезал её из срубленной им липы. Ложица предназначалась для варки варенья, чтобы снимать пенку, не обжигая при этом руку паром.
Я заглянула в чан. Над малиновым сладким озерцом поднимались бело-розовые волны с пеной наверху. Волна была не больше трёх баллов, но для варенья лучше, если её не будет совсем. Я отодвинула чан в сторону, чтобы он стоял не над огнём, и начала снимать пенку. Белоснежное блюдечко наполнялось медленно, пока пена не заполонила всё пространство до золотистой полоски. Внук отгонял назойливых насекомых от лакомого блюда.
Варенье сварено. Пенка незаметно перетекла в вечный двигатель детского желудка. А внук уже присоединился к ватаге своих сверстников, и они побежали по стерне к часовне, чтобы с колокольни наблюдать за ходящим теперь два раза в неделю метеором.
Я перекладывала остывающее варенье в банки и улыбалась. Вот также когда-то нетерпеливо ждали пенку мои дочь и сын, и моя мама, их бабуля, как им казалось, дразнила своей медлительностью движений детский аппетит. Вот также варила варенье моя бабушка, а мы с братом следили за движением снимающей волшебную пенку ложки, - словно это неведомая комета залетела в нашу беззаботную жизнь и принесла с собой аромат и сладость лета.
Передо мной рябило Онего, а за моей спиной высился двухэтажный деревянный дом, который построил мой прапрадед Александр. Он также, как мой внук, ждал малиновой пенки и он тоже видел противоположный берег и острова, в дымке дождя или тумана напоминающие сладость детства… недоступную мне сейчас… вечную пенку лета…
34 Говорящий куст
Борис Задворняк

На огороде у одного крестьянина расцвел шиповник. Вообще крестьянин, его же-на, два сына и три дочери не имели времени возиться с цветами. Приходилось сеять и выращивать картофель, капусту и репу. А откуда появился в огороде куст шиповника, никто не знал и не очень- то интересовался. Я- то знаю: в этом повинны птицы.  Да если сказать правду: цветы в семье любили – они радуют глаз и волнуют сердце. И мамаша Графа, и девочки Ефросина и Грена, и совсем маленькая Паола просто обожали цветы. Особенно луговые..Папаша Грат, старшие девочки и два сына весь день проводили в огороде: пололи, рыхлили землю, поливали. Самую тяжелую работу делали мужчины. Паолу все баловали, да и работать ей было ещё рано. Сыновья Грэм и Гракх кроме того пасли свой скот и вместе с отцом заготавливали на зиму корм животным. Они были по-чти взрослые и оба учились по второму году в сельскохозяйственном колледже. Папаша Грат мечтал со временем расширить своё хозяйство, как только Грэм станет агрономом, а Гракх получит диплом ветврача. Я думаю, что с годами у них будет своя оранжерея.
Паола подошла к кусту шиповника, она долго любовалась его ярко- красными и фиолетовыми цветами и глубоко вдыхала аромат маленьких роз. Она даже хотела по-гладить куст, но знала: ветки шиповника колючие. Я Вам скажу: шиповник потому и ши-повник, что происходит от слова « шип» , то есть « колючка». Паола уже собралась ухо-дить и повернулась спиною к растению, как вдруг услышала:
- Девочка, принеси мне, пожалуйста, воды, солнце палит нестерпимо и вся земля вокруг меня высохла.- Паола испуганно огляделась вокруг, но никого не увидела. И сестры, и братья, и отец с матерью работали в другом месте огорода, и отсюда не было даже слышно,  о чем они говорят, да разговаривают ли они вообще за работой. Разве что Ефросина с Греной болтали о соседнем юноше, Локсе: какие длинные у него ресницы, белые зубы и как уши у него просвечивают насквозь. И что еще ему купили недавно велосипед, весь блестящий. Паола бросилась к матушке Графе:
-Мама! Мама! Там за шиповником кто- то живой и просит пить!- Взрослые пе-реглянулись, и матушка Графа обратилась к мужу:
- Отец, сходи с Паолой.
- Идем вместе, - возразил папаша Грат. Они подошли к кусту шиповника, осмотре-ли его со всех сторон, но никого не обнаружили.
- Где твоя панама,- спросила матушка Графа у Паолы и подумала, что девочка пе-регрелась на солнце и у неё может случиться удар. Матушка накрыла голову дочери своим платком и увела её в тень.
Всю ночь Паоле снились цветы, но, сколько она ни старалась уловить их аромат, у неё ничего не получалось. Утром, после завтрака, когда папаша Грат уехал с сыновьями на мельницу, а сестры солили огурцы, Паола убежала к кусту шиповника. Она вдыхала аромат маленьких роз, пчелы уже трудились вовсю, на листьях блестела радужная роса.
-Здравствуй, Паола!- сказал куст шиповника,- ты пришла навестить меня?
-Здравствуй!- сегодня Паола не испугалась, потому что ночью во сне она слышала, как цветы разговаривали между собой.- Это ты вчера просил принести воды?
-Да, конечно я!
-А сегодня? Ты уже не хочешь пить?
- Сейчас я пью ночную росу, но днем снова будет жарко, а Грэм и Гракх поливают только грядки.
- Я принесу тебе днем воды, обязательно принесу,- заверила его Паола.
- Напиться лучше с утра или с вечера, а днем вода сразу высохнет,- вздохнул куст,- и не дойдет до корней.
- Хорошо,- согласилась девочка и убежала в дом. Она носила детским ведерком воду из большой чугунной ванны, куда её наливали с вечера, чтобы днем она нагрева-лась. Потом теплой водой поливали огурцы. Паола сходила за водой аж пять раз.
- Как я тебе благодарен, ты молодец и умница,- проговорил куст шиповника и по-шевелил веточками.
-Когда я вырасту,- сказала девочка,- как Грена и Ефросина, я посажу много- много цветов, буду ухаживать за ними и дарить людям букеты.
- Я знаю, что так и будет,- уверенно произнес куст шиповника.
- Откуда ты знаешь?- удивилась Паола.
- Я волшебный кустарник и не просто так здесь расту. Я умею предсказывать буду-щее детей с большим и добрым сердцем.
- А взрослых?
- Взрослые уже определили свою жизнь, они идут намеченным путем и почти всё предвидят сами.
Ты можешь сказать, что будет со мной?
- Конечно, могу!
- И что?
- Всё будет хорошо!
- Но этого мало! Я хочу знать и видеть, какое на мне будет платье, когда я пойду в школу,- туфли, когда я вырасту и буду танцевать на вечеринках, какой у меня будет же-них… Я хочу знать за кого выйдут замуж Грана и Ефросина и ещё много- много…
- У тебя очень светлые мысли, ты чудесный ребенок. Всё, что тебя интересует, сто-ит перед моими глазами. И чтобы всё это увидеть, нужно просто взять и жить дальше, как ты жила до этого. Тебе будет неинтересно, если я сейчас всё покажу и расскажу.  Ку-да лучше: вставать каждый день утором, встречать  солнце и поступать так, как подска-зывает сердце. Радоваться жизни и радовать окружающих. Больше я тебе ничего не могу сказать. Просто пройдет много лет, меня уже не будет, но на этом месте, где уже сгниют и мои корни, будет лежать камень, а на нем будет написана твоя судьба.
- Хорошо,- согласилась Паола.
С этого времени ей по ночам стали сниться  цветы, Потом Паола выросла и пошла в школу. Ферма отца разрослась, Братья женились, а сестры вышли замуж. И всё у всех было хорошо. Заботы об урожае, дожди и засухи, болезни детей и животных, труд и праздники.
Вышла замуж и Паола. Под марш Мендельсона она сочеталась браком с соседом Локсом, у которого в детстве был новенький блестящий велосипед. Сейчас у него был новый и тоже блестящий автомобиль. Паола и Локс счастливы. Молодая женщина всё собирается пойти туда, где рос когда- то куст шиповника, но всё не идет, боится спугнуть своё счастье. Как большинство женщин Паола - суеверна.
35 Один летний день из жизни Козлика
Борис Задворняк
 
