О чем не писали газеты - дополнение

     Первый раз я писала о взрыве во дворе дома, где была  гостиница «Медведь», ныне «Ярославль», прогремевшем в августе 1951 года, наверное, лет 15 назад. Сразу же пошли отклики. Тогда еще было много свидетелей этого события, родственников погибших и пострадавших, потом память о взрыве как-то притуплялась, но мы вывесили очередную корреспонденцию об этом событии в Интернете.
      
     Откликались разные люди, одни это слышали как предание, другим рассказывали бабушки и дедушки, но, в общем, оказалось, что эта история по-прежнему потрясает.  И вот я получила письмо от одной женщины, кажется, Татьяны. Большое спасибо, что она откликнулась на мою публикацию. В письме меня заинтересовала  одна строчка: что о бомбе, которая лежала во дворе дома № 2 по ул. Свободы, она слышала как-то, но не знала, что она связана с такой трагедией, которая произошла в нашем городе: погибло четверо детей, шестнадцать -  тяжелораненых. Потом мне захотелось самой порыться в прошлом, узнать об этой  бомбе,  лежавшей у подъезда нашего дома, потом брат поправил меня, бомба лежала в самом подъезде.

     Можно рассказать еще о том, почему  эта история произошла именно в нашем доме. Есть такие обстоятельства. Наш дом  -  гостиница, после войны служил пристанищем для многих ведущих специалистов нашего города, работников различных управляющих учреждений, артистов  и художников. Мой отец был приглашен на должность  заместителя председателя облисполкома. В этом доме мы жили с 45 года  по начало 50-х гг. до переезда семьи на другую квартиру, а я уже уехала в Москву.  Здесь жили профессора Русин, Вёрткин, Каплан, Перельманы, художник Глушков, артистки Незванова, Никольская, Притула, скрипач Собинов и др.  Дети нашего дома  тоже были не из последних:  много насмотрелись во время войны, много умели. Дом  позже вновь стали превращать в гостиничный и жильцов переселяли.

     Мне очень хотелось  найти подробности  о том, откуда эта бомба взялась и куда потом исчезла. А дело было так, как мне рассказали немногочисленные свидетели. Когда-то, спустя 6 лет после войны, подростки, жившие в этом доме, очень увлекались военными играми и часто бывали на свалке всякого лома от Моторного  завода. Туда всегда  что-то привозили.

     Я даже узнала некоторые странные подробности  истории, случившейся в  своей собственной семье.  В это дом я попала  восьмиклассницей, а мой младший брат пошел в первый класс. Он рассказал о мальчике, по вине которого произошел этот взрыв. Тогда ребята после очередной экспедиции на свалку притащили во двор снаряд, порадовались удивительной находке и гоняли ее пинками по двору. Тогда снаряд не взорвался. Но эту сцену увидел один из наших  соседей, прошедший войну. Сильно ругался, но потом сделал то, что можно назвать очередной глупостью: он отобрал снаряд и выбросил его в помойку. Мальчик, который приволок этот снаряд  во двор, всё это видел, и, конечно же, он его отыскал и вытащил снова.

     Во дворе дело развернулось так. Мальчишки любили игру с камешками, но в этот раз они не только пинали снаряд. В конце двора дома лежал валун. «Хозяин» снаряда  ударил им о валун и произошел страшный взрыв, потрясший весь центр города, мальчик,  который был заводилой, погиб на месте, его  разорвало на части.

     Других, пострадавших и выживших, я позднее находила в городе в тот период, когда делала первую корреспонденцию. Например, был у нас в доме мальчик по имени Альберт. Умный, талантливый мальчик, гордость 33 школы, которая уже тогда славилась талантами. Семья Альберта готовилась к переезду в Москву, так как отцу была предложена высокая  должность, он был большим специалистом по сельскому хозяйству. Тогда, после взрыва, когда мальчик потерял руку и ногу, родители сразу же отказались от переезда,  но переехали в другое место - подальше от этого злополучного дома. Альберт пострадал,  может быть сильнее других. Говорят,  что когда ребят  везли на случайной машине  в больницу, он ещё  был в сознании, потерял его, когда доехали  до больницы. В доме жил кадровый офицер, который не растерялся, а выхватив  пистолет, бывший у него по штату, остановил грузовик и приказал шофёру везти детей в больницу.

     В то время в нашем доме жили замечательные хирурги, Перельманы, – отец и сын. Они сразу же сели в одну  машину с пострадавшими,  и поехали в больницу -  делать операции. Вернулись домой  поздно вечером усталые, расстроенные, в отчаянии, так как многих детей спасти не удалось. Алика спасли. Нужно сказать, что он со своей трагедией справился стойко. Он ничуть не потерял интереса к жизни, к науке, которой уже занимался. Всю жизнь был одним из очень известных работников Ярославского образования. Еще в одной семье, Киселёвых, жертвами оказались два мальчика. Найти этих людей, конечно, трудно, фамилия уж очень распространенная. Но есть одна зацепка. Старшего брата звали Эверест, а мы называли его просто Евка. Может по имени удастся проследить его судьбу. Известно, что он всю жизнь проработал на моторном заводе.

