Нестандартная мысль

     День был по-летнему солнечный, тёплый, хотя по календарю значился апрель. Приказа, на замену зимнего обмундирования на летнее, не было и все ходили в шинелях. По графику политзанятие, которое всегда проводилось в одно и то же время, никто не отменял. Объявили лишь то, что оно будет проходить на летней площадке.
     Территорию части очистили сразу, как сошёл снег. Через неделю земля подсохла, кое-где красовались сырые места.
     Рота явилась не в полном составе. Половина была на дежурстве: по кухне, дневальными, на хозработах, в карауле. Замполит батальона, подполковник Листовой - пенсионного значения. По характеру - мягкий, ростом невысокий, не бойкий, шумного его никто и никогда не видел. Зная его натуру, солдаты, при встрече с ним, не трепетали, не боялись. Как-то шёл я из буфета, руки были заняты и рот полный. А замполит шёл мне навстречу. Нужно было отдать ему честь, а он, видя что я не мог это сделать, сам честь мне отдал. Мне было в душе от этого неловко. Солдаты все его уважали: человек исключительный, рассказчик превосходный - заслушаешься. Бывают же талантливые, самобытные люди, способные зажечь своей речью, увлечь.
     Это был такой второй человек на моём веку.  Первый - это мой учитель по истории с восьмого по десятый класс. Тоже военный, директор школы - Гурий Васильевич Ильинский. Какого он был звания - я не знал, всё время ходил в военном кителе, офицер. Зная его как хорошего рассказчика, ученики этим пользовались. Чтобы не спрашивал на уроке, задавали ему вопросы, особенно те, которые давались на дом. Иногда его беседы не укладывались в урок.
     Вернёмся, однако, к теме. После некоторого выступления подполковник Листовой вдруг что-то вспомнил. Для него это было видно срочное.
     - Извините меня, ребята, я отлучусь на несколько минут, а вы пока отдохните. И ушёл, оставив на скамейке свою шинель. Через некоторое время солдаты осмелели, почувствовали свободу, стали “переводить стрелки” на отвлечённые понятия.
     - Наш замполит всё время ходит в таком затрапезном виде, - завёл разговор один сослуживец, - а он, между прочим, только что недавно получил новое обмундирование, не хочет его одевать - скряга.
     - А ты почём знаешь, видел, что он его получил? - включился в разговор его сосед. - Зачем клепать, не зная человека!
     - Знаю! - уверенно заверил тот. Во время дежурства я убирал помещение командира полка и, невольно, слушал, как они между собой вели разговор о новом обмундировании нашего замполита.
     - Да, да, - согласились ещё несколько человек, - зачем ему хранить старьё. Если он уйдёт на “гражданку”, место шинели займёт костюмчик с галстуком.
     - На пенсию наверняка выйдет в чине полковника, - закончил ефрейтор Кузнецов.
     - Давайте, ребята, пока его нет, испачкаем его шинель, благо, что грязь рядом, - разгулялись мысли у долговязого рыжеволосого солдата
     - А что, мысль нестандартная, заслуживает пристального внимания.
     По общему согласию так и сделали. Осмелился провернуть это “грязное” дело самый решительный. Запачканное место шинели упаковали вовнутрь.
     Вернувшись, подполковник этого преступления-злодейства не заметил и продолжил с нами вести беседу. В душе мы улыбались такой неслыханной дерзости. Не придали по-настоящему этому значения, чем могло бы оно для нас закончиться. Но всё обошлось благополучно. Никого не вызывали, не беспокоили. Значит, замполит, видимо, унёс свою шинель и забыл про неё: дело-то к лету, больше она не потребуется. Или, узнав о нашей злой шутке, не стал ворошить о случившееся.  Но так часто бывает: апрель всегда беспокойный, недоброжелательный - то холод, то жарко, то снег, то тепло.
     Дня через два выпал снег, и мы увидели нашего батальонного комиссара в новенькой шинели. Значит, он не скряга. Старая фронтовая шинель одевала его видно до последнего дня своей годности.