Один  летний день из жизни Серого козлика
     ( Сказка-фантазия)
   Козлик, назовем его Серый,  жил да был с мамой-Лизой у хозяйки по имени Муза.
   Немного избалованный мамой-козой, в меру упрямый и чрезмерно своевольный, он часто выводил из себя  хозяйку. По характеру добрая и уравновешенная, как все женщины, она не могла простить Серому, когда он покушался на её капустные грядки, объедал ботву молодой моркови и вытаптывал цветы. А совсем недавно он попортил только что зацветший горох. Терпенье хозяйки  лопнуло, она сорвала пучок молодой крапивы, ухватила козлика за рожки и совсем не больно отхлопала его по бокам, приговаривая при этом:
   - Это тебе за капусту, это за морковку, а это тебе за горох!- Мама Лиза одобрила наказание, и сколько бы Серый не клялся, что горох он не трогал, мама-коза сказала:
   - Попрошу тетю Музу сделать тебе на шею «рогульку», тогда ты уж в огород никогда не проберешься!-
   После таких слов Серый рассердился на весь белый свет и решил уйти из дома. Во многих русских народных сказках хозяева несправедливо поступают по отношению к своим домашним животным  и те часто покидают неблагодарных своих покровителей. Вот и козлик ушел. С главной дороги он весело запрыгал по тропинкам в сторону лесных полянок и опушек. В лесу росла нежная травка, мышиный горох, попадались ручьи с холодной и светлой водой.
   Гуляя по лесу он увидел, как прямо на него бежит зверь, тоже серый, с длинными ушами, но совсем без рогов, зато у него были такие длинные задние ноги, что он мог бы перепрыгнуть запросто изгородь, за которой у тети Музы росли всякие такие вкусности. Длинноухий зверек больно ударил головой козлика в бок, отскочил и побежал в другую сторону. Серенький напугался, сердце его беспокойно колотилось; он хотел смочить в ручье пересохшее горло и вдруг увидел, что по тропинке катится что-то кругленькое, пестренькое. Козлик с любопытством наклонил голову и потрогал своими мягкими губами это круглое безобидное с виду существо. Но только он прикоснулся розовым язычком к шарику, как из глаз его покатились слезы. Да! Хозяйкина крапива - пироги с капустой в сравнении с этими иголками. Козлик принялся чихать, а клубок еще быстрее покатился дальше.
   А тут вскоре подкрались сумерки, и наш путешественник решил, что будет лучше, если он вернется домой, благо тропинок в лесу много – беги по любой и выйдешь на дорогу. Но на деле оказалось не все так просто: одни тропинки вдруг совсем пропадали, другие: сколько по ним не иди – не приводили к дороге, третьи, кто бы мог подумать – приводили на ту самую опушку, с которой Серенький начинал свой первый путь. Когда же совсем уже стемнело, бедняга понял,что он заблудился, а вернее, потерялся. А потеряться – это куда страшнее, чем заблудиться. Так подумал козлик своей рогатой головушкой.
   А дома, на селе, ни хозяйка Муза, ни мама Лиза не находили себе места и клялись всем покровителям домашнего скота, что если Серенький найдется, то они ни словом, ни делом никогда его не обидят.
   А тем временем от переживаний и нервных потрясений, от бесполезных беганий по тропкам в поисках дороги, бедный козлик уморился и только прилег на мшистый бугорок, как сразу уснул. Ночью он несколько раз всхлипывал во сне, а в ответ в тишине слышал: « Фу-бу!», «Фу-бу!». Козлику же казалось, что кто-то потерял шубу. Других приключений за ночь не случилось, если не считать что возле козлика постоянно шуршали мыши и дважды по нему пробежал какой-то зверек. Серенький подумал, что это мама-коза два раза лизнула его в знак материнской любви.
   Наступило утро. Козлик проснулся, думая, что он дома, поэтому поскакал сразу к маме Лизе. Но, что это? Его обожгла ночная роса, ноги намочила сырая трава и…никакой мамы-козы!? Он со страхом и горечью вспомнил, что вчера вечером сначала заблудился, а потом и вовсе потерялся. «Надо кого-нибудь встретить и спросить, как выйти из леса? Пусть это будет длинноухий зверек или колючий клубок. Или тот, который искал ночью шубу. Познакомиться и спросить: в какую сторону надежнее идти. Может быть, длинноухий, скорее всего, хорошо знает эту дорогу, не может быть того, чтобы он не лакомился капустой и  морковью в ближайших деревенских огородах!» И еще козлик подумал: «Не плохо было бы позавтракать,- и стал щипать влажную траву и сочные красные ягоды, которые в народе зовутся «волчьи». Но козлик этого не знал и сжевал весь куст. Не знал он и того, что эти ягоды вредно действуют на мозг животных, поэтому лесные звери обходят стороной такие кустарники. Козлик вышел к ручью, чтобы напиться, только он сделал несколько глотков, как почувствовал в себе великие силы и необоримую отвагу. Похоже было, что он как былинный богатырь лег на матушку-сыру землю и почерпнул от неё всех этих качеств.
   Вначале у него пропал страх того, что он потерялся, потом ему очень захотелось поговорить по-мужски с длинноухим зверьком и с серым клубком и даже походить по лесу и посмотреть: не висит ли где эта, потерянная кем-то шуба.
   Он видел своё отражение в воде ручья: оттуда смотрела на него не глупенькая козлиная мордочка маменькиного любимчика, а лицо настоящего воина. Глаза испускали если не стрелы, то искры, рога торчали как две сабли, а зубы так выросли, что он мог перекусить собачью ногу. Но самым удивительным украшением его портрета была, конечно, борода. Он выглядел при ней настоящим мудрецом.
   Пока Серенький любовался своим новым образом, на поляне показался вчерашний заяц, но сегодня он, кажется, никуда не спешил.
   - Иди – ка сюда, - позвал его козлик очень строгим голосом, - ты за что меня вчера обидел, прямо в живот головой боднул!-
   Заяц же нисколько не испугался ни строгого голоса, ни вида козлика, и миролюбиво объяснил:
   - Это я вчера от волка убегал, чтоб ему пусто было. Никакой жизни  в лесу ни от него, ни от лисы нет, хитростью да ногами от них спасаюсь.
   - Слушай,- вспомнил Серенький, а тут еще вчера клубок катался, колючий такой – это кто?
   - Это ежик, он добрый, безобидный. Мы с ним друзья. Без друзей нельзя: одному ни от лисы, ни от волка не спастись.
   - Что ты заладил: волк-лиса, лиса-волк, показывай , где они! Ты видишь, какие у меня рога и зубы, ты посмотри, какой я сильный и смелый – если я их не разорву, то уж точно из леса выгоню!
   - Ты что, козлик, ты же не хищник, не зверь какой. Ты добрый, безобидный, я ведь тебя знаю и в огороде у вас бывал. Это я горох подъел, а тебе за него попало….
    Но козлик все еще чувствовал в себе великие силы и жаждал помериться этими силами с волком или лисой.
   В валежнике затрещали сучья, из-за кустов высунулась волчья голова, и зверь навострил уши, чтобы послушать, о чем это говорят между собой его «завтрак» и «обед».
   - Козлик,- сказал заяц и поводил ушами,- волк где-то близко, спасаться надо. Ты беги, - и он шепнул Серенькому на ухо, куда бежать, а сам задал стрекача в бурелом.
   - Ага, значит, волк близко,- подумал козлик, ну я ему сейчас… и он смело бросился туда, где недавно хрустел валежник. Волк совсем не ожидал такой выходки от безобидного козлика и растерялся. Вдруг это какая-нибудь охотничья хитрость, может, козлик – простая приманка… Волк перемахнул через валежину и рысцой побежал от козлика и Серенький скоро потерял его из вида. Да оно и понятно: разве можно сравнить мощные волчьи лапы и тоненькие точеные ножки молодого козленочка. Слабого, неопытного, который с утра позавтракал волчьими ягодами, а они, как известно – дурман и плохо влияют на мозг молодых козлят.
   Скоро козлик притомился, и тут его догнал заяц. Действие дурмана закончилось и козлик уже не чувствовал себя таким сильным и отважным, как утром. Ему сильнее прежнего захотелось домой к маме Лизе, к хозяйке Музе.
   - А здорово ты волка напугал,- утешал козлика заяц. Я тут ежика встретил и рассказал ему всю эту историю, а он не верит!?- Увязался за мной, хочет тебя увидеть, ты ему вчера таким беззащитным казался, что он не верит моему рассказу о том, как ты напугал волка.-
   - Давай подождем,- согласился козлик, который теперь и сам плохо верил в то, что с ним произошло сегодня утором.
   На лесной тропинке послышался топот – это ёжик догонял зайца и козлика.
   - Рад познакомиться,- сказал он, появляясь на полянке и чуть задыхаясь, и протянул козлику лапку. Но Серенький не осмелился еще раз встретиться с колючками, поэтому только кивнул головой и ответил:
   - И я весьма рад, но вчера ты показался мне очень колючим.
  - Это со мной бывает, когда я напугаюсь,- признался добродушно зверек.
   - Друзья мои, я так соскучился  по маме - Лизе, по хозяйке Музе, что…Вообщем, не могли бы вы помочь мне отыскать дорогу к дому.-
   - С большим удовольствием,- сказали хором заяц и ёжик. Они вывели козлика из леса, долго махали ему на прощание лапами и убедительно просили приходить в гости еще.
   В сказках, как и в жизни все заканчивается хорошо, и когда козлик вернулся домой, радости при встрече не было предела. Его весь вечер кормили всякой вкуснятиной: молодыми капустными листьями, морковной ботвой, я уж не говорю о горохе и сухарях, размоченных в козьем молоке. Уложили его спать на душистом сене и за всю ночь он только дважды пробормотал во сне: «шу-бу», «шу-бу». Эти слова вызвали улыбку у мамы-козы: она тоже когда-то слышала эти слова от старого филина.
   Вы спросите: «А что случилось с волком?» И я отвечу: волк убежал в далекий дремучий лес и все боится, как бы ему снова не встретился Серенький козлик.
36 Лето насытило каждую секунду
Яннис Илиас
           Скорый поезд стремительно мчался сквозь тёплый июльский воздух, подбрасывая в воздух пыльцу, плавно планирующую с окрестных деревьев. Бывает такое время, когда лето ощущается не только в календаре, но и в каждом мгновении, каждой минуте, каждой маленькой детали этого мира.
           Только представьте – глубоко-зелёная листва, сквозь которую пробивается свечение золотого неба. В особенно тёплые дни, несмотря на свою голубизну, небо становится золотым. Может быть, даже не столько золотым, сколько нежно-пшеничным, но не цветом своим, нет, но чем-то таким, что сложно объяснить. Но в такие моменты можно взглянуть на это небо и ощутить этот цвет. Представьте тёплый ветер, который периодически прокатывается мимо невидимой ватой, обнимая вас за руки и плечи. Сам воздух в такие моменты особенный, им хочется дышать чуть больше, наполняя полную грудь. Представьте это ощущение, когда каждая клеточка вашего тела наполняется лёгкой улыбкой. Наверное, это и есть лето.
                                 ***
           Джошуа сидел в вагоне скорого поезда, мчащегося сквозь золотые пылинки и летний воздух. За окном расцветал июль. Его руки были заняты альбомом с коричневой бумагой для рисования и углём, - маленькой чёрной полоской, зажатой меж указательного и среднего пальцами. Вот уже около семи минут пути Джошуа потратил на мучительные поиски идеи для нового наброска.
           Чуть нахмурившись, он начал бродить взглядом по вагону. По правой стороне, там, где сидения располагались лицом к молодому человеку, сидел мужчина в сером пиджаке, вдумчиво глядящий в окно. Чуть дальше, откинувшись на спинку кресла, спала дама в возрасте и пастельно-жёлтой шляпке. Ещё через два сидения сидела женщина, судя по всему, мама, позади которой сидели её дочери. Та, что постарше, сидела рядом с проходом, выглядывая в него также как Джошуа. Её глаза также гуляли по вагону, пока, наконец, не встретились со взглядом Джошуа.
           Джошуа слегка отвернулся, будто не заметив взгляда девушки, краем глаза заметив, что девушка также повернулась. И именно в такие моменты хочется кинуть взгляд ещё раз, в чём-то удостовериться, что-то узнать, понять. Краем глаза Джошуа заметил, что девушка на него смотрит. Как только он поднял глаза, она отвернулась. Он улыбнулся. Дождавшись, пока она снова на него взглянет, он поймал её взгляд, после чего улыбнулся, она улыбнулась в ответ.
           Лето обнимало за плечи, и воздух стал светиться чуть сильнее. Перебирая руками, взгляд молодого человека остановился на альбоме и угольном карандаше. Перебросив лист на пружине через обложку, он принялся выводить буквы.
           - У тебя красивая улыбка – написал Джошуа и развернул альбом надписью к девушке.
           Взгляд девушки остановился на надписи, и она заулыбалась ещё шире, стеснительно опустив глаза. Обратившись к младшей сестре, сидящей сбоку от неё, она тоже вытащила лист и цветной карандаш.
           - Спасибо, у тебя тоже – ответила она и улыбнулась.
           Джошуа растёр большим пальцем угольную надпись на листе и принялся писать новую.
           - Как тебя зовут? – спросил он.
           - Айрин, а тебя? – ответила она.
           - Джошуа, приятно познакомиться – написал он.
           - Мне тоже – написала она и дорисовала в конце надписи улыбку.
           Палец Джошуа уже напоминал антрацит от покрывающего его угля. На листе не оставалось светлого места, и парень перевернул ещё один. В голове кружились мысли, слова и фразы. Какой вопрос задать? Что сказать ещё?
           - Я знаю, этот вопрос неприличен, но сколько тебе лет? – спросил он, приподняв правую бровь.
           Девушка ответила, она была на три года младше.
           - А тебе? – спросила она.
           - А сколько ты мне дашь? – улыбнулся Джошуа.
           Девушка подумала, посмотрев на парня и начала выводить цифру.
           - Восемнадцать? – вывела она на листе.
           Джошуа вздохнул и помотал головой из стороны в сторону.
           - Какое сегодня число? – спросил он.
           Девушка удивлённо посмотрела на молодого человека и вывела ещё одну цифру.
           - Вот, ровно через месяц мне исполнится двадцать – ответил Джошуа и поджал губы, как будто выражая небольшое сожаление.
           - Я стар, скоро с меня будет сыпаться песок – написал он, перебросив на пружине ещё один лист.
           Айрин прищурила глаза и слегка покачав головой, принялась быстро писать ответ.
           - Ничего не видно – написала ответила она.
           Джошуа посмотрел на свой лист. Действительно, его ответ даже вблизи разглядывался с трудом. Написав ответ на новом, он развернул альбом к девушке. Айрин кивнула и усмехнулась.
           - Тоже мне, старик – ответила она.
           Джошуа улыбнулся в ответ.
           Здания вокруг намекали, что скорый поезд вот-вот подъедет к вокзалу, который разлучит только завязавшееся знакомство не менее быстро, чем оно началось. Джошуа кинул взгляд на свои пальцы, практически полностью покрытые углём. От них всё ещё веяло летом, не временем года, но ощущением, насквозь пропитавшим каждое мгновение этой мимолётной встречи. Молодой человек начал быстро двигать из стороны в сторону в дорожной сумке в поисках двух маленьких предметов.
           Он вытащил блокнот с коричневой бумагой, такой же, как и в альбоме для рисования и перьевую ручку с чёрными чернилами, под стать углю, которым велся весь диалог со стороны парня.
           - У тебя очень красивая улыбка, улыбайся чаще – написал он и легко усмехнулся.
           Лето вновь наполнило всё вокруг, сделав воздух светлее и слаще.
           - Если что, меня всегда можно найти вот здесь – написал он и вывел телефонный номер.
           Поезд неторопливо приближался к вокзалу. Джошуа ещё раз взглянул на угольно-чёрные пальцы, затем на сложенную в два раза записку. Дождавшись момента, пока мама девушки отвернётся, он неторопливо пошёл к выходу из вагона, слегка задержавшись возле места, где сидела его собеседница и протянув ей записку.
           - Улыбайся чаще – сказал он и, отдав записку, продолжил свой путь в сторону выхода из вагона.
           Лето насытило каждую секунду и каждый уголок вагона скоростного поезда. Каждая пылинка, каждый блик от врывающегося сквозь окна, даже ручки дверей, открываемые пассажирами, и каждая частица июльского дня наполнилась этим сладостным ощущением. Летом.
37 Поезд Новороссийск-Москва
Яннис Илиас
           Как-то получилось, что сидя в поездах я пишу путевые заметки, эдакие записочки, которые наверняка черкают сумасшедшие на стенах палат украденной у санитаров зелёнкой, ножками кроватей и остатками манной каши.
           Итак, наступил тот день, когда пришла пора отчаливать из приморского града Новороссийска. Не могу сказать, что это причиняет мне какие-то особенные эмоции или впечатления, – несмотря на количество годичных посещений Новороссийска мною, а именно шести, я всегда был там проездом и посему не могу оценить красот этого города.
                                 ***

