Атаманша Гл. 9

Гл.9


Всегда считалось, что людская молва быстрее ветра, так и в селе Дмитровка, где проживали атаман и его жена.

Как-то позвала Марийку за двор Степанида, вдова одного из казаков. Немного пообщавшись не о чём, женщина пристально всмотрелась в глаза атаманше и, оглянувшись по сторонам, промолвила:

-   Матушка, ты новости слыхивала, что Симка-то наша тяжёлая?

-   Так это ж хорошо, казака ждать будем, а то и невесту для казака!
А чего так грустно говоришь, радоваться надо! Или отец будущего ребёнка жениться не желает, так оженим! Первый раз, что ли?

-   Кого, матушка, ты собралась женить на той вертихвостке, мужа своего?

-   Как... ты о чём? Ты думаешь, это мой Петенька? Брось, Степанида, злые люди, чего только не наговорят.

А у самой аж в груди сдавило, что не стало хватать воздуха.

-   Ты подумай, матушка, разве бы посмела Симка такое наплести на атамана? Думаю, не посмела бы, дыма без огня не бывает.

После ухода вдовы, Марийка бегом поднялась в лоджию на третьем этаже, ей сейчас никого не хотелось видеть. Сердце разрывалось на части, ноги дрожали и чтобы не упасть, она плюхнулась в одно из небольших кресел, которые специально принесли сюда для отдыха.

Отсюда хорошо видны окрестности, Марийка так любила любоваться природой местных лесов и переливающимся от разноцветья, полотном красивейших и ставших дорогими ей, лугов. Теперь это всё не радовало, даже показалось сумрачным.

Она поверила вдове. Эту женщину атаманша изучила давно. И то, что Степанида не скажет лишнее, тоже она знала.
В голове, от разом смешавшихся мыслей, образовалась каша, в настоящий момент Марийка была не в состоянии о чём-то думать, потому что обидная измена, горячо любимого мужа, затмевала здравый рассудок.

"Как же так? Как жить дальше? Всегда Петенька был мой, а теперь что получается, чужой? Боже, ещё и ребёнок!"

Марийка, добрая от природы, никогда раньше не оставалась равнодушной к чужой беде, но этот, пока не родившийся младенец, вызывал в ней столько ненависти, как будто являлся главным виновником внезапно рухнувшей её счастливой жизни.

Ни в каком сне Марийке не могло присниться, что муж когда-либо предпочтёт ей другую. Она свято верила, что их семейный очаг - крепок и нерушим, а на поверку оказалось, что он был прикрыт всего лишь завесой этих красивых слов, а отодвинь эту самую завесу и увидишь обыкновенное хрупкое стекло.

Припомнилось, как однажды Сашенька ткнул пальчиком в стеклянную вазу и она, стукнувшись о пол, разлетелась на тысячу мелких осколков. Цветочную утварь было очень жаль, но тогда Марийка чувствовала себя счастливой: разве сравнить какую-то разбившуюся вазу с понятиями жены и материнства?

Из груди молодой женщины вырвался сдавленный стон, ей не хотелось жить. Потому что осознание действительности, где она в душе мужа занимает уже не первое место, было страшным.

Мамка, обеспокоенная тем, что хозяйка не спустилась к обеду, поднялась к ней, а когда нашла в лоджии, то пришла в ужас. Атаманша смотрела на неё невидящим взором, как будто сквозь неё, а сколько боли в этом взгляде и ещё чего-то нехорошего, что старушка вздрогнула.

-   Матушка, да что ж случилось, уж не заболела ли ты часом? Может, лекаря позвать, он пока ещё не успел за стол присесть?

-   Не надо никого, Калюжный тут бессилен.

Пересиливая рыдания, застрявшие комом в горле, атаманша без утайки передала Арине Аркадьевне рассказанное Степанидой. Та было открыла рот, чтобы возразить, мол, чего люди не выдумают? Но потом передумала. Степанида слыла честной и справедливой.

Мамка опешила, она растерянно мяла руками фартук и в данном случае, не могла подобрать правильных слов для успокоения молодайки.

-   Может, ещё всё образуется? Может, это только забава, потешится да с тобой и останется.  -  несмело промолвила старушка.

-   Забава? Хороша забава! И это вы мне говорите? Даже если и останется, только мне он больше не нужен такой.

Арина Аркадьевна прикрыла свой рот руками, вроде это она сейчас произнесла такой критический приговор.

-   Ты что удумала, милая, уж не уехать ли, не дай Бог?

"Точно. Мамка подала идею. Надо бежать отсюда, но куда? Пока поеду к крёстной, а позже отправлюсь в городской тётин домик.
За окном вечереет, уже поздновато бросаться в путь. Хорошо, тогда завтра поутру."

Пётр Емельянович вернулся домой пораньше и вознамерился подняться к жене, но мамка остановила его. Заплаканная старушка ничего не говорила, а просто смотрела на него с укором. И он сразу всё понял.

Не находя места, атаман всё-таки решил поговорить с женой и упасть ей в ноги, вымаливая прощения, но Марийка не пустила мужа в комнату, запершись изнутри. Тогда он лёг спать в другой спальне, давая жене возможность немного поостыть, совершенно не подозревая, что утром Марийка покинет их общий дом.

Так оно и случилось, когда Пётр Емельянович ускакал к сторожевым вышкам. Сколько мамка не уговаривала атаманшу, но последняя и слушать её не пожелала.

Потом потянулись мрачные дни и недели, которым Марийка потеряла счёт. Несколько раз приезжал к ней Пётр Емельянович, но она даже видеть его не сочла нужным. А как-то приехала и мамка. Она снова плакала и просила Марийку вернуться. Атаманша жалела старую женщину, которой не так легко далась дорога, но по-прежнему оставалась непреклонной.

Симка ликовала, хоть что-то удалось! Пусть атаман не обращает на неё внимание, но то, что жена от него укатила, это уже кое-что. А, возможно, и начало их будущих отношений.