Солнце делает тень желанной

Брак – обмен дурными настроениями днем
И дурными запахами ночью

Толчком к этой теме послужила книга Арминэ Каленц «Прости меня, Арутюн», которая, казалось бы, вывернула наизнанку миф о крепкой, основанной на духовных ценностях семье супругов-художников, двух состоявшихся творцов, работы которых снова предстанут на суд зрителя в сентябре с.г. Кругом даже возроптали: «Да разве об этом пишут, к чему тревожить прах большого художника, разгребать сор давно прошедших дней?»  Но удивительным образом все это никак не повлияло на мое отношение, восприятие этой семьи. Столкновение эмоций, сложности, нерешенные финансовые проблемы между супругами, жалобы на подругу жизни, потому что бесконечно виноват перед ней, - все извечно, как мир, выстрадано не одним поколением армянских жен и матерей. И, кстати, не только армянских.

Что такое брак? «Обмен дурными настроениями днем и дурными запахами ночью», - метко и зло определил это таинство Густав Флобер (хотя, кажется, он вторичен). Что я замечала у женщин-армянок прежде всего? А то, что они вечно жалуются на своих мужей и одновременно хвастаются ими. И хорошее, и дурное в своей жизни они приписывают мужу, рассматривая себя даже не как его половину, а как тень. Перекладывая на него всю ответственность в установлении семейных отношений, раз они, как пчелки, неустанно трудятся в быту, женщины наивно полагают свою миссию законченной. И если трещина в семье не всегда означает развал ее, то цементировать ее, как правило, не собирается ни та, ни другая сторона. Сегодня наблюдается возврат старых обрядов, неведомо кем подсказанных или, быть может, даже заимствованных у других народов, но факт остается фактом – цветистость обрядов, неуклонное следование им никак не укрепляет семью. Означает ли это, что разрушение семьи – это новое поветрие? Не думаю. Просто все тайное рано или поздно становится явным, а сейчас настали времена, когда никто и не заботится о соблюдении приличий, и начинаются многозначительные вздохи: «То ли было в прежние времена.» И овеяна романтикой истинно мужского рыцарского отношения к женщине такая вот  история (по понятным соображениям, имена опускаются). Встречается молодой талантливый красивый мужчина с красивой замужней женщиной. И все, верно, оставалось бы в рамках адюльтера, но грянул 37-й, и мужа дамы «замели» как врага народа. А в довершение – обсуждали на общем собрании вопрос мужчины, у которого была связь с женой врага народа (будто не мог выбрать себе верноподданную любовницу). И вот наш рыцарь, нимало не оробев, восклицает: «Это не жена врага народа, а моя жена». Незамедлительно женится на ней, в результате долгий и счастливый брак, двое детей, уважение окружающих и пр. Но это, видимо, все же случай исключительный, ибо мужчины, будь то армяне или неармяне, не любят решительных действий, предоставляя событиям развиваться по воле случая. Так что же все-таки способствовало созданию и долговечности мифа? Все знали о связях известных актеров, писателей, поэтов и режиссеров с другими женщинами, двойных семьях, узаконенном обмане, но что-то все же выделяло армянскую семью и отличало ее как от мусульманских, так и европейских, русских и пр. Это, видимо, какая-то особая любовь к дому и детям. Речь идет, разумеется, не о правильном и неправильном воспитании, а именно фанатичной преданности. Как говорила моя многоопытная подруга: «Если ты умная женщина, будь умной дома!» Но тут одного ума мало, тут требуется мудрость, артистизм, отрешенное долготерпение. А мужчине тем временем все кажется естественным, не вызывает ни удивления, ни тем более восхищения.
Долгие годы существовал миф о том, что армянскую семью «держит» сильное мужское начало, мужская многоопытность, умело направляющая женскую стыдливую неопытность. А между тем еще Фрейд заметил, что восточная женщина, вынужденная молча хранить тайны алькова, больше европейских подвержена депрессиям. И не надо преувеличивать женскую неопытность, не учитывать ее природную интуицию. Побывайте хоть раз в женских больничных палатах, да и послушайте, о чем толкуют наши скромницы. Питер Устинов в мемуарах описывает свой первый брак, брак по любви, который, тем не менее, распался по причине их обоюдной неопытности, целомудренности, и приходит к выводу, что лучше любые извращения и перехлесты, чем неумелость в вопросах любви. Сегодня как будто налажены всякие службы на благо и укрепление семьи, даже газеты пытались просветить молодежь на этот счет, но вовремя спохватились, что «клубничкой» можно разжечь аппетиты, но мало что удастся выправить.