           "Гидравлическая центрифуга" 14:50
           Обратный путь из Новороссийска оказался полным впечатлений. Хотя полным – недостаточно поэтичное слово. Пожалуй, ситуация, в которой я оказался, должна называться преисполненной. Не важно преисполненной чего именно, - бывают моменты, когда ситуация просто преисполнена, словно чайник, который кто-то поставил под кран, но забыл убрать.
           Уже идя по перрону, стало ясно, что поездка будет веселой. В первую очередь это стало ясно в тот момент, когда колеса моей сумки оказались поглощенными ею самой под весом одежды, книг, сувениров и выключенной электронной книги. Впрочем, не исключено, что прямо сейчас под моим сидением, вместе со мной проезжают какие-нибудь сербские нелегалы, это хоть как-то оправдало бы китайского производителя.
           Обратно я еду в вагоне-карусели – шестнадцатом, то есть последнем. С каруселью его связывает очень многое – начинается поездка в нём весело и неторопливо, в процессе поездки раскачивает так, что даже быстрорастворимая лапша грозится выйти из берегов, но на вокзал наш вагон приедет первым, после того, как в Мичуринске нашей гигантской стальной ящерице поменяют местами голову с хвостом. Купе №9, заботливо выкупленное еще до моей поездки на море, по праву можно назвать погремушкой. Прямо сейчас, в этот самый момент, я чувствую, как гигантские стальные колеса вертятся не подо мной, нет, скорее справа от меня. Из-за этой маленькой детали наше купе можно сравнить с колыбелькой, которую подключили к гидравлической центрифуге.
           Но что действительно мило, так это то, что наш вагон не принадлежит к числу новых, то есть ухоженных и обустроенных по последнему стону инженерной мысли. Здравствуйте, санитарные зоны, сетчатая полочка, вырванная ручка радио и недостающие шурупы. Признаюсь, я по вам скучал.
                                 ***

           "Оранжевая скатерть" 15:20
           Есть что-то необъяснимое в любой поездке на поезде, вне зависимости от дальности его сообщения. Какая-то тайна, связывающая этот транспорт и наше животное начало, что-то, заставляющее нас испытывать чувства, которые в быту нами избегаются. Должно быть эта самая качка, плавные прыжки колес вперед-назад, всё это каким-то образом щекочет наши чакры, поглаживает наш феншуй и акцентирует всё твоё внимание на одном единственном чувстве. И это чувство не голод, как можно было бы подумать, голод – слишком нежное название для такого рода ощущений. В поезде на человека нападает чудовище, имя ему - Жор.
           Заваривать быстрорастворимую еду в поезде – это своего рода таинство, обряд инициации для того, чтобы стать пассажиром. Не билет и не койка-место делают тебя членом этого общества едущих в куда-то людей – это делает лапша и путь с ней до нагревателя и обратно. Из этого огромного и горячего котла, украшенного ворохом деталей, похожих на амперметры торчит всего один единственный кран с небольшой, отделанной деревом ручкой. А с края этого крана, нависая над ущельем, капает чугун. Капли с этого крана падают словно Тунгуска, нарастая в своей молчаливой мощи, они разбиваются о поверхность, тяжело, мощно и горячо.
           И вот в тот момент, когда ты завариваешь вожделенную посудину кипятком и разворачиваешься, в этот самый момент ты понимаешь, что сейчас эта вода для тебя намного тяжелее любого чугуна и любой Тунгуски. В руках у тебя посудина полная раскаленной магмы, коридор становится узким, словно канат акробата под куполом цирка, а твои представления о равновесии с мнением этого каната расходятся в разы более чем кардинально.
           Дойдя до своей погремушки, ты садишься за стол и наслаждаешься своей победой над коридором, покуда лапша в пластмассовой упаковке наливается словно губка, прижимая к краям посудины искусственный горох, морковь и то, что производители называют мясом. Почувствуйте этот момент, когда вы прошли этот путь, вы словно Александр Македонский, пересёкший пустыню, Суворов перешедший Альпы, кот, перебежавший скоростное шоссе. Это не пустяк, это на самом деле победа. По крайней мере, до тех пор, пока вы не откроете крышку волшебного сундучка, ведь именно в этот момент под колесом окажется какая-то злосчастная кочка и вот - ваша белая скатерть уже оранжевая.
           ***

           "Хорошая погода" 18:40
           В поезде №126 мне везет на попутчиков, потому что на обратном пути надо мной опять никто не будет сопеть. А еще я люблю нечетные числа, это не каприз, просто так повелось. В этот раз мои соседи – очаровательная семейная пара из славного города Орехово-Зуево, чьих имён я не запомнил. Пожалуй, им за тридцать, мужчине, возможно, даже около сорока. Отдать должное благородному идальго – он весьма культурен, вежлив и добр, посему он в очках, светлых брюках и носках, как и подобает благородному идальго нашего времени. А еще он брюнет и видимо работает или работал на Российские Железные Дороги, что забавно.
           Жена его – милая дама с доброй улыбкой, зрелой полнотой и скорее всего спокойным характером. Пока что они ограничились быстрорастворимым пюре и чаем, донести который, кстати, тоже непросто. С ними есть о чем поговорить, хотя скорее им есть о чём спросить, а мне есть о чем рассказать. А еще, глядя на дремлющую жену, идальго мило улыбается.
           За окном тем временем солнечно, подсолнухи, которые еще 11 дней назад желтели навстречу солнцу, сейчас ссутулились словно школьник, несущий себя тяжелым утром на уроки. Было бы прекрасно, если бы в Москве тоже было бы солнечно. К слову, на это есть все шансы, ведь дама благородного идальго обещала друзьям привезти Солнце с собой. И знаете, судя по тому, как трясёт нашу берлогу №9, Солнце она привязала аккурат позади вагона, причем не исключено, что с остальными кусками небесной системы в придачу.
                                 ***

           "Моя Изергильда" 19:30
           У всех нас были преподаватели, которые оставили след в нашей душе. Этот след может быть теплым, словно ласка летнего зноя, как бронзовый загар, но украшающий не твоё тело, а само твоё существо, обволакивающие тебя нежностью воспоминания, яркие, как пробежка босиком по утренней росе. А  бывают преподаватели зимние – те, что обжигают твою кожу морозом, заставляя вспоминать о них недобрым словом, а ежели и хорошим, то в роли шутки, которую сыграла с ним судьба в тот момент, когда его величество Ты стоял рядом.
           У Ани – дамы благородного идальго, чьего имени я так и не вспомнил, был преподаватель летний. Как его звали, история умалчивает, впрочем, это, наверное, не столь важно. А преподавал он, кажется, историю. Не мне знать, как он выглядел, но что-то подсказывает мне, что он был пепельно-седым и добрым. Может быть, у него даже были усы.
           И вот, каждое занятие он рассказывал маленькие случаи из своей жизни, вплетая их в учебный процесс, сравнивая и дополняя, описывая и детализируя, объясняя и вспоминая вновь и вновь. А еще в начале урока он доставал бутерброды, и говорил, что приготовила их «его Изергильда». И я представил себе старичка-историка, наверняка невероятно увлеченного своей работой, неважно, есть у него усы или нет. Сколько нежности и любви в этих двух словах – «Моя Изергильда». Словно взмах крыла бабочки, нежно касающийся кончика вашего носа, словно маковый пирог, чей запах расплывается ароматными клубами, проникая в ваше всё, словно первый цветок, появившийся из под снега ранней весной. Это то, что заставляет нас чувствовать.
                                 ***
           "Иннокентий" 23:10
           В уборной нашего посткруизного лайнера "Новороссийск-Москва" я познакомился с самым настоящим степным волком, одиночкой, рассекающим по железнодорожным путям, рискующим своей жизнью практически ежеминутно. Казалось бы, таких как он миллионы и они не заслуживают ни малейшей толики нашего внимания, но он был по-настоящему особенным, иначе мы бы его не обсуждали. Это был комар, и звали его Иннокентий.
           Собственно то, что зовут комара Иннокентий, решил я. Вообще трудно сказать, есть ли у комаров имена, а если и есть, то похожи ли они на человеческие или это лишь набор звуков, проигранных комариной азбукой Морзе? Но глядя на него, именно это имя пришло мне в голову и, мне кажется, что если бы он решил со мной заговорить, он бы назвался именно Иннокентием.
           Иннокентий одиноко слонялся из одного конца своей скромной аудитории, от скуки ли либо от голода. Судя по тому, насколько он был тонок и строен в своей конституции, на ум могло бы прийти только то, что он давно не вступал в контакт ни с чьей личностью, посему не ел. Что кстати неудивительно – гостей у него много, однако заходят они ненадолго.
           Но в тот момент, когда Кеша пролетал вдоль зеркала, любопытно отражаясь на фоне белых стен, я как-то сам для себя решил, что он на самом деле очень одинок и ему наверняка очень грустно. Повторюсь, я не знаток комариной анатомии и я не знаю, способны ли они воспроизводить хотя бы приблизительную гамму тех чувств, которые воспроизводит среднестатистический человек, но я уверен, что именно этому комару должно быть одиноко и грустно. Будто космонавт на борту космической пилюли – он совершенно одинокий, летающий в пустом и необъятном пространстве без единого следа жизни. Вдруг именно этот комар другой, вдруг именно ему действительно печально в этом микрокосме. Вдруг именно ему необходим тот кто-то, кто откроет ему замок в этот огромный и прекрасный мир, вернув космонавта друзьям и родным.
           Я оставил Иннокентию открытую дверь. Мне кажется, каждому из нас иногда нужен такой человек, который поможет открыть эту самую дверь, из-за которой не только комар, но не всякий человек может выбраться. Речь, разумеется, не идёт о настоящей двери, думаю, космонавтам не понравилось бы, если бы кто-то распахнул все двери на космической станции «Мир». Речь о двери внутри нас – тебя, меня, всех. И всем нам иногда нужен человек, который нажмет на ручку и выпустит нас за пределы своего пустого пространства.
           Вот. А еще в нашем купе летает какая-то одичалая мошкара, которой явно не одиноко. Надеюсь, они не охотятся на мои сливы, с их стороны это было бы откровенной подлостью, не иначе.
38 Мои самые лучшие стихи
Валерий Рыбалкин
   1.
   - Алло, это приёмная мэра?
   - Да, - послышался в трубке приятный женский голос.
   - Я хочу с ним поговорить.
   - Кто вы и по какому вопросу?
   Я назвал себя и свой адрес. Сказал, что по поводу отключения в нашем доме горячей воды.

   - Нет, я не могу вас соединить, - ответила секретарша. - По этому вопросу можете записаться на приём.
   - Тогда скажите мне, пожалуйста, а сам-то он мытый?
   - В каком смысле мытый?.. Ну, я не знаю, - на мгновение растерялась сбитая с толку молодая женщина.
   - Зато мне известно абсолютно точно - мытый! - раздражаясь, перешёл я на повышенные тона. - А мы все грязные, вонючие, коростой позарастали! Второй месяц половина города сидит без горячей воды, а ему - хоть бы что! Сам-то он чистый!

   - При чём тут мэр, обращайтесь к жилищникам, - попыталась защитить шефа секретарша.
   - Как это ни при чём? Были другие - была вода, а пришёл он… - разошёлся я не на шутку. - Передайте ему, пожалуйста, что теперь он - глава немытого города! Да, именно глава немытого города! Передадите?
   - Передам, - чуть слышно ответила секретарша и положила трубку.

   2.
   В единственной на весь город бане толпился народ. В пятницу для пенсионеров были предусмотрены скидки, и пожилые льготники вместе с прочими немытыми гражданами заполонили заведение. Распаренные мужики в буфете сдували с пивных кружек золотистую пену, жизнь била ключом. А когда, наконец, долгожданные упругие струи чистой тёплой воды застучали по моему темечку, смывая с тела грязную мыльную пену, - я почувствовал непередаваемое блаженство. Ещё бы, в такую жару так долго ходить немытым! Ни в какое сравнение не идёт баня с грязной лужей нагретой в тазах и вёдрах воды, чуть прикрывающей дно домашней ванной!

   - Хорошо... первые полгода после бани, - балагурил в раздевалке подвыпивший мужичонка.
   - Ты давай одевайся, место освобождай! - напирала на него нетерпеливая очередь.
   - Не-а, я ещё схожу попарюсь, вот только отдохну немного, - отвечал он с блаженной улыбкой на лице.
   И, чтобы немного разрядить обстановку, выдал анекдот в тему:
   - Женился, значит, Чукча на француженке. Друзья его и спрашивают, как, мол, там молодая жена? А он, важный такой, отвечает: "Всем, ребята, хороша баба, да вот только грязнуля - моется каждый день!"
   На лицах слушателей засияли проблески улыбок. И когда я, чистый, распаренный вышел на порог бани, от души немного отлегло: всё-таки не надо было так говорить с секретаршей - она не виновата.
 
   3.
   Дрыгин, наш новый мэр, прибыл в город недавно. До весны осваивался, а в конце мая, пораньше, жилконтора отключила котельные на плановый ремонт. Оговоренное время вышло, но давать горячую воду в дома не торопились: неплатежей, мол, много. Вот заплатят ваши соседи, тогда и включим. А кто недоволен - идите по квартирам и заставьте неплательщиков раскошелиться.

   Такая постановка вопроса возмутила многих. Старики пенсионеры последнюю копейку несли в банк, чтобы, не дай Бог, не остаться в долгу. А теперь что же, надо идти на поклон к забулдыге, пропившему свою совесть? Или платить ещё и за него из своей пенсии? Интересно, а почему вовремя не платит предприниматель, сдающий квартиру внаём?