     Недавно брат рассказал мне историю, которая сейчас кажется фантастикой. Но я тоже что-то припоминаю из  разговоров, слышанных в то время. Наши ребята отправились на свалку и нашли там не больше и не меньше, как целый немецкий танк. Нашлись умельцы, танк завели и направились к городу. Опасность была не только в том, что танк  делал  движение на дороге опасным, но, как потом оказалось, в стволе танка находился неразорвавшийся снаряд. К счастью, странный «объект»  был замечен и задержан милицией уже на подъезде к городу. Так была предотвращена еще одна городская трагедия.  Но других, достоверных случаев, связанных с этой свалкой было немало. Так мой брат, первоклассник, любивший ходить на свалку  со старшеклассниками, притащил  домой немецкий автомат, отец и мать были на работе, и  он спрятал автомат в нашей квартире.  Квартира представляла собой три гостиничных номера с маленьким тамбуром, объединенных в единое целое. И там на него и  наткнулся мой отец. Можно представить, как он был ошарашен этой находкой. «Наверно тебе попало как следует ремнём?», - спросила я его. – «Нееет. Он только схватил автомат и куда-то увез». Больше автомат никто не видел и в семье об этом не говорили.

     Все ребята в большом количестве собирали патроны, стачивали им бока о стены дома до тех пор, пока не начинали сыпаться искры. Много таких историй происходило. Как могли ребята не играть в войну, когда страна еще продолжала жить  войной? Оказалось, что и в начале 60-х годов мальчишки из ближних районов  продолжали  бегать на эту свалку и находили все, что хотели, но с оговоркой, снаряды были пустыми.

     Когда случился этот взрыв, нигде не было сказано о нем ни слова. Много писалось о зарубежных событиях, о событиях страны и города. Но о взрыве не говорилось.

     Мы ведь приехали в этот дом в 45 году и уже тогда нас поразила одна особенность  дома. У подъезда, ближнего к Власьевской аптеке,  лежала тысячекилограммовая бомба. Она была обезврежена и служила жителям дома, как детям, так и пожилым скамеечкой, ее поверхность была гладкой и сильно блестела …  Она лежала у подъезда, в котором была лестница, ведущая в подвал, а в нём  располагалась трофейная  телефонная станция, её налаживали пленные немцы, специалисты, видимо. Их приводил конвойный, а дети носили им бутерброды и пытались разговаривать с ними на немецком.

     Больше ничего не было известно. К новому году, перед началом войны. Все уже  было готово для открытия ресторана «Медведь», а во время войны было уже не до ресторанов. Сначала был открыт  госпиталь эстонских солдат и офицеров, не очень  тяжело  раненых.  В нашем городе нашла пристанище эстонская диаспора: большая группа эстонской  интеллигенции – в основном, музыкантов. Город стал как бы центром эстонской диаспоры.

     После переезда госпиталя, там стала находиться ставка Карельского фронта во главе с маршалом Мерецковым. Позднее в подвале было что-то вроде музея и туда водили на экскурсию в трофейную телефонную станцию студентов и школьников.  Когда появилась бомба, никто не помнит. Но когда прогремел взрыв, бомба пропала. На это никто не обратил внимание, слишком страшна была трагедия, все были отвлечены.

     Так как же попала эта бомба во двор дома, находящемся в многолюдном всегда центре города? Я стала искать людей, имевших отношение к телефонной станции в то время. Нашла четверых, работавших в 45-51 гг. Все четверо на мои вопросы отвечали одинаково странно: «Не помним, не знаем, не видели». Они отвечали, по-видимому, так, как от них тогда требовали. А когда я обратилась в областной архив, за подробностями об этом взрыве, мне ответили, что информацией об этом взрыве они не располагают, и что она может быть в закрытых архивах других организаций. В первый раз, когда  я обратилась в одну из таких организаций,  мне рассказали  что-то  о величине  заряда, о возможном хранении зарядов доме. Сейчас я вновь обратилась в соответствующие инстанции, но ответа до сих пор нет.

     Подробности, которые меня интересовали, я не нашла в их ответах. Высказывались  различные предположения.  Например, что после одной из бомбардировок Ярославля, осталась эта неразорвавшаяся бомба, а связисты в ней увидели особый оригинальный экспонат для своей станции. Наверно, руководители получили хорошую выволочку после произошедшей трагедии, поэтому бомба так быстро и исчезла. Думаю, что  руководителям эти воспоминания были неуместны. После переезда  этого учреждения связи на пл. Подбельского, там был создан музей, но и в нём  не оказалось воспоминаний и упоминаний о бомбе.

     Почему эта история до сих пор волнует меня? Ответ, наверно, в том, что история, как известно, повторяется…

     Сколько же таких неразорвавшихся бомб еще лежит в нашей  несчастной стране, а теперь и у границ? Продолжают погибать дети, но они все равно будут играть в войну. Ужасно, что и взрослые любят эти игры и тоже гибнут.

     Люди, у которых пострадали дети, помнят все мельчайшие подробности этого трагичного воскресного дня. Как я уже писала, в газетах о взрыве и гибели ребят не писали,но весь Ярославль горевал вместе с родителями погибших. Накануне похорон в наш дом на ул. Свободы вереницей шли люди, чтобы по старой русской традиции положить в гробы денег, кто сколько мог и обнимали вчера ещё незнакомых людей. Разве утешишь? Но несчастье воспринималось как своё личное...

     На фотографиях: слева - Власьевская аптека, напротив которой по ул. Собинова находится двухэтажный дом (фотография посередине), за которым произошли события, виден торец дома № 2 и весь этот дом по ул. Свободы (крайний справа).