36 из 62. Мёртвая дорога

      Лёшка за столом в своей комнате делал домашнее задание по арифметике. Битый час он мучился с задачей на движение.
— Из пункта «А» в пункт «Б» вышел поезд, ему навстречу вышел другой поезд из пункта «В». Через сколько времени они встретятся?
Лёшка откинулся на стул, посмотрел на потолок. Ответа не было. Он взлохматил волосы.
— Чтоб тебя порвало! Из пункта «А» в пункт «Б» вышел поезд…
В прихожей послышались шаги. Выглянув в коридор, Лёшка увидел своего отца с пухлым портфелем в руке и седого мужчину в лётчицкой форме. Это был Весловский! Лёшка поздоровался с ним, тот кивнул головой. Пропустив гостя на кухню, Николай обернулся к сыну:
— Чем занимаешься?
— Арифметикой.
— Учись! Человеком станешь.

Вернувшись к себе, Лёшка нервно кружил перед письменным столом. Какой гость в доме! Герой войны, лётчик-истребитель! Мужчины разговаривали долго. Лёшка выставил ухо в коридор. Голос Весловский звучал глухо, бесстрастно. Говорил он о том, как попал в немецкий плен, как бежал из него три раза и как из-за этого плена сидел потом в наших концлагерях.
— И поверишь, Николай: у немцев в лагере было легче. Наши лютовали хуже фашистов. Сколько настоящих коммунистов сгубили. Я тоже гнил бы сейчас в земле, если б усатый не сдох вовремя.
— Н-да…  Скажи мне, Борис, как коммунист коммунисту: Сталин палач?
— Палач. Давай. Будем живы!
— Будем!
Слышно было, как они чокнулись стаканами. Весловский продолжил:
— Про восстание в Норильском лагере слышал?
— Смутно.
— Я там был. Они войска пригнали…

Во входную дверь постучали. Лёшка юркнул к себе. Отец открыл дверь в сени.
— Лёшка выйдет гулять? — прозвучал голос Юрки Жигулина.
— Забирай!
Лёшка с досады топнул ногой. Принесли черти этого Юрку! Не дал дослушать. Лёшка оделся, и мальчики вышли из дома.
— Знаешь, кто у нас? Борис Весловский! Лётчик. Фашистов бил. А потом «мёртвую дорогу» строил.
— Не знаю такую.
— Железную дорогу Салехард — Игарка . У нас тут одни «зоны» были. Ну, концлагеря. «Зеки» дорогу строили. Даже поезда ходили, потом всё побросали. Одни рельсы остались.
— Поезда? Ходили? Врёшь?
— Зуб даю!
— А покажешь?
— Дорогу?
— Ага.
— Вообще-то мне некогда. Задача на движение не решается. Зараза! Я уже голову сломал.
— Так, это, Варя поможет, я попрошу, — сказал Юрка, имея в виду свою сестру. — В арифметике она сечёт будь здоров.
— По рукам, коли так.

Юрка с родителями и сестрой приехал в Салехард в начале лета и понемногу привыкал здесь. У него было широкое лицо и большой, как у сома, рот. Смеялся он редко, визгливо. Лёшка тиранил Юрку за слабохарактерность, тот огрызался. Они часто ссорились, а на другой день мирились.
Миновав последние дома, они вышли в тундру. От ярких разноцветных красок рябило в глазах. То тут, то там пятна вереска, толокнянки, арктоуса, багульника. И этот ковёр, будто вешками на болоте, утыкан редкими берёзками да ёлочками. Мальчики шли по узкой тропке. Ягель пружинил под ногой, как перина. Лёшка плёл всякие небылицы о Салехарде. Юрка недоверчиво слушал. Они пересекли густую лесополосу, и сразу за ней открылась железная дорога.
— Оба-на… — присвистнул Юрка. — И правда, мёртвая…
Вид одноколейки был ужасен: ржавые рельсы; серые потрескавшиеся деревянные шпалы; ржавые костыли, торчавшие из шпал, как грибы; насыпь, густо поросшая травой…
— Погоди, ты ещё мост не видел! — бодро сказал Лёшка, направляясь на север. Полотно железной дороги то вздымалось горбом, то проседало, или вовсе сползало вбок.
— Что с ней? — спросил Юрка, мрачно глядя вдоль одноколейки.
— Вечная мерзлота. Пучит насыпь. Того и гляди кости вынесет.
— Какие кости?
— Заключённых. Думаешь, их в мерзлоте хоронили? Не-а. Прямо в насыпь закапывали.
— Ври-ка?
— Под каждой шпалой по мертвяку лежит. О, смотри! Видишь?
— Скелет?
— Нет. Надпись!
 Лёшка присел на корточки. 
— ДЕМИДОВА.1905 ГОДА. СТАЛ, —  прочитал он на рельсе. — Понял? При царе сделали.
Юрка покачал головой. Они снова пошли. Остановились перед провалом. Насыпи не было. Железнодорожное полотно, похожее на скелет рыбы, висело над пропастью.
— Это твой мост? — спросил Юрка.
— Это задница! Мерзлота насыпь схавала.
— Возвращаемся?
— Домой? Нет, только вперёд!
 