   С молчаливого согласия мэра кампания по выбиванию долгов набирала обороты. Местная пресса озвучивала требования жилищников, и нетерпимость населения к неплательщикам росла. Тем временем газовики перекрыли вентиль и прекратили подачу голубого топлива в котельные. Тогда только выяснилось, что большая часть собранных с жильцов денег ушла не на оплату долгов за газ, а на погашение каких-то непонятных кредитов. Но народ молча терпел это безобразие. Не принято у нас бунтовать против власти. Старухи, привыкшие за свою долгую жизнь и не к таким катаклизмам, твердили давно заученные слова: "Лишь бы не было войны..."

   4.
   А теперь давайте перенесёмся на пять лет назад, когда вся эта история только начиналась. Дрыгин работал тогда председателем горисполкома. Именно под его чутким руководством чиновники от жилсервиса впервые на всё лето отключили горячую воду в нескольких многоэтажных домах за неуплаты. Платить вместо должников никто не захотел, и наша девятиэтажка, в которой собрались, в основном, переселенцы из ветхого жилья, голь перекатная, осталась немытой среди океана плескавшейся в окрестных домах горячей воды.
 
   Пытался я тогда звонить в разные инстанции, да всё как-то без толку. Начальники отгородились от народа секретаршами, которые допускали к телу только избранных счастливчиков, и единственный, кто меня выслушал, был корреспондент местной газеты. Всегда приятно пообщаться с умным и добрым человеком, знающим своё дело.

   - Я просто не могу до него достучаться, - говорил мой собеседник, имея в виду Дрыгина. - Мы не понимаем друг друга. Для него главное - выбить из должников деньги. А то, что матери с грудничками и немощные пенсионеры останутся без удобств, его абсолютно не волнует. Люди для такого человека - серая масса, подопытный материал, предназначенный для достижения определённых целей. Он молодой, умный, эрудированный, но это не человек, это машина для решения поставленных перед ней задач. И главная задача, как это сейчас принято - набить свой карман...

   По ходу разговора в голове у меня созрел довольно дерзкий план решения возникшей проблемы. Но корреспондент категорически отказался напечатать в газете моё предложение. Чтобы реализовать возникшую задумку, пришлось снова обзванивать секретарш, в результате чего эта необычная идея была подхвачена и довольно быстро распространена с помощью городского «сарафанного радио». Начало было положено.
 
   Тем временем инициативная группа нашего дома продолжала писать во все инстанции, давя, в основном, на жалость. И, наконец, каким-то непостижимым образом продавила эту безнадёжную бюрократическую ситуацию.

   5.
   Хмурым августовским утром, приняв на грудь небольшую баночку пива, я вышел на крыльцо подъезда в надежде развеять мучившее меня в последнее время меланхолически-подавленное настроение. И это мне удалось, потому что народ толпился в ожидании приезда корреспондентов республиканской телевизионной компании по поводу всё той же горячей воды. Инициативная группа во главе со школьной учительницей готовилась к встрече дорогих гостей. Заучивая написанную на бумажке речь, педагог то и дело повторяла:
   - Ой, выгонят меня с работы! Ну, и ладно…
   И тут я понял, что судьба даёт мне шанс стать звездой экрана и, что самое главное, озвучить свою идею.

   Всё произошло очень быстро. Учительница, как на уроке, отбарабанила выученное, и, наконец, настал мой звёздный час. Скрывая волнение, я обрисовал создавшееся положение с водой, а затем, отступая от нашей давней традиции говорить только в общих чертах, перечислил имена и должности зачинщиков всего этого безобразия, главным из которых был Дрыгин. Голос у меня дрогнул, когда настало время озвучить то самое, безумное с точки зрения обывателя, но справедливое, по сути, предложение:

   - У большинства жителей нашего дома с платежами всё в порядке, и отключать горячую воду нам никто не имеет права. А вот у господина Дрыгина и компании по городу очень большие неплатежи.
   Мы живём в демократическом государстве, где все равны. Поэтому предлагаю отключить им горячую воду, и пускай они сами ходят по квартирам и выбивают свои долги! Думаю, что такая постановка вопроса прочистит этим бюрократам мозги и заставит работать по-настоящему, а не перекладывать на нас, добросовестных плательщиков, то, за что они, собственно, и получают зарплату.

   Телевизионщики, сняв сюжет, быстренько собрались и уехали, а мужчина из соседнего подъезда с грустью заметил:
   - Не покажут твоё выступление, вырежут. Кому охота связываться? Да и как этим начальникам отключить горячую воду? У них коттеджи, не то, что наши задрипанные квартиры. Там свои отдельные котлы.
   - Ничего, если будет решение городских властей, то и котлы им отключат, и будут воду на плите греть, как миленькие! - парировал я, сам не веря сказанному.
   - А ты теперь берегись. У них руки длинные. Убить, конечно, не убьют, но изувечить могут.
   Мужик махнул рукой и пошёл домой мыться в нагретой на газовой плите водичке, не надеясь больше ни на что.

   6.
   Однако, несмотря на скепсис, следующим вечером вся девятиэтажка сидела перед телевизорами, ожидая показа снятого накануне сюжета. И, как это ни странно, моё выступление, моё безумное предложение показали полностью! За один вечер я стал знаменитостью.

   На работе малознакомые ребята из соседних цехов жали мне руку, благодаря за правду, высказанную во всеуслышание. В магазине продавщицы выспрашивали о горячей воде, когда же её, наконец, дадут? И, действительно, через несколько дней, к всеобщей радости, долгожданная тёплая жидкость забулькала в наших кранах. Всё же, если подумать - как мало надо человеку для счастья!

   А Дрыгин и компания куда-то исчезли. Может быть это связано с тем, что сменили городского голову? А скорее всего, как это у нас принято, пошёл наш герой на повышение. С глаз долой - из сердца вон.

   7.
   Но не тут-то было! Прошло пять лет, и господина Дрыгина, весёлого и жизнерадостного, вновь спустили к нам в качестве исполняющего обязанности городского головы. Причём, республиканское руководство рекомендовало его на этот пост с последующим удалением приставки и. о. За формальностями, мол, дело не станет - все должны проголосовать так, как надо.

   Радуясь полноте обретённой власти, новый глава, несмотря ни на что, начал с продолжения старых дел. И, пытаясь взять реванш за прошлое, негласно распорядился на всё лето отключить горячую воду везде, где это было возможно, то есть в большей части нашего маленького провинциального городка.
   Мэр то и дело мелькал на экранах телевизоров, с умным видом рассказывая о нужном и важном, о больших делах и перспективах, а немытые жители города, почёсываясь, смотрели и даже не подозревали, что именно этот энергичный эрудированный человек лишил их элементарного - горячей воды в квартирах.

   Но рано или поздно всё тайное становится явным. Корень зла был найден, и на Дрыгина посыпались жалобы во все республиканские инстанции. Я тоже, вспомнив события пятилетней давности, оставил сообщение на сайте телекомпании, которая тогда так помогла жильцам нашего и других домов. Информация была зачитана в эфире - и ничего не изменилось.

   Многие решили проблему, поставив дома баки с электронагревателями, но мне в те дни было не до того. И, возвращаясь как-то с работы, я обречённо думал о том, что сейчас придётся греть на плите воду, и что это, в конце концов, издевательство - самый натуральный шантаж. Ведь половину города, фактически, взяли в заложники, принуждая ходить по квартирам неплательщиков.

   Я почему-то ещё с тех, описанных мною, давних времён чувствовал себя ответственным по горячей воде. Ведь люди поверили мне, называя своим защитником. Но что можно было сделать в нынешней ситуации? И тут как-то незаметно, сама собой появилась необычная идея. Дело в том, что ещё с детских лет мне нравилось складывать слова в поэтические строфы, и однажды во всеуслышание наша «классная дама» назвала меня школьным поэтом. Шли годы, и время от времени стихи сами просились на бумагу, стройными рядами навсегда оставаясь в заветной потрёпанной старой тетради, которая знала о многих моих тайнах.

   8.
   Немного поднатужившись, призвав на помощь свою обожаемую Музу и обострённое, не дающее покоя чувство справедливости, я выдал на-гора следующие строки:

Всем отключили горячую воду
За недоплаты соседей. Беда!
Сам же мытый в любую погоду
Глава немытого го-ро-да!

Чистый и умный, ума - палата.
Нет в нём ни совести, ни стыда.
Взял нас в заложники за неуплаты
Глава немытого го-ро-да!

С рожей довольной, смеющейся, сытой
Смотрит гляделками без стыда.
Быдлом зовёт нас, скотиной немытой
Глава немытого го-ро-да!

Топки зажгутся, и краны откроются,
И потечёт из тех кранов вода.
Но не очистится и не отмоется
Глава немытого го-ро-да!

   Все знали, что в республиканской телекомпании работает много любителей поэзии, и ведущие в эфире довольно часто рассказывали о нынешних и ушедших поэтах, зачитывая их замечательные стихи. Весь мой расчёт строился на том, что поэзия, как это ни странно звучит, даст толчок и поможет горожанам обрести долгожданную горячую воду. А в голове почему-то звучала странная фраза: «Стихоплёты всех стран, соединяйтесь!»

   - Маниловщина, утопия, - смеялись на работе ребята. - Ну разве стихами оттащишь казнокрада от вожделенной кормушки?
   - Ой, ой, похоже на Маяковского, - говорили другие.
   А жена заявила мне прямо, что рифмованными строками не перестираешь гору грязного белья. Она и правда, бедняга, отчаялась, не надеясь больше на то, что сможет когда-нибудь нормально помыться в своей пустующей ванной.

   9.   
   Прошло несколько дней. И вот, вернувшись с работы, я обнаружил в своём электронном почтовом ящике письмо от корреспондента телекомпании с одобрением моих стихов и приглашением принять участие в съёмках сюжета о горячей воде в нашем городе. Но так случилось, что не пришлось мне во второй раз стать звездой экрана. Нашлись другие люди, имеющие активную жизненную позицию, что не так часто встречается в наше непростое время. Они и озвучили требования горожан.

   Сюжет показали, но настроение испортила промелькнувшая информация о том, что в соседнем районе наёмный убийца застрелил правдоискателя, боровшегося с противозаконным захватом земель в заповеднике.
   - Жалко человека, - думал я. - Нельзя одному идти на такое праведное дело. Надо было поднимать людей, но кого тут поднимешь? Столько равнодушных!

   Однако и неравнодушных не так мало, как, порой, кажется. Республиканская телекомпания день за днём снимает сюжеты, подобные нашему. И это здорово! Выходит - есть ещё порох в пороховницах, есть кому бороться с несправедливостью. Народ только у нас пассивный, как в известной сказке Корнея Чуковского "Тараканище". Боятся пока что люди усатых тараканов, а зря. Они ведь разве что с виду страшные, а за душой у этих насекомых ничего нет кроме злости и несусветной жажды наживы. Но придёт время, и, будто утренний туман, растает этот страх, страх раба перед всемогущим хозяином. Ведь нас, простых честных людей, много, и мы не рабы, правда?
 
   Воду дали через несколько дней, но не всем сразу, а поэтапно. Так случилось, что в последнюю очередь получили её те, кто, посмеиваясь надо мной, сомневался в том, что горячая вода и поэзия навечно связаны между собой крепким морским узлом.
   - Ах, у вас нет горячей воды? Тогда пишите стихи, ребята. А пока не написали, ходите немытыми, - саркастически улыбаясь, раздавал я советы направо и налево.

   И даже жена моя, приняв тёплую освежающую ванну, распаренная и довольная жизнью, сказала, наконец, что стихи о горячей воде были самыми лучшими из всех, которые я когда-либо имел счастье написать. Но она почему-то забыла о стихотворных признаниях, которые вместе с цветами получала очень давно, когда я, молодой и прекрасно-беспечный, был без памяти влюблён и ухаживал за ней, за своей ненаглядной. Эх, женщины! Волос долог… а память - девичья!
39 Поступок
Нина Гаврикова
Поступок.

Зоя вдруг услышала крики, доносившиеся с улицы, выглянула в окно.

- Еще раз коза в огород залезет, так и знай – пристрелю, - мужчина из соседней деревни держал одной рукой козу за рога, а другой угрожающе размахивал в воздухе охотничьим ружьем.

Перед ним, опустив голову, стояла Манефа Ивановна. Старушка по привычке продолжала держать козу, чтобы хоть о ком-то заботиться. Муж не вернулся с войны, сын погиб под Сталинградом.

Лето выдалось жарким, дождей не было давно, трава сохла на корню. Вот коза и повадилась шастать по чужим огородам.

Мужчина разжал кулак, коза испуганно прижалась к хозяйке.

- Что делать? Пасти не в силах, придется Егорыча попросить, пусть на бойню отвезет.

Услышав это, Зоя выскочила на крыльцо:

- Бабушка Маня, не надо на бойню. Давайте, я буду пасти.

- Разве справишься? Малышка с характером, не захочет - не пойдет.