Но почему все-таки мужчина у нас продолжал чувствовать себя главным в семье, хотя подчас не мог удовлетворить ни духовные, ни физические, ни материальные запросы женщины? Очевидно, армянка более других своих разноязыких иноплеменниц чувствует потребность в стабильности. И готова на любые жертвы во имя сохранения семьи, внешней благопристойности и чести называться замужней дамой. И на моих глазах безусловно были счастливы дамы, которые, выйдя замуж за людей более или менее известных, к тому же старше их на много лет, сумели выработать в себе «комплекс жены великого человека». Это служило им утешением во всех остальных сферах неравномерного распределения благ в саду радостей земных, помогало высоко держать голову, а избыток отрицательных эмоций перенести на врагов мужа, всегда жертвы и всегда победителя. Что ж, я считаю, что это не самая худшая маска в жизни, но достается она не каждой. И вообще, если бы жены Пушкина, Льва Толстого, Блока удовлетворялись тем, что они лишь жены великих людей, то в жизни их наступила бы гармония...
В армянской семье в основном все складывалось так, что мужчина отдавал жене зарплату, хлопотал о получении квартиры, вывозил семью летом отдыхать, но свои сокровенные эмоции и тонкие порывы души хранил для других. И волею случая и судьбы жена его мирилась с этим, поглощенная трудностями быта, зачастую материальной зависимостью от мужа, и соглашалась преподносить миф об идеальной семье как реальность. «Ничего, муж – это зонтик и в солнце, и в дождь», - утешала себя одна моя приятельница, топя разочарование в спутнике жизни в лести ему, настолько изысканной, что это граничило с издевательством. «Каждая семья несчастна по-своему», - утверждал Лев Толстой. Но эта самая моя приятельница, разведясь с мужем и желая наверстать упущенное, снова вышла замуж и с изумлением постигла ту истину, что первый был все-таки лучше, по крайней мере, ярче, не такой недотепа. Так что, очевидно, все несчастные семьи все-таки похожи друг на друга, не в пример счастливым, где есть своя тайна или хотя бы фантазия.
При нынешней новой эре большинство мужчин потерпели фиаско и в общественном положении, и в материальном плане, и сдались психологически. Семья не выдержала этого нового испытания, тем более, что многие оказались разобщены территориально, и женщинам оставалось надеяться лишь на себя. Настанет ли царство нового матриархата или мужчины, армянские мужчины, вернут себе утраченные позиции – трудно сказать. Но реальность настолько легко разрушила многолетние мифы, что позволяешь себе усомниться в их основательности. Так что же такое семья для нашей соотечественницы? Удобство, убежище, тюрьма или гармоничное слияние с любимым? А может, это способ избежать безвестности, ибо «всякая женщина велика, когда она нежна, а мужчина, которого любят, всегда мал». Так знаменитая Гала сумела остаться в истории наравне с именами своих мужей – Поля Элюара, Макса Эрнста и Сальвадора Дали. Хотя последний по проницательности не уступал ей самой: «Она распознала во мне наполовину сумасшедшего гения, способного на большую отвагу. И поскольку она творила свой миф, она смогла осознать, что я единственный, кто способен ей помочь.» Так что, может статься крепкая семья – это самоутверждение армянки, желание остаться в истории общим преданным женским началом, сильным именно своей самоотверженностью. Причем все это, конечно же, проявление ее бессознательного, возможно даже – наследственного бессознательного. Это своего рода прорыв в бессмертие, тем более, что на сохранение семьи или хотя бы мифа о семье тратятся порой титанические силы. Гете считал, что человек должен верить в бессмертие, он имеет такое право, это соответствует его природе. Но неужели нынешние условия вынудят наших соотечественниц отказаться от бессмертия? Сдаться на волю разрушительным тенденциям? Ведь реальность  и по сей день, спотыкаясь и отставая, следит за античными мифами.
«Любовь в семье – это неустанный труд, а ты ленив», - укоряет ветреного мужа героиня рассказа норвежского писателя. Но труд должен опираться на высшие ценности, не быть бессмысленным, подневольным и изматывающим. При определенной поддержке, определенных гарантиях наши соотечественницы способны и согласны продолжать творить свой миф об армянской семье. Надо лишь не злоупотреблять их терпением.

