Судьба водовоза

Говорят, на обиженных воду возят…. 
Я так и вижу эту «траурную» очередь к водокачке – запряжённые в оглобли страдальцы с понурым взглядом, ежеминутно всхлипывающие и причитающие.

А иногда - нет-нет, да и промелькнёт в их рядах и моя скорбная фигура с таратайкой и пустой бочкой.
Время от времени в собрании водовозов кто-то «закусывает удила», вскидывается на дыбы и вопит: « Ну, ничего, ничего… Я Вам всем ещё покажу….»
Окружающим же совсем не интересно кому он вознамерился что-то там показывать и почему.
У них у самих забот полон рот, свой кирпич за пазухой и впереди долгий утомительный путь акварикши.

Более всего раздражают печальное общество проходящие мимо повесы, посвистывающие при ходьбе и с интересом глазеющие по сторонам.
Вслед за повесами, что безапелляционно причисляются к лику убогих, недолюбливаются и умники, созерцающие свой пупок, а временами и пупок вселенский. Будучи совершенно безвредными, и пребывая в недосягаемой непонятности, они уязвляют обиженных и скорбящих не менее праздных блаженных.

Изгнание же беса собственной значимости, поселившегося в душе водовоза, происходит по мере его приближения к вожделенному колодцу, в который он и выливает свои наполненные вёдра и бочки.
Колодец же, в свою очередь, наполняет водой подземную реку, что весело бежит к водокачке исцелять очередных униженных и оскорблённых.
Водоворот замыкается, работа возчика равна нулю!

Однако здесь, у бездонного колодца, у водовоза есть минутка передышки, когда он может увлечённо почесать в затылке, пренебречь вставанием в хвост очереди и испробовать судьбу повесы, а то и умника….

***

Лёха сидел на крыше предбанника, опираясь ногами на приставленную лестницу. А я таскал с колонки вёдрами воду, которую он, напевая про «кладбище девичьих сердец», лихо заливал в непомерных размеров бак, что служил источником душевых струй.

- Давай, давай, - подгонял меня Лёшка, - Ещё и половины нету. Сейчас бак забьём полностью, чтоб водички на месяц хватило.… А то, что это за баня-то без душа?!
Я же бродил  между баней и колонкой, и думал: «И за что мне это наказание? Чем я и перед кем провинился?»

Вылив очередные двадцать литров в утробу своего гигантского резервуара, Лёха хлопнул в ладоши и весело сказал,
 - Вот сейчас с водой закончим, а пока баня будет топиться, перекопаем пару соточек на огороде!
У меня аж дух захватило, - Ты что, собака, смерти моей хочешь?

Лёха развёл в стороны руки, - Э-э-э…. Какой смерти? Ну не хочешь землю копать – не будем!
Я бросил ведра, и сев на лавку, закурил.
Выждав минут десять, чтобы я остыл, Лёшка вновь хлопнул в ладоши и крикнул сверху,
- Ну и какого хрена ты там расселся?! Баню-то, когда топить будем?

Я молча встал, подобрал с земли вёдра и поплёлся на колонку, и уже в спину услышал,
- Шевели ногами-то!..  На обиженных, оно ведь не только воду возят, но и ….  Сам знаешь….