На дороге появился Егорыч. Старушка, махнув рукой, зашаркала ногами в его сторону:

- Постой, Егорыч, дело есть...

Воспользовавшись моментом, Зоя сбегала домой, взяла веревку, позвала козу. Умное животное покорно последовало.

На окраине деревни находился заброшенный сеновал. Девочка обошла вокруг, двери заперты на замок, под ними можно спокойно пролезть.

- Как туда попадет Малышка? – вслух рассуждала Зоя.

Коза будто поняла, легла на бок, просунула рога под двери, задними ногами уперлась в землю, раз, очутилась внутри сеновала. Девочка залезла следом, привязала козу к жердине, торчащей из стены, сама вернулась домой.

Как только родители ушли на работу, девочка встала, быстро собралась, отрезала толстый ломоть хлеба, направилась к сеновалу.

Малышка жалобно блеяла. Зоя пролезла под дверью, отвязала животное, подала хлеб. Коза с удовольствием съела. Девочка обернулась, на жердине сидела Муська.

- Откуда ты здесь?

Кошка в знак приветствия поднялась на лапках. Девочка нашла старый подойник, как умела, подоила козу, молоко отдала Муське.

Целую неделю Зоя тайно пасла козу, вечером прятала.

Бабушка Маня подняла народ на поиски, девочка делала вид, что ничего не знает.

Однажды Егорыч приехал к сеновалу, Зоя с козой не успели спрятаться.

- Вот, значит, куда животина пропала? – мужчина схватил девочку за руку.

- Отпустите, вы не имеете права увозить Малышку на бойню.

- Хозяйке виднее, что делать, - Егорыч посалил девчонку в кабину, козу - в кузов.

Грузовик остановился у ворот дома Манефы Ивановны.

- Получай пропажу, - водитель раскрыл кузов, спустил козу на землю.

Девочка вылезла из кабины, встала рядом:

- Простите, пожалуйста.

- Козу-то доить надо, - вздыхала старушка.

- Я доила, правда, как умела.

- Где молоко?

- Отдавала Муське.

- Ладно, значит, не сгрудит, - ласково погладила шершавой ладонью по голове девочки, - хорошо, паси Малышку, утром и вечером по чашке молока тебе буду наливать, - сделав небольшую паузу, продолжила, - и Муське тоже.

40 Когда наступает лето
Анна-Мария Ситникова
                                              
           Никто не знает, когда точно наступает лето, кроме, конечно, умных календарей.
           Нередко балует жаркими деньками цветущий май, заставляя сбрасывать взрослых людей куртки-панцири. Пробежит майское солнышко по детским щёчкам и носикам, раскрасит их золотистыми точками-веснушками да и спрячется за тучки. Льёт весенний дождь по смятым, как гофрированная бумага, цветочным тонюсеньким лепесточкам, дрожат молодые веточки, грустнеют лица, с сожалением скрываясь под зонтами. Скорее бы июнь!
          Приходит июнь, только никто и не думал переставлять небесные часы на «вот теперь – лето!», по-прежнему дождливо, серо и грустно. День, два, неделя проходят, и вдруг небо, вдоволь умывшись, заблестит яркой-преяркой синевой. А июньское солнышко удивлённо взглянет на промокшую землю и расцветёт большущим жарким подсолнухом. С утра до самого позднего вечера лепестками воду из луж промокает, длинноногих лягушат щекочет. И теперь уже точно можно радоваться и наслаждаться живительным теплом - никуда лето не денется!
          Ходит июльское солнышко овечкой по кругу, привязанной лучиками к травинкам. Без умолку стрекочут невидимки-кузнечики, легкокрылые бабочки без устали порхают и птички-невелички радостно щебечут, и люди смеются, загорают, купаются, грибы-ягоды собирают, совершенно про точные календари забывают.
          Вот в саду медовыми грушами запахло, в огороде важные арбузы на малышей-горошин в стручках снисходительно поглядывают, созревшие колоски к земле тонкие спинки склоняют, и мурлыкающее море на полдневном пляже песочные картинки рисует. Дремлет, позёвывая, августовское солнышко в кронах деревьев, как в гамаке, яблокам бочка греет.
          Катится по планете лето пёстро-ситцевым колесом, без запиночки, то медленно в гору, то быстрее с горочки, пока не запнётся об первый пожелтевший осенний  листочек.
          Никто не знает, когда лето заканчивается, случается, что и скучные календари ошибаются…
41 Пронзая мыслями
Светлая Лана
        В разгар  летних дней,  в сезон свадебных торжеств,  в компании  знакомых  со своими подругами Наталье пришлось услышать разговор родственников  будущей новобрачной Ольги: - Девочки, на свадьбе будет паренёк молодой,  моряк дальнего плавания.  Вам нельзя  пропустить такое событие, - сообщила она собравшимся, - приходите.

Да как же такое пропустить? Сказано-сделано. Ольга с Натальей были хорошими и близкими подругами, работали вместе  в одной организации.  Позже Ольга  стала свидетельницей на свадьбе у Натальи.

В самый разгар увеселительной церемонии, уже после проведённого торжественного открытия и поздравлений молодожёнов, толпа приглашённых родных и друзей новобрачных вышли из-за столов и устроила танцевальное шоу на открытом воздухе.  Из-за многочисленного количества гостей, образовался приличный круг для танцплощадки.   Наталья, мало  кого знавшая среди приглашенных гостей, стояла в стороне и стеснительно наблюдала за окружающими и танцующими. Взгляды присутствующих бегали из стороны в сторону, каждый думал о своём.

Когда группа танцующих рассеялась и хорошо были видны все стоявшие напротив подруг, Наталья зацепила своим взором одиноко стоявшего возле дерева  молодого высокого человека. По описанию внешности парня родственницей Ольги, она решила, что он подходит под тот портрет.  В голове у Натальи закружились мысли:  -  Это точно он. Он будет моим.

Глаза молодого человека тоже внимательно рассматривали окружающих.  Когда прозвучала мелодия вальса, высокий и стройный паренёк  отошёл от дерева и направился прямо к Наталье.

            - Смотри, - толкнула  Наталью  рядом стоящая подружка, - кажется, он идёт сюда.

Через несколько минут парень оказался около  Натальи.
- Разрешите пригласить вас на танец? - скромно и тихо спросил он.
Наталья  чуть не обмерла, вспоминая свои недавно промелькнувшие в голове  мысли.
Как же отказаться от такого случая, когда он сам зовёт?
- Меня зовут Александр, можно просто  Саша, - представился молодой человек, приблизившись к Наталье. -   А тебя?
- Меня Наталья, - слегка смутившись, ответила она.

Отделившись от подруг,  в кругу танцующих,  Наталья  стала тихо переговариваться со своим знакомым. В разговоре между Натальей и Александром кое-что прояснилось. Рассказывая кратко о себе, он раскрылся весь:  -  Я приехал в гости к своим знакомым  из Архангельска, часто бываю в дальнем плавании. Я  моряк.

Наталья снова обомлела, вспоминая свои догадки.  Она тоже немного рассказала о себе, о жизни в городе, о своей работе.  После завершения танца Александр с Натальей  остались вместе до окончания свадебного торжества.  Предложив Наталье проводить её домой, Наталья согласилась. 

        Они  решили не спеша прогуляться по тёплому летнему городу. Спокойно переговариваясь, временами  замедляли свои шаги, чтобы поцеловаться. Как  стало понятно, молодые люди понравились друг другу.

Приближаясь к знакомой окрестности  своего дома, Наталья сказала:
-  Вот я и пришла. Живу рядом. Спокойной ночи, -  хотела попрощаться она.

Доведётся ли им ещё встретиться, неизвестно. Тут уж теперь как карта ляжет. По взгляду Александра было видно, что он не хотел так быстро расстаться с Натальей  и предложил:  -  Давай пойдём  к моим. У меня хорошие знакомые.  Я думаю,  они возражать не будут. Я же холостой.  Да и живут они недалеко, совсем рядом,  только на другой улице. Наталья хорошо знала свой город, поэтому легко сориентировалась. Саша пришёлся ей по душе, и она тоже не хотела сразу уходить.

- Как-то неудобно, - засмущалась она. – Мне  дома надо  предупредить, что задержусь. Хотя уже не маленькая, но всё-таки.

- Позвонишь с домашнего телефона моих знакомых, - успокоил Наталью Александр.

Пришлось согласиться. Такого чудесного парня вряд ли можно встретить в  её небольшом городке.

Придя к знакомым Александра, дверь открыла симпатичная светловолосая  девушка.  Она  предложила пройти  ему  с подружкой в квартиру. Тамара, хозяйка квартиры, как она представилась, пригласила гостей  за стол к чаю.  Оба молодых людей с удовольствием согласились.  Муж Тамары, тоже присоединился к  их обществу. Проведя приятный вечер за чаепитием, все разместились по отдельным комнатам.

Утром следующего выходного дня Александр с Натальей по приглашению Тамары легко позавтракали и покинули квартиру. Продолжая знакомство с городом, Наталья рассказывала Александру всё, что знала сама.

        После  встречи Тамара с  Натальей остались в хороших отношениях на долгие годы.  Однако  Александру недолго пришлось пообщаться со своей знакомой, так как его отпуск  заканчивался и нужно уезжать. Его ждало море.

К сожалению или нет, это романтическое знакомство не превратилось в затяжной роман, и молодые люди расстались, так никогда больше не встретившись, но оставив в памяти тёплые воспоминания своей молодости.
У каждого в дальнейшем сложилась своя судьба. И только при встрече с Тамарой   Наталья узнавала  о жизни  далёкого  Александра.
42 Романтическое путешествие
Светлая Лана
Романтическое путешествие  или  Счастливый случай
(воспоминания  о солнечной Ялте-2011)

Стоит руку протянуть
И тебя  с собой возьмут…

Такой случай может быть только случайным, но счастливым. Это как выигрышный билет…
Они  сходили с ума, подолгу  не видя друг друга, так им казалось.  Условий для постоянных встреч  не наблюдалось. И вот разгар летнего сезона.  Его отпуск подходит к концу, а у нее только начнется с  начала июля. Его очередной звонок на рабочий телефон ошарашил и ошпарил все ее внутренности:

-  Я не дождусь начала твоего отпуска,  мой отпуск  скоро закончится. Хочу сделать тебе сюрприз.  -  Недолгое молчание в трубку, ее настороженность, -
Я хочу  с тобой  на море. Бери больничный и мы едем.
- Как больничный?  Мне осталось отработать всего три дня и отпуск.  Ведь больничный нежелателен.

Он не хотел слушать:  -  Или сейчас  или никогда.
«Лучше сейчас» - решила она. Пришлось быстро  решить все рабочие вопросы, отпроситься у директора, сказав, что куплены билеты на поезд…  и  свобода…

Всё! Отбросить все застоявшиеся и накопившиеся проблемы, забыть надоевшую бытовуху.  Без задуманного планирования и заранее купленных билетов. За два дня  до очередного отпуска она  бросила все ради романтики.
Всего одна небольшая  дорожная сумка, деньги и документы.  Вызов такси…
И…  дорога. В  неизвестность. На такое не каждый решится.

Это Белгород, их родной областной центр. Железнодорожный вокзал.
Нескончаемые очереди во все кассы на южные направления.  Они заняли  две очереди, но не были уверены, что в ближайшее время, да  и в ближайшие сутки смогут куда-то уехать.

Они  хотели и спешили к морю. В какую сторону, не важно, лишь бы к морю, голубому и теплому, ласковому и нежному, подальше от человеческой суеты. На пляж, к морскому прибою,  к южному солнцу и ветру. Туда, куда обычно спешат влюбленные. Забыть на время обо всем на свете: о работе, о доме, о детях…  Хотя бы на несколько дней. Ведь иногда важно и полезно менять надоевшую и приевшуюся обстановку…  вырваться  на волю…
Узнать лучше самого себя где-то вдали от родных мест, увидеть  другой мир…

Случай оставался случаем. Недолго думая, она вспомнила, что где-то в записной книжке есть номер телефона ее знакомого Николая, бывшего одноклассника,  начальника здешней станции. Решила обратиться к нему за помощью в приобретении билетов.  Набрала по мобильнику  номер  -  связи никакой. Узнав у дежурного по станции, что Николай работает в другом здании, необходимость заставила обоих выйти на перрон и пройти  по платформе.  На  другом  пути  следующей платформы  стоял  поезд.  Они не придали  этому никакого значения.  Время  шло,  близился  вечер… В надежде  дозвониться  до Николая, она продолжала нажимать на кнопку телефона.   Бесполезно.  Машинально повернув голову и прочитав вывеску на вагоне, она произнесла:  -  Москва-Симферополь.
        Немного подумав, он как бы очнулся:  -  Так это же наш поезд.