Р.S. Выступая с позиции женщины, я тем не менее хочу отметить, что часто потерпевшей стороной становится не кто иной, как мужчина, сам же и заваривший эту кашу. И писатель, самовольно присвоивший себе статус полубога, канонизировав себя еще при жизни, пал жертвой той криминогенной обстановки, которую – вольно или невольно  - создал вокруг себя. Вспомним, как Василий Качалов, собиравшийся в пору своего бурного романа с Алисой Коонен разводиться с женой, отказался от своего намерения, когда она после болезни вернулась домой подурневшая и даже, кажется, прихрамывавшая. И всю оставшуюся жизнь терпел потом ее нелегкий характер – родного человека так легко со счетов не сбрасывают. У нас же предпочитают ни с чем не считаться и становятся жертвами ими же пущенного бумеранга. И разве так уж приятно, когда об известных поэтах и режиссерах в городе ходят анекдоты? Не всем дана тонкость, чтобы хотя бы смолчать об этом. И в интервью (так прозвучало, по крайней мере) режиссер хвастается тем, что у него уже пятая жена, и с каждым разом все моложе и красивее. А вот чеховский герой (врач из «Дуэли») говорил, что, разлюбив жену, он бы сделал все возможное, чтобы она даже не догадалась об этом.
Мне могут возразить, что бросил же Лоуренс Оливье первую жену ради Вивьен Ли, а потом блистательную актрису ради какой-то второразрядной, но молодой актрисочки, с которой был совершенно счастлив все оставшиеся годы. Живет же 35 лет со своей последней, третьей по счету женой Шарль Азнавур. И заявил же во всеуслышание Ален Делон, что он был отцом в 20, 30, 40 лет, но впервые осознал ни с чем не сравнимое счастье отцовства, когда в 50 его очередная и последняя жена (известная топ-модель) подарила ему дочь. «Ангелы не женятся», - заявил жене Жерар Филипп, когда та обрушилась на мужа с упреками – ей стали известны подробности его похождений в Мадриде, столь жестокое обращение с девицами из борделя, что полиция вынуждена была вмешаться и запретить ему посещать впредь испанскую столицу. И интуиция мудрой, талантливой, тонко чувствующей женщины водила пером Анн Филипп, когда после трагически преждевременной смерти великого актера она идеализировала его образ, очистив от грязной пены художественных излишеств, сохранив незапятнанным для потомков, своей семьи. Говорят (антропософы), неродившиеся дети сами выбирают будущих родителей. Не это ли имел в виду Федерико Гарсия Лорка, когда в силу особого своего Эроса как бы отказывался от отцовской функции:
Вдогонку мне плачут
Мои нерожденные дети.
Но если в иных случаях мы делаем скидку на исключительность личности, то при сниженной планке все это имеет не менее роковые последствия. Не знаю, насколько состоялся как художник один из бывших моих студентов, поступивший в вуз уже имея семью – жену и двоих детей. Но в личной жизни он потерпел фиаско именно потому, что, влюбившись в молодую девушку, тоже студентку, не смог сделать окончательного выбора. В результате спился и в пьяном угаре горестно восклицал: «Что мне делать? Может, отвести ее (возлюбленную) к жене и попросить: живите вместе». Но библейские времена прошли, и если Иаков мирно уживался с Лией и Рахиль, то в современной семье такой расклад взрывоопасен. Что же спасет армянскую семью или хотя бы миф о ней? Религия, улучшение социальных условий, большая независимость со стороны женщин? А может, нужно умело направить избыток страстей в более полезное и безопасное русло?
Мы все на смерть, и на мученья,
И на любовь обречены.
Интересно, что автор этих строк Дмитрий Мережковский «смерть», «мученья» и «любовь» ставит в одном ряду, наверное потому, что в человеке изначально заложено внутреннее противоречие между душой и телом. И в результате: «Что уму представляется позором, то сердцу сплошь красотой» (Ф.Достоевский). Попробуем однако утешиться словами Гераклита: «Расходящееся сходится, и из различного образуется прекраснейшая гармония, и все возникает через вражду...» Именно так: через вражду, борьбу, конфликты. Да и у дочери Арея и Афродиты – Гармонии – было ожерелье, приносящее несчастье...


2000г.