Лёшка ступил на полотно. Шпалы держались слабо, поэтому он пополз, опираясь на рельсы.
— А я как? — недоумевал Юрка.
— Дуй за мной.
Юрка мялся. Лёшка успел перебраться и радостно отплясывал чечётку, хлопая ладонями по груди, по бёдрам, по голове. 
Юрка оглянулся, вздохнул и, как червяк пополз по рельсам. Остановился на полпути. Тут позади него оторвалась шпала и повисла на рельсе. Юра вздрогнул. Шпала качалась, качалась и упала на дно провала. Юрка припустил, как заяц.
— Ну ты молодец! — сказал Лёшка, встречая его, как космонавта. — Я верил в тебя.
— Да, ладно…
Юрка был бледен и дрожал. Вдруг издалека донёсся треск мотора. Мальчики переглянулись. Мотор приближался.
— Атас! — в голос крикнули мальчики и кубарем скатились под откос. Мимо них пронеслась дрезина с двумя пассажирами.
— Видел? — сделав круглые глаза, сказал Лёшка. — Два покойника.
— Покойники не ездят.
— Ещё как ездят! Дорога-то мёртвая.
— И куда они, по-твоему?
— Куда-куда… Своих посчитать. Днём прячутся под шпалами, а ночью выходят. Дорогу чинят.
— Враки.
— Мне какой интерес врать. Люди говорят. Сам увидишь, как стемнеет. Скоро уже. Т-сс! — Лёшка, приложив палец к губам, оглянулся. Вот песок съехал с откоса: ш-ш-ш. Вот со дна провала донеслось: бум-бум. Как будто что-то тяжёлое упало и подпрыгнуло. Вот как будто вздохнул кто-то протяжно: ха-а-а. — Понял? — прошептал Лёшка. — Покойники проснулись. Теперь нам кранты.

Он ярко представил такую картину: насыпь шевелится, встают скелеты, встряхивают конечностями, идут. Один несёт молоток, другой катит тачку, третий размахивает лопатой. Идут гуськом, стуча ступнями по шпалам, вращая черепами, щёлкая зубами…  Лёшка в ужасе вскрикнул и кинулся наутёк, да налетел невзначай на Юрку. Они оба упали. Лёшка поднялся первым и сиганул в тундру. За ним понёсся Юрка. Петляя по тундре, между берёзок, они бежали, пока не увидели город. Лёшка остановился, схватился за бок (под ложечкой кололо), обернулся к Юрке.
— Ты чего бежал?
— Думал, это… за нами гонятся, — задыхаясь, ответил Юрка. — А ты чего?
— А я думал, раз ты бежишь, значит, от кого-то удираешь. Друг друга напугали. Вот хохма.
Лёшка деланно рассмеялся. Юрка улыбнулся, вытирая испарину.
— Айда к Варе. Задачку на движение добьём, — сказал Лёшка, положив руку на Юркино плечо. — Мёртвую дорогу я тебе показал. Теперь твоя очередь. Жалко, до моста не дошли.