Все двери  в  вагонах были закрыты, поезд готовился к отправлению. Неожиданно перед ними дверь вагона открылась и появилась фигура девушки-проводника  в белой форменной одежде.  Долго не раздумывая, он осторожно перешагнул через свободный путь и остановился перед открытой дверью. Она последовала за ним.  С  мольбой  в глазах он протянул руки и попросил:  -  Возьмите нас  к морю.   Девушка  не мешкая  с улыбкой произнесла:  -  Пройдите через вагон к следующему, там еще идет посадка.
Они переглянулись. Действительно, в стороне от них  в одном вагоне продолжали посадку пассажиры  с билетами.  Благополучно пройдя в указанный  вагон, они не поверили такому удачному повороту. Им просто повезло.

В поезде пришлось познакомиться с начальником поезда Ириной и проводником Валентиной.  Девушки оказались добрыми и приветливыми. Вот бы так всегда. Вагон оказался купейным, просто  Люкс, очень приличным и комфортабельным.  На окошках висели чистые занавески и горшочки  с розовыми цветочками.  Красота.  Для молодых людей определили отдельное купе  в конце вагона. Пришлось оправдываться или признаваться,  что они муж и жена.  Разместившись  в  двухместном купе, с нетерпением ждали отъезда поезда.  Наконец  тронулся.  Станция Белгород уходила назад.  Что ждет впереди, им все равно. Главное, они вместе. Едут к далекому синему морю,  к чайкам  и морскому прибою.  К ласковому южному солнцу.  И даже в другую  страну. Ведь  это  Крым.  Они так давно не видели моря.  Жизнь, которая называется суматохой, заела обоих.  Но  они оторвались…

И вот стук колес. Мелькание стройных зданий величественного Белгорода  -  города  Первого салюта.  Перед глазами пролетали небольшие домишки, деревья и зеленые лесные насаждения,  поля и  луга необъятной Белгородчины.  Прости, родина, что ненадолго приходится изменить тебе.

До границы Украины недалеко. Остановка – Харьков. Таможня. Проверка документов, билетов.  Им пришлось оформить визовый документ. Все  в  порядке. Подошедший проверяющий задал вопрос:  -  Кроме личных вещей,  с  собой ничего не везете?
- Конечно, нет,  -  смело ответила она,  - у  меня  даже купальника нет, -  добавила с улыбкой.   Проверяющий  тоже улыбнулся:  -  Ничего, там купите.
-  Спасибо.

Граница пересечена.  Приезд  в  Симферополь предвещал выбор определенного направления  к  морскому побережью.  К  утреннему рассвету  за окнами уже мелькали крымские просторы. И как же оно примет их, «иностранцев»,  знаменитое «крымское ханство»?

Утренняя летняя прохлада окутала приезжих,  ступивших на чужую  землю.  Маршрут был выбран  на самый живописный и один из дорогостоящих  курортов Крыма  -  Ялта.  Без  труда сориентировались с дальнейшим курсом.  Нашли троллейбус в направлении Ялты. Приобрели билет. Уставшие, но довольные, они двинулись дальше.  За окнами теперь мелькали непривычные взору  зеленые  холмы и горы.  Дорога поражала своими крутыми поворотами, спусками и подъемами. Таков он необычный Крымский ландшафт. Гористая и каменистая  местность. Но красота неописуемая!

Почти трехчасовая поездка троллейбусом утомила еще больше. Наконец  Ялта.  По дороге они раздумывали, как примут их  горожане и где остановиться, может,  трудно  с жильем.  Ступив на Ялтинскую землю, они стали приходить в себя, осматривая неизвестность. Ялта  сильно  изменилась, как и вся  наша  жизнь…  Вдруг их  окружила толпа  подошедших людей с вопросом:  -  Вам  нужно  жилье?   -  Идите  ко мне.  -  У  меня цена такая.  -  У  меня  другая.  -   Все наперебой предлагали свои  жилые  варианты: дома, коттеджи,  квартиры.  Они не могли понять,  кому и как ответить, растерявшись в ситуации, слушая  всех  в один  голос.

-  Лучше подскажите, где можно присесть и перекусить? – спросила она.                  
       
        Им  указали  на  ближайшее кафе,  и они с  радостью  приземлились за столиком.  Немного подкрепившись и отдохнув, они готовы были вести переговоры  с кем  угодно.  Выбрав приемлемое  жилье,  вместе с хозяйкой отправились  на  «временную  прописку».  Удачно обосновавшись и оставив вещи,  влюбленные поспешили к  морскому пляжу,  к заветной своей цели.

Вот оно:  серо-голубое, без  конца и без края,  слегка возмущенное от недавнего  штормового шквала.  По словам  горожан, эту местность недавно посетила цунами.  Погода для начала не радовала,  стояла легкая туманность, периодически перемежаясь со светлыми проблесками голубизны высоченного небесного свода. Солнечные лучи, разрывая туманность, пытались пробиться к земле.  Пляж  был не многолюден. Море не прогрелось до нужной температуры. Настроение не портилось, но наоборот. Вид моря навевал успокоение и умиротворение.  Морской воздух и морской прибой улучшили самочувствие.  Это  чудо,  к  которому  так трудно  добраться, перед ними!   Немного  подышав  морским   ароматом,  ощутив прохладу морской воды,  они пошли отдыхать.  Впереди их ждали  другие впечатляющие события.

Лишь то обстоятельство,  оторванность ото всех, принесло неописуемое наслаждение  влюбленным.  Следующий  день  был расписан по плану: море  -  прогулка по набережной -  море -  магазин  -  ночь   -  любовь…

Погода понемногу менялась. Температура воздуха постепенно увеличивалась, море теплело,  призывая в свои объятья толпы  приезжих  туристов.  Прогулки по набережной оставляли свои незабываемые впечатления.  Чего только не увидишь?  Морской  вокзал,  катера и парусники,  пассажирский  теплоход,  подающий трубный  голос, предупреждающий о снятии  с  якоря  и  отплытии. Детская  площадка  с многочисленным   малолетним  народом.  Ролики,  различные чудные передвижные транспортные средства.  На берегу  знаменитая причаленная Эспаньолла   -  воспоминания  о  Золотом руне.  Небольшое возвышающееся здание местной церквушки.  Особенно впечатляющее зрелище зеленых и цветочных  насаждений.  Удивительные  деревья необъятной  толщины и цветущие  кустарники.  К одному такому  дереву, как бы символическому, пришлось  прикоснуться.   Фантастически искрящийся  и бьющий мохнатыми белыми струями фонтан.  Ялтинские  картины  природы и городского обустройства  неописуемы и незабываемы.  Продолжительность набережной  не объять взглядом.

        Проходя по вечнозелёной аллее, можно остановиться и заворожиться взглядом целой выставочной галереи художественных полотен и мелких рисунков расположившихся художников-пейзажистов-портретистов рисующих с натуры.

        Почти на каждом повороте встречаются фотолюбители, приглашающие каждого желающего запечатлеть своё пребывание в солнечной Ялте просто на фоне морского побережья или с каким-либо экзотическим животным.
Можно увидеть даже переодетых в скоморохов молодых людей, веселящих прогуливающихся по набережной. Встречаются даже живые писатели - любители книг, продающие свои творения. В общем, жизнь морского курортного города бьёт ключом и каждый старается выжить, как может.

        Прогулки по морскому побережью неизгладимо останутся в памяти влюблённых и, конечно, нельзя покинуть такую красоту без покупки памятного сувенира. Она подошла к небольшому киоску и выбрала два сувенира с видом влюблённых дельфинов: для него и для себя.

        Такое романтическое путешествие просто самый дорогой подарок судьбы. 
Что может быть лучше такого подарка  -  Любовь и Море? Эта романтическая поездка к морю останется в памяти на долгое время  с предвкушением новых впечатлений о покорении морских просторов, прогулкой на катере, встречей с чайками и дельфинами. 

        Возвращение обратно домой было обычным с предварительно взятыми билетами. Теперь они будут мечтать о наступлении следующего лета, чтобы снова  отбросить все бытовые дела и вдвоем умчаться к югу, к солнечному пляжу и морскому прибою.

     Подарите и вы своим близким Море и Любовь!

43 Радуга, зажгись!
Елена Зорина Долгих
За окном тянулся серый июльский день, заполненный мелким противным дождиком. Во дворе, под грибком, возле песочницы, собрались семеро ребят-первоклассников. Молча, будто сговорившись, они утрамбовали у ног влажный песок. Получился круг из семи маленьких кружков.
Переглянувшись, ребята улыбнулись.
-А давайте, каждый положит в центр своей фигуры предмет! – предложил самый высокий мальчик. – И пусть цвет этого предмета соответствует начальной букве имени.
-А что? Интересно! – сказал Костик, и положил в центр своего круга маленький Красный автомобиль-игрушку.
Оля вынула из волос Оранжевую заколку в форме цветка.
Жанна покопалась в кармашке платья и нашла Жёлтый мелок.
Захар, улыбаясь во весь рот, воткнул в песочный круг Зелёную пластмассовую рыбку.
Геннадий примерился и бросил Голубой мячик.
Светлана аккуратно сняла и красиво расположила на песке Синий бант.
Фёдор думал дольше всех и, наконец, с победной усмешкой выложил Фиолетовую пуговицу с переливающими гранями.
-Как красиво! – воскликнули девочки. – Всё такое цветное, а то этот серый день просто надоел!
-Теперь, -  прошептала Света, - надо закрыть глаза и сказать волшебные слова! Три раза повторить!
-Какие? – не понял Захар.
-А вот какие – РАДУГА, ЗАЖГИСЬ! Только надо, чтобы все взялись за руки.
Фёдор пробормотал что-то о девчачьих придумках, но ладошки протянул. Круг замкнулся, три раза прозвучало: «Радуга, Зажгись!»
-Посмотрите скорее!! Какая радуга! – закричала с балкона тётя Нина. – Кажется, прямо в нашу песочницу уткнулась краем!
Ребята открыли глаза и выбежали из-под грибка.
Из-за туч выглянуло солнышко, а над городом раскинулась полукругом семицветная дорожка.
-Это мы зажгли радугу! – засмеялась Жанна и стала подпрыгивать на месте.
Мальчишки снисходительно улыбались и таинственно поглядывали на песочницу. Костик немного подумал и выдал:
-А ведь мы и есть радуга! Начальные буквы наших имён создают семь цветов:
Константин - красный, Ольга - оранжевый, Жанна - жёлтый, Зинаида - зелёный, Геннадий - голубой, Светлана - синий, Фёдор - фиолетовый! Поэтому всё получилась!!
Радостные дети побежали на качели. А в небе, над городом улыбалась волшебная радуга.
44 Мудрая Фасоль
Ирина Бабич
Сказка моей дочери (10 лет)
Рисунок автора
    
    Жила-была  кошка. Серая, в мягкой пушистой шубке, с   большими   желто-зелеными   глазами,  которые сверкали в темноте. Она любила сладко дремать, укутавшись  в плед  или спрятавшись в рукаве шубы мамы девятилетней девочки, в доме у которой жила. Летом кошка грелась на солнышке у окна, что выходило в сад.
    Однажды она увидела незнакомый росток на  маленькой  клумбе. Он был похож на обычную травинку. Кошке захотелось его съесть. Потревоженный росток ахнул.   
- Кто ты и что здесь делаешь? - поинтересовалась кошка.
- Я  Фасоль, - испуганно прошептал росток. - Я появился из большого белого
  семени.
- Откуда оно здесь взялось? - недовольно спросила кошка.
- В  конце  прошлого лета  на  даче  за  городом выросло много  зеленых
  длинных стручков. Они пожелтели, высохли и выпустили наружу много овальных
  белых  семян.  Маленькая  девочка собрала их в корзинку и унесла домой.
- Зачем  одной маленькой девочке столько семян? - удивилась кошка.
- Фасоль любят многие украинцы. Особенно в борще.
- Чем же так хорош борщ?
- Борщ  -  украинское  национальное  блюдо. Его едят с салом, пампушками,
  сметаной, с чесноком. Самый вкусный - с фасолью. Поэтому фасоли украинцам
  надо много. Ее садят на огородных грядках, и все лето зеленые плети
  украшают деревенские перелазы.                                                   
- Ты так вкусно рассказываешь, - облизнулась кошка, - что я проголодалась.                                       
     Она мяукнула на прощание и прыгнула назад в дом.
     Утром кошка потянулась, лениво зевнула  и снова выглянула в окно. Она
увидела, что за ночь росток вытянулся и пустил две почки.
- И что же девочка сделала с семенами? - Кошке интересно было узнать
  продолжение истории. 
- Она  выбрала несколько самых крупных и обернула их мягкой влажной ватой на
  блюдце.
- Так варят борщ? - удивилась кошка.
- Да нет  же! Эта девочка  любознательная. Ей нравятся самые разные растения.
  Она с удовольствием за ними ухаживает и наблюдает. В этот раз ей захотелось
  узнать, как растет фасоль.
  Вдруг, оборвав разговор, кошке на нос упала крупная капля воды. Начался     дождь.Кошка обиженно фыркнула и спряталась за окном. Дождь быстро закончился.   Кошка осторожно высунула морду на улицу и с удивлением увидела, как вместо почек у ростка распустились два листика.
- Ты стал таким зеленым, аппетитным, - промурлыкала кошка. - Пожалуй, я тебя
  съем.
- Как  же  тебе не совестно! - возмутился росток. - Девочка так старалась,
  столько  трудилась, рыхлила и удобряла землю, поливала семена, чтобы я ее
  порадовал. А ты целыми днями била баклуши, а теперь на  чужое позарилась.
  Эх, видно, не слыхала ты мудрую пословицу: «На чужой корешок не разевай
  роток».
     Кошке стало стыдно. Она закрыла лапой морду и виновато отвернулась. Все лето охраняла она грядку от надоедливых воробьев, не позволяя им клевать росток. Девочка в благодарность за это часто угощала ее деревенским молоком. 
     Правду гласит народная мудрость: «Без труда нет плода».
45 Ночь из прошлого
Юлия Светина
   Прошло полтора часа. Автобус, который , должен был  захватить нас, не приходил. Шел проливной дождь. Бесполезно было защищать себя и своего сына зонтиком. Мой мальчик стал жаловаться на погоду, угрюмо показывая свои промокшие насквозь кроссовки, которые хлюпали при каждом его шаге.Я грустно подумала:"Нас заверяли, что погода будет прекрасной". И вдруг кто-то радостно меня окликнул. Полная отчаянья, я даже не поняла, что наконец - то за нами приехали. Мы сели в автобус, набитый веселыми людьми. Проезжая селения, поля, мы не знали нашего конечного пункта. Этим пунктом оказалось село Волжское Старомайнского района.
   Шофер наотрез отказался ехать к Волжскому заливу, сетуя на размытую дождями колею. Пришлось с тяжелыми рюкзаками на плечах самим добираться до места.
   В древности наши предки справляли прекрасный славянский праздник Ивана Купалы. Близкое соприкосновение с нашей историей волновало и настораживало неизвестностью. Раздольные зеленые поля чередовались с березняком. "В глазах бело от берез-сказал мой сын и я поняла, что обещанная сказка уже начинается. Мрачное и сварливое небо, которое низко висело над нами в последнее время, неожиданно просветлело словно умывшись собственным дождем.
   Солнце, желая возместить недостаток тепла, светило, мягко касаясь стволов нашего русского чуда леса -березок. На обочине дороги, опустив свои юные головки, застенчиво закрывалась листьями земляника. Во мне неожиданно проснулся грибник, я почувствовала, что ищу в траве коричневые шляпки подберезовиков. Чудесные места и, как ни странно, дикие.
   Вот мы подошли к заветной поляне. Невольно вспомнились слова Никитина:"Широко ты, Русь, раскинулась..."
   Вместе с чистым, немного терпким воздухом вдохнула я все российское приволье: с южной стороны поляны шумел, загадочно перешептываясь листьями, лес, с другой стороны волжского залива накатывались друг на друга, храня глубокую тайну некогда проходивших здесь бурлаков, Волга. Я со своим сыном Родионом знакомилась с каждым уголком сказочной поляны.
   А в это время мужчины и женщины с необычайно счастливыми лицами без всякой передышки стали ставить разноцветные палатки, собирать хворост для костра и накрывать белыми скатертями траву для предстоящей трапезы. Мы почти никого не знали из попутчиков. Оказавшись в какой-то момент в изоляции, я загрустила, а мой мальчик, вынув из чехла свою неразлучную подругу-гитару, стал настраивать ее.
   Запылал костер, нас окрикнули:"Присоединяйтесь к нам, чай будем пить". На общий стол мы выложили колбасу и печенье, подставили чашки под горячий ароматный настой из трав. Праздник начался. никто из собравшихся не пил спиртного, не курил и не сквернословил.
   Перед тем, как согласиться поехать на этот праздник, который идет всю ночь, я поинтересовалась:"А в чем суть славянского деяства?" Оказывается именно в эту уникальную, фантастическую ночь происходит духовное и физическое очищение всех участников ритуала. Древнеславянские обряды, которые свершаются в эту ночь, дают возможность к утру найти цветок папоротника. По сказаниям только в эту ночь, с 6-го по 7-е июля, цветет это растение. Ни один ботаник мира не видел цветение папоротника. На нашей планете он не цветет. Но фантазия наших предков вместила в себя необычно красивую легенду, вселяющую веру русского народа в светлое и чистое будущее. Все наши будничные проблемы, неурядицы отходили на задний план нашего сознания.
   Отпивая мелкими глоточками чай, я начинала понимать всю сущность происходящего. Воссоединение с природой, необходимость близости и понимания ее - вот, пожалуй, та магия. которая начинала постепенно околдовывать меня. Мы с сыном Родионом были не единственными гостями на празднике Ивана Купалы.
   Еще один автобус привез людей, среди которых оказались представители "Каравана любви". Барды гастролируют по городам и селениям. Некоторые присоединились к Ульяновскому славянскому центру, который и устроил всем праздник Ивана Купалы. Славянский центр возрождает народные традиции, объединяя талантливых людей области: одни расписывают в русском стиле матрешек, другие собирают фольклор, устраивают спектакли с прекрасным пением и танцами.
   Под треск угольков мы стали слушать песни бардов. Неожиданно на другом конце поляны вспыхнул мощный ритуальный костер.Все побежали к нему. Вот оно - переселение во времени!
   Вокруг костра начинал образовываться хоровод. Люди были одеты в древнеславянские одежды. Головы танцующих украшали пышные венки из полевых цветов. Распущенные волосы плавно переходили в длинные, рас, платья. Юноши в белых рубашках, опоясанные разноцветными поясами, весело и непринужденно вовлекали нас в хоровод. Кто-то к моей шляпке прицепил багровый цветок. Нежные звуки свирели в руках юноши наполнили меня непривычной негой. Два хоровода ( один внутренний, другой внешний ) двигались вокруг костра в противоположных направлениях друг к другу.
   Никогда в своей жизни я не испытывала чувства единства со всеми, кто меня окружает. Еще в пути мне подсунули листы с описанием праздника Иваны Купалы. Далекое эхо славянской истории отразилось в этом празднике. Все мы также еще в автобусе получили аккуратно расшитые белые мешочки.
   Во время молчаливого кружения вокруг огня необходимо сосредоточить силы на отторжение всего порочного, что окружает нас внутри и снаружи. Затем началось пение, которое отгоняет отделившуюся энергию в огонь. И огонь пожирает ее. И вот, вначале тихо, потом все громче зазвучала чудная мелодия старинной песни. Слова и ритм движений завораживали. Сердце стучало в такт светлой музыке нашего прошлого. Казалось, все происходит в дивном сне.
   Костер стал слабнуть, словно его убаюкивало пение древности. Новое великое действо вновь заставило разгореться огню: все стали кидать в него старые, изношенные вещи. Сжечь, уничтожить то, что изжило себя! Забыть все старое и злое!
   Один мужчина бросил в огонь свой пиджак, с которым, видимо, у него было связано что-то неприятное.И мы побросали старые вещи. Костер постепенно утрачивал силу и как будто присел на корточки, сухо треща.
   Вот тут и началось новое действие праздника: прыжки через огонь. Как бы высоко не прыгали женщины и мужчины пламя костра со снопом алых искр опаляло их волосы. Люди смеялись. Прыгали, взявшись за руки по двое и по трое..Переносили и детей через пламя. Именно в ночь празднования Ивана Купалы, прыгая через костер, растаяла Снегурочка.
   А затем жар огня и разгоряченной крови усмирили в прохладной воде залива. Под чарующие звуки свирели омовение совершили все участники. Ночь огромным зрачком луны взирала на фантастическую поляну. Трудно было в ее почти дремучей темноте найти вещи, чтобы одеться, и невольно хотелось вернуться в кольцо тепла и света. Снова вокруг костра запели дивными, чистыми голосами женщины под гитару. Их сменил бард с великолепной улыбкой на смуглом лице. С этой неподдельно счастливой и ослепительной улыбкой он пел и пел свои песни. Слова и мелодии были светлы и возвышенны. Мой сын с интересом слушал и смотрел на выступающих. Он не хотел спать, не чувствовал усталости, тихо ожидая своего часа. Наконец попросили выступить и его. И вот Родион привычно обнял свою гитару и заиграл одну из своих мелодий. Люди перешептывались:"Кто этот юный музыкант и что это он за музыку исполняет?" Не без гордости я объявила, что это мой сын исполняет свое сочинение "Плач Ярославны". Родион был " в ударе", имел успех и с удовольствием исполнил весь свой репертуар.
   Сбор лечебных трав начался по росе на рассвете. Чабрец,зверобой и душицу мы бережно складывали в мешочек, сознавая, что цветка папоротника не найти. И вдруг мой сын закричал:"Что это там светится, мама?" Я напряженно всматривалась в светлеющую даль, куда указывал мой мальчик, но ничего не увидела.
   Что увидел Родион? Может быть, отлетающие искры костра, цветки папоротника или что-то связанное с мечтой о будущем?!
   Пусть это останется в его памяти и душе.Я поняла,  что каждый из нас по-своему воспринял все происходящее...   
46 Командировка
Наталья Юренкова
            «Повезло сказочно», - думала Татка, угорелым веником летая по этажам Управления, подписывая бумаги для командировки.

            Действительно, поездка за государственный счёт с Крайнего Севера в Армению, в разгар лета – это просто сияющая улыбка Фортуны. Ну, конечно, Фортуну под капризный бочок подпихнула приятельница, работавшая секретарём у начальника Управления, а то жди-дожидайся, пока Фортуна сама Татку заметит.

            Помог случай. За два дня до вылета вдруг одна из сопровождающих детей в пионерский лагерь вынуждена была отказаться от поездки по очень серьёзным причинам. Ехать далеко – аж в Ереван, времени потребуется не меньше недели, замену так запросто не найти – у всех работа, семьи, планы свои. И ведь отменить поездку невозможно – пионерский лагерь, путёвки, профсоюзы, дети! И тут появляется Татка, вся в белом, морально устойчивая, комсомолка, абсолютно незанятая и бессемейная, да и на работе не слишком кому необходимая, ибо молодой специалист. Приятельница предложила её кандидатуру начальнику, предварительно уговорив Таткиного шефа, и вопрос решился положительно!

            Па-да-да-дам! Это же не командировка – это же прогулка увеселительная!

            Два дня в режиме «жареный петух клюнул», все документы переоформлены, подписаны, и ранним утром Тата уже стоит в зале Нижневартовского аэропорта. Перед ней – контингент, подлежащий сопровождению. Полтора десятка пионеров и школьников, окружённых толпой провожающих, переминается в нетерпении посреди маленького грязненького зала.

            Старшая по поездке, Зоя Петровна, учитель с 20-летним стажем, закончила перекличку и повернулась к Тате: «Ты как, с детьми когда-нибудь работала?»

            Глазом не моргнув, Татка отрапортовала: «Пионервожатой в школе у октябрят была, грамотой наградили за активное участие, металлолом собирали, поделки клеили, песни и танцы разучивали!»

            Зоя Петровна хмыкнула то ли одобрительно, то ли язвительно: «Ну-ну, посмотрим. Да всё равно уже летим».

            Последние рыдания-лобзания, напутствия-прощания, и контингент строем направился к самолёту. Зоя Петровна впереди, с бумагами наперевес, Татка - замыкающая строй.

            Пока шли, Тата, не теряя времени, оценивала контингент: «Ах, как чинно и дисциплинированно маршируют под бдительными взглядами родителей. Не дети – а золото. Так, один совсем малыш, наверное, первоклассник, кто ж такого малютку рискнул отправить через всю страну. Ну и родители. Ещё есть малышка-девочка, но эта немного постарше. Есть ещё великовозрастные – подозрительно нежно смотрят друг на друга. Ну, и основной контингент – обычные пионеры, плюс-минус около десяти лет. А это что за разбойничий взгляд из строя?! Внимание, Татуля, это в перспективе твоя головная боль – чудо белокурое с разбойничьим взглядом – заметно избалован, без тормозов, стремится к лидерству. Рядом приятели – явно под влиянием, смотрят на него с восторгом. Ну что ж, не теряем бдительности!»

            До Тюмени долетели без приключений – ничего в самолёте не сломали, не оторвали, не потеряли. Видимо, не забылись ещё родительские наставления, да и присматривались друг к другу, знакомились.
 
            Тата и Зоя Петровна чуть было не расслабились, но золотые детишки быстро вернули их с небес на землю.

            Времени между рейсами было совсем немного, поэтому решили не тащить контингент в зал ожидания, а дождаться рейса в зале регистрации. Приглашение на посадку запаздывало, а ведь известно – если ребёнок ничем не занят, его немедленно одолевает желание нашкодничать.
 
            Сначала стали отпрашиваться в туалет. Ну, как можно не отпустить? Разрешили, конечно – группами, по двое-четверо, в порядке очереди.

            От странного скрежета, сопровождавшегося разбойничьим свистом и криками, вздрогнули все. В следующее мгновение в зал влетела огромная багажная тележка, нагруженная доверху сумками и чемоданами. За рулём – кто бы сомневался! – наше белокурое чудо, разбойник Нижневартовский обыкновенный, справа и слева от него – верные друзья, а дальше – прямо на багаже – часть наших пай-деточек, даже девочки присутствуют.

            Глянул наш атаман вокруг своим атаманским взглядом, свистнул атаманским пОсвистом, взмахнул атаманской нагайкой (паршивец багажный ремень с чего-то снял), ухватился за рычаги, и помчалась ладья разбойничья по гладким плитам зала под улюлюканье восторженной разбойничьей банды, к ужасу пассажиров.

            Татка мчалась за тележкой, повторяя: «Лишь бы сами не убились и не убили никого! Догоню – собственноручно прибью!», но догнать не получалось.

            Спаситель, как и положено, возник неожиданно. Отделившись от группы окаменевших пассажиров, здоровый мужик семимильными шагами помчался наперерез ватаге, соколом взлетел наверх и остановил этот локомотив, рванув рычаги. Храбрые бандиты мелким горохом посыпались вниз, предательски бросив своего предводителя. Поняв, что дело – табак, тот попытался тоже спрыгнуть, но его уже крепко держал за шиворот мужик-супергерой.

            Татка, увидев, что опасность миновала, замедлила бег. Надо было обеспечить героическому мужчине временнОй интервал для выдачи пары оплеух и хотя бы одного хорошего пенделя атаману разбойничьей шайки.

            Убедившись, что возмездие настигло своего героя, они с Зоей Петровной приняли посрамлённого атамана из рук спасителя пассажиров с благодарностью и извинениями.

            Отбившись от прибежавших следом за тележкой работников аэропорта, Тата и Зоя Петровна поставили нарушителя перед строем пионеров и сказали, что решили отправить его обратно, тем же самолётом, на котором прилетели. Посадка на рейс в Нижневартовск как раз заканчивалась.

            Ну, разумеется, потом они позволили себя уговорить и простили нарушителя, сделав ему и всем участникам последнее предупреждение.
 
            Тут и посадку объявили на Москву, все опять чинно-благородно, строем, направились к самолёту.
 
            Полученного нагоняя как раз хватило на полёт до столицы нашей Родины. Можно считать, что самолёту повезло – не успели детки накопить энергию взамен растраченной до посадки, так что в дороге ничего не разгромили.

            Вот, наконец, Домодедово – огромный суетливый муравейник. И быть им в этом муравейнике предстояло часа четыре.

            Для начала решили всех накормить – родители на дорожные расходы денег сдали, да и время обеденное. Начальник смены аэропорта оказалась дамой приветливой и опытной – сразу предложила сервировать обед в служебном помещении, чтобы не подвергать опасности разрушения Домодедовский ресторан. Приглашённые официантки оперативно сервировали большой стол на всю компанию, и все очень вкусно и недорого поели.

            После обеда Зоя Петровна отправилась оформлять бумаги, оставив на попечение Таты всех пионеров и школьников. Кроме всего прочего, им надлежало караулить собственный багаж, так как в камере хранения на три часа принять вещи отказались. К сваленной в углу горке чемоданов приставили дежурных. Смена караула – по графику.

            Тата надеялась, что, как и положено в природе удавам, все после сытного обеда будут спокойно отдыхать. Но надеялась напрасно. Питание не только восстановило утраченную детскую энергию, но словно удесятерило её. На помощь старших детей надеяться не стоило – уже с самой Тюмени они ходили двумя парами, держась за руки и нежно глядя друг другу в глаза. Любовь, ничего не поделаешь. Ну, хотя бы не потеряются сами, уже хорошо.

            Кто-то из пионеров сбегал на разведку и вернулся с мороженым. Ну, как было отказать остальным, если на Севере мороженого не продавали, а денег своим чадам родители насовали полные карманы, несмотря на строгие запреты Зои Петровны.
Пока Тата устанавливала строгую очередь на дежурство, на мороженое, на посещение туалета, она как-то упустила из виду вождя краснокожих с адьютантами.

            В голове зазвенел сигнал «опасность», Татка выбежала на площадь перед аэропортом. Так и есть! У стоянки такси стоит чудо белокурое и убеждает в чём-то своих друзей. Те опасливо отнекиваются, переминаясь и оглядываясь.

            Татка тихой сапой подкралась с тыла и услышала: «Да вы чего, пацаны? Берём тачку, деньги у меня есть, пятёрка туда, пятёрка обратно, за два часа успеем вернуться. Бабуля моя будет рада, и Москву заодно посмотрим».

            «Далеко собрались?» - уцепила разбойника за локоть Татка.

            Все мгновенно рассосались в пространстве, как и не было никого.
 
            А чудо нагло отвечает: «Бабушку навестить хочу. Я же москвич. Таксисты вот только не соглашаются без взрослых везти, но ничего, уговорю сейчас».
 
            На этом педагогическое терпение Татки лопнуло, она крепко сжала руку беглеца и повела его в здание.
 
            Она вела его и судорожно думала: «Что делать?! Ведь удерёт при первой же возможности».

            Вождь краснокожих шёл гордо и смирно, не желая позориться перед окружающими и перед своими. И тут Татку осенила гениальная идея.

            Она подвела раскудрявого вождя к их багажной куче: «Вижу, радость моя, никакие доводы тебя не убеждают, а потому, извини, прибегаю к репрессивным мерам».

            Тата вытащила из сумочки огромных размеров булавку. Последний писк моды того сезона – такая вот гигантская булавка, приколотая к маленькому вязаному жилету или к рубашке-батнику. Называли их почему-то цирковыми булавками.

            Татка спокойно наклонилась к чуду зеленоглазому и пристегнула этой булавкой штанину его брюк к штанине своих: «Теперь мы с тобой будем неразлучны, как сиамские близнецы».

            Бунтарь опешил: «Вы не посмеете. Это унижение, не имеете права».

            Татка ухмыльнулась: «Во-первых, уже посмела. Во-вторых, не тебе меня учить правам и обязанностям. Не желаешь подчиняться дисциплине, ставишь под угрозу спокойствие коллектива – сажаю тебя под арест».

            Парень побледнел и так расстроился, что у него даже кудри распрямились: «Пожалуйста, не надо меня позорить. Честное слово, я никуда не поеду, ни в какую Москву».

            Не ожидавшая такого эффекта, Татка ещё поупрямилась для виду, а потом уступила: «Хорошо, попробую поверить тебе. Но с условием – не отходить от меня ни на шаг».

            До самого отлёта он  был самым образцовым ребёнком, так что Татка его в качестве поощрения даже отпустила мороженого поесть.

            Вернувшаяся с билетами Зоя Владимировна одобрительно кивнула, выслушав Таткин доклад, и посетовала: «Этим родителям хоть сто раз говори, чтобы денег карманных детям не давали, всё равно не слушают. Не было бы у него денег, и проблемы бы не было. Просила ведь все деньги отдать мне под запись. Ну, ничего, осталось нам ещё ночь простоять да день продержаться».
 
            Все уже радостным строем шли к самолёту - Зоя Петровна впереди, Тата замыкающая, остальные пассажиры рейса на Ереван после них, когда случилось прощальное ЧП.

            Одна из пионерок, заглотившая слишком много порций мороженого, буквально залила непереварившимся пломбиром всю площадку на выходе.
Татка не растерялась, сообразила закидать пенную массу листами толстенькой Литературной газеты, так кстати купленной для чтения в пути. Вслед за остальными гражданами Татка с пионерами аккуратно прошли по газетному настилу, а затем дружно удрали от появившейся свирепой уборщицы.

            Уставшая команда уснула в самолёте, не дожидаясь взлёта. Все, кроме самого маленького. У малыша разболелось ухо, пришлось Татке всю дорогу баюкать его на руках, согревая больное ушко теплом своего горячего комсомольского сердца.

            В Ереване был уже поздний вечер, никто их не встречал. Комната матери и ребёнка оказалась закрытой по случаю ремонта, но администратор любезно разыскала ответственного товарища с ключами. Одну из комнат оперативно расчистили, помыли и прямо на полу расстелили матрасы, застелив их чистым бельём.

            Перед сном повели подопечных в туалет, расположенный на улице, конвоируя тесно сомкнутые ряды и бдительно надзирая. Злобных абреков на взмыленных скакунах, желающих умыкнуть ненаглядных детушек, чтобы увезти далеко в горы, не наблюдалось, но мало ли что.

            Как и когда пионеры ухитрились, не нарушая строя, накупить у местных коммерсантов полные карманы жвачки, осталось для воспитателей неразрешимой загадкой. Тата и Зоя Петровна заметили вдруг, что весь контингент что-то старательно жуёт. Пришлось смириться - не выковыривать же жвачку насильно. Проследили только, чтобы не забыли перед сном выплюнуть остатки, да чтобы остатки эти не приклеили куда-нибудь.

            Нажевавшийся продукта загнивающего капитализма вождь краснокожих вдруг почувствовал себя вновь вольным атаманом и попытался устроить перед сном гладиаторские бои подушками. Но Зоя Петровна быстро вывела его и двух его приятелей за дверь. Через несколько минут вместо разбойников вернулись присмиревшие пушистые зайчики, улеглись на выделенные им места в центре спальной композиции и заснули до утра крепким беспробудным сном.
 
            Зоя Петровна устроилась рядом с влюблёнными, а Татка – с другого края, с малышами. Засыпая, Татка думала, что физические наказания – это, конечно, очень непедагогично, но зато очень практично, а в отдельных случаях вообще безальтернативная мера.

            Приехавший утром из лагеря автобус за пару часов довёз их до Кировакана. В пути сделали остановку для «девочки – налево, мальчики – направо».
Дети вышли из автобуса, вдохнули поглубже, осмотрелись вокруг и… забыли про «налево-направо».

            Улыбались Зоя Петровна и пожилой водитель, а двадцатитрёхлетняя Татка страшно завидовала пионерам – вот бы и ей так же беззаботно рухнуть в траву, визжа от восторга, от невероятной горной красоты, чистого неба, радуясь окончанию путешествия и предстоящему отдыху.
 
            Пионерский лагерь, куда они, наконец, добрались, построен был в изумительно красивом месте. Буйная зелёная растительность укрывала корпуса, придавая им вид старинный и таинственный.

            Лагерь имел свою историю создания, трогательную и печальную.

            Здесь, на опасном повороте горной дороги, погибла в аварии молодая девушка, внучка очень известного и уважаемого в Армении человека. Безутешный дедушка решил в память о любимой внучке построить пионерский лагерь, чтобы здесь всегда звенел детский смех. Так появился главный корпус – высокое здание из тёмно-розовых блоков, с просторными светлыми палатами, с красивыми большими окнами. Наверное, стиль постройки как-то назывался, какой-нибудь «ампир». Выглядело всё очень красиво и даже торжественно.
 
            Позже государство решило поддержать инициативу и расширить лагерь. Разумеется, ни о каком «ампире» речь уже не шла, да и постройки новые были совсем не из камня, строили по принципу «подешевле и побольше», но зато вместимость лагеря увеличилась.

            Разместив детей по отрядам, Зоя Петровна и Тата решили побаловать своих подопечных на прощание. На оставшиеся от дорожных расходов деньги они купили на местном рынке два ведра черешни – красной и жёлтой.
 
            Каждый получил по два кулёчка черешни со строгим наказом: «Косточками не плеваться, не разбрасывать где попало, всё за собой прибрать».

            Радостные дети съели черешню и наказ выполнили буквально – все косточки аккуратнейшим образом собрали и спустили в унитазы, чем напрочь вывели из строя всю канализацию главного корпуса. Получился большой скандал, пришлось вызывать из города бригаду сантехников. Ну, как же было ругать детей, если многие ели черешню впервые?

            Вечером Зоя Петровна и Тата погладили постиранную ими дорожную детскую одежду, раздали её, и заодно попрощались.
 
            Прощанье получилось немного грустным.

            Тата смотрела на своих подопечных: «Неужели они впервые встретились только вчерашним утром, чтобы вместе отправиться в дальнюю дорогу? Неужели они пересекли полстраны по диагонали всего за один день? Каким скорым и длинным оказался их путь, который вряд ли она сейчас назвала бы увеселительной прогулкой. Но всё позади. Дети остаются отдыхать, а взрослым надо ехать».

            Привычные мысли о больном ушке малыша, о том, как трудно будет атаману в лагере, где, похоже, строгая дисциплина, бледнели и отодвигались куда-то далеко.

            Тата и Зоя Петровна заслужили несколько дней отдыха. Миссию свою они успешно выполнили, сдали детей по списку, в целости и сохранности. Теперь им пора возвращаться.

            Рано утром они выезжали в Ереван по дороге через перевал, потому что эта дорога считалась самой красивой. Впереди у них были три дня отдыха в Ереване, пара дней в Москве – но это уже история совсем для другого рассказа.